Любовь всей жизни

Разбушевавшийся Матела, который с каждой следующей жертвой всё больше осознавал свою безнаказанность, заскучал: хотелось чего-то новенького, особенного, неизведанного. Чего-то, что разбудит его охотничий азарт, заставит хоть немного напрячь зачерствевший от однообразия мозг. Или кого-то. Ледяное сердце давно уже утратило способность биться, но беспокойная душа ещё жаждала приключений, открытий, привкуса опасности. В поисках желаемого Олли решил забраться подальше на север, так сказать раздвинуть свои границы, выйти из зоны комфорта. Каково же было его удивление, когда именно там он встретил её. Невероятную, ту самую — от одного запаха этой девушки можно было сойти с ума. Рыскавший в поисках крови вампир издалека почуял силу, решительность и сосредоточенность, они буквально витали в воздухе, заставляя день за днём на рассвете прорываться сквозь лесную чащу из своего укрытия. Девушка неизменно стояла с мечом в руках посреди небольшой поляны с завязанными глазами, всегда в одно и то же время. Она уверенно сжимала рукоять и прислушивалась к любому, даже едва уловимому человеческим ухом звуку. Конечно Матела мог не осторожничать, с его способностями оставаться незамеченным не составляло труда вот уже неделю, но сейчас очень хотелось подобраться поближе, рассмотреть её в деталях. И он рискнул. Тёмные волосы собраны в высокий хвост, из одежды на стройном теле лишь чёрная футболка и чёрные лосины. Она мягко ступала по траве, отрабатывая удары один за одним. Будь её соперник настоящим, а не придуманным, вряд ли бы он смог остаться в живых. Меч то и дело рассекал воздух с характерным свистом, пока Олли наблюдал за тренировкой незнакомки. Красивая. Прямой нос, очаровательные пухлые щечки, чуть приоткрытый рот и вздымающаяся от сбитого дыхания грудь. Как не возжелать попробовать её на вкус? Вот бы снять повязку и заглянуть в глаза бесстрашной девушки перед тем как вонзить клыки в бледную шею и высосать досуха. Она каждый раз поворачивалась и стремительно удалялась от него, не оставляя шанса. Сегодня же Матела колебался всего пару секунд и неожиданно для себя самого выскочил из укрытия, перехватив тонкое запястье. Она резко вдохнула от испуга, тут же сдернув повязку. Одного взгляда хватило, чтобы потерять голову и потеряться в этом мире. Ярко голубые глаза, похожие на чистейший лед, напоминавшие цвет неба в солнечный день. Девушка рассматривала незванного гостя, слегка прищурившись, но не пытаясь вырваться, словно сканировала его и решала что же делать дальше. — Привет. — Привет, — какой у неё приятный, чуть хрипловатый голос, мягкий и обволакивающий. — А ты хороша, — Олли сам не понимал что нёс, мысленно ругая себя за пришедшую на ум банальность. — Спасибо, — она сделала шаг назад и руку пришлось отпустить. — Кто ты? — Олли. Олли Элиас Матела к вашим услугам. — Так мы на ты или на вы? — Как хочешь. Девушка заинтересованно вглядывалась в кроваво красные глаза напротив, сдержанно улыбаясь, и только участившийся пульс выдавал умело скрываемое волнение. — И что тебе нужно, Олли Элиас Матела? — она торопливо отвела взгляд, а вампир застыл на месте. Его имя в её устах звучало по особенному, лучше любой самой прекрасной музыки. — Узнать как зовут незнакомку, столь ловко владеющую мечом, — соврал и сам обворожительно улыбнулся в ответ. — Адора. — Боишься? — С чего бы? — она чуть крепче сжала рукоять, напряглась, ожидая нападения. — Я и раньше встречала таких, как ты. — И почему я не удивлён. — Хочешь меня выпить? Вопрос поставил его в тупик. Олли не знал как на него ответить и не нашёл ничего лучше, чем промолчать, продолжая прислушиваться к сумасшедшему биению сердца. Девушка вызывала в нем столь приятные, давно забытые эмоции, что-то щекотало изнутри грудную клетку и заставляло снова и снова возвращаться к её глазам. Невозможно оторваться. — Нет, я просто гулял и... — Гуляй дальше. Адора вскинула подбородок, одарив его презрительным взглядом, и смело повернулась спиной, направляясь к одному из деревьев. Там, на краю поляны лежал небольшой чёрный рюкзак и ножны для меча. Она быстро собрала вещи и хотела уже покинуть место своей тренировки, но застывший в восхищении Матела наконец-то сорвался с места. — Позволь проводить? — Позволю, если скажешь зачем, — она слегка прищурила глаза, отчего стала похожа на хищницу перед смертельным для жертвы прыжком. — Наверное девушке не стоит в одиночестве разгуливать по лесу, это небезопасно. — Да ладно? — её смех срезонировал в голове вампира, если бы мог, то сейчас бы весь стоял в мурашках. — И что же со мной может случиться? — Вдруг кто нападёт, я смогу тебя защитить. — Ты прекрасно видел, что в этом нет необходимости, единственная угроза сейчас стоит передо мной и строит глазки. — Мне прекратить тебя смущать? — Нет, почему же, продолжай, забавно выходит. И так раз за разом, утро за утром. Спустя неделю непрерывного наблюдения он перестал прятаться, а она не обращала никакого внимания, пока тренировалась. Он зачарованно ловил каждое её движение, а она продолжала уничтожать кого-то в своей голове. Они много говорили по пути в город пока солнце не поднималось слишком высоко и не начинало причинять вампиру боль. Олли сбегал, но каждое утро неизменно приходил на ту самую поляну. Однажды погода испортилась, и поливший как из ведра дождь вынудил девушку пропустить привычную тренировку, а Мателу умирать от нетерпения в ожидании следующего дня. Когда она вышла из-за деревьев и произнесла ставшее уже традиционным "доброе утро", то мир вокруг внезапно поплыл перед глазами, перестал существовать во всех прежних красках. Только её глаза имели значение в новой реальности Олли, только её срывающий все тормоза запах кожи. Ночами вампир охотился, но уже не так открыто и безудержно как раньше, наоборот, осторожно, чтобы не вызвать подозрений. И жертв выбирал максимально не похожих на объект воздыханий, никаких шатенок с голубыми глазами и веснушками. Только за счёт этих вылазок Матела до сих пор мог держать себя в руках, несмотря на обжигающую горло боль. — Близится лето, даже здесь, на севере, оно наступает, как бы мне не хотелось обратного. — Да, тебе наверное пора уходить, — Адора опустила голову вниз и печально вздохнула. — Чем дальше, тем более солнечными и жаркими будут дни. — Впервые в жизни мне хочется остаться на одном месте, — Олли не лукавил, все прожитые десятилетия они с братьями только и делали, что переезжали, оставляя за собой горы обескровленных трупов. — В городе слухи ходят об опасном маньяке, который вот уже целый месяц держит людей в страхе. Не стоит продолжать. — Тогда я могу хотя бы сегодня наконец-то проводить тебя до дома? — Будет больно, а я не хочу, чтобы ты мучился, — она ласково улыбнулась и как-то неловко дёрнула рукой, словно хотела коснуться вампира, но передумала. — Потерплю немного, собирайся. Теперь он знал где живёт Адора, но знание дорого стоило ему этим утром — несмотря на одежду, солнце всё же проникло под ткань и нещадно обожгло несколько участков столь чувствительной к свету кожи. Неприятные ощущения пришлось снимать кровью какого-то заблудившегося в лесу путника, заодно и отвлечься от грустных мыслей о расставании. Она на прощание даже не обняла, не попыталась хоть как-то выразить свои эмоции, а они были, Матела не сомневался в этом. Уж слишком много грусти читалось в удивительных, словно посеревших глазах. Все эти вздохи, взгляды, улыбки, попытки сесть поближе — за ними явно стояло нечто прекрасное. И Олли решился. Он снова пришёл утром, дождался её и сразу подошёл вплотную, не давая и слова сказать. Просто больше не мог играть в непонятные ему человеческие игры, поэтому схватил Адору за талию и закинул на плечо под громкие возмущенные возгласы. Это его добыча, так сильно манившая всем своим видом, а значит, ему решать что с ней делать. Раньше он бы не стал церемониться, выпил бы её ещё в первый день, но сейчас почему-то захотелось всё изменить, спрятать, чтобы никто не нашёл, и разглядывать пока не надоест, слушать наполненный яростью голос и наслаждаться каждым произнесенным ругательством. Матела, очнись, что с тобой! Очередной трофей, не более. Более. Он отчётливо понимал — не всё так просто как было до их встречи, нечто неуловимое витало в воздухе и подгоняло его бежать быстрее, добраться до её дома, закрыться и там, вдали от людей, заняться этой девушкой. Олли с самого начала не сомневался, что она окажется достойным противником и внесёт в его жизнь определённое разнообразие, но внутри так сладко заныло стоило только коснуться разгоряченной, чуть влажной кожи подушечками пальцев. Футболка задралась, обнажив спину, и это сводило вампира с ума. Жажда крови перемешалась с не совсем пристойными желаниями, давно дремавшие инстинкты наконец-то проснулись и рвали его мысли на части. А ещё не отпускало ощущение, что если бы она хотела, то спокойно дала бы отпор даже ему, но ведь не случилось. Значит, эти волшебные, чарующие глаза что-то скрывали, заставляя Мателу улыбаться. Он осторожно поставил девушку на ноги прямо перед входом в её дом, но из рук не выпустил. Наоборот, прильнул носом к шее и глубоко вдохнул, чувствуя что дуреет с каждой секундой. Адора замерла в ожидании дальнейших действий, не издав ни звука. Смирилась со своей судьбой? — Ты так сладко пахнешь, — Олли провел ладонью по растрепавшимся волосам и чуть прихватил пальцами высоко поднятый подбородок. — Неужели совсем не боишься? — Если бы ты хотел меня убить, то мог сделать это ещё когда первый раз пришёл подсматривать, — она чуть подалась вперёд, кладя руки вампиру на грудь. — Но не сделал, почему? — Сам не знаю. Зачем-то Адора провела горячим языком по его челюсти, чем окончательно лишила рассудка державшегося из последних сил Мателу. Гортанный, нечеловеческий рык вырвался наружу, заставив девушку вздрогнуть и отстраниться. — Врешь, — она снова приблизилась и зашептала ему в ухо, опаляя холодную кожу. — Чего ты хочешь на самом деле, Олли Элиас Матела? — Тебя. Голубые глаза засияли, а тонкие пальцы с покрытыми красным лаком ногтями заскользили по рубашке вверх, пока не схватили вампира за русые кудри. От каждого прикосновения можно было сгореть на месте без единой искры, настолько был нагрет воздух между ними. — Значит сначала придётся отпустить, — Адора лукаво улыбнулась и поцеловала его в шею, слегка сжав зубами мертвецки бледную кожу. — И шторы задерни по всему дому как зайдём. Просить дважды не было смысла. Вампир пронёсся быстрее урагана, лишив комнаты естественного освещения, оставив себя с девушкой вдвоём в тишине и приятном полумраке, который позволял спрятать неловкость. Олли нервничал словно подросток, а не взрослый, повидавший жизнь вампир. Сейчас им овладели волнение и нерешительность, страх и давно забытый юношеский трепет. Стоило только Адоре сбросить рюкзак и взять его за руку, как внутри снова что-то закрутилось, сжалось в тугой узел, лишая последних крупиц выдержки. Вампир больше не мог владеть своим разумом как прежде, да и не хотел. Девушка, которая сделала шаг навстречу, лишь распаляла его, её ладони, обхватившие щеки, почти что обожгли, но даже эта лёгкая боль была приятной, тянущей, на грани с удовольствием. Матела с наслаждением впился жадным поцелуем в столь желанные губы, стараясь не выпускать зубы, не касаться нежных слизистых клыками. Если прольётся хоть капля её крови, то он не сможет остановиться. Адора была безумно горячей и приторно сладкой, хотелось больше, хотелось быстрее и Олли перестал противиться своим порывам. Очнулся он от её громких стонов, от того, с какой страстью с припухших губ срывалось его имя. Есть в бессмертии своя прелесть, позволяющая чувствовать и переживать любые ощущения в сотни раз ярче. Матела думал, что умрет за эти несколько часов, которые они провели в её постели. Обессиленная девушка сразу же уснула, а вампир вёл себя как самый настоящий маньяк, пока его жертва крепко спала: принюхивался, гладил, целовал, рассматривал каждый изгиб обнаженного тела, проходясь языком по особо нежным местам. К моменту пробуждения Адоры он точно знал чего хочет и намеревался осуществить задуманное. — Я никуда не уйду без тебя. — И не уходи, пожалуйста, останься здесь, рядом со мной, — сонная девушка тут же потянулась к нему, чтобы заключить в объятия ослабших рук. — Позволь обратить тебя и провести вечность вместе, — голос предательски дрогнул на самых важных словах, выдав весь спектр эмоций обычно спокойного вампира. — А если я не соглашусь? — Адора отстранилась и заглянула в алые глаза напротив в поисках ответа. — Давай, скажи "да". Ради нас обоих, ради Бога и Дьявола. — Мне нужно время подумать, Олли, слишком быстро. — Я могу заставить, — он сильнее прижал её к себе, не желая отпускать ни сегодня, ни завтра, ни в этой жизни. — Попробуй, кровосос. Смущенная улыбка и короткий поцелуй в нос. Господи, за что ему это испытание. Единственный человек, которому удалось сломать его изнутри. Единственная на свете, кому оказалось под силу залезть в голову бессмертного и установить там свой порядок. Единственная, любимая, желанная. Любимая. Он никогда за все годы жизни человеком и вампиром не произносил те самые слова, никому не признавался в любви. А ей готов преподнести своё проклятое живыми и мёртвыми сердце в ладонях, лишь бы не оттолкнула, лишь бы приняла и поверила его чувствам. Лишь бы согласилась разделить с ним весь мир. *** Матела долго добивался согласия, даже по вампирским меркам. Шесть лет он провел рядом с ней, наблюдая как девушка взрослеет, становится умнее и сильнее, воплощает в жизнь все свои желания, осуществляет мечты. Йоэль не раз обречённо закатывал глаза и предлагал уже бросить эту затею, оставить её и найти нечто новое, перестать мотать себе нервы. Олли разрывался между любовью и долгом, возвращаясь в клан и продолжая при любой удобной возможности сбегать к ней. Зима стала самым волшебным временем года, потому что когда все вампиры прятались, он мог проводить несколько месяцев рядом со своей единственной, не опасаясь никого и ничего. Длинными морозными вечерами они вдвоём неспешно прогуливались по городу, держась за руки; топили камин, разглядывали огонь, удобно устроившись на полу и обложившись мягкими подушками. Там же Адора иногда засыпала в сильных руках любимого. Да, те самые три слова Матела услышал в начале осени, когда с первыми же дождями вернулся к ней. — Я люблю тебя, — её глаза сменили цвет с грязно-серого на ярко голубой за считанные секунды как только она увидела Олли и бросилась в объятия на пороге своего дома. — И я люблю тебя, как никого и никогда в этой жизни. И не врал, и не приукрашивал, и не лукавил. Только встретив Адору, вампир наконец-то понял что происходило все эти годы между Йоэлем и Нико, какая сила двигала ими и подбивала на глупости. Любовь. Чувство, поддавшись которому, можно потерять рассудок и жизнь. Но в его случае он обрёл гораздо больше, несоизмеримо. И даже затянувшееся ожидание не бросало тень на силу их взаимных чувств, Олли знал, что она согласится, надо всего лишь не торопить и дать ей время, которого у бессмертных полно. Все месяцы, проведённые в разлуке, обязательно окупятся. И чудо случилось как раз под Рождество, когда они вдвоём сидели на кухне: Адора что-то готовила и мурлыкала себе под нос All I want for Christmas, а Матела прислушивался и наблюдал, совсем как в их первую встречу. Несмотря на прошедшие годы ничего не изменилось, оба всё также любили друг друга и ждали зиму с особым трепетом, готовясь провести в обнимку каждый день и каждую ночь. Она закрыла духовку, выставив время, и подошла к своему драгоценному вампиру, скорее даже подкралась со спины. — Олли, я согласна, — обжигающий шёпот возле уха заставил его вскочить с места и подхватить любимую на руки, покрывая поцелуями каждый обнаженный кусочек сладко пахнущей кожи. — Наконец-то! Я люблю тебя, — он зарылся носом в тёмные волосы, едва сдерживая радостное возбуждение и предвкушение особенной ночи. — Но у меня есть одно условие. — Всё, что пожелаешь, — Матела был готов исполнить любой её каприз, любую, даже самую бредовую затею, но всё оказалось в разы проще. — Официальный брак — это моя цена за вечность вдвоём. — Мелочь, которая не способна меня остановить. Раз ты так хочешь, значит, так и будет. Сама церемония прошла в тихой деревенской церкви, где были только двое влюблённых, идущих на встречу бесконечной жизни, держась за руки. Клан вампиров во главе с Йоэлем всё же прибыл через день в город, чтобы познакомиться с новоявленной миссис Матела и поздравить брата. Наконец-то он нашёл свою любовь и покой, обретя неисчерпаемый источник силы. Хокка долго разговаривал с Олли, обсуждая процесс обращения до мелочей, до самых казалось бы очевидных деталей. Та связь, что возникала между создателем и молодым вампиром, меняла жизни обоих, становилась неотъемлемой частью дальнейшего существования. Адора внимательно слушала, иногда молчала, иногда задавала уточняющие вопросы, чем пугала Мателу — вдруг откажется, вдруг передумает, вдруг неосторожное слово изменит её решение. Но нет, она лишь сдержанно улыбалась и крепче сжимала ладонь Олли в своей. Дата была назначена — когда клан покинет город, в первую же ночь полной Луны девушка обретёт бессмертие. Последние дни они не расставались ни на секунду, жадно впитывая то, чего возможно не хватило за минувшие шесть лет. Матела уже почти скучал по горячей коже и неповторимому запаху любимой, звуку учащенного пульса и тому, как отчаянно она любила его во всё своё огромное человеческое сердце. Даже плакала по особенному, даже грустила иначе, не как другие люди. Адора же пыталась запомнить все свои ощущения, каждую эмоцию, чтобы потом сравнить. Чтобы потом прожить заново. Тем вечером они долго сидели возле камина, не произнося ни слова, всё и так было ясно. Ближе к полуночи Олли взял девушку на руки и унёс в спальню, чтобы последний раз насладиться живым, податливым телом, насладиться бегающими по её коже мурашками и садящимся от криков голосом. Чтобы в момент, когда она почти готова была отключиться после испытанного удовольствия, наконец-то вонзить клыки в нежную шею и попробовать на вкус самый сладкий десерт в мире. Вампир сделал несколько глотков и почти потерял контроль над собой, но нахлынувшие воспоминания заставили оторваться от любимой. Жизнь покидала ледяные глаза напротив и процесс обращения пошёл. Он целовал её губы, размазывая по ним остывающую кровь до тех пор, пока сердце под его ладонью не остановилось. Адора словно уснула, только вот пробуждение произойдёт нескоро, лишь когда она окончательно станет его навеки вечные. Три дня потребовалось для перехода на тёмную сторону. Три дня Олли сидел возле кровати, не отрывая взгляд от бездыханного тела на чёрных простынях, улавливая малейшие изменения. Он стёр все следы, одел её в белую рубашку и белые джинсы, как будто противопоставляя себе. Грешный демон Матела и ангел, которого он посмел возжелать. Падший ангел. Когда Адора резко очнулась, он тут же схватил её за руки и улыбнулся, изучая пока что не поменявшую свой удивительный цвет радужку. — Олли! — Я с тобой детка, всё хорошо, — он гладил пальцами всё такие же мягкие волосы, фарфоровую кожу, только на щеках не было и намёка на румянец. — Ты такой... — она вглядывалась в любимые черты лица и не могла понять что не так. — Боже, ты прекрасен! Люблю! Адора потянула его на себя, чему Матела конечно же не сопротивлялся, наоборот, с удовольствием уложил её на спину и навис сверху, исследуя ладонями знакомые изгибы желанного тела. — Я люблю тебя! Обычно новообращенные очень голодные, ты разве не хочешь крови? — Хочу, — она оторвалась от соблазнительной шеи парня и судорожно облизнула губы, в глазах вспыхнул дикий огонь. — Но тебя хочу больше. И, Олли... — М-м-м? — удивлённо отозвался Матела, пытаясь снять им же надетую рубашку. Зачем только возился, думал, что она встанет в поисках еды, а получилось всё наоборот. — Ты больше не ледяной. — Это ты больше не горячая, но пахнешь всё также восхитительно. Её стоны ни капли не изменились, лишь стали чуть громче, заполняя собой всё пространство спальни. Неудержимая страсть не утихла и любовь не погасла. Казалось, что разгорелась ярче, являясь реальной угрозой для обоих, ведь выдержать столько чувств разом задача сложная даже для вампиров, особенно для вампиров с их сверх восприимчивостью. И с их отсутствием усталости. — Если бы я всё ещё была человеком, то возможно умерла бы от разрыва сердца, — девушка грациозно потянулась, пока Олли наливал полный стакан крови. Её нужно покормить, чтобы хоть немного успокоить. — Признавайся, больше сейчас понравилось или тогда? — он сел рядом на кровать и заботливо наблюдал как Адора жадно пила, но ни капли не пролила на себя. — Конечно сейчас, Боже, это каждый раз теперь так будет? — Вечность. — Хорошее слово, мне нравится. Она не присоединилась к семье, благоразумно решив держаться в стороне от парней. Йоэль принял изменившиеся правила игры и, скрепя сердце, отпустил малыша Мателу, который уже давно перестал быть малышом. Он часто навещал братьев, иногда даже проводил с ними недели, но потом снова уходил к своей любимой. Нико общался с ним больше остальных, наверное, понимая как никто другой о чем именно идёт речь, какие чувства вот уже годы полыхают между этими двумя. И предупреждал, что ещё несколько десятков лет мало что изменится, вряд ли такая сильная любовь утихнет. Вильхельм тогда не представлял что будет с ним и Йоэлем дальше, но верил в лучшее. А Олли держал баланс среди своих, появляясь в самый нужный момент. Адора же просто наслаждалась бессмертием, в котором оказалось довольно много плюсов помимо очевидных. Она много училась, постоянно чем-то занималась и неустанно ждала своего вампира, встречая его с улыбкой и без одежды. Иногда они были похожи на обычных людей — по ночам гуляли, катались на велосипедах, ходили на концерты. И постоянно, где бы не оказались, они целовали друг друга почти как в тот самый первый раз, трепетно и страстно. Олли уже думал навещать семью пореже, как вдруг случилось нечто, разделившее жизнь клана на до и после. Великий и ужасный Йоэль Хокка влюбился в мальчишку, а умирающий от ревности Нико посмел перейти ему дорогу. У Мателы не оставалось выбора, кроме как уехать на время к парням, сделать то, что должен. И оставить любовь всей своей жизни на неопределённый срок, обещая вернуться при первой же возможности...