О семье

      Неро открыл дверь. Неро закрыл дверь.       Стук раздался вновь, на сей раз более требовательный и жёсткий. Неро снова открыл дверь. Пару секунд созерцал неподвижно лицо стоящего за ней человека.       Закрыть дверь повторно ему помешал носок сапога, побитого жизнью настолько, что держался на одной мотивации. На двери остались частички красноватой адской грязи, весело пузырящейся и братающейся с начинающими образовываться на металле пятнышками ржавчины. — Какого хуя… — обречённо протянул Неро и всё же отступил, пропуская в дом незваного гостя.       Он прошёл внутрь слегка прихрамывая на прищемленную ногу, но в остальном совершенно невозмутимо. Оставил на коврике ботинки, которые впору было огораживать полосатой лентой, как объект повышенной опасности (и повышенной вонючести), материализовал и прислонил к стене сразу два меча, которые Неро с недовольным и слегка растерянным, но уже приобретающим черты смирения видом подхватил и отнёс в оружейную. А когда вернулся, обнаружил запертую дверь в ванную и перед ней кучку вещей, которые легче было сжечь, чем отстирывать.       Неро мысленно досчитал до 10, чтобы не раскурочить дверь ванной, а вместе с ней и прихожую, и коридор, и часть кухни. Сложил пропитанную демонической кровью и чёрт знает чем ещё одежду в большой чёрный мусорный мешок вместе с этими долбаными сапогами и выставил всё это добро на улицу — проветриваться. — Неро! — голос звучал слегка приглушённо за шумом воды и дверью, но от того не менее раздражающе. — А ты не мог бы нам принести сменную одежду?       Минут двадцать спустя два человека сидели друг напротив друга за обеденным столом. Гость легкомысленно распутывал длинную копну влажных серебристых волос, сидя при этом с идеально ровной спиной.       Неро смотрел на него, не моргая.       И смотрел.       И смотрел.       Наконец, это подействовало. — Да ладно тебе, малой, — сдулся наконец гость, при этом выражение лица его совершенно не соответствовало его тону, оставаясь, за неимением другого слова… Стоическим. — Мы будто в этом виноваты. — А разве нет? — вдруг переспросил он сам себя. Кончики ушей начали слегка розоветь. — Так, блять, — Неро раздраженно вздохнул и потер переносицу. У него начинала болеть голова, — что… А, ладно, не важно. Просто рассказывайте по порядку. — Видишь, я же говорил, что он сразу всё поймёт! — Обрадовался гость, расплываясь в улыбке. И тут же посерьёзнел, — Но возможно, не стоило к нему так врываться. Но он же не отказал! Твой сынишка просто намного лучше тебя, признай это! — Я вообще-то здесь, — напомнил Неро, пытаясь спрятать за кашлем розовеющие от смущения щеки.       Тут пришло время гостю смущённо откашливаться. — Извини, — Неро показалось, будто слово было сказано сразу двумя голосами, вылетающими из одного горла. Но он просто кивнул, стараясь не вздыхать слишком громко. — Дело было в аду, мы сражались с Мундусом…       И Неро выслушал рассказ о том, как близнецы Спарды пытались сразить короля Ада, но как сил не хватало, а Мундус начал использовать тактику, в результате которой они только мешали друг другу, а то и наносили друг другу удары вместо противника. И как в какой-то момент всё сложилось таким образом, что близнецы начали лететь друг на друга с клинками наперевес, не имея возможности остановиться. А Мундус насмехался, потирая свои кровожадные лапки. — Но мы тогда и не стали останавливаться. А зачем? У нас же Мятежник, — жизнерадостно закончил видимо-Данте. — То есть вы буквально налетели друг на друга и одновременно накололись на Мятежник, как бабочки на булавку? Чтобы слиться воедино? — Неро отчётливо ощущал, как у него начинает дёргаться глаз. — Это довольно грубое, но корректное описание произошедшего, — сухо ответил видимо-Вергилий.       Неро закрыл руками лицо, желая провыть что-то нечленораздельное о том, что с этими двумя никогда не бывает легко. Затем ещё раз оглядел их сквозь пальцы.       Чертовы близнецы. В одежде нейтральных цветов, с распущенными мокрыми волосами, перепутанными чертами лица и выражениями они всё ещё каким-то образом смотрелись органично, пусть и ещё менее человечно, чем обычно. Клыки удлинились, голубые глаза были какими-то неестественно яркими, а движения резкими и точными. При виде исследовательского интереса Неро по лицу гибрида расползлась асимметричная тонкая улыбка, которую почему-то так и хотелось назвать острой. — Кстати, мы сейчас выглядим почти как отец, — хмыкнул кто-то из близнецов. Наверное, Данте? Признаться, Неро затруднялся их различать. Было в этом объединении что-то одновременно очень правильное и очень неправильное. — Можешь полюбоваться — вот таким вот был твой дедушка. — Вот как, — протянул Неро. А после вздохнул. — Но, подозреваю, вам не стоит долго так быть. Вы же не хотите слиться окончательно?       Всё с той же улыбкой гибрид покачал головой. Но тут на его лице появилось забавное, слегка растерянное выражение, будто в голове близнецов происходил какой-то спор, после чего он закатил глаза на какое-то своё решение и, наконец, обратился к Неро. — Вергилию страшно… — Заткнись. — То есть ладно, он не хочет снова втыкать себе в пузо Ямато, когда в прошлый раз всё из-за этого прошло сам знаешь как, — Неро кивнул, сдерживая рвущийся наружу смешок. — Так что не мог бы ты сделать это за нас? Верг тебя научит, как правильно, — ладно, ладно, я научу твоего сына технике обращения с твоей катаной, как хочешь, грёбаная цундере…       Где-то с минуту, которой ему хватило на то, чтобы вскипятить чайник, Неро лицезрел сцену попытки самоудушения. — Что бы ни было, — вздохнул он, сыпя себе в кофе четвёртую ложку сахара и заливая всё это молоком.

***

      Операция по разделению полудемонов прошла удачно, о чём Неро уведомил Данте, с первого же своего появления выплюнув шутку про сиамских близнецов. Вергилий же с видом крайней брезгливости попросил предоставить им ещё один комплект одежды, потому как предыдущий оказался также разделён поровну между братьями — Данте достались брюки, а Вергилию рубашка и боксёры, что выглядело просто на редкость комично.       Наконец, они всей дружной компанией переместились в гостиную, где голодные родственники принялись практически без разбора уничтожать запасы еды семьи Неро. Неро и сам не отставал — хотя ему и не приходилось месяцами выживать в аду, питаясь демоническими останками, моральный ущерб, нанесённый за этот день, необходимо было восполнить.       Тем неожиданнее было, когда первым свою тарелку с рагу отставил Вергилий, не говоря ни слова встал, помыл за собой посуду и уже собирался уходить, когда Данте быстрым движением сцапал его за крякнувший от натяжения воротник. — И куда это ты собрался? — ехидно поинтересовался Данте. Вергилий помрачнел и отвёл глаза. — Мне здесь не место. Я пойду… — Никуда ты не пойдёшь, — бескомпромиссно заявил Данте и развернул его лицом к Неро, — пока не выскажешь всю ту «я-люблю-тебя-сыночек-прости-что-бросил-тебя-и-оторвал-руку"-речь, которую готовил всё время, что я имел доступ к твоим мыслям.       Вергилий залился краской, Неро поперхнулся.