По мосту через Ист-Ривер

      Мэй любила бывать в Центральном парке, поэтому её очень обрадовало, что Масамунэ предложил пойти на бал-маскарад у водохранилища имени Жаклин Кеннеди Онассис(1). Он обещал принести маски и взял с Мэй обещание не опаздывать, поэтому она вышла за два часа до назначенного времени, заплатив за убер(2) раза в два больше стандартного тарифа из-за высокого спроса субботним вечером.       Дома она долго выбирала между двумя платьями. В чёрном до колена она ходила на рабочие встречи и конференции, поэтому и походила на секретаря, а вот в красном ощущала себя, как Мила Йовович в «Обители зла»(3) благодаря схожему крою. Быть секретарём ей нравилось гораздо меньше, чем машиной для зачистки мира от зомби, поэтому, решив обыграть эту аналогию до предела, Мэй надела грубые чёрные ботинки, контрастирующие с нежным платьем. Для этого платья у неё были туфли-лодочки, но было крайне глупо ехать в них в парк, где половина пространства – газоны и гравиевые дорожки. Сначала сочетание лёгкого шёлка и поцарапанного кожзама казалось невообразимым, но другой обуви, помимо семи пар кроссовок и парочки лоферов для работы, у неё не было, поэтому Мэй всё же примерила ботинки и осталась довольна. Казалось удивительным, насколько хорошо этот контраст был выигрышным, как и то, что она не придумала этот образ раньше.       Вечером температура в городе опустилась до двадцати градусов, но сидя в такси, где на максимум был выкручен рычаг кондиционера, Мэй потела и украдкой вытирала кожу под коленям салфеткой. Ей не хотелось оставить мокрое пятно стыдливого страха в форме персика на сиденье машины.       Её не беспокоил сам бал. В сущности, ей было всё равно, что и зачем они будут делать. Вчера они весь вечер переписывались с Масамунэ, так что она так и не досмотрела Бриджертонов. Мужчина объяснял ей, что его подруга любит сказки и мистику и постоянно утраивает вечера для взрослых, которым так не хватает магии. Для неё это не имело смысла – с Масамунэ казалось приемлемым прыгнуть в бассейн с пираньями. Девушку лишь пугала перспектива не понравиться ему и снова вернуться в серое прозябание под Нетфликс.       Мэй не нравилось, что водохранилище в Центральном парке назвали в честь жены президента Кеннеди. Она не испытывала неприязни к самой Жаклин, впрочем, как и тёплой привязанности к её образу. Абсурдной ей казалась сама идея называть что-то природное в честь человека. Сам водоём был рукотворным, но питала его земля, поэтому Мэй считала оскорбительным называть нечто рождённое из даров природы в честь человека, который даже не имел отношения к его созданию. Жаклин любила пробежки возле водохранилища, но неужели всякого, кто любит где-то бегать, надо награждать собственным озером? Мэй любила бегать по Бруклин-Хайтс Променад, подойдёт ли набережной её имя?       - Здравствуй.       Девушка вздрогнула. Спрятавшись под вишней, она ждала Масамунэ у обговоренного места.       - Привет! Здорово выглядишь.       На нём был чёрный с едва заметными серыми клетками костюм и белая рубашка, расстёгнутая на две пуговицы. Костюм был немного великоват, но сидел очень хорошо; Мэй могла поклясться, что стоил он не одну сотню.       - Благодарю. Ты тоже. У меня для тебя кое-что есть.       Он достал из простого крафтового пакета без лейбла маску и протянул её девушке. Мэй улыбнулась – она ждала дешёвую карнавальную маску из магазинчика «Всё за доллар», которая расцарапывает дёшёвыми перьями и красит кожу, но Масамунэ принёс красивую маску в форме мордочки, скрывавшую верхнюю половину лица. Обычно в подобных масках сложно угадать, кто изображён на пластике, но детали, прорисованные вручную, и цвета явно передавали черты серой лисицы.       - Ого, она очень красивая! Где ты её купил? И почему лиса? – она приложила маску к лицу, идеально подошедшей ей по форме и размеру, и, приподняв свободной рукой волосы, развернулась спиной к мужчине.       Скрепляя красные завязки с кисточками на концах, его пальцы нежно проходились по её затылку, и девушка молилась, чтобы из-за плохого освещения мужчина не увидел, как по её коже поползли мурашки. Когда Масамунэ заговорил, Мэй услышала в его голосе улыбку:       - Маску взял у друга, он занимается этим уже много лет. А лиса, потому что это невероятные животные. Верные, умные, заботливые.       - И хитрые?       - И хитрые. Но разве это недостаток?       Закончив с её маской, Масамунэ запустил руку в пакет и вытащил свою.       - А это что?       На чёрной маске для нижней половины лица был изображён оскал с длинными зубами. Мэй боязливо поёжилась – зубы были пластиковые, но выглядели острыми.       - Маска мэнгу(4). Такие самураи носили. Нравится?       - Вообще-то жутковатая.       - Да, точно, - Масамунэ улыбнулся и прислонил маску к лицу.       Неожиданно Мэй понравилось то, как она на нём смотрится. Она списала это на глаза – некоторые глаза способны затмить клыки.       Мужчина повесил маску на шею, чтобы та не мешала говорить, и подал Мэй руку:       - Прошу, приключение начинается.       Выбросив в урну пакет, он повёл девушку в сторону небольшого скопления лодок, где, смеясь, несколько человек в плащах и масках пытались спихнуть большую четырёхместную лодку с берега.       - Мы… Мы поплывём на лодке? Но куда?       - Видишь то место под ивами? – Масамунэ указал на противоположную сторону, где едва различимые огоньки покачивались на ветвях двух огромных деревьев.       Мэй не помнила, чтобы видела где-то у водохранилища ивы, но списала это на своё безразличие к городу:       - Может просто обойдём? Так проще, чем грести.       - Но дольше. К тому же, это часть приключения.       

***

      Опустив руку в воду, Мэй исподтишка наблюдала за Масамунэ, который в одиночестве справлялся с лодкой. Сегодня его волосы были собраны в хвост, но спереди над висками выбивались две прядки. Такая причёска очень нравилась Мэй, но заколку с мечом в день их первой встречи она забыть не могла.       Они практически не говорили, но девушке нравилось, что никто из них не пытается заполнить тишину. Молчать с ним было легко. Впрочем, как и с Генри, но он нуждался в молчаливом слушателе или даже зрителе, а не спутнике. Молчать же с человеком, который не требует от тебя восхищения или удовлетворения притязаний своего эго было приятно.       Несколько раз на воде они нагоняли лодки с ленивыми гостями праздника, которые больше болтали и веселились, чем работали над вёслами. Они замолкали и провожали их лодку взглядами, заинтересованно вытянув шеи. Сначала это казалось странным, но потом Мэй успокоилась – наверняка их заинтересовал Масамунэ. Не знай она о его пристрастиях к щербету, всё равно обратила бы внимание на мужчину, встреть его на улице или в «Феломене». Он был красив и, что скрывать, нравился ей. Она не могла отделаться от ощущения, что подобное увлечение и поведение ей не свойственны, но чем ближе они были к берегу, тем расслабленнее становилась Мэй – это был всё тот же Центральный парк, а значит, в ней самой ничего не изменилось.       Фонарики на ивах оказались маленькими свечками с короткими фитилями, которые чудом балансировали на тоненьких ветках. Наверняка Нью-Йорская пожарная служба не одобряет подобного декора в общественных местах, но Мэй это не волновало.       Шумная компания вывалилась на берег и, что-то сказав Масамунэ, привязывающему лодку на берегу, просеменила мимо неё. Девушка сошла с тропинки, чтобы пропустить толпу в проход между ивами. Каждый из проскользнувших мимо слегка поклонился ей, и Мэй, нахмурившись, проводила последнего скрывшегося в листве человека взглядом.       - Пойдём? – Масамунэ распустил узел на завязках маски и снял с шеи, собираясь надеть на лицо после её ответа.       - А, да. Слушай, мне тут эти люди, которые с тобой говорили, поклонились, кажется. Ты уверен, что это абсолютно обычный бал без ролевых игр или чего-то такого? Может тут есть какая-то чёткая иерархия, которую мне лучше не знать?       Масамунэ рассмеялся:       - Поверь мне, никаких ролевых игр. Сегодня все будут теми, кем и являются. А почему поклонились я не знаю. Наверное, побоялись, что ты их с зомби спутаешь и убьёшь.       Мэй улыбнулась и слегка хлопнула мужчину по груди:       - Смешно.       Её удивила раскованность, с которой она ему ответила. Прикосновения к, по сути, незнакомцу, всегда казались ей недопустимыми, но сейчас, когда мужчина, надев маску, протянул ей руку, с лёгкостью вложила свою ладонь в его. Это было так просто.       Пройдя между двумя ивами, парочка оказалась будто в лесу. Первые у тропинки деревья были увешены маленькими огоньками, освещавшими путь к отдалённой полянке, на которой девушка увидела танцующих людей. Мэй удивилась – в этом месте не было плотной посадки, тем более, большая часть деревьев вокруг водохранилища была вишнями. Хотя невнимательность к окружающему миру была вполне в её духе, но вот звук стрекота и скрежета, будто созданного роем цикад(5),она пропустить не могла. Вцепившись в ладонь Масамунэ, она прошептала:       - Что это за звук? Насекомые?       Масамунэ покачал головой – он не мог говорить из-за маски, плотно обхватившей челюсть и нос – и показал в сторону деревьев. Сначала Мэй ничего не заметила, но затем по знакомой форме опознала колокольчики. Тысячи металлических колокольчиков были привязаны к веткам и отвечали ветру возмущённым скрежетом.       - Зачем они?       - Отгоняют чужаков, разумеется! – мимо них проскакала босая девушка с рыжими волосами в маске из маленьких цветов, будто пробивающихся из головы. – Добро пожаловать! – на секунду остановившись, незнакомка слегка поклонилась и, побежала вглубь леса.       - Опять поклонились. Знаешь, я лучше не буду спрашивать, это очень странно, но почему-то нравится мне.       Судя по звукам, которые издал Масамунэ, его это рассмешило.       После рассказов мужчины о сути мероприятия, Мэй была готова увидеть скучных клерков в строгих вечерних платьях и костюмах, выпивающих месячную норму алкоголя за один вечер из-за блёклости своей жизни и отсутствия перспектив, но то, что она увидела, никак не вязалось с нарисованным в голове образом. На хорошо освещённой бумажными фонариками поляне в хаотичном порядке стояли столы, на которых не было приборов, лишь тарелки с угощениями и бокалы с напитками. Декор из прозрачных кусков ткани молочного цвета, свисавших с деревьев и лент, напоминал ей свадьбу в стиле рустик(6), на которой она была пару лет назад. Только вот на свадьбе всё было расставлено аккуратно, тогда как на поляне не было даже стульев – почти все гости либо стояли, либо танцевали, редкие люди сидели на подушках, раскиданных на земле наподобие островков. В отдалении под скоплением рябин стоял большой деревянный стул с вырубленным узором, который Мэй не могла разглядеть.       Большинство гостей были в сумасшедших костюмах и платьях: огромные венки с лентами, корсеты с золотыми вышивками поверх простых хлопковых рубашек, брюки, расшитые бусинами жемчуга, практически прозрачные платья, будто из паутины.       Они выглядели красивыми и свободными. Парочки не соблюдали ритм и классические правила танца, двигаясь в одном известном им темпе, остальные собирались в кучки по 3-4 человека и толкались, извиваясь и весело хохоча. Рыжеволосая девушка, обогнавшая их в лесу, танцевала в одиночестве, меланхолично покачиваясь под весёлую мелодию. Мэй не понимала, откуда идёт музыка. Поискав динамики вокруг площадки, она решила, что их спрятали где-то среди деревьев.       Мэй привстала на цыпочки и шепнула Масамунэ, покорно ожидавшим, пока она изучит местность:       - Я хочу пить.       Взяв её под руку, мужчина отвёл её к столам. На испачканной фруктовым соком и вином скатерти было несколько ваз с фруктами и тарелок с орехами и ягодами. Среди них Мэй не нашла воды, поэтому взяла первый попавшийся графин с алой жидкостью, похожей на вино. На выкус напиток был терпким и крепким, но не обжигающим. Согревая, он прошёлся по пищеводу и мягко окутал желудок. По коже будто прошлись большим пёрышком, расслабляя задеревеневшие мышцы и отпуская тревожные мысли. Мэй улыбнулась и прислонила губы к полупустому стакану. Ей хотелось танцевать. И выпить ещё. А может одновременно?       Масамунэ перехватил её руку, когда девушка собралась допить остатки вина из бокала, и покачал головой. В ней вспыхнула ярость, которая быстро сменилась интересом, когда мужчина окунул пальцы в спрятавшуюся за букетом чашу с густой золотой смесью. Мэй заворожено следила за тем, как его пальцы, с которых на землю капало тягучее золото, приближались к её лицу. Мазнув по нижней губе девушки, Масамунэ положил туже ладонь ей на шею и нежно провёл пальцами по скуле, оставляя горячий след.       Она доверяла ему. Или хотела доверять. А может, ей просто хотелось увидеть чудо? Мэй аккуратно высунула кончик языка и прошлась по нижней губе. Сначала ей показалось, что у золота не было абсолютно никакого вкуса, но чем дальше опускался язык, тем отчётливее она ощущала вкус трав, перебродивших плодов, речной воды, воздуха и солнца. Она чувствовала всё и ничего одновременно, будто её тело выбросили в открытый космос. Было легко и приятно, всё пришло на своё место. Появилось равновесие. Ей хотелось танцевать. Вытащив из сумочки телефон, который будто прожигал ей бедро через тонкую ткань, она бросила его в траву и обхватила ладони Масамунэ своими, переплетя их пальцы. Её не волновали липкие остатки золота на его руках, щеке и отчего-то ставшие бледно-серыми, почти прозрачными, радужки глаз мужчины. Танцевать.       Не сговариваясь, они танцевали вальс, ловко предугадывая мысли и движения друг друга. Мэй было сложно оторвать взгляд от лица мужчины. Она, сантиметр за сантиметром, изучала его, мысленно прикасаясь к каждой реснице и родинке. Ей нравилось мысленно поглаживать его лоб и брови, фантазировать о вкусе губ, скрытых маской. Мэй понимала – каким-то образом он без слов понимал её желания.       Музыка оборвалась, и Масамунэ нехотя отстранился. На плечо Мэй легли чьи-то сухие пальцы.       - Разрешите пригласить вас на танец?       Мэй ответила, не оборачиваясь:       - Нет.       Но Масамунэ покачал головой и передал её руку подошедшему к ней со спины мужчине. Поклонившись сначала ей, а затем и ему, он скрылся в толпе танцующих.       Мэй попыталась вырваться, но мужчина ловко увёл её в противоположную сторону и закружил, повторяя движения Масамунэ, хотя и не так грациозно. На нём была простая оранжевая маска, украшенная… Рисом и персиковыми косточками.       - Узнаёте меня?       - Сайрус? – Мэй не пришлось угадывать. Она просто… Знала?       - Миледи, - он тоже поклонился ей, как и многие до него, и продолжил вести её в танце, - как вы находите свои владения?       - Мои что? – Мэй его не слушала, выискивая глазами в толпе Масамунэ.       Среди танцующих людей, половина из которых за короткое время их пребывания на празднике отрастила себе крылья, рожки и хвосты, его простой костюм выделялся. Вылавливая глазами куски похожей ткани в толпе, Мэй успокаивалась, а затем проваливалась в отчаяние, когда понимала, что это не Масамунэ.       - Ваша мать, она так переживала с того самого дня, когда двор был вынужден бежать. Так тяжело было следить за увяданием, что принесло ваше исчезновение. Но я сразу понял, кто ко мне пришёл, лишь хотел удостовериться. В конце концов, всё решил щербет. Люди его терпеть не могут, я просто отчаялся оформлять возвраты!       - Ммм? – Мэй не разобрала и слова.       - Я был рад поучаствовать в этой прекрасной истории. Возвращение потерянных странников – это всегда трогательно.       - Кто вернулся, простите?       Сайрус по-доброму усмехнулся и, хоть музыка и не остановилась, замер посреди поляны и, поцеловав руку Мэй, сказал:       - Веселитесь, это ваш день.       Ладонь Масамунэ, ещё хранящая тепло её кожи, обвила пальцы девушки и нежно сжала. Она попыталась поймать его взгляд, но мужчина смотрел сквозь толпу на большой деревянный стул, пустовавший в их первые минуты здесь; теперь на нём кто-то сидел. Приобняв девушку за талию, Масамунэ повёл Мэй через танцующие парочки, расступавшиеся перед ними и порой разрывавшие объятия, чтобы их пропустить.       Это была женщина. В такой же маске с лисицей, но рыжей, а не серой. Её зелёное платье из грубой зелёной ткани казалось простым по сравнению с присутствующими, но десятки ниток с алыми бусинами на шее и позолоченный венок в форме ветви выделяли женщину среди них. Вокруг неё копошились маленькие девочки в коричневых платьях, играя с листьями, а за троном стояли двое мужчин в масках, как у Масамунэ.       Мужчина отпустил руку девушки и поклонился незнакомке, припав на одно колено. Не замечая его, женщина встала, вызвав бурную реакцию у детей, вскочивших вслед за ней, и подошла к Мэй. Крепко обхватив девушку за плечи, она несколько секунд её рассматривала, а затем сжала в объятии и прошептала:       - Моя милая девочка, добро пожаловать домой.       И это было правильно.              Сноски:       1. Жаклин Кеннеди Онассис – жена президента США Д.Ф.Кеннеди.       2. Убер (Uber) – компания по перевозкам пассажиров, обеспечивающая поиск такси.       3. Обитель зла – серия фильмов, снятая по одноимённой японской компьютерной игре.       4. Маска мэнгу – боевая маска японских самураев.       5. Цикады – крупые насекомые, способные издавать очень громкий стрекот.       6. Рустик – современный стиль украшения торжеств, адаптированный под деревенский.