Самое страшное

Тлеющенезабудка чувствовал, что ещё одно мгновение — и он просто задохнётся от чувств, переполнявших его тело. Он сидел, съёжившись, под сенью Большелапого куста и напряжённо наблюдал за тренирующимися. Совсем рядом, всего в паре кроличьих прыжков, происходило двойное грушевание. Глаза котов горели, движения были чёткими и плавными. Маленький котёнок-груша едва поспевал за всеми желающими — лишь виднелся среди разноцветных шкур его высоко поднятый хвостик. То и дело раздавались азартные выкрики: — Давай ещё два удара! — Я в хвост, хвост! — Да-а, ещё один уровень взят! Тлеющенезабудка нервно выпустил когти. На днях Луннолика, увидев его подготовку, расфыркалась и заметила: — Да, так дело не пойдёт. Ты должен больше тренироваться! Котик и сам понимал, что должен. Он должен стать опытнее, чтобы посвятиться в воины, как и мечтал. Но тренировки никогда не интересовали его так, как нырки и древолазание. Никогда бои — пусть и шуточные, с соплеменниками — не разжигали в его сердце страсть. Да и не было ночью никого, с кем он мог, даже теоретически, потренироваться. Сегодня он проснулся раньше и застал двойное грушевание. По идее, вот он, идеальный шанс набрать пару очков опытности! Но он не мог. Просто не мог заставить себя выйти из-за скрывающих его веток и подойти к тренирующимся. «Их слишком много. Я ничего не умею. Все будут смеяться», — Тлеющенезабудка закрыл глаза и тяжело задышал. Над ним никогда не смеялись, но он откуда-то знал то неприятное и липкое ощущение стыдливости, когда сотни глаз направлены на тебя, задыхающегося и нелепого в собственной неловкости… Когти вошли в мягкую после дождя землю. Тлеющенезабудка съёжился и сделал пару выдохов. «Успокойся, — мысленно приказал он себе. — Дыши, мышеголовый! Тебя не засмеют. Ты давно наблюдаешь за тренировками и знаешь, что да как». «А если ты пойдёшь и, как обычно, запнёшься на самом ровном месте?» Тлеющенезабудка застопорился. Что за дурь? Его внутренний голос побеждал его в противостоянии один на один! «Я… не упаду. — Голос фыркнул, и Тлеющенезабудка, покраснев — хотя, под чёрной шкурой это было не заметно, — добавил: — Я постараюсь не упасть». Голос больше не отвечал. Кот нервно повёл плечом. Пока он решал свои проблемы с головой, поток тренирующихся чуть поредел. Коты и кошки расползлись по углам, приводя себя в порядок и отдыхая перед очередной тренировкой. По идее, это был идеальный момент… «Иди уже!» — Голос вернулся, и его металлические нотки напомнили вдруг Тлеющенезабудке голос Луннолики. Вылетев из куста, он распушился, но бежать обратно уже было бы глупо. С тяжело бьющимся сердцем он двинулся к котёнку-груше, стараясь ступать максимально уверенно (наверняка при этом выглядя, как только научившийся стоять на лапках новорожденный котёнок!). — Мне пять ударов, п-пожалуйста, — произнёс Тлеющенезабудка почти спокойно, хотя внутри едва ли не вопил от страха. Это не он, он всегда лажает, он точно сделает что-то не так!.. Котёнок кивнул и занёс лапы, готовясь ударить…

***

Спустя полчаса, лежа на любимой подстилке, Тлеющенезабудка лишь недоумевал — и почему он так боялся? Тренировка прошла… спокойно: он аккуратно маневрировал между большой и маленькой грушей, старательно повторяя движения, подсмотренные у других, и даже на время почувствовал что-то… что-то в груди… Но это был не огонёк, нет. Так, какое-то тление, которое никогда не заменит ему любимых занятий в лесу. — И всё равно это был самое страшное событие в моей жизни, — уверенно подумал Тлеющенезабудка и опустил морду на лапы, готовясь скинуть немного напряжение во сне. — Дай предки, чтобы ЭТО всегда было твоим самым страшным событием в жизни! — закатив глаза, заметила Луннолика перед тем, как он окончательно уснул.