Игра теней

Скрипка негромко пиликала в ловких пальцах мужчины. На фоне темно-синего кафтана и фиолетовых штанов его прямые, спускающиеся ниже плеч волосы белели словно снег. За пианино сидела девушка с точно такими же светлыми волосами. Ее тонкие пальцы выплясывали на клавишах, извлекая плавную нежную мелодию, убаюкивающую и умиротворяющую. Веки лениво поднимались и опускались в такт мелодии, в бледно-голубых глазах застыло безразличие ко всему. В зал вошла пара. Тяжелая кроваво-красная ткань платья ложилась волнами, каштановые кудри почти полностью собраны, в голубых глазах виднелось любопытство. Ее под руку вел юноша примерно ее возраста. Его обычно улыбчивое лицо сейчас выглядело серьезным и даже напряженным. Невзирая на свое волнение, она хихикнула: — Ты ведешь себя так, будто мы идем на казнь. — Это еще хуже казни, — отрезал он. — Это битва, где каждое слово, каждый жест будет оценен как… Он не договорил, потому что они уже подошли к гостям. Пальцы деликатно стиснули локоть, теплое дыхание, пощекотало ее ухо: «Я пойду знакомиться, моя дорогая Глас. Ты тоже не теряй времени зря.» С губ Агластии едва не сорвалась язвительная шутка, но она вовремя сдержалась и стала осматриваться. Стены отделаны белым, желтоватым и серым камнем, выложенными в форме полумесяца. На столбах застыли статуи, глядящие в никуда безжизненными глазами. Слуг оказалось много, их было легко узнать по черным жилетам, расшитым золотыми узорами. «Должно быть, у Апелькуаров очень много денег, раз они могут позволить себе тратить их на шелк. Для слуг, которые легко могут его порвать или испачкать.» Ее родители предпочитали тратить деньги более практично. Кемстрон с Илдеей же уделяли внимание моде гораздо больше, впрочем, не до фанатизма. Это объяснялось тем, что для столичных дворян репутация важнее. Ткани и меха блестели и переливались самыми разными цветами. На губах Агластии появилась самодовольная улыбка. Волнение уступило место гордости. Она такая же, как они, бояться нечего. С идеально прямой спиной, неспешными шагами молодая женщина приблизилась к компании женщин. Большинство тут же переменились в лицах и отступили, оставляя Агластию наедине с той, по которой Агластия определила, что это и есть хозяйка местных земель. Она грозно возвышалась над ней. Лицо испещрили глубокие морщины, но на нем особенно выделялись глаза — большие, льдисто-голубые, в них застыли какая-то высокомерная печаль и словно бы… усталость. Это словно был взгляд богини, наблюдавшей за тем, как ее создания рушат ее мир. Благоговение в ее душе смешалось со стыдом из-за того, что она поверила в те нелепые сплетни, которые разносили ее вчерашние новые знакомые — Ларьона и Квирсадея, две легкомысленные болтушки. Впрочем, по словам Илдеи — это очень полезное качество, для тех, кто им пользуется. — Я не видела вас здесь раньше, — ее голос оказался невысоким, довольно приятным, покровительственным, с некоторой добродушной снисходительностью. — Потому что я здесь впервые, Ваша Светлость, — голос Агластии прозвучал словно весенний ветерок, нежный и легкий. — Позвольте представиться: Агластия Вэнфириэн де Ласафан. Супруга Норбериона. — О! — бровь старой женщины удивленно изогнулась, в глазах блеснул интерес. — Значит, вы будущая герцогиня? Очень приятно. Зовите меня леди Халамария. В голове Агластии пронеслось: «Халамария переводится как «снежная вершина» Но она вовсе не такая холодная.» И все же почему-то Агластии стало неловко. Казалось странным, что ей уделяется столько внимания. Хотелось верить, что это из-за родителей и свекрво. Еее одолевали противоречивые чувства. Возможно, это звучит странно, но… это разозлило ее. Хочется стать кем-то большим, чем дочь, невестка и жена. Она шла, не оборачиваясь, хоть и ощущала взгляд, брошенный в спину. Однако заставила себя не оборачиваться. Рановато делать выводы, как, впрочем, принимать решения. Взяв с подноса кубок сидра, молодая женщина стала осматривать гостей. Возможно, выпитое начало действовать - у нее возникло ощущение тепла и защищенности. Хотелось стоять тут и просто наблюдать за прохожими, представляя себя невидимкой. Агластия мысленно отметила, что здесь очень много женщин. По счастью, среди них нет Клажетты. И тем не менее ее порадовало, что здесь Норберион не один. Видимо, она все же приняла решение бороться за мужа. Ведь сам Норби не так уж и плох, да и перспектива отправиться к властной матери или в монастырь уж точно намного хуже брака с ним. Вдруг рядом раздался голос: - Что это за красавица стоит в одиночестве? Ухмыльнувшись, Агластия медленно повернулась. И встретилась взглядом с большими карими, будто отливающими красным глазами. Если в Рагфелии и существовали вампиры - то предпочитали скрываться, ведь паладины и священники с легкостью могут их истребить. Поговаривают о существовании подземного королевства, но подтверждения этому нет. Впрочем, Агластия признала - образы темных существ очаровывали ее. Но ведь не может быть, чтобы вампир открыто появился в высшем обществе. Впрочем, даже без вампиризма этот мужчина выглядел пугающе-привлекательно. Ярко-зеленый жилет на розовой рубашке подчеркивали его крупную фигуру. Легкая щетина покрывала его широкую челюсть. Агластия испытала два противоречивых чувства - прикоснуться к нему или сбежать. Наверняка сейчас насмехаться будет. - Так кто же ты? - Зовите меня Венфириэн, - спокойно представилась Агластия своим вторым именем. - А вы.. - Конфренцо, - представился он, горячими, почти обжигающии поцелуями покрывая тыльную сторону ладони и запястья. С одной стороны, ей это нравилось, с другой смущало. На всякий случай осмотрелась. Отсутствие Норби ее успокоило и взволновало одновременно. Вроде бы хорошо, что он не видит заигрываний чужого мужчины к своей жене. И в то же время переживание за него отозвалось холодком внутри: не случилось ли с ним чего? На мгновение Агластия ощутила укол недобрых чувств, которые засели в душе, складываясь в некое подобие плана. Она перевела взгляд на Конфренцо: - Потанцуем? Улыбка Конфренцо стала шире. Его правая рука едва каалась ее талии кончиками пальцев, в то время как левая взлетела в воздух. Агластия тоже подняла руки. Носки их туфель звонко стукнулись, после чего она развернулась. И она начала описывать полукруги бедрами, поднимая при этом руки. Каблуки стучали, юбка кружилась. Не сдерживаясь, Агластия прикрыла глаза, полностью отдаваясь танцу, забыла о стеснительности и просто двигалась как хотела. Наконец после финального круга она распахнула глаза. И под оглушительные аплодисменты загадочно улыбнулась и поклонилась. Встретившись взглядом с мужем, Агластия пошла к нему. Выглядел Норберион смущенным. Даже не видя себя со стороны, Агластия была уверена, что ее глаза и щеки горят. - Как тебе здесь? - А тебе? Кажется, ты здесь хорошо проводишь время. Она невинно улыбнулась. Норберион же оставался абсолютно спокойным и серьезным. Разве что глаза выглядели смеющимися. - Ты где был? - Встретил знакомого, вышли пообщаться. Знаешь, что он сказал? Моим соперником на турнире станет Конфренцо ле... - ... Морасьо, - договорила Агластия. Внутри все похолодело. Значит, Конфренцо намеренно нашел именно ее?! Хорошо, что она ничего серьезного не рассказала! В душе поднялось негодование. Ничего, она еще придумает, как заставить его пожалеть об этом. Значит, решил, что может перехитрить ее? Ну уж нет. Растворяясь в беседах и перекусах, Агластия тем не менее не выпускала из виду ни Норбериона, ни Конфренцо. Когда Конфренцо пошел к выходу - последовала за ним. Сперва на цыпочках и приподняв полы платья, затаив дыхание и выверяя каждый шаг. Потом - сняв туфли и почти бегом. Коридоры оказались темными. С одной стороны, это было хорошо, ведь ее бы не заметили. С другой - можно заблудиться или разбить что-то, наделав шуму. Вскоре она заметила впереди две фигуры. Луны осветила седые волосы женщины и массивную фигуру мужчины. Она прижалась к двери, пока он покрывал ее страстными поцелуями. Агластия замерла с открытым ртом, чувствуя, как у нее самой начинается зуд. И вместе с тем стыдилась этого.. значит, они все же вместе..