Лепестки надежды

      Мадара думал, что оказался в сказке. Цветущая сакура затуманивала разум. Её нежные лепестки кружились в воздухе, играя с ветром, сближаясь с ним в завораживающем танце, становясь единым целым. Учиха смотрел на них, и счастье мягко ласкало сердце Мадары, наполняя его теплом. Мадара решил, что прийти в сад, было хорошей идеей.       Закрыв глаза, он стал вдыхать аромат сакуры, отпуская всё, что ещё осталось от тревог этого дня. Он не знал, сколько он так простоял, но ему казалось, что вечность, ведь, он смог расслабиться и окунуться в океан наслаждения. А с тем, чтобы расслабиться быстро, у него в последнее время проблемы.       — Ты пришёл, — Мадара услышал девичий голос, полный сдерживаемого счастья.       Учиха открыл глаза и увидел идущую к нему Мей. Она засмеялась, не в силах больше держать счастье в себе. Мадара легко улыбнулся ей. И его гармония исчезла, оставляя следы из небольших отголосков в душе, не желающих сдаваться, но поглощаемых реальностью. Мадара вспомнил, зачем он живёт каждый день. Он не должен расслабляться. Его цель – защитить Мей и клан. Он должен сделать всё ради этого. И не верить в то, что в Конохе безопасно. Это лишь иллюзия, которую изо всех сил поддерживают все, кроме него.       Учиха пошёл навстречу девушке. Когда они встретились Мей, взяла его за руки, на что последовал удивлённый взгляд Мадары, и повела его за собой, в глубь сада. Чувствуя руки Мей, Мадара улыбался. Он любил её тепло. И хотел, чтобы оно не угасло никогда. «Что она задумала? — подумал Мадара, глядя на неё. — Ей весело». Он тоже засмеялся, не удержавшись, не заметив, как перенял её настроение. «Я не должен, — думал Мадара с улыбкой на губах. — Я должен быть серьёзен. Я и так уже позволил себе расслабиться слишком надолго».       — Мей, — мягко произнёс Мадара тихим голосом, продолжая смотреть на неё и улыбаться.       Когда они отошли достаточно далеко от дома, Мей остановилась, отпустила руки Мадары, из-за чего он расстроился, он не хотел терять её тепло, и взглянула на него.       Мадара прикоснулся к её лицу рукой. Нежно. Желая получить потерянное тепло. Он не желал отпускать её. Никогда. И надеялся, что она навсегда останется с ним.       Мей наслаждалась прикосновением Мадары. Она взяла его руку в свои и заботливо посмотрела ему в глаза. Но было в этом взгляде ещё что-то. Вопрос. «Ты не покинешь меня?» Мей боялась. Мадара был безумно сильным, но способным на проявление эмоций, которые могли его погубить, бросить в бездну безумия, из которой сложно найти выход.       — Мей, — вновь произнёс Мадара тёплым голосом. Он мог повторять её имя вечно. Оно ему нравилось.       Её руки согревали. Словно пламя, они касались его тела и проникали в душу, прогоняя все тревоги своим светом. Мей была совершенством для него, которое он хотел сохранить, защитить и оберегать. Свободной рукой Мадара дотронулся до её волос. Провёл по рыжей пряди. Улыбнулся.       Лепестки сакуры, уносимые ветром от родного дерева, легко упали на волосы Мей.       «Как бабочки на огонь», — подумал Мадара.       Аккуратно сняв их с волос Мей, он ещё раз улыбнулся.       Глаза Мей заблестели, когда она увидела, как он убирал лепестки. Заботливо. Контролируя свою силу. Стараясь не навредить ей.       Мадара не мог перестать улыбаться, смотря на Мей. В его сердце появлялась гармония. С усмешкой, мысленно Мадара отметил, что сегодня день гармонии.       Мей отпустила руку Мадары и, отвернувшись, прошла дальше в сад. Она стояла под деревьями сакуры, дарившими ей нежные розовые лепестки, которые слетали с них из-за ветра, играющего с ними.       Мадара отметил, что она прекрасна. В этом белом кимоно с украшавшими его лепестками сакуры, к которым стремились настоящие лепестки, оторванные ветром от деревьев. Ему хотелось наслаждаться ею, смотря на неё, не тревожа её мысли, но хотелось и подойти, и прикоснуться к её волосам, обнять за талию, прижать к себе и никуда не отпускать. Мадара решил смотреть издалека, не прикасаясь, но Мей, словно почувствовав его желание, которое её не устроило, вернулась к Мадаре. Он улыбался взглядом, ловя каждое её движение, когда она прикасалась к его волосам, дотрагивалась до щеки, убирала чёлку и смотрела ему в оба чёрных, как ночь, глаза, манящих её душу, как пламя бабочек. Учиха был счастлив. Он готов был обнять её самыми нежными объятиями, на которые способен, как Мей прижалась к Мадаре. Её чувства пылали, отдавая ему тепло. Мадара потерял все тревоги, которые терзали его, в глубине души, они скрылись в ней, чтобы вернуться, когда этот момент наслаждения пройдёт, и он вновь окажется в жестокой реальности.       Мей посмотрела на Учиху, подняв голову. В её голубых глазах виднелись любовь и забота. И чувство, которое Мадара навсегда хотел бы вырвать из её души – беспокойство. Она переживала за него. Взглядом он ответил, что не стоит об этом сейчас думать. Он не покинет её. Уверенный взгляд чёрных глаз смягчил её переживание.       Ей нравилось прижиматься к Мадаре. Мей чувствовала себя в безопасности, под его защитой. Сейчас ей хотелось подарить ему ласку. Чувства в её сердце согревали их обоих, смешивались с эмоциями Мадары, переплетались с его желаниями, трепетали от уединения, отдаваясь чувственными прикосновениями их рук к друг другу и любящими взглядами и заканчивая поцелуем его шеи.       Ветер продолжал играть с деревьями, лепестками, людьми. Он дарил прохладу зажжённым сердцам, укутывая их лёгкими порывами. Деревья шумели, словно рассказывая что-то. А ветер поддерживал их, забирая себе лепестки, один из которых упал на прядь волос Мадары. Мей убрала его. Нежно. И улыбнулась. Но ветер не оценил этого. И одарил Мадару ещё большим количество лепестков сакуры в волосах. Мей легко засмеялась.       — Я разделил с тобой розовый цвет, — тепло произнёс Мадара, намекая на лепестки на её кимоно.       Мей улыбнулась. Его голос восхищал. Уверенный, отражающий характер, но такой тёплый и заботливый с близкими.       Мей убрала все лепестки. Мадара дотронулся до её щеки, аккуратно взял за подбородок и взглянул в её глаза. Учиха заметил трепет Мей, её ожидание его действий. Мадара не заставил себя ждать. Отпустив её подбородок, он поцеловал Мей. Нежный поцелуй заставил их сердца пылать ещё сильней. Мей не хотелось потерять этот момент, она желала сохранить его в памяти, наслаждаясь Мадарой. Мадара мечтал о том, чтобы таких моментов было намного больше, а Мей пришлось меньше за него волноваться. Не дожидаясь, пока Мей снова сделает это, он сам прижал её к себе. Крепкие руки, ставшие нежными, чтобы не причинить ей боль, оставались сильными. Мей это чувствовала, но ценила, насколько Мадара контролирует свою силу ради неё. Она обняла его. Она любила его, каждый его взгляд, каждое его движение, каждый шрам на его теле. Он был идеальным. Прижиматься к Мадаре для Мей было чем-то невероятным каждый раз. Чувствовать его тело, его тепло, добираться до души через прикосновения к плоти, соприкасаться с ней, дарить своё тепло. Она продолжала прижиматься к Мадаре, чувствуя его руку на своей спине и заботливое прикосновение второй руки к её спине. Ветер пел свою лёгкую песню. Деревья вторили ей. А лепестки кружились в танце, очаровывая своей красотой.       Мадара прижимал к себе Мей и мечтал, чтобы этот момент не заканчивался. Чтобы он оставил все тревоги позади и Мей больше не пришлось о нём беспокоиться. Чтобы Мадара отпустил мысли, что тяготили его, и достиг своей цели. И был счастлив всегда. Он протянул руку вперёд, и на ладонь упал лепесток сакуры, такой же нежный, как Мей в его объятиях. Мадара не сжал ладонь, позволив лепестку под влиянием соскучившегося по нему ветра продолжить свой танец, отдалившись от них с Мей. Сейчас Мадара был счастлив. Лепестки сакуры дарили Учихе надежду, что так будет каждый день. Он думал, что эти маленькие лепестки символ чего-то нового, начинающегося в его жизни. И они с Мей будут счастливы всегда, пронеся любовь через века вместе с вечной нежностью.