Случай в Эпплярд-Холле

      Гостиная Эпплярд-Холла наполнялась гостями, которые были слегка вялыми от послеобеденного сна и духоты. Чья-то заботливая рука запустила пластинку на граммофоне, и голос Бесси Смит наполнил комнату. Хоть на часах было всего пять часов пополудни, уже зажгли свет из-за полных влаги туч, что заволокли всë небо. Чтобы немного охладиться, Гермиона подошла к столику, где стояла огромная серебряная чаша с ромовым пуншем, в котором плавали лёд и кусочки лимона и лайма, и налила себе бокал.       — До чего же сегодня душно, — вздохнула подошедшая к ней девушка в платье из шелкового тюля цвета топлёного молока, расшитом прозрачным и золотым стеклярусом.       — Давай подойдем к окну, Маргарет, — предложила Гермиона.       — Прекрасная идея, — согласилась та. — Ты видела новую шляпку Ленокс? Просто прелесть.       — Да, — имитируя заинтересованность, отозвалась она, — и слышала, она обошлась её бедному папочке в круглую сумму.       — Ну, вряд ли мистера Куинси можно назвать бедным, раз заказывает шляпки из Парижа, — хихикнула подружка.       Они подошли к окну. Маргарет посмотрела в него и со вздохом, полным уныния, сказала:       — Поскорее бы дождь пошёл, я так устала от жары.       — Не ты одна, — согласилась Гермиона.       Она тоже бросила взгляд наружу, но её привлекла вовсе не погода. Девушка заметила, как на главной дороге появился чёрный, словно перо ворона, и блестящий, как новая монетка, Альфа Ромео.       «Новые гости в Эпплярд-Холле?» — мысленно удивилась девушка.       Но прежде, чем автомобиль успел подъехать к парадному крыльцу и она смогла бы увидеть визитёров, внимание девушки переключилось на подошедшего к ним молодого мужчину. Он был одет в костюм-тройку песочного цвета и бледно-голубую рубашку в белую полоску. Вместо галстука у него на шее был повязан ярко-желтый в мелкий горошек шёлковый шарф.       — При таком освещении я в который раз убеждаюсь, что ты создана для кино, Герми, — восторженно заявил он.       — Брось, Томми, — с притворным смущением ответила Гермиона.       На самом деле чрезмерное внимание со стороны Томаса Уилкса в последнее время вызывало у неё лишь раздражение. Раньше юноша грезил только о кинематографе, теперь же она стала для него ещё одной идеей фикс.       — Но это же будет просто преступление — не увековечить твое прелестное личико в целлулоиде! — упорствовал он. — Маргарет, подтверди же мои слова, что наша Герми затмит саму Вильму Банки.       — Бесполезно еë в этом убеждать, Томми, — вмешалась Маргарет. — Еë сердце навсегда отдано театру и Шекспиру. И единственный человек, кого наша Герми хочет затмить — это…       Гермиона пропустила мимо ушей конец фразы подруги, заметив, что в дверях гостиной появился мужчина в чёрном смокинге, которого она видела впервые. Лет сорока. Среднего роста. Худой. Чёрные волосы не по моде длинные — у неё самой были короче на дюйм, — доходящие ему до плеч и зализанные назад при помощи бриолина. Хищным взглядом чёрных глаз он внимательно всматривался в окружающих. Внутренний голос подсказывал Гермионе, что этот мужчина слишком отличался от гостей Эпплярд-Холла… Она не могла вспомнить имя хозяина дома, но этот факт ей показался неважным, ведь на дворе двадцать пятый год, и жизнь — это сплошной праздник, который в их кругу перемещается из одного особняка в другой под звуки джаза.       Их взгляды встретились, и, несмотря на то, что они находились на противоположных сторонах гостиной, Гермиона почувствовала: между ними проскочила не искра, а целая молния.       — Маргарет, ты случайно не знаешь, кто этот мужчина? — продолжая смотреть на незнакомца, спросила она у подруги.       — Впервые вижу — проследив за её взглядом, растерялась та. — Томми, а ты знаешь его?       — Какой-то чужак, — не без враждебности в голосе ответил Томас. Ему откровенно не нравился интерес, который проявила Гермиона к неожиданному посетителю. — Думаю, стоит рассказать о нём…       Уилкс не успел закончить фразу: предмет их разговора подошёл к троице. Не обращая внимания на Маргарет и Томаса, мужчина взял Гермиону за запястье и сказал:       — Наконец-то я тебя нашёл, Гермиона.       — А мы знакомы, мистер?.. — быстро выдернув руку, воскликнула девушка. В её голосе звучала смесь из искреннего удивления и возмущения от проявленной наглости.       — Я Северус, — пристально глядя ей в глаза, ответил он. — Северус Снейп.       — Северус Снейп, — нахмурив брови, задумчиво произнесла девушка, но её память молчала, лишь смутное чувство, находящееся где-то на периферии сознания, говорило, что его имя для неё не пустой звук, да и голос кажется таким знакомым. Прикусив нижнюю губу, она начала строить предположения: — Может быть, в Каире или в Ницце, или в Афинах… Извините, но я никак не могу вспомнить, где бы мы с вами могли встретиться, мистер Снейп.       — Нам нужно поговорить наедине, — упорствовал тот.       — Я… — она не успела закончить фразу — в их разговор вмешался Уилкс.       — Она никуда с вами не пойдёт, мистер! — загораживая собой Гермиону, отрезал Томас.       Снейп смерил юношу таким взглядом, что решительность того едва полностью не испарилась. И всё же, бледный как мрамор, он не сдвинулся с места. Чувствуя пристальное и крайне нежелательное внимание со стороны присутствующих в гостиной, Гермиона решила разрядить сложившуюся ситуацию. Она положила руку на плечо своему защитнику и примирительным тоном произнесла:       — Томми, пожалуйста, не строй из себя героя сентиментального романа, — затем обратилась к Северусу. — Хорошо, мистер Снейп, давайте выйдем и поговорим, раз уж так горите желанием.       — Не думаю, что тебе стоит одной уходить с этим субъектом, — развернувшись лицом к Гермионе, громким полушёпотом произнёс Томас. — Я или Маргарет должны пойти с тобой.       — Вот ещё. Я пойду одна, — твёрдо отрезала она.       — Маргарет, скажи же ей, что неразумно идти одной, — он попытался найти поддержку у подруги.       — Томми, наша Герми взрослая девочка и может решать сама, что ей делать, — с нервным полусмешком ответила та. Маргарет не нравилось то, что Томас пытается впутать её. — Я лучше тебя подержу за руки, чем ей помешаю идти, — она с кокетливыми интонациями обратилась к Северусу: — Мистер Снейп, вы ведь не планируете съесть нашу Герми?       — Даже в голову не приходило, — сухо ответил тот.       — Тогда благословляю вас, — с царственным великодушием сказала она и, весело хихикнув, добавила: — Уходите же быстрее, а я уж, так и быть, задержу нашего Отелло здесь.       — Спасибо, — коротко бросил Северус. — Идём, Гермиона, — и, схватив ту за запястье, потянул за собой прочь из гостиной.       Гермионе и Снейпу потребовались считанные минуты под сопровождение заинтересованных взглядов и шепотков, чтобы оказаться в пустом коридоре. Едва они вышли из чужого поля зрения, девушка выдернула руку из его железной хватки и отчитала:       — А можно быть нежнее? — потирая запястье, она с обидой в голосе добавила: — У меня точно будут синяки.       — Гермиона…       — Герми, — перебив его, поправила она, — терпеть не могу полную форму имени.       — …синяки — это последнее, что должно тебя волновать, — серьёзным тоном сказал Северус.       — Не пытайтесь меня запугать, мистер Снейп, — произнесла девушка, ощутив неприятный холодок внутри от его слов.       — Я пытаюсь спасти твою задницу, а не напугать! — резко ответил Северус.       — Вы хотите сказать, что моей жизни угрожает опасность? — скептически спросила Гермиона.       — Именно.       — А вы мой спаситель, так? — не дождавшись ответа, девушка рассмеялась. — Я вас даже не знаю, а вы говорите, что прибыли в Эпплярд-Холл спасти меня. Это такой абсурд, мистер Снейп! Не находите?!       Мужчина положил руки ей на плечи и довольно грубо встряхнул её, чтобы немного успокоить. Его действия быстро возымели над ней действие. Её смех резко оборвался. Сердито прищурив глаза, Гермиона прошипела:       — Вы делаете мне больно, — и сильно пнула его щиколотку.       — Твою ж мать! — сердито вскрикнул Северус.       Мужчина выпустил из рук девушку. Но вместо того, чтобы сбежать от этого странного человека в гостиную, обратно к друзьям, Гермиона предпочла остаться и позлорадствовать:       — Теперь и у вас будут синяки, мистер Снейп.       — Как по-детски, Гермиона, — сквозь зубы сказал мужчина. — А теперь, пожалуйста, включи чудесные мозги и будь взрослым человеком.       — Как взрослый человек, — она скрестила руки на груди, — я не могу принять появление незнакомца, желающего спасти меня неизвестно от какой смертельной угрозы. Всё так похоже на грошовый детективный роман. Разве я неправа, мистер Снейп?       — Согласен, со стороны ситуация выглядит сумбурной, — спокойным тоном ответил Северус. — Но представь, что… — и оборвал фразу на середине.       — Что именно я должна представить? — нетерпеливо поинтересовалась Гермиона.       — Ничего… — вздохнул он и с досадой добавил: — Просто я провалил заданную мне работу и теперь не получу гонорар.       — А за что вы должны были получить гонорар?       — Понимаете, мисс, я актёр.       «А вот это уже весьма интересно», — заинтригованно подумала девушка, а вслух не без скепсиса произнесла:       — Неужели?       — Именно, мисс. Ваши друзья Маргарет и Томас наняли меня, чтобы я помог им организовать сюрприз. А теперь из-за вашей догадливости всё пошло насмарку, — Северус махнул рукой, выражая огорчение.       — Ох, мистер Снейп, мне так стыдно и очень жаль, что испортила ваш план, — ощутив укол совести, произнесла Гермиона.       — Надеюсь, ты будешь помнить свои слова после того, как всё закончится, — тихо проворчал мужчина.       И вновь смутное чувство подсказало девушке, что они друг для друга далеко не чужие люди. Она внимательно вгляделась в лицо своего собеседника, но память блокировала все запросы на поиск. Отмахнувшись от необъяснимого ощущения, Гермиона бодрым тоном сказала:       — У меня есть предложение, мистер Снейп. Давайте мы немного обманем Маргарет и Томми. Вы проведете меня по сценарию, а я притворюсь, что ничегошеньки не знала.       — Что ж, не хочется обманывать заказчиков, но и гонорар терять тоже, — задумчиво произнёс Северус.       — Значит, по рукам? — улыбнулась девушка и протянула ему руку.       — По рукам.       Они обменялись рукопожатиями в знак заключения сделки. Выпустив её ладонь, Северус строгим тоном сказал:       — Итак, мисс, чтобы всё прошло правильно, вы должны меня очень внимательно слушать и делать то, что я скажу.       — Идёт, — согласилась она. — Что я должна делать, мистер Снейп? И давайте общаться без формальностей.       — Меня это устраивает, — кивнул Снейп. — Тебе нужно вспомнить своё первое воспоминание о сегодняшнем дне.       — Какая необычная просьба… — недоверчиво произнесла Гермиона.       — Ты же пообещала, что будешь слушать… — напомнил ей он.       — …и делать то, что ты скажешь, — закончила девушка. — Помню-помню, но, честно говоря, твой вопрос…       «…как и ты сам», — про себя завершила она, но вслух сказала:       — Раз пообещала, то выполню. Моё первое воспоминание о сегодняшнем дне… — глухо повторила Гермиона и прикрыла глаза. Её пальцы непроизвольно потянулись к самой длинной нитке из четырёхслойного жемчужного ожерелья. — Моя спальня… нет… мы с Маргарет на поле для гольфа… нет, это вчерашнее, — перебирая отливающие перламутром и розовым жемчужины, словно она это проделывала со своими воспоминаниями: — Так, может быть… нет, не то… Как странно, в голове всё так размыто… Даже немного не по себе, — тут она распахнула глаза и воскликнула: — Ах да, малая библиотека! Я же права, Северус?!       — Именно, — кивнул тот. — Нам нужно туда.       — Идём за мной, Северус, — теперь Гермиона сама взяла Снейпа за руку и повела по коридору в сторону лестницы. — Малая библиотека находится на втором этаже, — пояснила она.       Когда они прошли мимо напольных часов, мужчина бросил взгляд и заметил:       — У нас не так много времени.       — Ты почти как белый кролик, — с задорными интонациями сказала девушка и шутливо спросила: — Неужели меня там ждет чаепитие?       — Не скажу. Это сюрприз.       — Подскажешь, что там?       — Скорее, кто, — уклончиво ответил Северус.       — Быть не может… Артур вернулся?! — радостно произнесла она.       — Я ничего не скажу, — отрезал Снейп. — Сама всё увидишь, когда туда придём.       Гермионе показалось, что его голос звучал несколько холодно, что её немного удивило. Но надежда на то, что она вот-вот увидит Артура, затмила в её голове всё. Она очень сильно соскучилась по своему жениху, который уже второй месяц путешествовал по Европе по делам своей компании.       «Если меня там ждет Артур, то я расцелую Маргарет и Томми за такой замечательный подарок», — мысленно решила девушка.       Гермиона ускорила шаг, чтобы как можно быстрее добраться до малой библиотеки. Оказавшись возле неё, не медля ни секунды, со счастливой улыбкой распахнула её двери. Едва девушка переступила порог комнаты, как счастье испарилось с её лица, словно утренняя роса под летним солнцем. За письменным столом, стоящим прямо напротив дверей, сидела застывшая, словно манекен, девушка, у которой в руках была толстая записная книжка в кожаном переплете. Гермиона узнала в предмете свой личный дневник, но с большим неудовольствием она узнала в нахалке саму себя. Одежда и причёска были совсем чужды еë вкусу: бледно-жёлтая рубашка, светло-коричневый свитер, чëрные джинсы точно не из еë гардероба, в котором царили светлые тона зелëного и голубого, а волосы, мало того, не подстрижены по моде, ещё и собраны в кошмарно небрежный пучок. Просто дикий ужас. Но лицо!.. Оно было чёрточка в чёрточку, как у неë: Гермионы Аннабель Джоунс.       — Что происходит? — бледнея на глазах, еле шевеля губами, произнесла Гермиона. — Кто эта женщина, Северус?       — Это ты, Гермиона, — ответил тот. — То есть твоё настоящее тело.       — Быть не может! — возмутилась девушка, чувствуя, как всё внутри сжимается от паники. — Это какой-то дешёвый трюк.       — Пожалуйста, успокойся Гермиона… — мягко сказал Северус.       — Меня зовут Герми! — с истеричными интонациями закричала девушка, пытаясь зацепиться за то, что считала своей опорой. Лишь бы не сойти с ума от происходящего. — Я Герми Джоунс.       — Нет, ты Гермиона Грейнджер, — упорствовал Снейп. — Ты просто находишься во власти иллюзии, созданной…       — Ваш розыгрыш затянулся слишком далеко, мистер Снейп, — оборвала его она. — Надо же, нашли куклу, точь-в-точь как я, и морочите мне голову. Передайте Маргарет и Томми, что их шутка вышла крайне дурного вкуса.       — Тогда прикоснись к ней, — предложил Снейп.       — Зачем?       — Если это кукла, то ничего не произойдёт, Гермиона.       — А если нет? — не без скепсиса произнесла та. — Что тогда произойдёт?       — Ты должна узнать сама, пока не поздно, — серьёзным тоном сказал он и, подначивая её, добавил: — Рискни же или боишься?       Его слова возымели должный эффект. Опалив сердитым взглядом, Гермиона выпалила:       — Ни черта я не боюсь, Северус!       Девушка решительно подошла к своей копии и положила руку на голову своего дубликата. В ту же секунду, когда произошло соприкосновение, цвета и формы перед глазами Гермионы слились в гротескное подобие калейдоскопа. В ушах загудело с такой силой, что хотелось кричать. Внутри всё сжалось, и к горлу подкатила тошнота. Внезапно настала не только тишина, но и полная тьма, словно она погрузилась на дно омута.       — Гермиона, Гермиона, — настойчиво звал её из темноты голос.       — Северус, — без сил промолвила та. Она открыла глаза и увидела его встревоженное лицо.       — Глупая ты девчонка, — проворчал Снейп и крепко сжал её в своих объятьях. — Я едва успел вытянуть тебя из переплёта.       Всё ещё находясь в лёгкой прострации, Гермиона обвела пыльную комнату взглядом. С первого этажа не доносились звуки джаза. В отражении грязного зеркала она увидела, что бледно-зелёное платье, украшенное бисером, заменилось на её обычную удобную одежду.       Рядом на пыльном полу валялась потрёпанная записная книжка в кожаном переплёте. Именно с неё всё началось. Это был личный дневник Гермионы Аннабель Джоунс, девушки, которую восемьдесят лет назад убили в этой самой библиотеке Эпплярд-Холла. Её жених, Артур Колман, весьма талантливый колдун своего времени, заколдовал дневник погибшей невесты, сделав из него смертельную ловушку, которую можно было покинуть, лишь разгадав убийство. Чары переносили духовную часть человека в то время, когда всё произошло. Но за восемьдесят лет все жертвы перемещения умирали так же, как Герми Джоунс — от огнестрельной раны в грудь. Ещё Колман защитил предмет от уничтожения, пока не будет известно имя убийцы.       Когда Грейнджер, агент невыразимцев, узнала историю о дневнике своей тёзки, она, несмотря на протесты своего напарника Северуса Снейпа, решила испытать свои силы и ум. У него за спиной она отправилась в Эпплярд-Холл — особняк более десяти лет пустовал, — где всë произошло, чтобы лучше проникнуться предстоящим делом. Но колдунья немного просчиталась, и чары дневника практически полностью подавили еë сознание. Грейнджер едва не стала очередной жертвой проклятого предмета, если бы Северус не подоспел ей на помощь и не спас еë.       И всё же, будучи в положении немого наблюдателя, девушка смогла вычислить убийцу.       — Колман был прав, считая, что её убил другой человек, — с возбуждением в голосе заговорила Гермиона. — И я узнала, кто на самом деле убил Гермиону Джоунс.       — Маргарет Гувер, — ответил за неё он. — Я видел её, прежде чем вернуться. Она зашла в библиотеку и выстрелила в сидящую за столом Джоунс.       — Она была без ума от Томаса Уилкса и наивно верила, что, избавившись от соперницы, завладеет его сердцем. Ревность способна превратить человека в чудовище. Кто бы знал, что её план даст огромную трещину: Уилкс совершит самоубийство, когда обнаружит труп возлюбленной, безмолвно взяв чужую вину и запутав дело на десятки лет.       — Да уж, с такими друзьями и враги не нужны, — сказал Северус, затем выпустил из объятий Гермиону и направил на дневник волшебную палочку, произнеся: — Инсендио, — пламя охватило записную книгу, поглотив его с жадностью голодного зверя. Затем Снейп строгим тоном обратился к девушке: — Раз уж ещё одно дело закрыто, то можем теперь обсудить кое-что более важное…       — Опять будешь меня отчитывать? — спросила Гермиона, изобразив на лице раскаяние.       — Нет, хотя должен. Сейчас протяни мне свою руку, — хмурясь, серьёзно сказал он и вынул из кармана ключ, затем вложил его в ладонь Гермионы. Откашлявшись, Северус сказал: — Думаю, уже пора…