Come here girl. Come to the back.

Конец напряженной тренировки в этот раз был особо долгожданный. И это редкость. Те, кто хоть каким-то образом был приобщён к танцевальной сфере, понимают, что конец тренировки не самое приятное событие за все последние шесть, а то и восемь часов, проведённых на паркете. Но эта тренировка была особенной: тренер постоянно как на иголках сидела на своём месте и совершенно отсутствующим взглядом смотрела на всё происходящее. Удивительно, но она даже ни разу не попыталась запустить в очередного горе-танцора своими любимыми утяжелителями по 2 килограмма, когда тот делал одну и ту же ошибку в одном и том же месте. Трек просто начинался заново, как по заговору — без лишних слов. Облажался — заново. Облажался — подумай ещё раз над своей ошибкой и станцуй заново. Было заметно, что тренер обдумывала очень серьёзную вещь, возможно даже наиважнейшую во всей её карьере. И как можно было понять, отказ от этой затеи (а было очевидно по выражению её лица, что эту новость на хвосте принесла директор под условием «поедешь обязательно, тебя даже не спрашивают») был предопределён. Далеко не в лучшую сторону. Заинтриговав своих подопечных перед началом урока, тренер тем самым создала эту самую напряженную атмосферу в классе. — И.Б., прогон ещё раз? Или нам стоит что-то услышать от вас? Тренер моментально вышла из своих мыслей и впервые за всё время занятия обратила внимание на учеников. — А смысл начинать ещё один прогон, если вы с прошлых не сделали ни одного правильного вывода? Ладно, садимся в лягушку, будем принимать решение. — Намечается что-то серьезное? — с интересом и страхом спросила одна из учениц. — Намечается то, Сафонова, что сейчас решается, не побоюсь этого слова, судьба нашей студии. А может быть и судьба каждой из вас. Все напряглись в ожидании. — Руководство получило письмо от далеко небезызвестной всем нам организации, которая требует видеть нас на подтанцовке у одного из всемирно известных артистов. — Нас приглашают на ТНТ? — с саркастичным восторгом произнесла одна из учениц, сидящая в самом последнем ряду. — Прокшина, если ТНТ — это твой потолок, то ты отправишься именно туда. Я могу устроить специально для тебя экскурсию по закулисью. Для остальных говорю подробнее: вы все смотрели шоу «***» по *** каналу. Как вы знаете, шоу направлено на полёт фантазий танцевальных коллективов, никто из подтанцовки до последнего не знают, какую хореографию им готовить, под какой трек они будут выступать и кто будет исполнять песню. — Но почему выбрали именно нас? — Правильный вопрос, Симонова! Умеешь думать мозгами, когда хочешь. Отвечаю: поскольку вы первый на моей истории карьеры состав, который взял на международном конкурсе гран-при, вас на совете хореографов и педагогов решили отослать на это ответственное мероприятие. Выбора нет. Оплачивает и дорогу, туда-обратно, и проживание, и пропитание, и культурную программу, наш ДК. — Так, а в чем же проблема? Это же невероятный шанс показать себя, вырваться в мир. — В мир вы успеете вырваться всегда. Проблема в другом. По семейным обстоятельствам я не смогу поехать с вами. А по регламенту вас без опытного специалиста туда попросту не пропустят. — Что в этой ситуации принято делать? — Есть только два варианта: отказываться от участия или назначить ИО. — Если я правильно понимаю, первый вариант даже не рассматривается в нашем случае. А исполняющий обязанности должен быть кем-то из старичков, — рассуждала Аня Бодрова. Она была единственной из всех присутствующих учениц, которая слушала тренера с особым вниманием. Девушка всегда относилась к подобным родам задач серьёзно. Порой даже излишне серьёзно. Но этот случай как раз и требовал такого настроя. Выступление на одной сцене со звездой всемирного масштаба, трансляция выступления в подавляющем большинстве стран Мира — все эти факты говорят лишь о том, что сию миссию поручили коллективу, у которого уровень подготовки, если не дотягивал до подобного уровня, то хотя бы стремился к нему. — Твои рассуждения верны, я бы даже сказала очевидны. Именно поэтому я всю тренировку наблюдала за вами и старалась принять взвешенное решение: кого из всех моих наилучших учениц я смогу назначить своим заместителем в данной поездке. Все снова замерли в ожидании. Кому же всё-таки перепадёт такая честь? Кто будет вести команду к достойному показу наработанных навыков? Кто будет в ответе за каждый промах и каждый успех? Кто станет жертвенной овечкой? — Бодрова. Ты единственный человек из всех, кто точно знал, в каком месте сегодня будут ошибки, каждый раз останавливала всех при малейшем косяке. Да и в составе студии ты находишься уже тринадцатый год. Считаю, что выдвинутая кандидатура обозначена и обжалованию моё решение не подлежит. Если среди вас найдутся самовыдвиженцы, прошу заявить о себе, и тогда мы проведём профпроверку. Все вжали головы в себя. Никто не хотел выпендриваться (автор приносит извинения за его французский) и доказать, что кандидат, выбранный тренером — плохой вариант. В глубине души у каждой нарастал конфликт, росла обида за то, что выделили не их. Ведь в группе были девушки, которые занимались в коллективе гораздо дольше, чем Бодрова. Однако все решили тактично промолчать. И были правы. По приезде в указанное место Аня Бодрова распределила каждую по номерам отеля, которые им выделили от организаторов шоу, каждой подобрала соседку, чтобы никто не обиделся, но потом затянула удела. Первая тренировка состоялась спустя 40 минут после заселения всех девушек в номер. ИО тренера было глубоко всё равно на то, что с дороги (а ехали девочки на поезде) у всех конкурсанток перестраивался вестибулярный аппарат. Необходимо было время для восстановления организма, нужно было хотя бы поспать по-человечески. Но время поджимало. День съёмок определили на следующий же день, так что на подготовку у всех оставалось от силы 12 часов. Первая головокружительная тренировка, которая состоялась в фойе отеля, вышла отвратительной и очень короткой. Два часа девушки пытались саботировать эту затею, пытались внушить разумным языком, что сейчас не самое подходящее время для интенсивных нагрузок и полёта фантазий во благо импровизации. Но заместитель тренера была непреклонна. Два часа хоть и прошли отвратительно, но к концу тренировки вестибулярный аппарат восстановился даже у тех, у кого он отсутствовал в принципе. Только после ужина, после небольшого отдыха длинной в час, за который все без исключения успели поспать, команда собралась снова и тренировалась до талого. Разошлись они только к трём часам ночи. И хоть режим нужно было соблюдать, но физическая подготовка требовала максимума усилий, времени и умений, которые девушки приобрели за годы тяжёлых ежедневных тренировок. Съёмки прямого эфира были назначены на 14:00, поэтому уже с семи утра команда стояла на ногах и вовсю наводила марафет. Вырвиглазный макияж, крепкая прическа, которая могла бы пережить не то что концерт, но и любую природную катастрофу, разогрев мышц и суставов — обычная рутина для человека, выступающего на сцене. Ведь каждый знает, что если макияж будет тусклым — сцена съест ещё больше пигмента и желаемый результат будет очень печальным, шаткая прическа если развалиться на сцене, то потом развалиться определённая часть тела от двухчасового станка или удара скакалкой от тренера. А выйти на сцену не разогретым вообще грозило серьёзными последствиями только для самого танцора. Ведь потом кататься на карете скорой помощи придётся ему, а не тренеру. Прибыв на место, так добродушно подсказанное организаторами, команда начала делать примерные наброски того, что можно реализовать на сцене. Пару упражнений на доверие, пару на сплочённость и парочку на синхрон — и вот уже команда готова была выходить разрывать танцпол хоть сейчас, в данную секунду. Однако, как оказалось, суть шоу заключается не в эффекте неожиданности на сцене, а в эффекте стрессовой ситуации у команды… Организаторы сообщают танцевальным командам о том, что и кто кому попадётся, а креативная команда на телевидение делает из этого шоу. И всё бы ничего, можно было бы за полчаса до выхода на сцену склепать в гримёрке хорягу, элементы связок, примерную схему, НО… Бодровой сообщают, что её команда будет танцевать под трек Джастина Тимберлейка — Sexyback. Довольно неоднозначная песня, хороша для импровизации, но сам факт того, что с ними на сцене будет стоять и Джастин собственной персоны, лишь добавляло ответственности и страха, что всё пойдёт не по плану. И как назло… Девушки настолько начали волноваться, что мысли в голове ни у кого в кучу не собирались. Поэтому Бодрова пошла на поиски идеального костюма для образа. К счастью, ей удалось урвать шикарные пиджаки, чёрные и белые рубашки, классические брючки и абсолютно новую профессиональную танцевальную обувь, за которой как раз началась борьба среди конкурсантов. Команда переоделась, и одновременно с примеркой новых костюмов у всех разом появилось понимание, что от них требовалось. Возникла такая невероятная атмосфера, получилось такое погружение в образ, что связки хореографии рождались на ходу одна за другой. Аня уже была готова спокойно выдохнуть. Но в каждой бочке мёда есть ложка дёгтя. И эту волшебную атмосферу смогли… сломать. Одна из шестёрок, которая из кожи вон лезла, чтобы тренер замечала только её, решила устроить забастовку. — А мне кажется, что вся эта задумка отстойная. От начала и до конца. Я даже боюсь представить, как Джастину Тимберлейку будет стыдно стоять с нами на одной сцене. После такого исполнения, я уверена, что он захочет отказаться от авторских прав на то, что мы испоганим. — Но может быть ты тогда придумаешь что-нибудь лучше? А я посмотрю. — Послушай, тут за тренера оставили тебя. Я не обязана тут ничего выдумывать, раз меня на это не уполномочили. — Милая моя, один человек однажды сказал великую фразу: «Критикуешь — предлагай»! А если ты только и можешь недовольно визжать и строить из себя фиг пойми что, займи место на лавке запасных. За место в этой команде борются десятки талантливых девушек, которые готовы пахать днями и ночами, лишь бы выйти хотя бы в третьей линии нашего состава. — Может ты и права. Только заметь, всю схему номера здесь поставил коллектив, а не одна ты! Если ты действительно что-то из себя представляешь, станцуй импровизацию одна. Прямо сейчас. Звучало как вызов на слабо. Но даже если и так, то этот вызов был действительно стоящим. Пора было её заткнуть и поставить на место, пока не подошла очередь команды выходить на сцену. Надев пиджак и шляпу, Бодрова дала понять о полной готовности к танцевальному поединку. Музыка заиграла. Хореография рождалась в голове и тут же находила воплощение в реальном мире. Лёгкость движений, чувство ритма, обыгрывание деталей костюма — всё было принято во внимание. Со стороны казалось, что все эти связки были давным-давно придуманы и заучены где-то в темной комнате паркетного пространства класса, когда другие не могли видеть Аню. Эмоции на лице словно давным-давно были отточены и отрепетированы в зеркале. Уверенность, надменность, властность и победная насмешка словно всегда присутствовали с танцором. Их стоило только достать из кармана. Но только до этого момента даже мелодия трека была чужда слуху Бодровой. Она нигде не могла её слышать, а соответственно никаких сомнений не оставалось, что всё происходящее в данную минуту — полёт фантазии и чистой воды доверие случаю и собственному телу. Трек закончился. Все стояли в шоке, не смев сказать ни слова. На лицах было невозможно прочитать эмоции девушек: они в восторге? Они разочарованы? Им стыдно? Они в ужасе? Теряясь в догадках, Бодрова и сама не решалась произнести ни слова. И только спустя десять бесконечных минут со стороны входа раздались одинокие аплодисменты. Одинокие, но уверенные. Все повернулись на звук и выпали в осадок от шока ещё больше. В дверном проёме стоял сам Джастин Тимберлейк и смотрел на то, как Аня утёрла нос никчёмной выскочке. — Должен признаться, это было что-то невероятное. Я всегда знал, что женские подтанцовки творят чудеса с моими песнями, но, чтобы настолько… Я восхищен и сражён наповал. Аня запунцовела от смущения. Похвала в её адрес всегда резала слух девушки, но здесь было ещё более неожиданно услышать приятные слова. Руки от волнения начали трястись, дыхание перекрыто, а сердце готово вылететь наружу. Она замерла как вкопанная. Пользуясь случаем, Джастин подошёл к Ане снял шляпу с её головы, закрыл их лица от глаз пристально наблюдающих за ними девушек, наклонился к уху и прошептал: — VIP. I`ll waiting for you. Артист подмигнул напоследок и покинул чужую гримёрку. А дальше всё как в тумане: выход на сцену, выступление, овации, выход на бис, как победившая команда, поздравления от тренера по FACETIME, радостные визги девчонок, первый бокал шампанского за победу, ватные ноги, несущие по умолчанию, словно по привычке в VIP гримёрку Джастина, открывающаяся дверь, тёмное пространство, освещённое лишь тусклым светом лампочек гримёрного зеркала, ухмыляющийся Тимберлейк, сидящий на диване, расстёгнутая пуговица на его рубашке, шепот, от которого бегут мурашки по телу и фраза на чистейшем английском: — Come here girl and come to the back. И что могло быть дальше, мог знать только сам Джастин. Губы, которые что-то шептали в уши, вызывая море неописуемых эмоций, плавно переходящие на шею, плечи, ключицы и планируемый дальше get your sexy on, НО. Аня просыпается от резкой смены локации у себя дома на диване и видит: На её теле всё так же стоит ноутбук, благополучно забытый подключиться к зарядному устройству перед сном, проигрывал песни одну за другой. И именно в этот момент на экране молодой пятнадцатилетний парниша выплясывал офигенные движения под Джастина Тимберлейка. Именно под этот же самый трек. Да и образ у мальчика был очень в духе артиста. И только спустя ещё полминуты до сонной Бодровой дошло: — Егор, скажи, а почему он, а не ты? Но ответа не последовало. Парень лишь мило улыбнулся ей в экран и подмигнул.