«И кровавое преступление
не обнаруживает себя так скоро,
как любовь, желающая быть скрытой». Уильям Шекспир
Была ли Одри действительно рада смене обстановки и сферы деятельности? Нет, отнюдь. Хотя, с новыми коллегами у неё были можно сказать хорошие отношения, кроме одного грозного грубияна, не имеющего чувства такта. Они старались войти в положение новенькой и не доставать её лишними вопросами и за это Одри была благодарна. Она точно не хотела привлекать ни чьё внимание, в свете последних событий. Но сама, не понимая причины, хотела привлечь внимание лишь одного мужчины, который предложил помощь, чтобы выбраться из всего этого дерьма, которое произошло не по её вине. Во внимании мистера Синнера ей хотелось утопать, а он каждый раз завлекал её, давая надежду и снова оставлял без внимания, показывая незаинтересованность в ней как в женщине. Стоило только ей понять, что у её дорогой подруги Рут и профессора был роман, как вновь почувствовала себя лишней, будто её предали, утаив правду. Но Малек пугал её на каком-то подсознательном уровне, будто Одри изначально знала, что с ним лучше не связываться. Он смотрел на неё бесстрастно, но открыто улыбаясь каждый раз выводя её на эмоции. Он циничен и напорист, он умеет найти слова, умеет завлечь. Малек чем-то напоминал ей её отца, который был всегда абсолютно уверен в своей правоте. А Одри боялась отца, боялась того, что его призрак будет преследовать её. Будет напомнить о прошлом, о воспоминаниях, которые она хотела бы стереть. Будет заставлять взглянуть правде в лицо. Вновь убегая она не заметила, как снова вернулась к тому кошмару, к Зверю, что выбрал её. Бог никогда не был добр к ней, просить о милости уже не было смысла, Он её не услышит. Этот ночной кошмар длинною в жизнь на самом деле никогда и не заканчивался. — Ты не желаешь пойти со мной поужинать или вновь отклонишь предложение? — мужчина чуть расслабляет галстук, с некой издёвкой глядя на девушку. Одри тут же отводит взгляд от неловкости, снова готовясь дать отказ. — Сегодня я точно не в состоянии пойти с тобой в ресторан, я даже не одета соответствующе, — коротко ответила Одри. Дело было даже не в её наряде, и Синнер это знал. Он заметил в её голосе усталость и подавленность, будто она что-то скрывает, но желает поделиться с кем-то и ждёт момента, когда кто-то спросит об этом. — У меня сегодня был тяжёлый день. — Охота на призраков снова не увенчалась успехом? — мужчина улыбнулся лишь кончиками губ, стараясь разрядить обстановку незатейливой шуткой. И, судя по всему, эту шутку девушка оценила, раз старалась подавить усталую улыбку. С Малеком она была в своей естественной среде, поднимались профессиональные темы в разговорах, но и этим каждый раз он давал ей повод и желание сбежать, вновь думая, что в «Астрее» не так уж и плохо. Уж тем более мужчина всяко пытался затронуть тему её прошлого, снова упоминая Рут, религию и её семью, но сегодня он решил не поднимать об этом разговор, с чего вдруг? Сегодня Одри чуть не досталось, поддалась любопытству, буквально идя в руки психопата-оккультиста. Но Давид как всегда вовремя подоспел, а полиция уже сама всё сделала, выстрелив психу в голову. Девушка не ответила, только кивнула, все ещё отрешённо смотря на мужчину, прокручивая это событие в голове. Малек постоянно говорил с Одри о «Гудламе», вновь давая стимул бросить работу в агентстве, стараясь проникнуть максимально глубоко в её сознание, чтоб найти ту тонкую грань, которая не позволяет и отталкивает всех от неё, желая защититься от всего мира. Профессор хотел быть первым, кого Одри подпустит к себе, перестанет всё время испытывать дискомфорт, хотел, чтобы та не думала, что она жертва. Одри, вроде, и доверяет Малеку, но в душе, где-то глубоко в сознании что-то не позволяет ей так беспечно вести себя с ним. — Я отвезу тебя в агентство. — Малек явно понимал, что Одри не хочет продолжать диалог, но может у него будет шанс продолжить чуть позже.***
С бессилием Одри уставилась на фасад «Астреи», все ещё откладывая прощание с Малеком, утопая в автомобильном кресле. — Ты так не хочешь туда идти или тебе просто нравится моё общество? — и снова эта улыбка, этот тон голоса. — Одри, я всё ещё был бы рад, если ты поужинаешь со мной. Я не настаиваю, но думаю, что сейчас лучше не возвращаться в агентство, а переключиться на что-то другое. — Может ты и прав… — уж очень не хотелось ей ломаться перед ним, ибо со стороны это могло показаться даже флиртом, если бы Одри не дала чёткого ответа сразу. — Ты же не против поужинать без лишнего пафоса и сложной кухни? — Отлично, я уж думал, что мне не удастся провести с тобой ещё немного времени. — она была в замешательстве от этих слов, но расспрашивать не стала. — Это место недалеко от пристани, закусочная «Дабл Р». — Ты умеешь удивлять, Одри. Закусочная, так закусочная. Желание дамы — закон. — разворачивая машину вновь на дорогу, он почти с искренней улыбкой глянул на девушку. — А ты умеешь столь приятные фразы, говорить с издёвкой, что мне стало ещё более неловко. — уже с хитрым прищуром и смущённой улыбкой Одри уставилась на профессора. — Первая откровенность за этот день, рад что у нас уже вырисовывается прогресс. — Не вынуждай меня передумать. — вздыхает девушка, облокотившись рукой к дверце машины, уставившись в окно. — Уже поздно отказываться, я нацелен провести этот вечер с тобой. — Одри явно понимала, что Малек специально каждый раз говорил двусмысленными речами, наслаждаясь её реакцией. Сейчас, рядом с профессором ей удавалось переключится с накопленного негатива из-за работы, но в тоже время Одри знала, что нужна ему в целях профессионального интереса и мнимой помощи, взамен на информацию. Либо он не хотел тормошить её чувства в таком состоянии, либо ему действительно было плевать на то, что случилось с ней и интерес будет направлен на другую тему, о Рут к примеру. Снова Рут. Одри даже не знала о влечении своей подруги к Малеку, так почему она придала этому особое внимание. Почему-то девушка ожидала именно эту тему для разговора с ним сегодня, подсознательно умоляя, что она всё не так поняла. Одри даже не замечала его взгляд на себе. Прыткий взгляд полный интереса, со стороны наводящий немного ужаса, который он тщательно скрывал от неё и знал, когда девушка притупляет бдительность. Малеку смешно от того, насколько эта девушка контролирует его. Только с ней он становится чуть обходительней и не переступает черту. Одри редко что-то говорит ему с упрёком, но отчего-то хочется, чтобы она делала это. В голове оседает чёткая мысль, что он становится более человечным рядом с ней. Надо начать это в себе пресекать. Одри думает, что Синнер не видит её зарождающуюся симпатию. Она действительно до смешного слепа, как котёнок, когда дело касается их взаимоотношений. Девушка списывает на профессиональную этику и помощь, а он полагает, что является оплотом реальности для неё. Так-то оно так, но есть кое-что ещё… Приехали они быстро, даже слишком быстро, что Одри хотела до последнего растянуть поездку, готовясь к разговору. Она даже не заметила, как Малек вышел из машины. Дверца открывается, и улыбка кривит тонкие губы психиатра, молчаливо ожидая, когда девушка выйдет. Одри неспеша выходит, дверца за ней закрывается и от этого ей становится ещё томительней. Ветер бьёт ей по щекам, отрезвляя. Девушка проходит вперёд, не оборачиваясь на Малека и чувствует, как становится чуть труднее дышать. Она обхватывает себя руками, думая что от холода, быстро двигаясь в сторону закусочной, и прекрасно знает, что Синнер снисходительно смотрит ей в спину. Сразу отыскав глазами место, расположенное в самом углу закусочной, девушка его тут же занимает, а Малек в след за ней. Одри напряжённо рассматривает меню, надеясь, что такая еда Малеку придётся по вкусу. — Что ты будешь? — это так странно было спрашивать, и от неловкости, у Одри чуть повышается тон голоса. — На твоё усмотрение. — коротко ответил брюнет, уставившись на Одри, точнее на обложку меню, закрывающее её лицо. Одри ощущала этот изучающий взгляд и ей становилось неловко, будто профессор видит её насквозь и это чувство заставило её посмотреть в ответ, сжав меню, выдавая нервозность. Мужчина всё-таки переводит взгляд к окну, любуясь вечерним пейзажем. Малеку нравится эта тишина, которая воцарилась и отнюдь не ощущает дискомфорта. Словно, так и должно быть. А вот Одри об этом совсем иного мнения, ей кажется, что вот-вот должно что-то случится, она должна как-то нарушить молчание. Но язык будто онемел и лишил возможности хоть что-то сказать. — Я не помню уже когда проводил столь приятный вечер, в компании со столь очаровательной девушкой. — возможно, это очередная вульгарная издевка от него, но Одри думала сейчас иначе. Она даже не сомневается в том, что это комплимент. Это сказано не для того, чтоб развеять неловкое молчание, нет, Малек это сказал, потому что хотел. А теперь он дал Одри понять, что разговор будет о ней. Профессор испытывает к ней интерес, и далеко не профессиональный. Странно, но на душе у оценщицы все ещё пустота, будто эти слова ничего не значат и жаждет доказательства, действий. — Тебе не стоит разбрасываться такими словами, Малек, — Одри гордо вздёрнула подбородок и отвела взгляд. — Почему же? — Малек облокотился на спинку диванчика, скрещивая руки. — Я говорю то, что считаю правильным и только тем людям, которых посчитаю нужных узнать это. — С твоих уст это звучит как комплимент, — девушка уже с вызовом вновь посмотрела на мужчину. — Ты не похож на того человека, который готов разбрасываться комплиментами в сторону другой женщины, при этом будучи с другой. Синнер уже достаточно знает характер поведения и ход мыслей Одри, когда она подвластна тем или иным чувствам, а сейчас он видел в ней самую настоящую ревность с примесью обиды. Ох, это самое дурманящее чувство для него. Желание вытащить все её мысли было велико, ему хотелось узнать, что именно заставило девушку думать о его романе с Рут, которого никогда и не было. — Скажи мне, Одри, — он придвинулся, кладя локти на стол, чтобы его лицо было в опасной близости от неё, заставив ту вжиматься в деревянную поверхность всем телом. Она даже не может отвернуться, ведь мужчина будто гипнотизировал её, заставляя смотреть в глаза. — С чего ты взяла, что я состою в романтических отношений с Рут? — Ты часто упоминал её в разговорах, двусмысленно давая понять, что у вас что-то было. И судя по вашим отношениям вне рабочее время, вы очень близки… Но, кажется, я ошиблась, — Малек удовлетворительно кивнул. — Прости, это непрофессионально с моей стороны. — За что ты просишь прощения, Одри? — он будто смакует её имя на вкус. — Возможно моя вина в этом и есть, но прощения просить не стану. Рад что мы прояснили это, неправда ли? Надо было ещё после ответа на его вопрос закончить эту глупую дискуссию, а не просить прощения и наконец заказать поесть. Малек словно хищник, искал в глазах своей добычи ту эмоцию, которую он давно жаждал увидеть. Ревность, страх отказа, обожание, а может даже похоть. Одри начало мутить от самой себя. Такая глупая, он буквально обвёл её во круг пальца. Резко вставая, она предупредила что ей нужно выйти на воздух. Видела бы она, как профессор забавляясь, не скрывал улыбки, ожидая, когда он сможет пойти утешить её, убедив, что ему она не безразлична. Он хотел этого, хотел её чувства, тело и душу. Около пристани дул холодный ветер, вода забирала всё тепло с улицы. Малек находит её облокотившуюся на перила пирса. Рыжие волосы легонько развивает ветер, взгляд расфокусированный, и девушка замечает мужчину только когда он подходит слишком близко, накидывая на неё свой пиджак и пристраивается вплотную рядом с ней. Их взгляды встречаются и Одри понимает, что больше не в силах молчать. Малек поворачивается всем корпусом к ней, так же движется ему навстречу девушка, стараясь не терять зрительного контакта. — Мы можем больше не говорить об этом? И мне жаль, что ужин выдался таким. — удручённо улыбается девушка. — Ты говорил о прекрасном вечере с очаровательной девушкой… Так пусть он останется таким и мы забудем об этом разговоре. Малек с неким недовольством уставился на девушку, он явно ждал других слов от неё. Даже был готов слушать гневную тираду, о том какой он гадкий тип и что у него проблемы с субординацией. — Знаешь, терпение явно не мой сильный козырь. — девушка не понимала о чём он говорит. — Если я перейду черту, останови меня. Она правда была готова ко всему угодно, но точно не к такому ответу на все её тревожные мысли. Его опалённое дыхание, губы невесомо касающиеся её щёки, это и был его ответ. Обычное нежное касание губ к мягкой коже. Мужчина лишь аккуратно прижался своими губками к ней, будто боялся спугнуть, но разве сейчас она боялась? Нет, Одри жаждала этого, как одержимая. Она поднимает голову чуть выше, целуя его в губы. Целует его пылко и томно, позволяя себе плотнее прижаться к чужим губам. Хватает мужчину за лацкан рубашки, заставляя его быть в разы ближе. Теперь ему точно удалось вывести её на те чувства, впитывая этот момент посекундно. От поцелуя у неё подкашиваются колени и им обоим хочется большего, но Малек был почти бесстрастен, тянул момент, желая насытиться ею сполна. Ему нравилась раскованность девушки. Она аккуратно ладонями очертила линию острых скул и обняла Малека за шею, не позволяя разорвать поцелуй. Одри целовала жадно, будто боялась, что она себе сама внушила его симпатию к ней. Но она вновь ошиблась. Малек не из тех людей, который запросто может уйти, он сам добивался этого. И добивался в прямом смысле. Несомненно, смерть тех мелких людишек произвело впечатление на оценщицу. Одри заслуживала большего, чем какую-то там лицензию. Одри отстраняется, поднимая затуманенный взор на мужчину, а он аккуратно заправляет выбившуюся прядь волос за ухо девушки и это движение ей кажется до ужаса интимным, интимнее чем тот поцелуй. — Неужели ты ничего не чувствуешь? — шёпотом проговорила она, пытаясь рассмотреть в его глазах ту страсть, которой она была сейчас подвластна. — Прошу, не играй со мной. — Ах, милая Одри, это всё, чего я когда-либо желал. — практически одними губами прошептал ей в ответ мужчина. — Я сдерживал себя, а ты хочешь окончательно свести меня с ума? — Так прошу тебя, не сдерживайся.