Сегодня вечером засияют звезды

Перси не знал, чего он ожидал, войдя в преторий, но это определенно не был вид Рейны, сидящей в кресле и заплетающей волосы Нико ди Анджело. И все же, это было не самое шокирующее событие утра. В тот момент, когда Нико повернулся, чтобы посмотреть на него, по его спине пробежал холодок, а кровь застыла в жилах Перси, казалось, будто он снова тонет в яде Полибота окруженного мстительными криками Кимополеи. Но на этот раз на него смотрело лицо Бьянки ди Анджело. Перси вспомнил ее мутные черные глаза, ее черные волосы, струившиеся по плечам и взлохмаченные после последней попытки борьбы. И точно так же, как во многих кошмарах, которые преследовали его по ночам, Перси хотелось бежать. — Джексон? — раздался голос. Рейна. Перси повернулся, чтобы увидеть ее. Словно пазлы складывались на свои места, он чувствовал ее вопросительный взгляд, чувствовал четыре стены и мебель, которой было достаточно в комнате, и калифорнийскую жару, дующую мимо него одного из окон. Он находился в претории, покоях претора, вместе с Рейной и Нико. О, Нико. Перси осмелился взглянуть на него еще раз, только чтобы увидеть, что они все еще здесь — те же ониксовые глаза и черная коса, ниспадающая через плечо. Но, по крайней мере, это больше не казалось кошмаром, когда Нико наклонил голову и выгнул бровь. Чего Бьянка в своем кошмаре никогда не делала. Нико был жив. — Да ведь, Перси, ты выглядишь так, будто только что увидел привидение, — сказал Нико, удивлённо изогнув губы, в то время как Перси пришлось физически удержаться от вздрагивания. Возможно, Нико сказал это в шутку. Это было не для Перси – не тогда, когда мальчик перед ним все еще был так сильно похож на свою покойную сестру, вплоть до точных деталей. Каждая линия была покрыта самой сюрреалистической, но естественной иллюзией, превосходящей время. Тот же носик-пуговица, тот же острый наклон челюсти и блестящая челка, обрамлявшая молодое, но меланхоличное лицо. Почему Перси заметил это только сейчас? — Извини! — он выдавил улыбку, чувствуя, как мышцы его лица изгибаются против его воли. — Просто… Я этого не ожидал… — он сделал резкий жест в сторону косы, что побудило Нико взглянуть на нее. Позади него Рейна предупреждающе прищурилась. — У вас есть что сказать о моей работе? — Нет! Просто ощущения... другие, вот и все! Девушка не отводила своего проницательного взгляда, что довольно обезоруживало, хотя Перси знал, что технически он не сделал ничего плохого. К счастью, интерес Рейны к неудачной попытке Перси создать видимость длился недолго, и она вернулась к приглаживанию волос Нико, слегка наклонив его голову назад, чтобы встретиться с ним глазами. — Я пойду возьму наши пальто, а потом мы скоро выйдем, — сказала она, так мило улыбнувшись ему, что это немного смутило Перси. Нико легко кивнул, и Рейна исчезла в коридоре, лишь взмахнув рукой. Когда единственное, что отвлекало, Перси больше не на что было смотреть, кроме Нико, который бездельничал на полу и поглаживал свою новую косу. Его волосы отросли достаточно долго, и Нико достаточно было легкого поворота лица, чтобы почувствовать мягкость щеки. Если бы Перси был кем-то другим, кроме него самого, он бы от всей души похвалил Рейну за ее прекрасную работу, а именно заплетение косы Нико, чего и следовало ожидать, учитывая, что она сама носила такую ​​косу. Однако Перси пришлось отдать ей должное, когда даже рыхлые локоны, которые не могли вписаться в косу, были идеально зачесаны на место, обрамляя маленькое лицо Нико и делая его глаза еще более выразительными. Это только сделало перекрывающиеся изображения Бьянки ди Анджело более заметными, чем когда-либо. В глазах Нико был отсутствующий взгляд, когда его пальцы обхватили прядь, прижимая ее ближе. Его улыбка, к большому облегчению Перси, не исчезла. — Я похож на нее? Словно прочитав его мысли, Нико решил задать этот вопрос. Его сухой голос дрожал, как лист под дождем. Перси следовало бы остерегаться своих кошмаров и того, что они могут повлечь за собой, но, возможно, именно тишина, спокойствие, даруемое этими четырьмя стенами, и непоколебимая улыбка Нико заставили его произнести простое: «...немного». Он ожидал грандиозного ответа, но Нико только хмыкнул. — Можно мне зеркало, пожалуйста? — он сказал. Только тогда Перси обнаружил белое зеркальце, невинно стоящее на диване, на подлокотнике которого он укрылся. Его грудь сжалась, когда Перси передал его другому мальчику, который принял его с меньшим волнением, чем сам Перси. Глядя на чувства, промелькнувшие на лице Нико, Перси не мог понять, на что он надеялся. Почти слеза была в предвкушении Перси. Однако улыбка стала неожиданным утешением. Когда точное изображение Бьянки появилось перед глазами Нико, это был глухой звук глубоко в его ушах, тихий грохот, принадлежащий тем подводным течениям, которые открыли Перси то, что скрывалось за веками полубога. Он смотрел, обхватив рукой сердце, как Нико сухо сглотнул, а его костлявые бледные пальцы чертили на отражении почтительные, тоскливые линии. Тем не менее, его губы, хотя и дрожащие, изогнулись в улыбке, которая напомнила Перси скорее об обещаниях, чем о прощаниях в конце длинного фильма – той, которая была грустной и утомленной под тяжестью ностальгии, но все равно улыбкой. Перси подумал, что Нико тоже это заметил, когда пальцы полубога замерли там, где маленькое отражение счастья расцвело теплее, чем холодная поверхность зеркала. В глубине души Перси задавался вопросом, не молясь ни богу, ни божеству, сможет ли Нико посмотреть через стекло и увидеть, как его сестра улыбается ему в ответ. И, возможно, именно это заставляло его улыбаться все это время. Он взял горе в свои объятия, крепко сжал его и плакал в его груди до тех пор, пока не стало ничего, что могло бы упасть, и только тогда он отпустил его. — Как ты думаешь... — первым заговорил Нико, шепотом посмеиваясь. — Как ты думаешь, так бы она выглядела, если бы была здесь? Мальчик снова повернулся к Перси, и о, разве это не разбило бы сердце — увидеть сияющее лицо девушки, которую он не смог спасти, сквозь все эти слои приглушенных рыданий и скрытой тоски. Но он оттолкнул это и подарил Нико собственную улыбку. — Да, я уверен, — он сказал тихо, не желая нарушать спокойствие. — Вы двое были так похожи. Сходство было сверхъестественным. Это вызвало смех со стороны Нико. Полубог откинулся на кресло-мешок, его глаза прищурились, глядя на Перси, и его смех разнесся по маленькой комнате, как колокольчики. Воспоминание снова всплыло в сознании Перси – на этот раз образ маленького мальчика с короной вьющихся волос, ниспадающих, как океанские волны, и глазами сияющих звезд, освещавших самую темную ночь. Он был так молод тогда, беззаботно относился к тому, что мог предложить мир, тогда, когда мир для него значил просто одного человека. Все это время Перси искал его. Подобно моряку, ищущему падающую звезду, упавшую за горизонт, он всегда чувствовал себя так далеко. Однако теперь, прежде чем он успел это осознать, звездный свет снова начал сиять. Это немного обескуражило Перси и застало его врасплох — он не мог быть рядом и не был достаточно близко, чтобы заметить, когда наступили изменения, но Перси приветствовал всю драгоценную надежду, которая была предварительной радостью Нико, и выразил молчаливую благодарность тем, кто был там, когда его не было.  Хейзел, первый и, возможно, самый важный якорь, который привязывал здравомыслие Нико. Джейсон — потрясающий человек, который сбил с толку Перси, когда он впервые увидел, что сын Юпитера подарил Нико медведя, обнимая и.. — Кстати, это была идея Рейны. — Хм? — Заплетаю косу, — Нико захихикал, глядя на ошеломленное лицо Перси, в его тоне сквозило удовольствие. — Мои волосы стали длинными. Я собирался снова пойти постричься у Пайпер, но тут Рейна предложила заплести их мне. Каким-то образом в этом тоже присутствовала какая-то гордость. Но опять же, Нико, скорее всего, был единственным, кто достоин такого обращения Рейны, чему определенно было чем злорадствовать, когда дело касалось претора. — Что ж, было очень мило с ее стороны предложить. И она тоже отлично справилась! — Чертовски верно, я так и сделала. Вздрогнув, Перси чуть не выпрыгнул из кожи. Рейна, такая же царственная и собранная, как всегда, в своей фиолетовой майке «Лагерь Юпитера», прошла мимо него, ухмыляясь, когда он ворчал. Нико поднял руки, чтобы она взяла их, и Рейна легко потянула его вверх, словно кошку за подмышку. — Вот, — сказала она, вручая Нико его фирменную куртку-авиатор, на что он ответил очень драматично: «Спасибо, миледи». Рейна весело рассмеялась и присела на корточки. Перси заметил, как ее руки остановились на щеках Нико, нежно обхватив его лицо, а большие пальцы осторожно погладили уголки его покрасневших глаз. И Нико позволил ей это сделать, все время улыбаясь. Рейна не спрашивала и не говорила об этом. Она подошла, чтобы поправить волосы Нико, зачесала назад его распущенные локоны, вытянула косу вперед, чтобы она могла свисать с его плеча, как и у нее. Между ними тишина не казалась некомфортной, но превратилась в нечто такое, что согрело даже наблюдающего Перси. Он думал, что нашел звездного хранителя. — Теперь у нас одинаковые косы, — это все, что сказала Рейна, на что Нико сиял так ярко, что его щеки покраснели. — Спасибо, Рейна, — радостно щебетал он. — Мне это очень нравится. Почему-то Перси сомневался, что речь идет только о новой прическе Нико. — С удовольствием, — сказала Рейна и, наконец, снова поблагодарила Перси. — Пошли, мы опоздаем на встречу. Они покинули преторий, приветствуемые утренним светом, что им, вероятно, следовало сделать пять минут назад. В этот момент они определенно опоздают. — Мы спешим? Я могу совершить быстрое путешествие по теням, — Нико, как всегда проницательный, поспешил предложить. Прежде чем Перси успел открыть рот, Рейна перебила. — Нет необходимости. Еще рано, и сегодня утро кажется отличным для прогулки. Перси не считал Рейну опоздавшей. Но, возможно, было и к лучшему, что Нико не рисковал потерять сознание и пропустить половины встречи после теневого путешествия из трех человек.  Упомянутый полубог перевел взгляд с Перси на Рейну, его коса покачивалась. Перси небрежно пожал плечами, что вызвало ответную улыбку. На этот раз ему показалось, что Бьянка тоже улыбается. Хорошо, это было прекрасное утро, и у них не было другого выбора, кроме как бродить по улицам Нового Рима, как будто у них было в запасе все время в мире, Аннабет и остальные наверняка это поймут.