Цена желаний

      Тайны притягивают любопытных, желающих знать больше. Но не всегда они могут ответить на вопрос, зачем им это знание.       И Лада не знала, зачем ей знание того, кто и как убил Верею. Она могла бы позволить времени зализать рану на сердце, могла бы забыть, что родимое пятно на запястье изменилось.       Но она чувствовала, что ей нужно во что бы то ни стало знать ответ на этот вопрос.       Ей нужен был кто-то, кто знает чуть больше остальных, кто расскажет ей, как можно попытаться узнать правду. Жрец. Озар.       Первый был пугающе опасным и таинственным, безмолвным, пусть он и говорил.        Второму же Лада как-то не могла доверять. Его взгляд, наглый и цепкий, хорошо запомнился ей на вечере у костра. Она не чувствовала, что этот человек является тем, кому можно спокойно открыть душу.       Она хотела выбрать Жреца. Он бы никому не сказал, с каким вопросом обратилась к нему Лада, она была уверена. Она готова была переступить через себя, затыкая голос страха. Но неведомая сила, которую некоторые называют судьбой, решила всё за девушку.

***

      Время шло, летело вперёд, и события сменялись одно другим быстрее, чем Лада успевала следить.       Потому она была растеряна, когда почувствовала его прикосновение к своей шее.       — Ты не здесь.       Девушка моргнула, приходя в себя, освобождаясь от плена тягучих мыслей.       Она повернула голову к Озару. Своему жениху.       Его глаза были всё те же – внимательные, наглые. Он смотрел на Ладу, и ей становилось тошно. Тошно от того, что цена ее желания знать правду оказалась высока. Слишком.       Лада медленно, заставляя себя, стала сближаться с волхвом. Будь то проклятая судьба или глупые совпадения, но они пересекались всё чаще, даже когда девушка не желала того.       Спустя время она не выдержала, сорвалась, не в силах более терпеть, и озвучила Озару то, о чем мечтала с того самого дня, как нашла на земле заснувшую вечным сном сестру.       Озар тогда смотрел на нее и молчал, впиваясь в нее взглядом так, что Ладе даже становилось больно.       Он назвал ей цену, не задавая вопросов.       Он хотел, чтобы она стала его.       Они сидели вдвоём у берега реки на поваленном дереве. То была летняя ночь. Но не было в ней тепла и спокойствия. Та ночь называлась купальской, когда нельзя спать, надо жечь костры и водить хороводы, отпугивая злые силы от домов.       Лада прислушалась. Она слышала отдаленные крики и смех. Молодые парни и девушки жгли костер. Как в тот вечер. В их день рождения с Вереей.       Была еще одна особенность у той ночи. Нельзя было заходить в воду до рассвета. Считалось, что тёмные силы затянут под воду и не дадут вернуться.       — Ты помнишь, что должна сделать?       Голос Озара звучал тихо, но близко. Он не боялся приближаться к будущей жене, пока невесте, не думал о приличиях, стоило им остаться наедине. Он уверенно касался рукой ее волос и шеи. Лада молча позволяла ему это. Она согласилась и платила цену.       Вдруг она вздрогнула. Озар наклонился ближе и коснулся губами её кожи у основания шеи, там, где заканчивался ворот рубахи.       — Чего ты?       Она дернулась в сторону. Посмотрела настороженно в спокойные, уверенные глаза.       — Неприятно?       Лада нахмурилась. Она не думала, приятно или нет. Ей было не до него. Важнее был ритуал, который уже вот-вот надо было начинать.       — Ты слышала, что пропадали девушки и парни, заходящие в воду в эту ночь.       Он не спрашивал, а утверждал. Лада решила посмотреть на него.       Озар отвернулся от нее и теперь смотрел на тёмную воду. Лада посмотрела туда же. Ей стало не по себе. Тёмная, будто густая вода была жуткой в свете одной лишь луны. Звезды отказывались сиять.       — Пьяные были.       Ее голос дрогнул. Неуверенная отговорка была смешной. Но ни Озар, ни Лада даже не улыбнулись.       — Никто этого не знает.       Слова Озара хлестнули Ладу. Страх, который она затыкала, заставляла молчать, подал голос. Она задрожала, наконец осознавая, что должна сделать.       Озар скосил глаза, заметил дрожь и лихорадочно бегающие по берегу реки глаза девушки.       Он едва слышно вздохнул и придвинулся к Ладе. Его рука обняла её за плечи, прижала к его боку.       Девушка закрыла глаза, не двигаясь. Она ощущала его тепло, спокойствие, и позволяла держать себя в объятиях. Она пыталась успокоиться, дышать в такт его ровному дыханию, успокаивая мысли.       Озар не двигался и молчал. Он просто был рядом.       Лада заметила, что страх слегка отпустил, противные тяжелые мысли освободили разум. И у неё неожиданно возник вопрос.       Она долго решалась, заставляя себя произнести его вслух, считала до трех, но не могла после выдавить ни звука.       Она зажмурилась, уверенная, что Озар не увидит, и резко метнула в него вопрос:       — Почему поцеловал?       Озар молчал какое-то время, продолжая обнимать Ладу одной рукой. Ей стало вдруг неловко, жар опалил щеки. Мысленно она ругала себя, надеясь, что он всё же не услышал её слов.       — А сама как думаешь?       Девушка сжалась и высвободилась из объятий волхва, отвернулась.       Озар вдруг коснулся ее руки легко, аккуратно, но так, словно имел на это право.       Лада обернулась, посмотрела на его пальцы, лежащие на ее руке. Она осмелилась поднять на него глаза. Он смотрел на их руки.       А потом он поднял голову. Его взгляд поймал её. Она, словно под дурманом, не могла отвернуться и смотрела в ответ.       Его пальцы сжались на её руке в тот момент, когда он произнёс:       — Тебе ли одной страшно, что ты можешь не вернуться на берег?       Он встал. Лада сжала ладонь в кулак, неосознанно желая сохранить тепло его прикосновения.       Она растерянно смотрела, как Озар разводит костер чуть с стороне от дерева, на котором они сидели.       Пора начинать.

***

      Лада выдохнула, словно вместе с воздухом вышло бы и стеснение.       Она стояла спиной к Озару, который закончил с костром и сел обратно. Он ничего не сказал, Лада знала, что делать. Он подробно несколько раз рассказал всё до этого.       Лада облизнула губы, ощущая, как от волнения подрагивают кончики пальцев.       Ей хотелось закричать на Озара, чтобы он отвернулся, исчез. Ей хотелось сбежать самой, разорвать их помолвку, раствориться в Мороке – стать ничем.       Но она упрямо стояла.       Надо.       Она расстегнула пуговицы на рубахе, стянула пояс. Застыла.       Мгновенное желание, и она оглянулась, метнула взгляд на Озара. Он смотрел в сторону. Она отвернулась, немного успокоившись.       Но стоило верхнему платью упасть на землю, Лада задрожала. Стоять в лёгком белом платье, почти ночной сорочке, перед мужчиной было выше её сил, но не выше жажды правды. Хоть какой-то.       Она услышала шаги.       — Я говорил, что не знаю, чем закончится этот ритуал.       — Я помню.       Подул ветер, подол легкого платья затрепыхался. По коже девушки побежали мурашки.       Она ощутила, что Озар стоял близко к ней. Она не выдержала его молчания, оглянулась, обхватив руками свои плечи.       Он стоял слишком близко. Лада замерла. Он тоже.       И тут девушка увидела что-то похожее на печаль в его глазах. Костер горел ярко, Озар стоял к нему спиной, но Лада была уверена, что ей не кажется.       Осознание, наивная догадка вспыхнула в ее мыслях.       — Почему ты захотел, чтобы я стала твоей женой?       — Потому же, почему поцеловал твоё плечо сегодня.       Лада опустила голову. Он любил ее? Она права?       Его пальцы приподняли её подборок вверх вместе с порывом ветра.       Она поняла, что он сделает, и не сопротивлялась, когда его губы коснулись ее губ. Зачем отказывать ему? Потому что это неприлично, неправильно? Лада так не считала.       Он стал вдруг единственным, кто на самом деле дорожил ей. Она не гналась за любовью окружающих, но сердце каждого человека, даже искусно врущего самому себе, жаждет тепла.       Тем более она не знала, выживет ли.       Озар целовал ее мягко, не касаясь руками, но Лада вдруг ощутила дрожь. Ей было очень приятно.       Ей так понравилось чувствовать себя любимой им.       Но время неумолимо шло вперед. Озар мягко отстранился и сделал шаг назад.       — Иди.       Лада обернулась к воде и пошла, не давая себя шанса на промедление.       Озар следил за ней, касаясь взглядом ее стройного тела и распущенных темных волос. Она была прекрасна, колкая, дикая, дрожащая от прикосновения его губ.       Она, конечно, не знала, но может и догадывалась, что он повернулся к ней и смотрел, как ткань верхнего платья скользила вниз. Он не мог не смотреть. И совесть не мучила его за это.       Озар смотрел и на то, как тёмная вода, мягко вбирает в себя Ладу, уверенно заходящую всё дальше реку. Он смотрел, как мокнет её белое платье, и кончики волос.       Он не выдержал и встал, когда Лада замерла и опустилась с головой под воду. Тёмные густые волны сошлись над её макушкой. По воде стелился Морок, не выходящий прежде за пределы противоположного берега. Он плотным туманом лёг над поверхностью воды.       Озар стоял на месте, не двигаясь и даже не дыша.       Он увидел, как вынырнула Лада. Ее потемневшие от влаги волосы липли к спине и шее, она все так же была к нему спиной.       Из-за Морока ее силуэт то исчезал, то появлялся, хотя она стояла на одном месте.       Озар напрягся всем телом, почувствовав что-то, что чувствует человек, когда рядом с ним появляется что-то не из его мира. Костер вспыхнул ярче, ветра не было, но туман над рекой шёл рябью.       Наконец Озар разглядел вторую девушку. Она была словно отражением Лады в воде, точная копия. И стояла напротив неё. Её губы двигались.       Но он не слышал голосов и не был уверен, что зрение его не обманывает. Он так же не был уверен, что видит силуэт Лады. Все могло быть обманом, дымкой.       Прошла, казалось, вечность. Резкий порыв ветра задул костер. Озар обернулся. Потухли даже угли.       Он повернул голову к реке. Ни Морока, ни Лады, ни второго силуэта девушки.       Когда странное напряжение в теле пропало, Озар метнулся к реке. Лада лежала на берегу, по пояс в воде, без сознания.       Он коснулся рукой ее шеи, парализованный страхом. Кровь в ее жилах билась под его пальцами едва заметно.       Озар вытянул девушку из воды, не касаясь поверхности реки сам. Её тело было ледяным, хотя вода, прогреваемая изо дня в день солнцем, не могла быть такой холодной.       Он обнял Ладу, прижимая ее к груди, а потом поднял на руки. Его взгляд блуждал по ее слишком бледному лицу, но никак не облепленной мокрой тканью фигуре.       Он кинул ее платье на землю около дерева и усадил Ладу так, чтобы спиной она упиралась в ствол.       Его ладони грели ее щеки.       Он смотрел в ее лицо и думал о том, как сказал ей, что после соприкосновения с тёмными силами, с Мороком, она не будет уже прежней. Она промолчала тогда, движимая желанием узнать чуть больше.       Лада открыла глаза внезапно. Озар увидел в их глубине тёмный блеск.       В тот момент он понял, что Лада не вернулась на берег, а осталась там, в ледяной воде.       В одном он был уверен точно – цена его желания быть с ней ни чуть не меньше той цены, которую заплатила Лада за разговор с потусторонними силами.