В глубине таинственного леса, под стражей величественных деревьев, на поляне, озарённой звёздами, ярко горел костёр. Его пламя живо колыхалось, отбрасывая искры в ночь, подобно промелькнувшим духам.
Круг из символов, вписанный в землю вокруг огня, словно был вырезан из самой истории. Они создавали узор на траве, и каждый знак пульсировал силой древних заклинаний.
Ночь покрыла всё вокруг своим мягким покровом, и лишь шёпот ветра, несущий в себе отголоски прошлого, нарушал тишину. Аромат влажной земли и дыма наполнял воздух, создавая ощущение, что природа дышит в такт с магией ритуала.
Тени от костра танцевали на деревьях; словно ожившие существа, скрытые в темноте, следили за происходящим.
Лорен, одетая в плащ цвета земли, стояла рядом с огнём. Её рыжие волосы, словно живое пламя, играли на ветру, а зелёные глаза светились, отражая тёплый свет.
Она стояла с грацией и сосредоточенностью, словно связующее звено между землёй и небом. Взгляд Лорен был устремлён вдаль, и она казалась погружённой в транс, в котором её сознание расширялось, ощущая каждый звук леса и каждое мерцание звёзд.
Её шепот, едва слышный сквозь ветер, был полон магии. Слова текли из её уст мягко и ритмично, как вода в ручье, возвышаясь в мелодию заклинания. Обращаясь к Кернунносу, хранителю лесных глубин и дикой природы, молитва звучала с благоговением и силой:
«О, Кернуннос, властелин лесной,
Твои рога — венец земной.
Ты слушаешь шёпот древних деревьев,
И песни ручьёв, что вечно текут.
Твоей мудрости свет — мой факел в ночи,
Твоя сила — мой щит от тьмы и молчи.
Моя кровь — твоей силы знак,
Пусть она станет ключом в магии круговорот.
Прими мою благодарность, о, бог великий,
За магию, что в моих жилах течёт живой.
Пусть моё сердце открыто будет всегда,
Для твоих знаков, воля моя — твоя вода».
Природа вдруг ожила: казалось, Кернуннос прислушивался к молитве. Ветер усилился, и деревья зашумели, словно старинный хор, поддерживающий её слова. Листья, поднятые вихрем, создали зелёный водоворот вокруг поляны.
Костёр вспыхнул, пламя стремилось к небесам, искры взлетали высоко, как будто пытались коснуться звёзд. Огонь танцевал в унисон с молитвой, языки пламени вились в мистическом ритме.
Вивьен, верная спутница Лорен, была образцом преданности и спокойствия. На её коленях лежала ритуальная чаша, украшенная узорами, словно вырезанными из самой природы.
Её глаза были полны глубины и внимания, отражая мир, который она почитала как священный. Она стояла на коленях с достоинством, её осанка выражала внутреннее спокойствие и сосредоточенность.
Лорен в тишине, обращённой к небу, осторожно взяла ритуальный нож с рукоятью, украшенной сложной резьбой в виде рогов Кернунноса, наполненных древними символами.
Лорен задержала дыхание, и время замедлилось, когда она прижала лезвие к ладони. Кровь, тёплая и красная, начала выступать на поверхности. Каждая капля, отражая свет пламени, медленно стекала в чашу.
Вивьен с благоговением держала чашу, готовую принять кровь Лорен. Капли падали, создавая красные волны, расходящиеся по поверхности жидкости, как всплески в озере. Звук падающих капель усиливался в ночной тишине, и казалось, что с каждой каплей костёр горел всё ярче, а ветер становился сильнее, словно природа откликалась на жертвоприношение.
— Пусть моя кровь будет ключом, открывающим двери между мирами, пусть моя воля соединится с твоей, о могучий Кернуннос, — произнесла Лорен, поднимая чашу к небу.
В этот момент, казалось, сама природа затаила дыхание, и в лесу наступила тишина, полная ожидания и магии.
На следующий день, когда первые лучи солнца пробились сквозь густую листву леса, Лорен и Вивьен уже были на ногах. Они жили в маленькой хижине на окраине деревни, внутри было уютно и пахло сушёными травами. На столе лежали книги с рецептами и старинные свитки.
— Лорен, у нас закончился настой из валерианы. Нужно сделать новый, — заметила Вивьен, не отвлекаясь от маленьких баночек.
— Хорошо, я займусь этим. А ты пока приготовь отвар из мяты для госпожи Эльзы. Она жаловалась на боли в животе.
Они работали слаженно, как единый механизм. Лорен измельчала свежесобранные травы, а Вивьен аккуратно разливала настои по бутылочкам и подписывала каждую. В воздухе витал аромат сушёных растений и свежих настоев, создавая атмосферу спокойствия и умиротворения.
Неожиданно дверь избушки открылась с резким скрипом, и на её пороге предстала плачущая старушка со взглядом, полным отчаяния.
— Помогите! Пожалуйста! Моя дочь. Разбойники. Она умирает! — Женщина, захлёбываясь слезами, молила о помощи.
Она упала им в ноги, разбивая колени об деревянный пол. Темноволосую девушку, Вивьен, мгновенно охватили страх и паника, она прижала руки к груди.
— Встаньте, матушка, встаньте. — Лорен подошла к старушке и помогла той подняться.
На женщину нахлынула новая волна слёз, она крепко схватилась за руки травницы.
— Проси что хочешь! Душу мою забери! Спаси кровинушку мою, она дитя под сердцем носит, — кричала старушка.
— Не ори, старая, язык отрежу, — резко ответила Лорен, приблизившись к женщине. — Помогу я тебе, чем смогу.
Старушка кивнула, вытерев слёзы рукавом, и поднялась на ноги.
— Вивьен, продолжай работу. — Лорен не наградила подругу взглядом, лишь слегка повернула голову, но краем глаза увидела, как та кивнула.
Травница со старушкой быстро вышли на улицу, обходя деревню по краю, не попадаясь на глаза соседям. Лицо девушки скрывал капюшон чёрного плаща, защищая от случайных взглядов. Они быстро добрались к хижине, побитой временем. Старушка завела Лорен в комнату, где молодая девушка лежала на кровати, раненая и несчастная.
— Молю, спаси их… — Горькие слёзы стекали по морщинистым щекам, старческие дрожащие пальцы ухватились за край плаща Лорен.
— Завесь входную дверь чёрной тканью и не тревожь нас. — Женщина быстро выбежала из комнаты, и Лорен подошла к девушке.
Она была без сознания, её лицо было бледным, а дыхание едва уловимым. Девушка лежала на спине, её руки были безжизненно раскинуты по бокам, а живот, округлившийся от беременности, поднимался и опускался в такт слабому дыханию. Лицо было покрыто синяками, губы разбиты, и на них засохла кровь. Её тело было изуродовано порезами и ссадинами, некоторые из которых были глубокими и кровоточили. Одежда, пропитанная кровью, была разорвана. На животе, где она носила ребёнка, были видны следы ударов, что особенно тревожило Лорен.
— О, бедная душа, — тихо проговорила девушка, полная сочувствия. — Как же тебе пришлось пережить такое… — Её слова были наполнены глубоким состраданием и нежностью.
Травница положила одну руку на её живот, создавая связь между их сердцами и разумом. Она сосредоточилась, дыхание стало медленным и глубоким. Лорен начала шептать древние заклинания, призывая силы природы на помощь.
— Cor meum tuum, cor tuum meum, in unum coniungantur. Vita nova, vires novae, sanatio.
Как только её рука коснулась сердца девушки, Лорен почувствовала мощный поток эмоций и боли, которые пронзили её. Она ощутила удары, которые девушка пережила, каждый из них был как молот, бьющий по её собственному телу. Лорен почувствовала на себе, как её собственное сердце сжалось от боли и страха. Она почувствовала, как грубые руки разбойников оставляли следы на теле девушки, как они издевались над ней, не обращая внимания на мольбы о пощаде. Лорен ощутила всю печаль и отчаяние, которые охватили девушку в тот момент. Слёзы начали течь по её щекам, но она продолжала шептать заклинания, стараясь не потерять концентрацию.
— Dolor tuus, dolor meus. Sanatio per naturam, vires per magiam.
Боль была невыносимой, но Лорен знала, что должна выдержать. Она чувствовала, как энергия течёт через руки, проникая в тело девушки и её ребёнка. Постепенно сердцебиение стало ровнее и сильнее, боль начала уходить, и Лорен ощутила, что жизнь возвращается в их тела. Когда ведьма открыла глаза, она увидела, что девушка спит спокойно; дыхание — ровное и глубокое. Лорен убрала руки и тихо вышла из комнаты, чтобы не нарушить покой. Старушка мигом подлетела к ней, умоляюще сложив руки у груди.
— Они будут жить? Скажи, скажи… Скажи как есть! — Красные, опухшие от слёз глаза женщины таили в себе маленькую надежду, которая ещё не погасла. В их глубине сверкало упорство, словно последний огонь в затухающей свече, и она не собиралась угасать.
— Всё, что могла, я сделала. Если не очнётся спустя трое суток… — Лорен остановилась, сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, словно пытаясь отпустить свои страхи. — Выхаживай, молись. Да будут милостивы с ними духи, — продолжила она, отводя взгляд, не в силах вынести мучительного вида страдания в глазах старушки. — Сегодня в полночь сожги ткань, что повесила на двери.
Травница накинула капюшон на голову и быстрым шагом подошла к входной двери, но, взявшись за ручку, остановилась. Не оборачиваясь, она твёрдо произнесла:
— Мальчик будет. Дадите ему имя Нейтон и назовёте меня крёстной матерью. Это станет платой за оказанную помощь.
Лорен набросила капюшон на голову и крепко сжала ручку, замерла на мгновение, затем решительно открыла дверь и вышла наружу. Воздух окутал её, и она поспешила вперёд, позволяя холодному ветру играть с волосами, которые развевались за ней.
Она не оглядывалась, её сердце билось ровно и сильно в груди, отражая внутреннюю решимость и силу. Но как только Лорен переступила порог своего дома, позволила себе ослабить хватку.
Девушка с силой захлопнула за собой тяжёлую дверь, отчего глухое эхо разнеслось по тихому дому. Она опустилась вниз, скользя спиной по старому дереву, слёзы текли по её щекам, и она не могла сдержать плач. Боль и чувства, которые она пропустила сквозь себя во время исцеления девушки, были невыносимыми.
Вивьен, услышав шум, быстро подошла к Лорен. Она опустилась на колени рядом с подругой и обняла её, стараясь успокоить.
— Тише, тише… Ты сделала всё, что могла. Всё будет хорошо, — шептала на ухо подруга.
Лорен продолжала плакать, её тело дрожало от пережитого.
Вивьен нежно гладила её по спине, стараясь передать свои поддержку и тепло.
— Подожди здесь, я принесу тебе отвар.
Вивьен быстро встала и подошла к столу, где стояли бутылочки с настоями. Она выбрала один из них, налив немного в чашку, и вернулась к Лорен, осторожно поднеся её к губам подруги.
Лорен сделала несколько глотков, чувствуя, как тёплый отвар разливается по телу, принося облегчение. Она легла на колени подруги, слёзы всё ещё текли по щекам. Вивьен продолжала гладить Лорен по голове, прикосновения были мягкими и успокаивающими. Она шептала слова утешения, стараясь помочь справиться с пережитым.
— Ты сильная, Лорен. Ты справишься. Мы вместе преодолеем все трудности.
Лорен постепенно успокаивалась, её дыхание становилось ровнее.
— Такова цена нашей силы, Вивьен. Мы не выбирали эту жизнь, это она выбрала нас. Она легла на наши хрупкие плечи тяжёлым грузом и стала сердцу нашему даром, — наконец нашла в себе силы Лорен.
Вечером, когда работа с травами была почти закончена, ведьмы сели у очага, наслаждаясь тишиной. Они обсуждали прошедший день и делились своими мыслями.
— Сегодня был трудный день, но мы справились. Я рада, что смогла помочь той девушке.
— А помнишь день, когда мы встретились? — Вивьен улыбнулась, погружаясь в воспоминания.
~~~
Лес был полон жизни, каждый лист и каждая ветка казались пропитанными магией. Солнечный свет играл на земле, создавая пятна света и тени, которые танцевали вокруг Лорен и Элизы, осторожно ступающих по мягкому мху.
Они собирали целебные травы, их руки ловко выбирали самые лучшие экземпляры. В воздухе витал аромат свежести и земли, а вдалеке слышалось пение птиц, добавляющее мелодичности этому утру.
Лорен наклонилась, чтобы сорвать цветок; её пальцы аккуратно обхватили стебель.
— Мама, смотри, какой красивый! — воскликнула она, поднимая цветок к солнцу, чтобы лучше рассмотреть лепестки.
Улыбка Элизы расцвела на лице, озаряя его морщинками мудрости и доброты. Она подошла к дочери, легко коснувшись её плеча.
— Он поможет нам с зельем для зрения, — сказала Элиза, внимательно изучая цветок в руках Лорен. — Но будь осторожна, дочь моя, не всё так просто, как кажется в этом лесу. Здесь каждое растение и каждый камень хранят свои тайны.
Элиза взяла цветок, и его лепестки мягко коснулись её ладони. Она подняла взгляд на деревья, словно благодаря их за дары природы.
Внезапно сквозь шёпот листьев и пение птиц проник новый звук — слабый и пронзительный плач. Он влёк за собой, маня отыскать его источник. Лорен и Элиза остановились, прислушались и медленно направились к месту, откуда доносился зов.
Там, у мощного ствола древнего дуба, они обнаружили маленькую девочку. Она свернулась клубочком, её лицо скрывалось в коленях, а плечи дрожали от рыданий. Слёзы, словно роса, украшали её щёки, отражая боль, которую она переживала.
— Эй, ты в порядке? — Лорен подошла ближе, её голос был немного резким среди лесной тишины.
Незнакомка вздрогнула, её глаза, наполненные слезами, встретились со взглядом девочки.
— Моя мама… Она меня бросила… потому что я… — Голос девочки дрожал, слова застревали в горле, но затем она выкрикнула, словно освобождаясь от тяжести: — Ведьма!
Лорен обменялась взглядами с Элизой, которая казалась озадаченной. Женщина присела на корточки рядом с девочкой, осторожно положив руку на хрупкое плечо.
— У тебя очень красивые волосы, — сказала Элиза мягко. — Как тебя зовут?
— Я… Вивьен, — прошептала девочка, шмыгая носом.
— Я Элиза, а это моя дочь Лорен, — женщина улыбнулась, указывая на девочку рядом с собой. — Малышка, ты не должна плакать из-за того, что ты особенная. Ведьмы — это сильные и мудрые женщины. Ты должна гордиться своим даром.
Вивьен смахнула слёзы, и её глаза заблестели интересом.
— Но моя мама сказала, что это проклятье…
Лорен опустилась на колени перед Вивьен, накрывая её руки своими в тёплом объятии.
— Твоя мама просто не понимает, — сказала она нежно. — Но мы понимаем и поможем тебе.
Вивьен переводила взгляд с дочери на мать, её глаза были полны сомнений, но в них появилась искорка надежды.
— Смотри, как лес слушает нас. — Элиза медленно подняла голову, и лучи утреннего солнца, пробиваясь сквозь листья, нежно коснулись её лица. — Он чувствует твою боль и хочет помочь. Ты часть этого мира, Вивьен, и ты найдёшь своё место в нём.
Девочка подняла голову, прищурившись от яркого солнца.
— Правда? Лес поможет мне?
— Конечно, — Элиза улыбнулась. — Мы все связаны с природой. Ты увидишь, как твои силы могут приносить радость и исцеление.
Элиза встала, стряхивая с платья лепестки и травинки. Вокруг них танцевали бабочки, а ветер шептал в кронах деревьев, словно приветствуя новую подругу.
— Идём с нами, Вивьен, — Лорен подала девочке руку, помогая ей встать. — У нас дома есть вкусные пирожки, а после мы сможем поиграть в саду, там много красивых цветов. Ты будешь в безопасности с нами.
~~~
— Она была хорошим человеком… — печально произнесла Вивьен, взглянув на подругу.
— Те ночные кошмары продолжают меня преследовать… Как мы скрывались в подвале, когда охотники за ведьмами ворвались в нашу деревню. Я всё ещё слышу крики, когда они её обнаружили. Это было невыносимо. — Лорен с грустью уставилась в пламя, неспособная отвести взгляд. Кожу знобило от воспоминаний.
Вивьен осторожно прикоснулась к её плечу, словно хотела облегчить бремя воспоминаний.
— Мы обе потеряли много, но это сделало нас сильнее. Ты не одна, Лорен. Мы есть друг у друга, вместе мы справимся со всеми трудностями.
Девушка кивнула, позволяя слезам мягко скатиться по щекам.
— Если бы у меня было больше силы, я бы могла противостоять им… — тихо начала Лорен; голос дрожал от скрытой ярости. — Но такая магия… Она выходит за рамки моих возможностей. — Она замерла, взгляд стал твёрже, и в нём появился огонёк. — Тогда я бы смогла защитить нас… И отомстить за неё.
— Лорен, я понимаю твою боль и желание мести, — мягко сказала Вивьен, её глаза встретились с глазами ведьмы. — Но мы должны быть осторожны. Сила, которую ты ищешь, может иметь свою цену. Мы не должны становиться похожими на тех, кто причинил нам столько страданий.
После того, как их разговор затих, подруги молча поднялись и, обменявшись понимающими взглядами, разошлись по своим укромным уголкам.
Лорен ворочалась в постели, пытаясь найти утешение во сне, но мысли о мести беспокоили её, словно тёмные волны, разбивающиеся о скалы. Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней вставали лица охотников, и сердце её наполнялось горькой яростью. Эти образы не давали ей покоя, и она лежала бессонной, размышляя о силе, которая могла бы изменить всё.
