Всё, что тебе нужно знать о войне на дороге

      Преторианец Джек сдержал слово, как всегда. Он научил её всему, что нужно знать о войне на дороге, и Фуриоса использовала эти знания, чтобы похитить жён и изменить мир.       Но сейчас Фуриоса поднималась в Цитадель. Несмертный Джо мёртв, она окружена его жёнами и кучкой жителей низины (Фуриоса не могла называть их бедняками). Теперь она могла только надеется, что знания, которые она получила от Джека, помогут ей.         Знай свою команду.       Джек всегда знал свою команду. Он знал всех: Чёрных пальцев, хорьков-шестовиков, и даже каждого писающего мальчика. Он выбрал их всех. Фуриоса была рядом, когда они готовились к войне в Цитадели. Она прошла через множество тренировок и видела, как Джек выбирал лучших. Может, он не всегда знал их имена, но он точно знал, что может положиться на них, и что они готовы войти в Вальхаллу, только ради того, чтобы он завершил свой маршрут и привёз припасы.       Фуриоса не доверяла щенкам. Они были слишком молодыми, не подготовленными, и она не знала, уверовали ли они в культ Несмертного.       У неё были другие люди: чёрные пальцы, механики, псы и писающие мальчики, которые ей поклонялись. Она собрала всех в Военной комнате, нашла тех, кому можно доверять. Фуриоса позволила им выбрать щенков и отправить их в Пустошь, чтобы выяснить, остались ли среди обломков те, кого стоит спасти. Она также заключила сделку с байкерами. Знала, что с ними можно договориться, и разрешила экипажам вести переговоры о тех, кто мог бы быть полезным.         Одним из привезённым ими обратно, был органомеханик. Фуриосу удивило, что он выжил. Механик всегда был прагматичен в своей лояльности и быстро объявил о своей преданности Фуриосе.       Были и другие, кто перешёл на её сторону: доярки и жители низины. Они помогали ей управлять людьми и поддерживать работу Цитадели. Она узнала, что движет Синими пальцами и Зелёными пальцами, которые обеспечивали поступление воды и пищи в Цитадель, и наблюдала, как Способная и Неуклюжая учились у них управлять припасами.       Что-то в Ранимой Чидо изменилось на дороге ярости, и она стала Чидо Подмастерье, которая через много месяцев под руководством органомеханика уговорила Неуклюжую родить ребёнка.       Когда это произошло, Фуриоса была в дороге, тестируя новых преторианцев. Когда она вернулась, спустя несколько дней, органомеханик протянул ей младенца, словно какое-то подношение.       Фуриоса взяла ребёнка, положила его к себе на колени, нежно поглаживая его голову грубыми от мозолей и масла пальцами.       — Я думала, это будет мальчик, — сказала Неуклюжая. — Но она идеальна.       — Ты придумала ей имя? — спросила Фуриоса.       — Зера, — ответила Неуклюжая, и Фуриоса кивнула.       Она первый ребёнок Новой Цитадели и это имя ей идеально подходило.         Знай свой конвой.       «Твой конвой — это твоя первая линия обороны, твои дальнозоркие, те, кто может вести бой подальше от грузовика. Им нужно понимать свою задачу и не быть чересчур озабоченными тем, как бы попасть в Вальхаллу, не успев защитить грузовик».       Джек всегда знал свой конвой. Они бы умерли за него: как экипаж, так и конвой. Они часто это делали, особенно если их замечал Преторианец Джек, тогда они были готовы отправиться Вальхаллу, сияя серебром.       Фуриоса бы тоже умерла за него. Но она ему об этом не говорила. Она знала, что Джек не хочет, чтобы кто-либо умирал за него, он не стал бы возлагать этот груз на свои плечи. Вместо этого Фуриоса старалась изо всех сил остаться в живых для него.       Смерть Главного Оружейника не была большой потерей, но вот гибель Людоеда подкосила дух Фуриосы. Несмотря на все его пороки, он был отличным мэром Топливного города, и человеком, который знал многое о войне на дороге.       Хотя был ещё кое-кто, кто мог бы подойти для этой роли.       Корпус Каллосум был так же прагматичен, как и органомеханик, и он смотрел на Фуриосу с невозмутимостью, когда та предложила ему работу в Топливном городе.       — Так ты хочешь, чтобы я стал мэром Топливного города? — спросил он, когда Фуриоса закончила излагать свою позицию.       — Заместителем, — мягко исправила Фуриоса, кивнув на женщину рядом с собой. — Тост Знающая уже приняла должность мэра. Но ты знаешь, как работает Топливный город. Ты будешь поддерживать его функционирование и прислушиваться к Тост.       Корпус согласился, не раздумывая. В Новой Цитадели для него теперь было мало интересного, а Топливный город давал ему реальную власть. Фуриоса наказала Тост следить за ним.       Со Свинцовой фермой было проще. Выжили только две Вувалини, но та, что была сведуща в ловушках, идеально подходила на роль хозяйки фермы.       Следи за горизонтом.       Джек учил её следить за горизонтом. Именно так можно было увидеть малейшие признаки опасности. Пыль поднималась от колёс мотоциклов, тени летунов отражались солнцем и были первым сигналом разбойников. «Смотри вдаль», — говорил Джек. «Смотри шире. Держи взгляд на горизонте».       Именно Способная убедила Фуриосу закрыть водные шлюзы. Цистерны не бесконечны, и вода может идти только до тех пор, пока не закончится.       Водные шлюзы больше не сливали воду бездумно к жителям низины. Вместо этого были сделаны трубы, благодаря которым вода стекала медленно, но непрерывно.       Неуклюжая, прижав к груди Зеру, ходила из стороны в сторону, что-то задумчиво бормоча.       — Дело не в семенах, — говорила она, почти шипя. — Даже если семена испорчены, но ведь дело не только в этом. Нужна матка без изъянов. Плодородное место. Они сделали анти-семя, и оно сожгло мир, но я думаю, что мы можем посадить другие семена.       Неуклюжая иногда спускается в низину и делает разные вещи с трупами, о которых Фуриоса предпочитает не думать.       Не теряй ничего из виду.       «Смотри не только на горизонт», — говорил Джек. «Смотри не только вдаль, но и не забывай о том, что у тебя под колёсами. Дорога слишком длинная и порой убийственно чиста». Джек всегда успевал даже в последний момент разглядеть на дороге ловушки. Он мог ловко уклониться от них на неповоротливом грузовике. Прежде, чем глаза Фуриосы замечают что-то, Джек успевает увернуться от дюжины ловушек.         Среди военных парней происходят изменения, о чём Фуриосе сообщает Способная.       — Они все ещё поклоняются V8, — сказала Способная, хмурясь. — Но некоторые делают другой знак.       — Какой знак? — спросила Фуриоса.       — Дерево, — ответила Способная, показывая этот самый знак. — Они говорят, — добавила она медленно, словно не была уверена, как Фуриоса отреагирует, — что на вершине Цитадели есть место, где растёт дерево из Дементуса, которого ты схватила в пустыне после того, как он убил преторианца Джека. Это дерево стало началом всего зелёного, что ты принесла в Новую Цитадель.       Фуриоса почувствовала, как её бросило сначала в жар, затем в холод. Военные парни знали. И они могли быть не единственными осведомлёнными. Но когда Способная ушла, Фуриоса приняла решение. Ей показалось, что в этом новом культе что-то есть.       — Не рассказывай никому, — сказала она Неуклюжей, когда они стояли на вершине Новой Цитадели, в месте, далеком от суеты и её жителей. — Ты должна сохранить это в тайне.       Неуклюжая посмотрела на неё странно, но, не споря, кивнула.       Затем Фуриоса провела её через трещину в скале, отодвинув брезент, скрывающий скалистый выступ. Теперь там росло персиковое дерево, его зеленые листья шелестели на лёгком ветерке, который, казалось, всегда здесь задерживался, создавая рябь на поверхности озерка. Корни персикового дерева скручивались вниз через изношенные останки трупа.       — Он был мертв, когда я принесла его сюда, — сказала Фуриоса. — Я посадила в него семечко, и оно проросло. Я слышала, что ты делаешь внизу. Я думала, это сможет тебе помочь. Но ты не должна никому рассказывать об этом месте. Никто другой не должен сюда приходить.       Глаза Неуклюжей задержались на лице Фуриосе, и что-то в нём заставило Неуклюжую кивнуть.       Фуриоса отвела взгляд и глубоко вздохнула. Её пальцы скользнули по мягким, нежным кончикам зеленых листьев.       «Джек», — подумала она. «Мой Джек».         Знай, где тебя могут подстерегать.       Однажды Джек сказал ей, что в мире больше некуда идти. Есть только Цитадель, Топливный город и Свинцовая ферма. Ну и пусть больше нет других городов, зато есть другие места, другие люди, и со временем они обязательно их найдут.       Байкеры обирают в узком каньоне. Дальше есть только дорога и Пустошь. Они не нападают на грузовик. Ездят на мотоциклах и машинах. Они странствуют по Пустоши, проверяют границы. Выясняют, кого можно встретить на дороге, как устранить засаду, чтобы никто не смог захватить добычу.       Во время поездки к каньону, рука Джека впервые ложится на её плечо, как знак признания и похвалы. Что-то внутри Фуриосы переключилось в тот момент. Сломалось лишь от одного прикосновения.       Неуклюжая уходит в Пустошь. Военные парни идут с ней, преторианцы на тренировке охраняют ценную добычу, странствуя по Пустоши. Зера остается с Фуриосой, в отсутствие Неуклюжей. Девочка беззаботно бегает, пока Фуриоса читает книги Несмертного Джо и строит планы.       Неуклюжая возвращается с мешками земли. Она тащит их в комнату на верхнем этаже, полную солнца, и собирает семена в теплице на вершине Новой Цитадели. Работа, происходящая там, вероятно, была важна для неё. По крайней мере, Неуклюжая, раздражённо вскинув руки, неустанно ворчала о змеях, почве и семенах, каждый раз, когда Фуриоса хоть что-то пыталась спросить.       Военные парни тоже вернулись. Они показали Фуриосе новый знак дерева, рассказали ей, где видели банды и как подвергались нападениям в Пустоши. Они рассказывали ей всё, так сильно они хотели защитить Новую Цитедель.       Слушая их, Фуриоса знала, где её могут подстерегать.       Всегда знай, где находится оружие.       Грузовик наполнен оружием. Первое, что показывает ей Джек — местоположение каждого из них. Он раз за разом устраивает ей проверки, и та с закрытыми глазами называет все места и тип оружия, находящийся в этом месте. Джек был убеждён, что уход за любым, даже старым дробовиком и пистолетом важен для стрельбы без заклинивания или задержки. Фуриоса учится понимать отдачу каждого оружия, которое попадает ей в руки. Она учится управляться с пистолетом и тренирует точность выстрела. С Джеком они проводят долгие часы в кабине грузовика, проверяя каждый тайник. Фуриоса помогает ему и каждый раз, когда Джек случайно дотрагивается до её руки, чтобы показать, как правильно держать пистолет, она старается не думать о своих чувствах, а делать то, что говорят.       Фуриоса с особой скрупулёзностью чистит револьвер Апаш, который Джек дал ей. Она хочет показать ему, что все их уроки были усвоены и что его слова важны для неё.       Когда у Фуриосы что-то получается, Джек немногословно хвалит её, а иногда молча сжимает её плечо, быстро возвращая себе былой дух и концентрацию. Тепло его руки остается на её коже гораздо дольше положенного. Каждый раз внутри неё что-то щёлкает.       Теперь, когда на дороге начинается бой, Фуриоса всегда знает, где её оружие. И она знает, что Джек прикроет её спину так же, как она его.       Корпус Колоссус был доволен, иначе не скажешь. Среди двух братьев он всегда был в меньшинстве. Хоя Риктус Эректус был сравнительно любящим братом, даже он не мог заставить мозг Корпуса работать. Тост могла. Умная, знающая Тост могла.       Когда Фуриоса приехала навестить их, не было никаких сомнений, что их партнерство крепкое и слаженное. Что они управляют Топливным городом не хуже Людоеда. Кроме того, нельзя было не взять во внимание и то, что Тост и Корпус стали хорошими друзьями. Фуриоса одобряла это. Гармония в управлении Топливного города шла только на пользу.       Их подчинённые были одинаково хороши. Конечно, между ними были ссоры, драки и самые обычные глупости, которые военные парни делали, когда думали тем, что было у них в штанах. Но они были хороши в работе. Их здоровье улучшилось благодаря экспериментам Способной и Неуклюжей. В Топливном городе увеличилась поставка воды и свежих овощей. Ранимая Чидо иногда приезжала, чтобы найти себе ученика среди молодых механиков.       — Они смогут помочь нам, если что? – спросила Фуриоса.       Тост кивнула.       — У нас теперь есть колёса и военные парни. Хозяйка Свинцовой фермы дала нам достаточно боеприпасов, чтобы мы могли справляться самостоятельно, но, если тебе нужно будет отправить конвои, просто пошли кого-нибудь сообщить нам.       Фуриоса кивнула в знак благодарности.       Её следующая поездка была на Свинцовую ферму. Вувалини становилась слабее, это было видно невооружённым глазом. Но у неё были свои механики и военные парни, и она познакомила Фуриосу c Легендарным — своим заместителем.       — Он будет полезен тебе, когда меня не станет, — сказала Вувалини.       Фуриосе не хотелось думать об этом: ещё одна Вувалини уходила от неё.       — Теперь всё иначе, наша Фуриоса, дочь Мэри Джо Бассы, — сказала она, с нежностью смотря на Фуриосу. — Военные парни позаботятся о новом мире. И о дереве. Они пойдут за тобой. Они сделают всё ради тебя. Ради своей Фуриосы.       Фуриоса кивнула, прижавшись лбом ко лбу Вувалини на прощание.       Фуриоса каждый день обходила Новую Цитадель, расспрашивая о происходящем Способную, Неуклюжую и их помощников.       Она всегда знала, где находится её оружие.       Сражайся только тогда, когда это необходимо.       Военные парни всегда хотят драться, чтобы их запомнили. Они бредят Вальхаллой. Джек относится к этому с понимающим презрением. Раз за разом он уворачивается от ловушек, не провоцирует драку, ведя грузовик. Он оставляет врага позади, в пыли и песке. Военные парни неодобрительно кричат наверху, жаждя боя и признания, но в кабине Джек бросает Фуриосе быструю улыбку, довольный тем, что избежал очередной ловушки.       Фуриоса не слишком хороша в улыбках, до Джека ей далеко. Она лишь кивает ему, признавая хорошо выполненную работу. Потому что их работа с Джеком не заключалась в том, чтобы выиграть каждую битву на дороге. Их задача была вернуться с припасами. И любая битва, которую им удалось избежать, уже была увенчана победой.         Проходит много времени, много пропущенных сражений, прежде чем Фуриоса однажды протягивает руку, чтобы сжать руку Джека в немом одобрении за очередной не начатый бой. Он смотрит на неё с удивлением, затем во взгляде появляется теплота, сменяющаяся неуверенностью. Затем он снова отворачивается и смотрит на дорогу.       Фуриоса закрывает глаза и прикусывает внутреннюю сторону щеки, но вдруг она чувствует, как рука осторожно касается её плеча, сжимает его и затем отпускает.       Они возвращались из Пустоши в разном составе. Иногда их оставалось совсем мало, иногда много. Военные парни всегда хотели сражаться, преторианцы хотели убедиться, что никто не причинит вреда их Императору, но Фуриоса не слушала никого.       Вместо этого она делала то, что делал когда-то Несмертный Джо: стояла на платформе, вдали от опасности, наблюдала и слушала.       — Они хотят земли, — говорили ей преторианцы. — Они хотят забрать их себе.       — Я могу поделиться, — ответила Фуриоса. — Если они не будут просить слишком много.       Пустошь может заставить тебя хотеть сражаться за многое. Иногда она может утомить тебя боями. Фуриоса научилась вести переговоры, и многие из тех, кто приходил из Пустоши, опускали дробовики и ножи, самодельные копья и пистолеты, сдавались. На первое время им предлагали место внизу. Еда и вода больше не раздавалась в скудном количестве по прихоти Несмертного Джо, а распределялась ежедневно по мере необходимости.       Внизу рос новый город, стены из камня и грязи превращались в деревню, окружающую основание Новой Цитадели.       Когда тебе приходится драться, будь беспощадным.       Это самое важное, чему Джек научил её о борьбе — не драться в ярости. Никогда не драться в ярости. Мыслить хладнокровно. Драться беспощадно. Драться, чтобы выиграть каждую битву за минимальное время и с минимальными потерями со своей стороны.       Сражение вокруг грузовика всегда имело особый смысл. Если бы в мире не было бы разрушений, катаклизмов и апокалипсиса, битва за грузовик сама по себе была бы концом света. Это всегда было особым зрелищем. Кричащие байкеры и истребители, пролетающие мимо, военные парни, сражающиеся на крыше грузовика. Огненные струи в воздухе и бесконечные звуки выстрелов.       Все хотели попасть в кабину. Все знали, чтобы заполучить грузовик, надо убить Преторианца Джека.       Выражение его лица практически не меняется, пока он плавно ведёт грузовик. Пока стреляет, сбивает истребителей и разбойников. Пока уворачивается, ловко маневрируя гигантским грузовиком.       Джек назвал это целенаправленной свирепостью. Он не пытался изменить Фуриосу, заглушить в ней ярость, причиной которой был Дементус.  В Джеке нет ярости, лишь спокойная уверенность. Он всегда сосредоточен и решителен. Он всегда достигает цели, остаётся лучшим.       Когда Джек вынужден сражаться, он спокойнее и беспощаднее, чем кто-либо из тех, кого видела Фуриоса. Они всегда проходят сквозь огонь, всегда выживают, и Фуриоса учится у него.       Иногда их обоих ранят. Тогда Джек ведёт её в их тайное место на вершину Цитадели. Там он очищает её раны, его руки всегда нежны. Эту нежность Фуриоса помнила из детства. Долгое время ей казалось, что эти прикосновения навсегда утеряны. С появлением Джека всё изменилось.       Когда Фуриоса заботится о его ранах, она старается не уступать ему в нежности. Старается быть с ним осторожной, без слов передавая свои чувства через прикосновения о его раненую кожу.       Иногда Джек вздыхает и опускает плечи, словно её прикосновения приносят ему утешение, и в эти моменты Фуриосе кажется, что её сердце вот-вот разорвётся в груди.       Некоторые из тех, кто приходит из Пустоши, не сдают свое оружие. Иногда они угрожают и хвастаются. Иногда думают, что у них численное превосходство, а иногда они настолько ослеплены жаждой власти, что становятся беспечными.       Неважно, какова численность группы, приходящей к подножью Новой Цитадели. Не важна и их отвага, храбрость или количество оружия. Никто из тех, кто несёт за собой угрозу, не выживет.       Фуриоса выучила всё, что нужно знать о войне на дороге. Эти знания ведут её в правильном направлении. Когда она сражается, она беспощадна.       Знай, когда стоит поторопиться.       Иногда нужно просто знать, когда стоит поторопиться. Порой это связано с тем, чтобы быстрее уйти от сражения. Иногда нужно просто выбраться, убежать далеко и выжить несмотря ни на что.       Когда Главный Оружейник говорит Джеку о риске, связанном с Дементусом и возможности потери Топливного города, он требует собрать военный совет, и тут наступает время, когда стоит поторопиться. Нет смысла спорить, просто нужно как можно скорее передать эту информацию Несмертному Джо.       Многое происходит в Новой Цитадели. Неуклюжая объявляет, что нашла способ начать сажать деревья в Пустоши. Способная и её механики подтверждают, что могут научиться добывать чистую воду даже вне стен Новой Цитадели. Ранимая Чидо, Тост и Корпус начали читать книги Несмертного Джо. К ним присоединились историки. Из Пустоши люди приходят всё чаще и чаще по мере того, как распространяются слухи о новом мире в Цитадели. Жители низины становятся здоровее и поднимаются на вершины Цитадели, помогая в строительстве.       Фуриоса пытается торопиться. Вокруг неё строятся дома, глубокие колодцы и поля с рыхлой почвой. Неуклюжая посадила семена, которые выросли и разошлись по Новой Цитадели. Зера помогла ей сеять семена своими пухлыми детскими пальцами. Ранимая Чидо нашла больше подмастерья, и знания начали распространяться. Одна из Вувалини умерла, её похоронили с почестями. Теперь Свинцовой фермой управлял Легендарный.       Пустошь постепенно оживала.       Когда у тебя есть свободное время, стреляй по крысам в Цитадели.       Иногда действительно нечего было делать. Между рейсами всё, что имело смысл — проверка грузовика на готовность к следующей поездке и пополнение тайников с оружием. Военные парни были своеобразным развлечением, со своей детской наивностью и желанием постоянно веселиться. Порой они с Джеком проводили время в Пустоши, исследуя её границы. Иногда принимали участие в военных советах, в которых только и думали, что делать с Дементусом.       В свободное время они с Джеком стреляли по крысам в Цитадели, постоянно соревнуясь, кто больше пополнит запасы еды на кухнях.       Это было глупым и почти бессмысленным занятием, но только в эти моменты Фуриоса могла улыбаться до боли в щеках или смеяться над Джеком и его забавными победными криками.       Управление Новой Цитаделью почти не оставляло Фуриосе свободного времени. Но когда у неё появлялась лишняя секунда, она вспоминала, что делала раньше.       Её меткость была отточена с тех самых пор, как она научилась держать пистолет и нажимать на курок в Зелёных Землях. Но иногда, сидя наверху в минуты отдыха, она без всяких усилий отстреливала крыс, вспоминая человека, с меткостью которого ей никогда не сравниться.       В Пустоши можно найти доброту.              Джек передает ей дробовик.       — Для твоих путешествий, — говорит он.       Он помогает ей добыть всё самое необходимое: еду, транспорт. Фуриоса была рядом с ним так долго, что мысль об уходе — о том, чего она так сильно хотела — теперь воспринимается ею как шок. Но, ничего не ответив, она кивает.       Он не просится пойти с ней. Не спрашивает, куда она уходит. Он держит своё слово, как всегда это делал.       Мир был беспощаден к ней. Она уже забыла, как распознать доброту. Её не было нигде. И только Джек изменил всё. Этот невероятный Джек.       Она спит, как всегда, плечом к плечу рядом с ним, на расстоянии всего нескольких сантиметров. Военные парни не опасны для неё (их страсти направлены в другие стороны, по обыкновению культа V8), но с самого начала, когда она раскрыла свою личность, Джек был рядом с ней, даже когда она спит.       Когда она стонет во сне и вздрагивает из-за своих кошмаров, он всегда рядом. Ловит её руку, даёт понять одним лишь только взглядом, что она в безопасности. Фуриоса успокаивается, пока её запястье сжимает рука Джека. Как только она снова ложится на свой матрас, она понимает, что сама мысль о том, что его не будет рядом, страшнее любого ночного кошмара.       Доброта в Пустоши проявляется по-разному каждый раз.       В грохочущем гуле мотоциклов, в пыли, которая наводняет лёгкие и окутывает с ног до головы, добротой оказывается мистер Харли, появляющийся во мраке. Его мачете ударяет один раз, два, три. Фуриоса не издаёт ни звука, когда это происходит. Она молчит так же, как и Джек, который где-то там, среди мотоциклов, песка и собак. Джек...       Джек...       Джек...       Мистер Харли сажает её на мотоцикл, кладёт руку, единственную руку на руль, засунув остаток другой под куртку. Сначала она следует за пылью, за кругом мотоциклов, потом, воспользовавшись моментом, уезжает прочь, обратно к Цитадели.       Доброта — это мужчина, который не голоден до чужих жён. Который живёт ради своей свободы, но решает помочь тем, кто в нём нуждается.         Доброта — это Способная, которая находит потерянного военного парня и заставляет его верить во что-то, кроме смерти и Вальхаллы. И он спасает их, получив желаемое признание.       Доброта — это Вувалини, которые помнят Фуриосу и решают вернуться с ней, умереть за жён и возможность обрести новый мир.         Доброта — это тот, кто переливает ей свою кровь. Возвращает её к жизни, чтобы она смогла попасть в Цитадель, к дереву, к своему Джеку.       Фуриоса послала за жителями низины, их город стал шире, начал выходить за пределы Новой Цитадели. Несмертный Джо всегда считал мальчиков бедняков щенками. А девушек он брал себе в жёны, оставлял самых лучших, а тех, что были не способны дать потомство, отправлял обратно. Фуриоса предложила им совершенно другой мир. Историки напишут о том, как она спросила жителей низин, хотят ли те, чтобы их дети учились.       Учеников становится всё больше, жёны и Историки учат их по книгам Несмертного Джо, последняя Вувалини помогает им до тех пор, пока её тело не ослабевает окончательно. Неуклюжая занялась её похоронами. Тост и Корпус пришли из Топливного города, Легендарный — со Свинцовой фермы.       Способная, познакомившись с Легендарным, увидела в нём что-то, напоминающее Накса.       Ранимая Чидо продолжала находить подмастерье и отправлять их в Топливный город и на Свинцовую ферму, а также в низины Цитадели.       Неуклюжая с удовольствием занималась посадками. Она даже познакомилась кое с кем и вот её живот снова начал расти. Она больше не поднималась к дереву, и сохранила это место в секрете.       Фуриоса продолжила делиться провизией Новой Цитадели. Иногда она посещала своё тайное место, гладила пальцами мягкие листья, вспоминая своего Джека.       Военные парни окончательно уверовали в новый культ Дерева.              В Пустоши есть место слабости.              В Топливном городе всё катится к чертям. Дементус окончательно теряет контроль над своими людьми, и грузовик уходит без припасов. Нож в плече Фуриосы не отвлекает её, напротив, заставляет сосредоточиться, чтобы скорее выбраться. Джек вынимает нож, подкладывает кусок старой ткани под её наплечник. Его рука задерживается на её плече. От прикосновения она вздыхает и расслабляется.       Несмертный собирает совет и, допросив Джека и Фуриосу, отпускает их. Джек ведет её к водоему среди скал. Зашивая рану, он невольно причиняет ей боль, но несмотря на это его руки всё так же нежны, как раньше.       Затем его рука, неожиданно, обвивает её запястье, открывая перед собой её звездную карту. Он знает о её существовании. Он знает практически каждую часть её тела. Он столько лет был рядом, залечивал, омывал её раны, утешал после неудачных поездок.  Но он никогда не спрашивал, куда ведёт эта карта. Ни разу до сих пор.       Фуриоса невольно выдёргивает руку. Это был только её секрет на протяжении многих лет. Она никогда не просила его идти с ней. Он дал ей уже так много, что она никогда не хотела просить его о чём-то большем. Здесь у Джека есть власть, статус, тёплая постель, еда и чистая вода. Он знаменит. Ему подчиняются военные парни. Несмертный Джо его уважает. Джек принадлежит дороге, а дорога принадлежит ему.       У неё есть только память, надежда и перспектива долгого путешествия через Пустошь. Она не может просить его пожертвовать всем, что у него есть, ради неё.       Но когда Джек продолжает говорить о своей семье, о том, чего они хотели. О том, чего он хочет. Он был благородным воином здесь, в Цитадели, где не было места благородным целям. В груди Фуриосы что-то снова щёлкает, ломается, приобретает абсолютно новую и неожиданную форму.       «Пойдём со мной», — думает она.       И когда Джек заканчивает говорить, Фуриоса засовывает руку в свои волосы, вытаскивает косточку персика, показывает ему путь к своему дому, задает ему вопрос, который никогда не осмеливалась спросить раньше.       Спрашивает его одним лишь прикосновением руки на его шее. Касанием их лбов, почти дрожа от страха, что он скажет нет. Но когда его рука поднимается, сколязя по её плечу к шее, она понимает, что это то самое да. Самое нежное и самое сладкое из тех, что она когда-либо знала.       «В Пустоши нет места слабости», — рычал на них Дементус. «Нельзя позволять себе быть слабым».       Но Джек был рядом, её Джек был с ней. Даже когда всё кончилось, он тянулся к ней, а она к нему. Только ради того, чтобы почувствовать тепло его тела.       Когда все было потеряно, когда не было надежды, Джек всё равно позволял себе быть слабым для неё. И Дементус отнял у неё Джека. Фуриоса видела всё. Она смотрела, как Джек, шатаясь, подал. Как вокруг него поднималась пыль, как освободили собак. Она смотрела так же, как когда Дементус убивал её мать.       Джек не издал ни единого звука.       Когда она вернулась в Цитадель, её сердце было наполнено яростью. Оно стало острым копьем, закаленным огнём и страданиями. Она пришла в себя, привела в порядок потерянную руку и снова отправилась в путь по дороге ярости, чтобы покончить с Дементусом.       Он насмехался над ней снова. Говорил, что она не может быть слабой. Говорил, что она такая же, как и он, что именно он сделал её такой, потому что иначе в Пустоши не выжить. Что нужно быть сильным и непоколебимым, потому что страдания и потери близких делают тебя безумным. Превращают в жалкое существо, в тряпку. И единственный способ не дать Пустоши уничтожить тебя — это уничтожить её первым.       Она знала, какую цену заплатил Дементус, потеряв своё прошлое. Он не был слабым, он не мог им быть. Ярость и ненависть заполнили его, они отняли у него возможность быть слабым, как когда-то у него отняли его семью.       Фуриоса не позволит Дементусу отнять Джека и всё, что она узнала от него. Так что она облегчила его смерть и отвела обратно в Цитадель, посадила семя в его животе на вершине.       И она ждала, потому что Несмертный Джо становился жёстче, Цитадель становилась более безобразным местом, а бегство в одиночестве в Зелёные Земли ничего не изменило бы.       Меж тем дерево росло, и когда она сорвала первый персик с него, мягкость и сладость на языке были воспоминанием о Джеке. Второй персик она отнесла жёнам.       В Пустоши можно найти любовь.       У них осталось всего несколько дней. Конвой готов, но Джеку нужно было заняться провизией и колёсами для побега, что было не особой проблемой, учитывая их давно обговорённый план. Им нужно только добраться до Свинцовой фермы, загрузить боеприпасы и отправить грузовик обратно в Цитадель.       Всё своё свободное время они проводили в своём тайном месте.       В месте, где Фуриоса впервые узнала вкус его губ. Она выпустила всю ярость, снимая с него одежду. Джек никогда не пытался отнять этого у неё, сделать её мягче, он принимал её любую. Её непоколебимость встретилась с его спокойствием и нежностью. Когда его ладони гладили её грудь, ярость стала чем-то другим, огонь разливался по её телу от каждого прикосновения его рук, его губ, его языка. Они лежали под звёздным небом. С её губ то и дело срывалось его имя, пока он двигался в ней. Когда он отстранился, лёг рядом и прошептал ей на ухо её имя, Фуриоса была готова забыть о Зелёных Землях ради него.       Они проводили здесь столько часов, сколько им хотелось. И теперь у них практически не осталось времени до отъезда.       Она сидит у него на коленях, обвив его ногами. Одежда валяется где-то рядом. Их движения медленны, от тел исходит жар. Ей хочется прижаться к нему как можно ближе, она хочет узнать каждую клеточку его тела. Её губы прижаты к его шее, пальцы рассеянно гладят его ключицы, его грудь, его тёмные волосы. Она запомнила всё в нём. Она пыталась сделать эти воспоминания частью себя.       — Ты больше не будешь преторианцем, — нежно шепчет она, пока его пальцы лениво поглаживают её костяшки.       — В смысле?       — Когда мы доберёмся до Зелёных Земель, ты перестанешь быть преторианцем, — повторяет она, и он усмехается.       — Тогда просто Джек.       — Джек, — шепчет она, проводя зубами по его уху. — Мой Джек.       И затем, когда он прижимает её к себе, ей кажется, что она уже вернулась домой. Их движения медленны, ленивы и нежны, пока он шепчет ей на ухо: «Моя Фурия», и в этот момент она понимает военных парней, потому что теперь она сама готова уйти в Вальхаллу сияющей и в хроме.       Первую свадебную церемонию провела Неуклюжая, держа на руках новорождённого малыша. С последней из Вувалини они обсудили все детали, Неуклюжая прочитала книги Несмертного, чтобы заключить первый брак в Новой Цитадели.       Способная, прижавшись лбом ко лбу Легендарного, дала клятву с нежной улыбкой на губах.       Тост прислонилась к креслу Корпуса, мэры Топливного города одобряли укрепление связей между городами.       Чидо Ранимая улыбалась, сидя среди историков и её учеников, пока её пальцы крепко сжимали руку старшего ученика, ставшего Резчиком. Очевидно, между ними зарождалось что-то большее.       Из Новой Цитадели вырос город, заполоняя постепенно Пустошь. Зелень теперь обволакивала бывшие пески, семена прорастали из земли, ставшей плодородной.       Фуриоса качала на коленях Зеру, хотя девочка была уже слишком большой, но в этот момент её место было рядом с ней. Вокруг Фуриосы кружили другие дети, посещающие школу историков, которые наблюдали с гордостью за своими учениками.         Способная с любовью в глазах сладко улыбнулась Легендарному, а затем повернулась и помахала людям, ожидающим внизу платформы.       Военные парни одобрительно кричали и вскидывали высоко руки. Единственный знак, которому они теперь подчинялись, было дерево.       Фуриоса спустила с колен Зеру и встала, помахав толпе, которая звала её. В ближайшие дни будет больше еды, чтобы отпраздновать церемонию, и толпа радостно выкрикивала её имя.       Фуриоса узнала всё, что можно было знать о войне на дороге. И эти знания привели её к цели.