Einfache Liebe

— Заткнись, шлюха, — резко бросил Хелльстром и повернулся к Хиккоксу. — Так о чём Вы? Британец наклонился к нему. — Я хотел сказать, что не Вы один такой умный. Мой пистолет нацелен на Вас с тех пор как Вы сели. — Нас трое таких умных, — тихо заявил Штиглиц, поднимая курок на своём пистолете. — И в упор я стреляю не хуже Фредерика Цоллера. Шпионы усмехнулись, переглянувшись, а Дитер впервые за вечер почувствовал, что выбраться из чёртова подвала ему, быть может, и не удастся. — Непростая, однако, ситуация, — улыбнулся он. — Вот как мы поступим, штурмбаннфюрер, — вновь обратился к нему Арчи Хиккокс. — Вы сейчас встанете и выйдете вместе с нами на улицу… — Нет-нет-нет-нет-нет, — перебил его Дитер, — я так не думаю. Я думаю: Вы и я, мы оба знаем, гауптштурмфюрер, — чтобы ни случилось в этой пивной с остальными — мы с Вами отсюда не выйдем. На несколько секунд за столом стояла тишина, прерываемая лишь разговорами соседнего стола и звяканием стаканов. — Очень жаль обер-фельдфебеля Вингельма и его верных друзей, — усмехнулся Хелльсторм, размышляя об ещё одном человеке, который всё ещё сидел за столиком, от которого он отошёл четверть часа назад. — Если вы хотите остаться в живых, вам и их придётся убить. Кажется, малыш Макс вырастет сиротой, — проникновенно добавил он, мечтая, чтобы эти идиоты всё-таки вытащили его из бара, не устроив здесь перестрелки. — Как грустно. Британец кивнул и откинулся на стул, затянувшись. Он что-то начал говорить о скотче, но Хелльсторм мог думать сейчас только о том, как затянуть диалог подольше, чтобы кто-то из рядовых обратил внимание на происходящее. — Итак, насчет нашей с Вами маленькой неувязочки, — затянулся Арчи. — Очевидно, что у Вас лишь один выход. — И что Вы имеете в виду? — Штиг… — Прошу прощения, господа, — внезапно послышался у стола чистый женский голос. Дитер почувствовал, как дрогнула рука Штиглица с пистолетом, когда все сидящие резко обернулись на потревожившую их фрау. — Я не хотела отвлекать вас от беседы, — смущенно улыбнулась ангельской внешности молодая девушка, — я лишь хотела уточнить у штурмбаннфюрера, надолго ли он ещё задержится, поскольку ему не часто удаётся выбраться на встречи со мной. Британцы напряженно переглянулись, а Дитер почувствовал, как в горле появляется ком. Он сглотнул, стараясь успокоить быстро забившееся сердце. — Нет-нет, дорогая. Я совсем скоро освобожусь. Позволь мне представить тебе оберштурмфюререров, гауптштурмфюрера и фрау Хаммерсмарк. Мы совершенно случайно пересеклись, но, как оказалось, у нас обнаружилось одно незаконченное дело, — попытался улыбнуться мужчина, обращаясь к своей спутнице, поочередно указывая свободной от Вальтера рукой на сидевших за столом. — Позвольте представить вам фрау Аннели Фукс — мою спутницу. Девушка улыбнулась, сделав книксен. — Довольно странное представление без имен, знаете? — приподняла она брови, оглядев всех по очереди и остановившись на Бриджит. — Ох, фрау Хаммерсмарк, не сочтите за грубость, но не могли бы Вы оставить мне автограф? Я большая Ваша поклонница и даже не подозревала, что нам представится шанс увидится. Хелльсторм пристально посмотрел на Аннели, но та не повернулась к нему, продолжая мило улыбаться. Ему было прекрасно известно истинное, далеко не положительное впечатление девушки об актрисе. Несколько раз она отказывалась составить ему компанию, когда он приглашал её в кинозал на фильмы знаменитой Бриджит фон Хаммерсмарк, обосновывая это её «неприятной аурой», и столь резкое изменение во мнении было крайне удивительно. Бриджит тяжело сглотнула, обернувшись на Арчи, и быстро улыбнулась. — Конечно, Аннели, я ведь могу называть Вас Аннели? Я буду рада расписаться, только у меня нет бумаги с собой! Да и что же Вы стоите, неужели джентельмены не могут предложить даме стул? Дитер едва удержался от закатывания глаз. Эта идиотка порядком раздражала, но её желание усадить за стол каждого встречного постепенно подводило к катастрофе. — О, ну что вы, я не собиралась так надолго отвлекать вас от беседы. Право, я совершенно не сильна в светских беседах, — девушка прищурилась и посмотрела на Штиглица, который осторожно отводил оружие от Дитера, пытаясь действовать незаметно, чтобы не привлечь внимание стоящей рядом с ним. — Я только хотела на секунду попросить Дитера, чтобы поговорить с ним, если Вас не затруднит. Хиккокс с Хелльстромом переглянулись, но последний не стал раздумывать. — Дорогая, будет лучше, если ты подождешь меня снаружи. Я присоединюсь к тебе через… — мужчина сглотнул, отведя взгляд от доверчиво смотрящей на него девушки, — пять минут. Аннели тяжело вздохнула. — Что ж, хорошо. Тогда, фрау Хаммерсмарк, позвольте я возьму салфетку для Вашего автографа, и я вас покину, — вновь улыбнулась она, частично разряжая обстановку. Хиккокс и Штиглиц выглядели гораздо расслабленнее, чем несколько минут назад, когда Фукс только подошла к столу. Дитер знал, что улыбка девушки — её личное оружие, он испытал его действие на себе ещё в их первую встречу. Теперь, очевидно, эта улыбка станет последним, что он увидит. Актриса кивнула, стараясь улыбаться также естественно как и её поклонница, и та подошла к стойке бармена, спросив у него салфетку и ручку. Уже возвращаясь обратно, она быстро наклонилась к Дитеру, целуя его в щёку, после чего шепнула ему на ухо так тихо, что он еле расслышал её из-за общего шума в баре: — Как только протянет салфетку — стреляй. И улыбнись мне, — отклонившись она вновь мило улыбнулась и оставила у него на щеке ещё один лёгкий поцелуй, смущенно оглядываясь на теперь уже довольно ухмыляющихся британцев, которые, очевидно, не услышали её слов и приняли её действия за флирт. Хелльстром, не до конца успевший осознать, что только что услышал от самого безобидного и наивного человека, которого только встречал, ответил на этот поцелуй улыбкой и проводил взглядом идущую к актрисе девушку. Бриджит расписалась, оставив рядом с подписью пожелание Аннели счастливой любви, и протянула держащей руки за спиной и оттого выглядящей окончательно смутившейся Фукс салфетку. В следующую секунду Дитер спустил курок, стреляя в Хиккокса, а Аннели, мгновенно направив руку с пистолетом на Штиглица, выстрелила тому в грудь. Крик Арчи и выстрелы привлёк внимание сидевших за соседним столом и бармена, и Хелльстром успел получить пулю в бедро от британца, прежде чем Аннели бросилась на него, заваливая их обоих на пол, за секунду до того, как в баре началась массовая перестрелка. — Не двигайся и молчи, — прошипела ему Аннели, которую Дитер сумел подмять под себя, защищая от пуль. Теперь они лежали почти укрытые столом, неподвижно, и их бы вряд ли смогли отличить от уже убитых в процессе бойни. Через несколько секунд раздалась автоматная очередь и Хелльстром едва не выдал себя, когда его икру прошила ещё одна пуля. Аннели вовремя зажала ему рот рукой и он только тихо замычал, уткнувшись ей в шею, пытаясь продолжать лежать неподвижно. В образовавшейся тишине скрипнула ступенька винтовой лестницы, и Вильгельм — а это оказался именно он — прошёлся по ней ещё одной очередью. Дитер лежал, поджидая нужный момент, слушая диалог американца и рядового, думая, в какой момент обнаружить себя, успев застрелить «ублюдка». Фукс, видимо, поняв о чём он размышляет, тихо прошептала. — Верь мне. Не вздумай этого делать, иначе мы оба умрем. Просто доверься. И медленно скинула его с себя, осторожно поднимаясь вслед за актрисой. — Я жива, — дрогнувшим голосом сказала она, дернувшись в сторону, когда Вильгельм направил на неё автомат. Одну руку она положила на спину Дитеру, как для опоры. На самом же деле он чувствовал, как она удерживает его, предупреждая от каких-либо действий. Продолжая сидеть практически напротив Хаммерсмарк, она подтянула к себе пистолет, пока американец договаривался с нервным молодым человеком о перемирии. — Тут ещё одна девка! — дрожащий голос Вильгельма заставил Хелльстрома испытать неистовое желание тут же пристрелить его за такое обращение к Аннели, но та вновь чуть надавила ему на спину, сдерживая. — Я просто хочу уйти отсюда, пожалуйста! — одновременно с этим, едва сдерживая слёзы заговорила Фукс в сторону лестницы. — Я просто шла на свидание, — крикнула она, и Дитер в очередной раз за год проклял свою работу. Ему не были свойственны стремления Хаммерсмарк, поступив на службу, он старался тщательно выполнять её. И всё же теперь, когда в его жизни появилась Аннели, он всё чаще задумывался, не стоило ли ему пойти, как он и собирался прежде, работать историком, оградив и себя, и девушку от лишних переживаний и опасностей. Несомненно, он был предан своей стране, и всё-таки Аннели стоила для него жизни и ради неё он был готов даже отказаться от службы, лишь бы она была в безопасности. Он так часто в последнее время думал о том, что, когда война закончится, они смогут уехать куда-нибудь подальше от города, где оба будут спокойно наслаждаться друг другом. Но у судьбы, очевидно, другие планы. — Хорошо, — послышался голос американца. — Короче, Вилли, условия просты: ты даёшь мне и моим людям войти и увести девчонку — ту, что наша, — но давай без пушек! Я без пушки, и ты без пушки. Мы забираем девчонку и уходим. Проще простого, Вилли! Разойдемся как в море корабли! И малыш Макс сможет играть в салки с папой. Что скажешь, Вилли? Замётано? Аннели не спускала глаз с Бриджит. От цепкого взгляда не укрылось, как та аккуратно забирает у одного из мертвых британцев Вальтер, и теперь наблюдает за Вильгельмом, стоящим за стойкой. — Альдо! — вдруг крикнула она, заставив актрису и молодого папу вздрогнуть и посмотреть на неё. — Я боюсь, ничего не получится, потому что фрау Хаммерсмарк продолжает держать в руке пистолет! — солдат мгновенно направил автомат на женщину. — Вильгельм не будет никого убивать, ты же понимаешь? Но если она застрелит кого-то из нас? Мне очень страшно, прошу Вас, убедите её! Несколько секунд тишины были прерваны раздраженным криком. — Слышишь, девица, опусти свой пистолет! Если Вилли опустит оружие — не смей ни в кого стрелять, или я лично позабочусь о том, чтобы СС узнали о твоей настоящей роли в этой войне, поняла меня? Брось пистолет к лестнице, так, чтобы я его увидел и не вздумай ничего нам испортить! Бриджит, вся мокрая от напряжения, с ненавистью посмотрела на Аннели, но сделала так, как было приказано. Через минуту Вильгельм всё же решился опустить автомат и чуть отошёл от него, и Альдо с ещё несколькими мужчинами спустились по винтовой лестнице, осматривая то, что осталось от пивной. — Неплохо, мисс, кем бы Вы ни были, — подмигнул Фукс американец, после чего повернулся к Хаммерсмарк. — Нам пора. Спустя ещё несколько долгих минут, которые Хелльстром провел едва дыша, американцы вытащили актрису наверх, попрощавшись с оставшимися в живых счастливчиками и пожелав им удачи. Когда дверь захлопнулась, Аннели выдохнула и кинулась к Дитеру. — Мне очень жаль, фрау… — послышался голос Вильгельма, который вскрикнул, услышав стон живого офицера. — Вилли, пожалуйста, найди скотч и дай мне. Если увидишь тряпки — тоже неси. Держись, дорогой, пожалуйста, — это было обращено уже к лежащему перед ней мужчине. — Поверить не могу, что ты назвал женщину шлюхой! Где были твои манеры? — нервный смешок вырвался у неё, и Хелльстром ухватился за её руку, будучи не в состоянии сейчас поддержать её вслух. Вильгельм бросился выполнять просьбу, и вскоре пострадавшая в двух местах нога была облита виски и перевязана полотенцами. — Вилл, не мог бы ты помочь мне поднять его и дотащить на улицу? Я буду тебе обязана. Всё ещё шокированный произошедшим молодой человек помог Хелльстрому подняться и облокотиться на себя и Фукс. Вместе они с горем пополам дошли до выхода из таверны, а оттуда и до переулка с домом, в котором, как оказалось, жил знакомый Вильгельму врач, только получивший образование. — Спасибо, Вилл, — устало улыбнулась ему Аннели, пока доктор хлопотал вокруг Хелльстрома, обрабатывая ногу, прежде чем вытащить пули. — Я думаю, ты будешь отличным отцом. Вильгельм смущенно кивнул, наблюдая за офицером, которого тащил на себе. — А вы… Вы с ним? То есть, со штурм… — Да. А что? — лукаво посмотрела девушка. — О, нет, ничего. Просто… удачи вам. И спасибо. Вы мне жизнь вроде как спасли. — Не потрать её зря, — Фукс потрепала его по волосам и подошла к тяжело задышавшему от боли Дитеру, беря его за руку. Молодой врач вытащил осколок пули из бедра. — Всё будет в порядке, нога восстановится не полностью, но Вы сможете даже бегать, — бормотал он, обрабатывая рану. Дитер не слушал его, смотря в голубые глаза на запачканном кровью лице. Пока они помогали ему справляться с болью, он не готов был отпускать руку Аннели и отводить взгляд. — Давай уедем, Дитер, — сжимая его ладонь, тихо прошептала девушка, гладя мужчину по растрепавшимся волосам. — Купим ферму, немного животных, наймём кого-нибудь для помощи с хозяйством. Я куплю тебе библиотеку, ты будешь сидеть там и читать, а я буду приходить к тебе и жаловаться, что ты не гуляешь со мной, хотя вокруг столько зелени и свежий воздух, — она улыбнулась. — Ты не можешь не видеть, чем всё это закончится. Она никогда не просила Хелльстрома уехать. Никогда даже речи не заводила о том, чтобы он пошёл на это ради неё. И если сейчас это прозвучало, значит, действительно стоит решиться и сделать так, как она захочет. Дитер знал, что Аннели досталось большое наследство от отца, на которое они могли бы жить не работая до конца жизни, так что обещание о библиотеке не было пустословием. Тем не менее, он также понимал, что готов потратить все свои деньги, чтобы обеспечить её домом, который она выберет. И если эта девушка говорит ему, что знает, чем всё это закончится, и как будет лучше — он будет верить ей, чего бы ему это ни стоило.