Medulla oblongata

      Просыпаясь каждое утро и думая о том, что нужно хотя бы открыть сейчас глаза, она каждый раз умирала.       И воскресала каждый раз, когда стопы крепко держались в коньках, а капа находилась во рту. Буквальной новой жизни и силы она, конечно, не ощущала, но назойливые картины, предоставленные собственным воображением на потеху, заставляли кровь закипать и струиться по мышцам с невыносимой для неподвижного состояния скоростью.       Врезаясь в борт по собственной же неосторожности, явившейся в момент углубления в отвратительные мысли о событиях, грядущих, если она вылетит из команды, в которую она попала с таким трудом, она понимала, что заслужила ещё пару прогонов.       Ломота в конечностях и тяжесть в голове являлись намёком, что стоит продолжать работать над своей игрой, и стимулом движения во время падений на катке. Стоять на месте нельзя, потому что иначе мысли сожрут тебя и отправят в преисподнюю к грешникам, которые остались немощными и теперь жарятся на кострах и купаются в котлах, впитывая в себя отвратительно вонь горелой плоти, разложенных мышц и разломанных костей. Жестоко, но что же поделать, когда каждый игрок в хоккей в вашем городке желает попасть в команду, вытеснив оттуда кого-нибудь, потому что считает, что играет куда лучше этой немощной девчонки, которая даже шайбой в ворота попасть не может. Но нет, нет, она всем покажет. Все будут знать, что она может лучше. Лучше, лучше и ещё лучше. Потому что она не слабая.       Вэлл будет знать, что Райли может лучше. Потому Андерсен стала готовиться чуть усерднее. То, что она стала приходить на каток за два с половиной часа до начала занятий ведь можно считать хорошими усердиями?       Вэлл последнюю неделю только и делала, что удивлялась, насколько эта девчонка пытается из кожи вон лезть ради хоккея. Конечно, она знала, что не единственная, кто хочет начинать рабочий день пораньше, но, что за чертовщину творила Мичиган?       На сколько бы раньше она не приходила — на пятнадцать минут, на полчаса, на час, — все равно Андерсен уже пахала на катке, выглядя так, словно торчит тут без перерыва уже которые сутки. Нервировало это никуда не меньше, чем то, что на вопрос, сколько уже здесь находится Райли, она отвечала скудным «да так, недавно пришла».       Она понимала стремление к совершенствованию, но не одобряла такой метод достижения результатов. Она не могла не замечать мешков под глазами девчонки. Вечно ненормально трясущиеся руки, дергающийся правый глаз, сбивающееся дыхание — это меньшее, что выдавало Райли. Но, Господи, она не могла понять, что именно способствовало такому нервному поведению Андерсен. Она не знала, что делать, потому старалась максимально часто находиться рядом, чтобы не упустить ничего, что могло произойти с нерадивой сокомандницей. Потому что знала, что такое добром точно не кончится. Но понять и помочь она не могла, потому только наблюдала за тем, как Райли медленно разваливается прямо на её глазах.       Сама же Райли наматывала неизвестный по счету круг по катку, не замечая Вэлл, наблюдающую за ней с трибун. Ударяя клюшкой по очередной шайбе, она наконец попала. Спустя целых три попытки. Спустя целых шесть кругов по катку. Попала. Бьёт второй раз.

Мимо!

Снова! Снова не смогла!

      Она остановилась, вытаскивая капу и оглядывая борты, останавливаясь взглядом на воротах. Ровно двадцать четыре шайбы покоилось около ворот — она считала не только каждую шайбу, но и считала каждую из них собственным позором перед всеми.       Вэлл даже с трибун увидела, каким бешеным пламенем загорелись глаза девчонки. И, вот дерьмо, ей захотелось сжаться от всепоглощающей ненависти, пропитывающей взгляд насквозь. Она многое видела за свое время нахождения в команде. Видела, как люди сдаются и капитулируют, не выдерживая нагрузок и ответственности, из-за которой тревога укрывала с головой. Видела, как люди разочаровываться и думают сдаться, но преодолевают себя и вырываются дальше, чем даже могли себе представить. Она видела триумфы и падения разных людей, отчаяние и страсть в их глазах. Но она не видела такого. Это было что-то большее, чем простая ненависть. Это было больше, чем ненависть, подпитанная желанием сжечь всё дотла. Это было что-то не человеческое, и она начинала бояться. Она взаправду испугалась одного взгляда человека, который даже не был направлен на неё. Но она боялась и не понимала.       Вэлл видела, что забитых шайб было не меньше, чем тех, которые оказались вне ворот. Но Райли видимо не устраивал результат.       Вэлл была готова к тому, что Андерсен начнёт кричать, вопить, да просто орать и колотить все подряд, но ох блять. Наблюдать за этим было настолько страшно, что просто не представлялось, что испытывает Райли в этот момент. Девушка просто стояла посреди катка и невидящим взглядом смотрела в сторону места, где обычно находился вратарь.       К чему Вэлл не была готова, так это к тому, что Райли, уронив клюшку, схватится за ворот собственной экипировки и станет хрипеть, поскальзываясь на льду. Она упала с таким хрустом, который будет ещё долго сниться Вэлл в ночных кошмарах.       Чертыхаясь, она вылетела со своего насиженного места и подбежала к девчонке, мысленно молясь всем богам, чтобы Райли упала не на лицо.       Бесспорно, вселенная решила отплатить ей, за все совершенные и нет, грехи, потому что Андерсен свалилась именно лицом в лёд.       Зрелище было из неприятных, но поделать нечего. Нельзя ведь оставить эту кроху тут одной умирать в ожидании хоть кого-нибудь из команды. Кровь хлестала из, по-видимому, сломанного носа, с такой силой, что Вэлл казалось, что за то время, пока Райли валялась на льду, должна была вытечь вся кровь из её перегруженного организма.       Когда изо рта девочки вылетело что-то и со стуком ударилось о покрытие катка, удаляясь к бортам. Вэлл предпочла не смотреть на щель меж передних зубов Райли. Словно крови, хлещущей из носа, не хватало, изо рта Андерсен потекла ещё одна струйка, после с кашлем вырывающаяся на ладони девушки, держащей Райли за лицо и пытающейся привести девочку в чувства.       Глаза девчонки неумолимо закатывались, а веки начинали закрываться, потому у Вэлл не осталось никаких вариантов, кроме как идти к работающему тут медику прямиком с Райли на руках, надеясь, что этот мужичок припёрся на работу.       Многие пришедшие с шоком глядели на них и особенно на Райли. Девочка все же отключилась и теперь безвольно болталась на руках Вэлл, уверенно шагающей в сторону медкабинета.       Она молилась всем богам, чтобы не встретить девочек, желающих тут же узнать, что произошло с их ненаглядной новенькой.       Судьба решила очень сильно поиздеваться над ней, потому что встретить девчонок буквально в паре метров от кабинета являлось крупнейшим провалом. С чем боролась, на то и напоролась, верно?       Вэлл лишь окинула толпу взглядом и не обратила внимания на возмущенные лепетания девушек, когда прошла мимо, снова вглядываясь в лицо девчонки на руках. Кровь все ещё капала из её носа, затекая в приоткрытый рот. Там ситуация была не лучше, потому что когда Вэлл испуганно поставила девушку на ноги, изо рта той вылилась кровь корявой лужицей на пол. Бесспорно, отвращение передернуло всех, по несчастию лицезревших данную картину.       Вэлл вновь подхватила Райли, в этот раз держа лицом вниз, в панике не понимая, какое положение будет для Андерсен предпочтительнее.       Она буквально ворвалась в кабинет мужичка, почесывающего свои усы, и крикнула что-то, находясь сама на грани истерики. Никогда прежде она не видела, чтобы люди настолько истощали себя, что сваливались вот так. Это было слишком страшно, и она была совершенно не готова испытать это на своей шкуре. Видеть, как твоя, не побоится она сказать, подруга чахнет на глазах и увядает, становясь маленьким комочком сконцентрированной тревожности, апатии и гнева — это, наверное, самое печальное, что Вэлл испытывала, ощущая свою беспомощность от невозможности спасти девочку от нее самой же или хотя бы утешительно поговорить, потому что понять Райли порой было очень трудно. Говоря «очень», она подразумевает прям очень-очень.       Девочка могла спокойно разговаривать, а после сбежать так, словно она находится в федеральном розыске и её наконец почти поймали, найдя улику. Участившиеся перепады настроения тоже не остались без внимания Вэлл, потому с каждым днем она становилась все настороженнее и внимательнее в отношении этой девчонки из Мичигана кто-то ей сказал, что на самом деле она не из Мичигана, а из Миннесоты. Сперва она списала это на то, что девочка и так нервная была в их первую встречу — вероятно, просто перенервничала девушка, с кем не бывает, но потом подумала, что не поправлять человека, когда тот ошибся в факте того, из какого ты края, является странным. Но, Господи! Девчонка и так замученная, нервная и беспокойная. Тебе что, делать нечего, как мозги ей кошмарить?       Тогда она так и не смогла нормально выспаться, потому раньше обычного пришла на каток, желая развеять мысли во время подготовки. Но была одна небольшая проблемка. Объект мыслей находился прямо здесь и натужено кряхтел, скидывая шлем и швыряя клюшку куда подальше.       Начав потом приходить пораньше, Вэлл поняла, что если клюшка полетит в сторону — то все не так уж и плохо, потому что если Райли начинала с силой пытаться сломать предмет, то пиши пропало. Стоило вмешиваться немедленно, иначе когда сюда придёт первый человек, решившийся позаниматься, найдёт только девушку, сидящую с двумя частями клюшки в руках и колотящую себя по голове. Это поведение настораживало, но не зная, как поговорить с Райли, Вэлл только отмалчивалась и грустно оглядывала девушку, занимающуюся на катке.       Но сейчас она крупно жалела, что до этого трусила и не могла подойти. Все ведь могло быть проще. А нет же, мы же трусишки зайки серенькие, прикрыв глазки ничего не увидим! Весело!       Доктор скептично глянул сначала на Вэлл, а после опустил взгляд на Райли.

***

      Если признаться честно, то в головном отделе происходила полнейшая неразбериха.       Никто не понимал, кто на ком сидит и за кем прячется, потому что эти картины прямо на главном экране и серый пульт управления — худший кошмар каждой эмоций, который воплотился в жизнь.       Первой очнулась Радость, вставшая со сгорбившегося Страха. Она прошагала до пульта, искренне надеясь, что этот кошмар сейчас прекратиться и контроль наконец вернётся, но уже которые сутки они ничего не могли поделать с пультом управления. Даже Хандра, с её телефоном, не могла ничего поделать, лишь зевая и разваливаясь вновь на диване. Сейчас же настал полнейший ужас — Райли, по-видимому, вырубилась и ничего не видела.       Коснувшись какой-то кнопки на пульте, она зажмурилась, ожидая реакции. Но секунда. Две. Пять. Её так и не последовало, а значит пытаться что-то сделать бессмысленно.       Оглядывая, начинающий сереть пол вокруг стола, она поняла, что, видимо, взбучка с путешествием по глубинам сознания Райли оказалась лишь небольшим недоразумением, но сравнению с тем, что сейчас происходит.

***

      Почувствовав, что стало слишком ярко, а веки перестали весить несколько тонн, Райли открыла глаза и сипло прохрипела что-то вроде «дайте воды».       Сфокусировав наконец своё зрение, она увидела рядом с собой фигуру Вэлл, нервно дергающую ногой и покусывающую ноготь большого пальца на правой руке.       — Дайте воды. Пожалуйста... — на выдохе выдала она и открыла рот, пытаясь набрать больше кислорода.       Вэлл тут же встрепенулась и подорвалась к ближайшему кулеру, бормоча что-то нечленораздельное. Только подойдя к неудобной по мнению Райли, сформировавшемуся за несколько секунд нахождения здесь, кушетке, она сказала: О Боже, ты очнулась.       — Как будто у меня был выбор, — пробурчала она, пару раз открывая рот и высовывая язык, чтобы избавиться от неприятного ощущения вкуса крови во рту.       — Вот чего она оказывается удумала! — Воскликнула Вэлл и стукнула Андерсен кулаком в плечо. — Выбора у нее не было. Не было у тебя выбора, когда у тебя появилась возможность попасть в нашу команду!       Насколько бы расслабленной ни старалась выглядеть Вэлл, все равно некоторые моменты выдавали её испуг и нервозность. Замечая хмурое лицо Райли, она присела рядом и выдохнула, потирая переносицу.       — Мичиган, ты ведь понимаешь, что такое до добра не доводит? — Вэлл потерла свой затылок и сжала волосы. — Знай, что нам ещё предстоит серьёзный разговор. Но, пожалуйста, поговори со мной потом. Хорошо? — С надеждой в глазах спросила девушка и наклонила голову чуть влево.       — Хорошо. Но все потом, ладно? — Единственное, на что хватило Райли, так это несколько скудных слов.       — Потом. Все потом, — согласилась Вэлл и хлопнула Андерсен по бедру с ехидной ухмылкой. — Выигрывай, чемпион!