Чертова пианистка

Франция горела огнями страсти, на тот момент пока в отель «Baiser de luxe», что переводилось как «Поцелуй роскоши» заселяли парней и куча стилистов, помощников продюсера. Сам Йост остановился в квартире не второстепенного человека, чье имя он старательно скрывал всю дорогу в отель. Парням даже удосужилось пообсуждать вероятность того, что Дэвид Йост - гей и ночевать он будет у своего бойфренда. — Какое пополнение? Вы что нашли мне подмену?! — застыл Билл, только недавно приземлившись в Париже. Естественно Йост просто хмыкнул и бросил ту же фразу, которую говорит при любом случае - когда хочет слиться от ответа. — Не неси чушь, Би! Все, наша машина! О! Едем! — широко улыбаясь, Йост с раскинутыми руками в стороны зашагал к черному джипу. А Билл остался стоять в той же позе, с немного приоткрытым ртом. … (1) Холл отеля был широким и просторным, что сам ресепшен был пятиметровым, за которым широко улыбались портье. Красная дорожка, постеленная для важных гостей, заглушала шаги высоких парней, на чьих лицах была расслабленная мина. За девять лет карьеры постепенно привыкаешь к такой гостеприимности. — Добрый день. Счастливы видеть Вас в нашем отеле. Ваши ключ-карты от номеров люкс. — улыбалась девушка за ресепшеном, от которой несся запах буквально вылитых на форму - французских духов. Ее декольте приметил сразу естественно Листинг. — merci lapin (Спасибо, зайчик) — сказав, он мигом подмигнул ей, стрельнув своей невидимой стрелой в ее девственное, французское сердечко. Когда тот обернулся к Тому, тот уже поджав губы, мотал головой, буквально говоря глазами «Бабник ты, Гео». Йост на тот момент ходил по холлу не опуская с рук телефон. — Переодеваемся и в ресторан. Этот загадочный нам новость сообщить хочет. — Билл говорил, смотря на Йоста вдалеке. После слов Каулитца, Густав быстро и шепотом «блякнул» и запротестовал. — В чем проблема сказать напрямую? Вот сейчас какую-то херню сообщит. Я устал, Билл. — Ага. Ты на это чудище посмотри, он весь полет вел образ беременной женщины с тремя детьми, но тут же увидев третий размер за ресепшеном, освежился. Держись, братишка. — хлопнул по плечу Густава Том. … Ресторан французской кухни бил в нос ароматом изысканной еды. Смотря на саму обстановку и самих гостей в заведении, глаза сразу бросались на четверых парней в свисающих штанах, чьи торсы утопали в огромных трикотажных кофтах. Зрелые француженки щурясь глядели на резинки боксерок, видневшихся из под штанов. Никого из парней это не волновало. Вальяжно рассевшись, они начали как обычно смеяться и говорить о своем. — Так вот, она мне утром такую балду начала говорить. Мол, это была ошибка. — Бля, Гео… — Да подожди! Она мне потом вываливает, говоря «Я же замужем». Ты представь! Бля, с голыми си… Гео не докончив рассказ об утреннем диалоге с горничной отеля в Техасе, отвлекся вдаль. — Где он так нажрался?… С момента самого заселения прошло часа полтора. Ребята сходили в душ, выпили по банке французского пива в мини-баре и переоделись во что-то более теплое, так как в отеле стояла прохлада. Йост пошатываясь подошел к столику, по дороге пичкая извинения прохожим, за то что держится за что попало, ударяясь в спина прохожих. — Ы-а-х… водички налей. — сказал Йост, словно ребята должны были давным давно привыкнуть к его любви к алкоголю. Хотя этой любви таковой не было. Дэв напивался, да. Но очень редко. — Это ты так водой нажрался? Или че? — улыбался Том, обводя Йоста с головы до ног. Не смотря на нетрезвый вид, продюсер выглядел на все сто. Рубашка поглажена, ремень пристегнут, на пиджаке ни одной саринки. — Я…кхм… — глотнув пару глотков воды, тот собрался с мыслями. — Я только что ужинал с… Минута молчания. — Со Стивом Тодлером. Впрочем, у Вас будет еще один продюсер, парни…ик! Нас ждет легендарное сотрудничество с ним и… ик! Сидни Гарсиа. — Сидни Гарсиа?! Пианистка? — глаза Билла превратились в пуговички. — Мы же разные вселенные. Ты серьезно? — Мы типо объединимся? Или мы просто будем как сводные коллеги? Хах… — прыснул Густав, не совсем понимая - будет ли продюсировать их Тодлер, акула среди продюсеров и миллионеров… или пианистку Англии припишут в рок-группу? — Загугли как она выглядит. Я слышал о ней. — потянулся к телефону Георг. И только Том молча смотрел на четверых - словно лишний. Он понятия не имел кто она. И когда повисла тишина, в моменте когда все ждали ответа от Йоста, пока тот что-то ковыряет в зубах зубачисткой, Том все же спросил. — Кто это? Все глаза сидящих за столом переметнулись к Тому. Естественно начались вопросы тупой ли он или притворяется. — Та я впервые слышу об этой Гарсиа… что? — под пристальным взглядом парней, кровь начала закипать. Какого хрена из-за того что он не знает о какой-то пианистке - все должны считать его чудаком? Именно эта мысль повышала температуру в нем, возбуждая агрессию. Еще бы чуть-чуть и Том за матерился, но Йост вовремя стукнул стаканом об стол. — Короче. Ужинайте со спокойной душой. Просто новый продюсер… не играть же вам…ик! Не играть же вам Баха или Моцарта. Я пойду лучше.. Дэвид кивнул всем на прощание. Повисла тишина по вине раздумий. — Не могу поверить. Сидни Гарсиа… — улыбнулся Билл искренне и глотнул из стакана Йоста, совсем забывая что он тот еще брезгливый человек. — В интернете только биография, только фотографий нету. Че за херня? — покусывая ноготь, Георг листал биографию. — Просто замухрышка серая. Кого вообще сейчас интересуют пианисты? Тебя чтоли? Или вместо портье, решил кого-то посерьезнее трахнуть, м? — ухмылка Тома взлетела вверх, а взгляд Георга нахмурился. — Идиоты. Сидни - одна из самых талантливых музыкантов в Англии. Она и тем популярна, что играет спиной к людям. Эта девушка - ходячий инкогнито. При том талантливый инкогнито. — сказал Билл, что заставило прыснуть Тома. — Настолько все плохо? — Каулитц раскрытой ладонью махал перед своим лицом, намекая на вероятное уродство той особы. — Том, ты не понимаешь. Ты не видел ее концерты. Как сексуально выглядят ее образы и лебединая, ровная спина. Это же пиздец для эстетов. — Давай мы тоже будем сексуально стоять задницами к людям, Билл. Эстеты нас на месте съедят, а? — Иди а. Ты понимаешь, если мы будем в сотрудничестве с Тодлером, естественно мы будем видеть и ее. Пиздец, я буду хранителем тайны Англии. — А Тодлер знает что ты много болтаешь? И телефон у тебя с камерой. Ха! — Том рассмеялся, тыча пальцем в недовольную мордочку младшего. Весь вечер парни обсуждали именно эту девушку, чье лицо скрыто от всех. В биографии жидкая информация не возбуждала в диалоге новых тем для рассуждений, поэтому все поужинали и переварили новость Йоста. Утром, на телефон Билла поступило сообщение от продюсера. — Билл, вечером в часов в семь, Мэрилин занесет новые вещи. В этих образах - я буду ждать Вас в соседнем ресторане возле отеля. 21:00. Стив и Сидни придут. Опоздаете - убью. До связи. (2) Сообщение поступило в семь утра, ведь как оказалось Дэвида в это время мучала головная боль, что сопровождалось на тот момент - похмельем. Все спали. А в комнате Каулитца все также пахло охлажденным цитрусом и капелькой алкоголя. — Поцелуй меня. — говорила она. Ее тело - миниатюрный пазл кристаллов. В этот раз не было белоснежной рубашки, просвечивающей все оттенки интима. Девушка была в черной майке, прилипшей к тонкой талии, где чуть ниже были круглые бедра - окольцованные стрингами того же угольного цвета. Том видел всю картину от первого лица. Не хотелось просыпаться вовсе, ведь чувство, которое переполняло было иным. Это был не тот сон, когда оба получали удовольствие. Это чувство - уж точно не было оргазмом. Она временами громко смеялась сидя перед на мягкой кровати, не сдерживаясь Каулитц улыбался очень широко. Девушка ложилась рядом с ним, опираясь на локти, она смотрела прямо в его глаза. Глаза были такие знакомые, что подсознание парня смеялось, крича «Во сне не может существовать дежавю!» Сам немец отлично понимал что этот сон - продуманная картинка его подсознания. Он не мог сам спросить «кто она» или «что происходит?». Во сне - он персонаж и играет свою роль. Но разве это нормально - чувствовать все эмоции так явно? Словно явь. Словно он уже женат на любимой девушке и сейчас их ничего не волнует. Было бы неудивительно, если бы в следующем сне - незнакомка уже носила его ребенка под сердцем. Стало быть, Том этого и боялся… что следующего сна может и не быть. Тело не двигалось, юноша посапывал в номере. Кто ж знал, что такой человек как Том Каулитц, видит во сне одну и ту же девушку и постепенно влюбляется в нее. Именно так это и происходило. Второй сон - поколотил его сердце серьезнее. Секс - мог бы быть развлечением. Но такой обыденный, отрадный вечер с любимым человеком - то чего у Тома в жизни никогда не было. Он начал все больше хотеть ее. Смотреть в ее зеленые глаза, которые напоминали лес. Впитывать аромат ее нового шампуня, от которого ее волосы так переливались. Щекотать ее, от чего она так сладко и громко смеется. Целовать. Второй сон - стал иным. Совсем другим. Миллиарды точек энергии человека - были пропитаны любовью. — Я люблю тебя. … — Ах! — мужская спина дернулась, а глаза немца распахнулись. Голос девушки растворился в немой тишине номера, но у в голове Тома он отпечатался надолго. Именно от последней фразы, в его голове мешались мысли в огромный ком. В этот раз его подсознание не подвело, и он помнил свой сон отчетливо. Солнце встало высоко и тот знал, что в десять утра им надо на репетицию. Ибо Билл… Билл наверняка сильно обидеться, что было хуже любого громкого скандала. … — Стив, слышишь? Я ненавижу тебя. Я ни за что не надену это платье. — прозвучал голос девятнадцатилетней девушки, с нотками ужаса и отврата. В зеленых глазах расширились зрачки. Платье, которое принесли по приказу Тодлера - выглядело отвратительно. — Сидни, девочка, этот ужин должен принести им уйму впечатление. И не простое. Ты должна… — Тодлера грубо перебила пианистка. — Да-да, ты должна сиять непринужденностью и гореть искорками известности, будто о твоей красоте уже знает вся вселенная. Я угадала? Может хватит твоих глупых речей? Я и так уже выбрала, в чем идти на встречу с этими парнями. — Только не говори, что это пиджак и брюки, дорогая. (3) Гарсиа бросила трубку. Сложный характер обострялся с каждым годом, учитывая то что Тодлер - продюсирует Сидни с девяти лет. — Алло, Маршалл? Забери эту тряпку с моего номера. — прослушав в ответ французский акцент помощника, девушка сверкнула улыбкой. — О да! Он думает, что встреча с этими рокерами изменит мою жизнь…Спасибо, Маршалл. До встречи. … И так, кто же она? Девчонка, чье имя громче чем звон Биг-Бена в Лондоне. Казалось бы, пианисты с каждым годом потухают на фоне поп-музыкантов. Но именно фамилия Гарсиа - сопровождалась широкой красной дорожкой и аплодисментами миллиардов. Что именно интриговало публику - это темная мантия и на лице пианистки и на ее личной жизни. — Любая девушка, гуляющая по Лондону - может оказаться Сидни Гарсией. Ты только представь. — Все зависит от осанки незнакомки. — На бабушек только не заглядывайтесь! Ха! Пойдемте… Примерно такой был диалог англичанин, которые даже не знали нации - незнакомой звезды. Только взглянув на нее сейчас, будет видно не вооруженным глазом - что девушка смелая и харизмы у нее достаточно. Это могло и констатировать факт - то что жизнь хорошенько ее потрепала, перед тем как оказаться на троне славы. Мало информации, много теорий. Люди лишь верили Тодлеру, который наверняка в скором все всем сольет. За десять лет такого ведь не случилось. Народ слишком слеп. … Ресторан. Тихая обстановка, временами где слышны шепоты, смешки и звоны бокалов. Душил аромат парфюм - интеллигентов. В самом центре зала - на достаточно широком столике, рассчитанного на семерых людей, расположились четверо парней. Они были идентично одеты. Вечерний смокинг, угольного цвета, состоящий из обшитого шелка с лацканами. Белоснежная рубашка под пиджаком, с французскими манжетами для запонок. И идеально завязанная бабочка - рай для перфекционистов. Гости и не знали, какой диалог был внутри их компании. Но со стороны, казалось что они говорили именно о своей семье, о покупке новой машины, о дне рождении на прошлой неделе, ибо просто о новом проекте на работе. На самом деле, в таком приличном месте - где было много интеллигентных французов лет пятидесяти, никто не знал о том что это - группа рокеров из, мать твою, Германии. И как окружающие, они не совсем восхищались своим внешним видом. — Обязательно надо было эту пачку напяливать?! — слегка потянул бабочку Том. — Пачка - это юбк… — Билл скривился в улыбке. — Я знаю. — процедил Каулитц через зубы. — Мы же не на встрече с папой Римским. — Если у нас БУДЕТ встреча с ним, Йост найдет дела поважнее. А тут Тодлер… странно что он вообще опаздывает. — сказал Георг. — Может уже закажем что-нибудь..? — Тодлера тоже нету. Нас как лохов надули. А давай придем в десять, а этим олухам не скажем? — Дэв просто хочет чтобы новый продюсер привык к вашей "пунктуальности". — красноречиво подметил кавычки Билл. Прождав еще десять минут, Тому надоело сидеть. — Сидим как идиоты. — стул противно проскрипел по кафелю, и тут же Билл схватил его за руку, при этом смотря вдаль. — Это они. Две мужской фигуры. Тодлер был намного выше Йоста и возрастом старше, что и подтверждала его привлекательная седина на волосах и бородке. С далека сверкали его часы на жилистых руках и обручальное кольцо на безымянном пальце. Его улыбка всю дорогу к столу - не сползала с лица. (4) — Вот и они. Tokio Hotel! — произнес Тодлер, бархатистым голосом, когда парни привстали со стола, показывая благодать своего высокого роста. — Рады познакомиться с Вами, господин Тодлер! — пожав руку будущему продюсеру, глаза младшего Каулитца горели. — Мы давно знакомы, парни, что вы? Как быстро растут чужие дети, а, Йост? Я помню Ваш первый концерт… Тогда с Вами Сид больше нашла общий язык, помню. — улыбнулся Стив и почему-то уставился именно на Тома, что очень начало его бесить. — Сидни? Мы и ее уже знаем? Да ладно! — сказал Билл, явно замечая как Тодлер смотрит на Тома. — Нам предстоит легендарный общий проект, парни. Вдруг Том, на фоне своей нарастающей агрессии, прыснул. — Вы же про ваше общее дело? Продюсировать будете? Или Вы решили добавить в рок немного Моцарта? Хах… Тодлер улыбнулся скромно, но в моменте его улыбка перешла в что-то торжественное, ведь послышался голос у лестницы. — Ты видишь во мне соперницу, Каулитц? Том будто наизусть зная ответ на такой вопрос, не обернувшись, уверенно ляпнул: — Еще чего. (…) — вдруг осознавая что сзади него новый персонаж, он медленно обернулся. … Вырез на длинном черном платье был настолько уместен, что все стилисты Гарсии хотели уволиться в тот день, принимая тот факт - что Сидни сама справляется со своим стилем. Даже если она терпеть не могла платья. Черное платье, лямки тоньше ниток, шелковый блеск на локонах, блики на губах, стук каблуков и ровная осанка.

Это была она.

— « Это она. » — мысленно сказал Том Каулитц.