Все мосты сожжены. ...Или нет?

У руководителя Следственного комитета по Заневскому району Санкт-Петербурга каждый третий четверг месяца проходил личный приём граждан, и сегодня был как раз один из таких дней, а время приёма уже подходило к концу. – Можно? – Когда на часах было уже 17.45, в кабинет Ковина заглянула невысокая женщина лет тридцати пяти. – Да-да, конечно. Проходите, присаживайтесь. – Спасибо. Меня зовут Анна Широкова. Два года назад вы занимались расследованием убийства моего мужа Валерия. – Да, помню такое дело, – полковник кивнул. Громкая история была, конечно. Можно сказать, даже личная. – Но оно давно закрыто, преступник осуждён. – В том то и дело, что он сидит ни за что! Та-ак! …Приплыли, что ли?.. – Почему вы так считаете? – Виктор Иванович напряжённо сцепил лежащие на столе руки в замок и немного подался вперёд. – Да я с самого начала не верила, что Игорь мог такое совершить! Они с Валерой были в хороших отношениях, – отвечала посетительница, доставая что-то из своей сумки. – Так получилось, что я только на днях смогла съездить на дачу - не получалось у меня вернуться туда, где…мужа убили. – Да, я понимаю. Так, Вы что-то там нашли? – Да. Случайно. У нас в доме были комнатные растения, я про них совсем тогда забыла, и, конечно, они давно погибли. Так вот, в углу возле окна, прямо напротив входа, тоже стоял цветок. Пальма, большая уже. И я обратила внимание, что к её стволу была прикреплена скрытая видеокамера, – женщина достала из сумки то самое найденное устройство: – У неё тогда густая листва была, поэтому, наверное, при осмотре камеру не нашли. А я начала там убираться, всё выкидывать надо, и... – Хм, откуда она там?.. – Я не знаю, Валера никогда не говорил об этом. …А вот на этой карте памяти – запись того самого дня, – женщина положила на стол полковника миниатюрную SD-карту. – Игорь не убивал моего мужа. – …Одну минутку. – После несколькосекундной паузы шеф снял трубку и набрал трёхзначный внутренний номер: – …Маш, ты ещё не ушла, хорошо. Зайди ко мне, пожалуйста. – Завершив разговор, мужчина вновь обратился к Широковой: – Анна, а это оригинал записи? Или копия? – Оригинал. Я только достала флешку из устройства и…посмотрела видео, – на глазах женщины моментально появились слёзы – она практически собственными глазами увидела, как умирает супруг… – Вот, выпейте, – Ковин налил посетительнице воды и передал ей стакан. – Сп...спасибо. – ...Виктор Иванович, разрешите? – после короткого стука в дверь в кабинете появилась Швецова. Получив в ответ от начальника лаконичный кивок, следователь прошла вглубь помещения, внимательно смотря на женщину: – Здравствуйте...Анна. – Здравствуйте, – всхлипнула та, вытирая слёзы. – Вы меня помните?! – Конечно. К сожалению... – Маша тяжело вздохнула, усаживаясь за стол напротив Широковой, – дело об убийстве Вашего мужа одно из тех, которое забыть не получается...как бы ни хотелось, – переглянувшись с шефом, она вновь переключила внимание на гостью: – У Вас что-то случилось? – Давай кое-что посмотрим, – слово взял Ковин, уже вставив карту памяти в компьютер и теперь повернув монитор так, чтобы было видно, прежде всего, ему и Маше. – Ну, хорошо, – подполковник юстиции пока мало что понимала... – Можно, я перемотаю? – вклинилась Широкова, когда на весь экран появилась пустая гостиная загородного дома. – Да, – он передал посетительнице клавиатуру. – ...Вот приехал Игорь... – Видео показывалась в ускоренном режиме, чтобы сейчас не тратить на это время. – Это что, запись того дня, когда...был застрелен Ваш муж??? – Сказать, что Швецова была удивлена – не сказать ничего! И она даже не пыталась сейчас этого скрыть, потому что действительно была в смятении. Она узнала и интерьер, и мужчин...и даже одежду, в которой они были тогда. – Да. ...Вот, с этого момента, – Анна приостановила воспроизведение и, вернув нормальную скорость, снова нажала на пробел. – Дальше я не могу смотреть! – она встала с места и, обхватив себя руками, отошла к стене. Игорь разговаривает по телефону. С Колонковой. То есть время около полуночи. Потом Зольников выходит из-за стола и пропадает из кадра. Спустя минуту в зале происходит пополнение...и это не Игорь – мужчина совершенно иной комплекции (выше ростом и более худощавый, судя по всему), в чёрной куртке и чёрных джинсах...а также с заведённой за спину рукой. В следующее мгновение на хозяина дома направляется пистолет с глушителем. Всего один выстрел – и точно в сердце Широкова. Посуда со стола летит на пол и разбивается. Преступник на несколько секунд покинул комнату, а потом вернулся, поставил на кресло ту злополучную сумку (с деньгами и приметной зажигалкой), прошёл на кухню, уже не попадая в объектив камеры... И тут в помещении появился явно напрягшийся Зольников. В первую очередь капитан увидел бездыханное тело напарника, а потом услышал шорох и устремил взор в сторону кухни. Буквально мгновение – и уже сам Игорь получает пулю в плечо и падает на пол. Незнакомец спустя минуту спешно покидает дом...и уже без маски, но в кадр его лицо уже не попадает... Через несколько секунд после хлопка двери Зольников впервые после ранения шевельнулся: так и оставаясь лежать на животе, он кое-как достал из правого переднего кармана джинсов телефон, видимо, вызвал полицию и потерял сознание, похоже, даже ещё во время разговора... Шок. Просто шок. Воспроизведение было остановлено, и Анна боязно вновь вернулась к столу, но садиться уже не стала: – Можно как-то исправить ситуацию? Игорь не должен сидеть за то, что он не совершал. – ...Мы постараемся, – после паузы ответил Ковин, видя, что Маша совершенно потеряна и пока не может собраться. – Мы можем оставить камеру и карту памяти у себя? – Да, конечно. – Широкова уже взяла со стула свою сумку, собираясь уходить. – ...Надеюсь, что справедливость восторжествует. Я жалею только, что не сумела вернуться на дачу раньше... – Мария Сергеевна, – официально обратился к той руководитель, надеясь её взбодрить и вернуть в рабочее состояние, – нужно оформить сообщение. – Да, конечно, – она действительно словно очнулась и тоже поднялась на ноги. – Как закончите – зайди ко мне, я жду. - Хорошо, Виктор Иванович. Анна, пойдёмте ко мне в кабинет.

***

Швецова снова появилась в приёмной шефа спустя полчаса, а сам Виктор Иванович, похоже, уже составлял план дальнейших действий. – Мы закончили, – устало произнесла женщина, снова усаживаясь за переговорный стол и протягивая Ковину должным образом оформленные и даже уже зарегистрированные документы. – Хорошо. Завтра с самого утра поеду к прокурору – надо возобновлять дело. – Да...и отменять обвинительный приговор. – Именно так. ...Ты что, уже голову пеплом посыпаешь? – мужчина обратил внимание на очевидное расстройство подчинённой. Сама же следователь поставила локти на столешницу и закрыла лицо руками – за всю свою карьеру ошибки она совершала очень редко, по пальцам пересчитать, а тут ещё и дело...нерядовое. – Зольников с самого начала говорил правду, эта запись полностью подтверждает его показания... Я построила обвинение исключительно на косвенных доказательствах. – Но ведь и суд с тобой согласился! – Мне от этого не легче. – Маш, сейчас мы имеем реальный шанс исправить эту ошибку – давай сосредоточимся именно на этом! Вместо того, чтобы заниматься самобичеванием. Я уже договорился с Котовым: завтра же у нас будет постановление о возбуждении производства ввиду новых обстоятельств. – А дальше? – Ну, согласись, на записи – прямое доказательство невиновности Зольникова, он и Широков видны достаточно чётко, так что сейчас для нас первоочередная задача – добиться освобождения Игоря. Поэтому назначай экспертизу видео, чтобы тебе подтвердили, что оно настоящее, нет никакого вмешательства извне, нет следов монтажа и сделано оно было именно в день убийства. С этим заключением прокуратура выйдет в суд, чтобы приговор в отношении Зольникова был отменён, а дело прекращено. – Да, я...я поняла... Убийцу мы так и не поймаем... – Маш, ну, взбодрись!!! Что ты так расклеилась-то?! Я понимаю, конечно, что неприятно, но...не смертельно же! – Да понятно это... Просто как теперь им в глаза то смотреть? Игорю и...Колонковой. – Будем решать проблемы по мере их поступления! Сначала надо, чтобы приговор отменили и Зольникова выпустили. ...Вдруг тебе вообще скажут, что запись сфальсифицирована – тогда вообще ничего не будет! Так что не торопись. ...И Люде пока ничего не говори. – Да, Виктор Иванович, конечно. ...Пойду я. – Иди. До завтра.