Гость

Жили как-то два брата, из знатного рода, и оба заядлые охотники. Что вполне обычно для богатых людей, слухи о них ходили разные, и одни говорили, что братья были самим злом во плоти, другие же считали, что были они люди как люди, не хорошие, не плохие, а вполне обыкновенные. Так или иначе, а наверняка было известно лишь одно: добрую половину своей жизни они посвятили любимому делу и часами, а то и днями пропадали в близлежащих лесах. И однажды, преследуя молодую лань, братья решили разделиться. «Я пойду вперёд, к западу», – сказал один из них. «А ты гони её на меня». Так они и поступили. Один из братьев ушёл на запад, а другой по свежим следам отправился за ланью. Следы уводили его всё глубже в чащу, кроны деревьев смыкались над головой охотника, не пропуская свет, а тропа становилась всё уже и уже, пока не исчезла совсем, а лань всё не было видно. И когда охотник почувствовал, как воздух спирается в его груди от внезапно подступившего страха, стволы деревьев расступились, и он увидел её, так близко, что он мог разглядеть каждый волосок на её лоснящейся шубке. Полянка, открывшаяся его взору, была залита солнечным светом, и солнечные зайчики танцевали вокруг лани, и могло даже показаться, будто их хаотичные движения и впрямь подчиняются какому-то завораживающему ритму. Придя в себя, охотник вспомнил, зачем он здесь, тихо вскинул ружьё, затаил дыхание, прицелился и… Бах. Но лань, вместо того, чтобы свалиться, взлетела высоко вверх и сбежала, не оставив за собой и капли крови. Охотник разочарованно выругался: должно быть, один из этих солнечных зайчиков затмил его взгляд, и он промахнулся. Подавленный столь нелепой неудачей, охотник вышел из тени, чтобы осмотреть место, где стояла лань, как вдруг что-то в траве привлекло его внимание. Сперва он подумал, что это птица, не больше жаворонка, но, приглядевшись получше, он не обнаружил перьев. Тогда он решил, что это может быть мышь, но и шерсти он не увидел тоже. Охотник присел на корточки и протянул руку к лежащему на земле созданию, и только взяв его в руки он понял, что это был… …эльф. Крошечный человечек, умещавшийся в ладони охотника, почти не подавал признаков жизни, только слегка трепетали его полупрозрачные крылышки. На первый взгляд, ранен он не был, скорее оглушён выстрелом. Позабыв о лани, охотник спрятал эльфа в карман. Когда они с братом встретились, охотник не смог объяснить, почему не продолжил преследовать лань. И про эльфа он тоже рассказывать не стал, хотя обычно от брата у него не было секретов. Домой братья вернулись с пустыми руками, но недовольным выглядел лишь один из них. Тот, что нашёл эльфа, напротив был до странного взбудоражен и сразу же закрылся в своей комнате, никому ничего не объясняя. Там он достал эльфа из кармана: тот, похоже, так и не просыпался с тех пор, как охотник его забрал. Но, потревоженный, он завозился и всё же открыл глаза, с недоумением оглядываясь по сторонам. Однако, заметив охотника, эльф дёрнулся и зашипел, как дикая кошка, смерив охотника враждебным взглядом. – Я тебя не обижу, – поспешил заверить его охотник. – Но был бы рад принять тебя как гостя в моём доме. Охотник сам не знал, почему сказал именно это, но во всяком случае он не солгал: ни в тот день, ни в последующие он не причинил эльфу никакого вреда. И эльф остался, больше не показывая никакой неприязни, однако так ни разу и не заговорил с охотником. Сезоны сменяли один другой, и эльф оставался у охотника, не показываясь никому, кроме него. А охотник замыкался в себе всё больше, становясь скрытным и нелюдимым, и проводил дни и ночи в своей комнате. Его эльф был поистине красив: его тонкое, хрупкое тело было покрыто замысловатыми узорами, и охотник мог разглядывать их переплетения часами, пока эльф спал на подоконнике или книгах охотника. Чёрные как смоль кудри беспорядочно обрамляли его спокойное лицо, а вздымающиеся от ровного дыхания крылья сверкали в солнечных лучах, проникающих в комнату охотника. В часы же бодрствования эльф любил играть с охотником в прятки или рисовать, используя для этого крошечные осколки угля. Охотник, в свою очередь, радовал эльфа новыми нарядами, которые он шил сам, покупая самую дорогую и изысканную ткань, такую лёгкую, что она не мешала эльфу летать. И сколько бы ни прошло времени, эльф продолжал освещать своим присутствием жизнь охотника, пока… Пока бард не приехал в город. У барда этого был врождённый талант развлекать людей – или так он, во всяком случае, думал. На самом же деле, из-за его ли умений, или из-за того, что людям в целом не очень-то были нужны барды, его ремесло почти не приносило ему денег. И когда сводить концы с концами он уже не мог, бард стал вором. И, возможно, на этом поприще он проявил даже больший талант. И хотя о его навыках как барда мнения расходились, одно было известно наверняка – втираться в доверие он умел. Может, его баллады и не трогали людские сердца, но женщины ценили его за галантность и умение рассмешить, а мужчины никогда не были против пропустить стаканчик в его компании. И бард не стеснялся этим пользоваться. Прибыв в город, он был достаточно удачлив, чтобы познакомиться с братьями-охотниками. Тем пришлась по вкусу его музыка, и они настояли на том, чтобы он выступил для них лично за ужином в их доме. И хотя даже тех денег, что они предлагали, уже хватило бы на безбедное существование следующий месяц, а то и два, бард не собирался упускать шанс получить гораздо, гораздо больше. И судьба улыбнулась ему ещё раз: братья остались в таком восторге, что попросили барда о ещё одном выступлении. – Тогда к чему мне уходить? – спросил бард. – Если вы будете так любезны, я бы с удовольствием заночевал в вашем доме в качестве оплаты. Братья согласились. Принять у себя в качестве гостя непонятого гения было соблазнительно, а пустующих комнат в доме было предостаточно. Да и то, что бард сам предложил отработать за ночлег, было весьма приятно. И под покровом ночи, пока братья и их прислуга спали, бард осмотрел весь дом, планируя преступление. А когда за ранним завтраком братья уведомили его, что на весь день отправятся в лес на охоту, бард сам не мог поверить свалившейся на него удаче. Братья покинули дом, а слуги в их отсутствие не особо интересовались гостем, так что бард решил осмотреть комнаты братьев, справедливо полагая, что все самые ценные вещи должны храниться у хозяев дома. Знать бы ему, насколько прав он был в своём предположении. Выбирая между двумя комнатами, он остановился на той, что принадлежала, как ему показалось, более главному из них. На двери красовался замок с хитрым механизмом, но большим препятствием для барда, до этого обчистившего уже не один дом, это не стало. Просторная комната была залита солнечным светом. Бард осторожно прикрыл дверь и огляделся по сторонам. Тот день правда был счастливым, думал он, уже прикидывая на глаз стоимость дорогих безделушек, попадавших в поле его зрения. А заметив массивный резной стол со множеством ящиков, бард смекнул, что там он может найти что-то столь же ценное, сколь и небольшое по размеру, пропажу чего заметят не сразу. Он подошёл ближе, но замер, не успев открыть ни одного ящика. На страницах раскрытой книги лежало маленькое существо, и сперва бард даже испугался, подумав, что это может быть крыса или ещё какой-то вредитель, но ничем таким оно не было. Это был маленький человечек в таком же маленьком костюмчике, и одна его струящаяся тонкая рубашечка казалась более дорогой, чем вся одежда барда вместе взятая, но что поразило барда больше всего, так это пара крыльев за спиной человечка. – Эльф? – прошептал бард и аккуратно поднял книгу, чтобы получше разглядеть спящее на ней создание, но именно в этот момент маленький человечек зашевелился, заставив барда дёрнуться от неожиданности. И вот же напасть: край страницы полоснул по пальцу, и бард выпустил книгу из рук, боясь испачкать её кровью. Запоздало кольнуло беспокойство за сидевшего на книге эльфа, но его реакция была столь же быстрой, сколь и неожиданной. Не успел переплёт коснуться столешницы, как эльф взлетел и завис в воздухе у кровоточащего пальца, как пчела у цветка. И не успел бард сказать или сделать хоть что-нибудь, эльф отведал его крови. То, что последовало дальше, оставило барда в полном изумлении: источая холодный тусклый свет, эльф начал стремительно расти. Через каких-то несколько мгновений перед бардом стоял высокий, стройный человек, и человек смеялся облегчённо и искренне, прикрывая рот покрытой узорами ладонью. – О, как долго я ждал, пока наконец-то смогу говорить, – сказал он, оправив платье, которое волшебным образом увеличилось вместе с ним. – Спасибо, маленький отважный человек. Тут надо отметить, что бард действительно отличался небольшим ростом, потому он нахмурился при слове «маленький» – сам эльф не далее, как минуту назад, умещался в его ладони, а теперь называет маленьким его! Но возмущаться бард не стал, а вместо этого спросил: – За что ты меня благодаришь? – За то, что ты поделился своей кровью, глупенький. Без неё, видишь ли, наш язык непонятен для людей. И если бы не твоя помощь, кто знает, как долго ещё я был бы заперт здесь. – Заперт? Эльф наклонил голову набок и прищурился, будто бы изучая барда. – Вот именно, заперт. Сам я уйти не могу до тех пор, пока охотник желает, чтобы я остался. Не зная того, он чуть не отнял мою жизнь, и таким же образом он спас меня, даже не подозревая, что делает. Он пожелал, чтобы я стал его гостем, и до тех пор, пока он нуждается во мне, я должен оставаться здесь. Но вот только если… – Эльф задумался и продолжил: – Вот только если бы ты помог мне! Я вижу свет в твоём сердце и верю, что у тебя получилось бы это сделать. – Помочь тебе? Как? – спросил бард, очарованный речами и плавными жестами эльфа. – Верни меня в лес так же, как охотник забрал меня оттуда. Я знаю, для чего ты здесь, так вот поверь мне: большего сокровища, чем я, в этом доме нет. Помоги мне, и взамен проси, что хочешь: золото, драгоценные камни, славу, власть… Эльф подошёл ближе и наклонился, выжидающе глядя на барда. Глаза эльфа были зелены, как изумруды, которые эльф обещал барду, но не их бард желал. – Я могу просить, чего хочу? – повторил бард еле слышно, боясь спугнуть дыхание, что он ощущал на своих губах. – Чего желает твоя душа? – прошептал эльф. – Быть с тобою рядом.

***

Когда охотник вернулся домой, дурное предчувствие пронзило его с самого порога. Обеспокоенный, он поднялся в свою комнату и увидел сломанный замок на двери, и паника охватила его с такой силой, что дыхание замерло у него в груди. Он ворвался в комнату, осмотрел стол, окно, полки, все места, где любил отдыхать эльф – и не нашёл его. – Бард, – пробормотал охотник и выкрикнул в коридор: – Где этот чёртов бард?! Бард исчез. Никто из слуг, само собой, ничего странного не заметил. Никто даже не видел, чтобы бард покидал дом. Рыча от бессилия, охотник отправил слуг в город, чтобы отыскать вора. И когда дворецкий осмелился спросить, что именно пропало, в звенящей тишине охотник отвесил ему тяжёлую оплеуху и ушёл, хлопнув дверью и оставив всех в полном замешательстве. Никто не понимал, что происходит, и куда направился охотник. Поначалу и сам охотник этого не знал, но его ноги сами понесли его в лес. И вот какое дело: с тех пор, как он забрал эльфа к себе домой, охотник не раз пытался найти ту самую поляну, но, даже прочесав, казалось бы, весь лес, не смог этого сделать. Тропинка испарилась, будто её никогда не существовало. Но в этот раз он нашёл её. Он знал, что это она, он помнил дорогу, будто преследовал ту лань этим же утром. Когда тьма сгустилась вокруг него, он больше не чувствовал страха: всё, о чём он мог думать, это о хитром ублюдке, который, он был уверен, забрал его эльфа. Наконец он увидел поляну, залитую мягким закатным светом, и застыл: там, где в тот день стояла лань, сидел эльф. Охотник узнал его, несмотря на то, что теперь эльф был человеческого роста, и его крылья исчезли. Охотник выдохнул и сделал несколько шагов вперёд, пока не заметил то, что прятала высокая трава. Уложив голову на колени эльфа, в траве спал бард. – В твоём доме я был благодарным гостем, так что теперь, когда ты ступил на мою землю, я ожидаю от тебя того же, – сказал эльф, не дав охотнику и рта раскрыть. – Прошу, усмири свой гнев. – Ты умеешь говорить? – прошептал охотник. Эльф улыбнулся, играясь с волосами барда. Охотник спросил снова, с удивлением обнаружив, что и правда больше не испытывает злости: – Что с ним произошло? – Он хотел остаться со мной. И он останется. Навеки. Эльф улыбнулся ещё раз, обнажив ровные острые зубы. – А чего же хочешь ты? Зачем пришёл сюда? – Будто ты не знаешь, – выдохнул охотник, не в силах отвести от эльфа взгляд. Эльф рассмеялся. – Так иди же ко мне. Охотник сделал последний шаг и сел по левую сторону от эльфа. Он уложил свою голову на его колени, и за мгновение до того, как изящная кисть коснулась его волос, охотник понял, что бард давно уже не дышит. «Теперь это уже неважно», – подумал он и закрыл глаза.