Воющая любовь

      Звуки разбивающихся волн проникали в его сон. По крайней мере, ему удалось немного поспать. Тех вздохнул и снова заворочался. Беспокойно.       Неожиданные эмоции зашкаливали. Воссоединение с его братьями... было сложным. Слишком много неразрешенных эмоций. Саморефлексия и неписаные последствия наконец проявились. Было слишком много всего, чтобы справиться со всем за один день. Всё это событие заставило Теха чувствовать себя... нежеланным. Посторонним, странным даже для своих сородичей. Тех снова остался один, однако в этот раз... он был одинок.       В своём горе он услышал биение сердца, похожее на гул. В промежутках между грохотом волн и раскатами грома слышался приятный и нежный гул. Раскаты грома стали громче. Дождя по-прежнему не было. Тех привык к штормам и неспокойному морю Камино. Однако этот шторм ощущался по-другому. Ему никогда не позволяли быть ребёнком. И всё же, став взрослым, он почувствовал себя ребёнком. Впервые в жизни. Ему было страшно. Он был один.       Тех услышал это снова. Гул. Колыбельная. Это заставило его пошевелиться. Это заставило его почувствовать. Тех сел на звук. Он потянулся за своими новыми очками, лежавшими на тумбочке. Он колебался мгновение, прежде чем схватить и надеть их. Его шрамы раздражались от прикосновения полимера.       Тех вышел из гостевой спальни. Пересёк тихую гостиную. Там, на балконе с видом на бушующее море, она что-то напевала себе под нос, глядя вдаль, погружённая в свои мысли. Казалось, её не смутили злые чёрные тучи над головой или бушующее море внизу. Несмотря на всё, что творилось вокруг неё – она продолжала напевать милую песенку.       – Что… это за мелодия? — Бессознательно прошептал Тех, всё ещё стоя у входа в гостиную. Фи перестала напевать и на мгновение остановилась. Тех пошевелился, не зная, что это значит. Фи обернулась. На её лице сияла нежная улыбка, но глаза выражали... что это было ? Грусть? Одиночество? Тех постепенно осознал, что существует много вещей, которых он не знает.       — Я разбудила тебя, Кареглазый?       – Нисколько. На самом деле я нахожу твоё жужжание довольно утешительным.       – Правда? – Ухмыльнулась Фи. — Подойди, мне нужна компания, – Фи указала на пустое место рядом с ней. Тех подошёл. Хотя они стояли лицом друг к другу, они всё ещё находились на расстоянии пары футов. Тех усомнился в расстоянии между ними. Они отдалились друг от друга?       – Песня называется «Воющая любовь». Эту мелодию сочинила моя мама, когда я была маленькой, — нежно сказала Фи. Её голос было немного трудно услышать в грохочущем море.       – А у неё есть слова? – Тех поправил свои очки.       – Стихов нет. Мелодия должна вызывать чувства.       – Какие... чувства?       – Послушай… и скажи мне, что ты чувствуешь.       Тех стоял ближе к ней и слушал. Он смотрел на море, не видя. Он искал слова, но их не было. Фи нежно положила руку ему на плечо. Она подала ему знак успокоиться, опустив руку вниз и обратно в сторону. Тех вздохнул и закрыл глаза. Он позволил своему разуму блуждать. Фи продолжала напевать.       Он вспомнил штормы Камино. Казарму его братьев. Он вспомнил Мародёр. Всё это исчезло. Он вспоминал, как выросла Омега, как Хантер стал для неё отцом. Как Врекер и Кроссхейр — братья для неё и друг для друга. Они переросли его – и это было то, чего он хотел. Он хотел, чтобы они продолжили двигаться дальше без него. Чтобы прожить свою жизнь на полную катушку. Теперь, когда он вернулся… какая жизнь ждала его?       Тех медленно открывает глаза, осознавая это. Он почувствовал… тоску. Печаль любви, которую нужно отдавать. Воющую любовь.       – Всю мою жизнь… меня устраивало то, кем я был. Кем я был создан. Солдатом Республики. Я гордился тем, что мог внести вклад в дело, в свой отряд… в пользу своих братьев. Однако… наша солдатская жизнь окончена… – Неожиданная боль остановила Теха от продолжения. Фи перестала напевать и сосредоточилась на Техе, в глазах её была только доброта.       – Теперь я бесполезен. И никому не нужен.       – Ты – большее, чем можешь дать, – её слова потрясли Теха. Фи сократила оставшееся между ними расстояние. Они были так близко сейчас. Тех мог слышать её дыхание. Однако страх всё ещё сохранялся.       – Могу ли я? – Фи протянула руку. Тех посмотрел на неё секунду.       – Я не очень люблю прикосновения, но для тебя я не против, – когда Тех взял её за руку, его страх исчез.       – Приятно знать.       Они улыбнулись друг другу. Он не осознавал, насколько холоден на ощупь, в то время как Фи была такой тёплой.       – Мои извинения… Я всегда в перчатках.       — В перчатках ничуть не теплее, Кареглазый, — усмехнулась Фи. Тех усмехнулся, но лишь на мгновение. Глаза Фи стали грустными, когда она посмотрела в его большие карие глаза.       – Могу ли я?       – Можешь, – Тех не знал, о чём именно она спрашивает, но доверял ей. Фи протянула руку и медленно сняла очки. На его лице видны шрамы от падения. Напоминание о прежней жизни. Их глаза встретились без линз между ними. Легчайшим прикосновением Фи провела по шрамам вокруг глаз и погладила их. Тех глубоко вздохнул.       — Тебя не смущает моё возвращение? – Сорвалась мысль с его губ.       — Я их понимаю… понимаю… — Тех попытался поправить себя, отводя взгляд. Фи провела рукой по его лицу. Тех снова посмотрел на неё.       – Дай им время. Они всё ещё выясняют отношения.       – Когда они закончат? И что тогда? Какое место я занимаю во всём этом?       – Может быть, никакое. По крайней мере, не такое, как раньше, – Фи опустила руку ему на плечо. – Тебе нужно привыкнуть к этому.       – Не совсем... скорее, чтобы начать идти своей дорогой.       Тех опустил взгляд, на мгновение задумавшись. Чего же он на самом деле хотел теперь, когда превзошёл своих братьев? Он снова посмотрел в ласковые глаза Фи. С ней он чувствовал себя в безопасности. Он чувствовал, что его видят. Он чувствовал себя принятым.       – Тех, это нормально — прокладывать свой собственный путь. Создавать свои собственные карты. Мы с твоей семьёй будем рядом, когда мы тебе понадобимся.       Прежде чем Фи успела закончить, Тех взял её руку и прижал её к лицу. Он посмотрел ей в глаза с решимостью и теплотой.       – Что, если я скажу… «Я не хочу оставлять тебя». Будешь ли ты рядом со мной, пока я буду разбираться со всем этим?       – Я бы сказала: «Я перекрашивала свой корабль не для того, чтобы влюбиться в него».       Улыбки мелькнули на лицах Фи и Теха. Фи провела свободной рукой по его лицу. Она взяла руку Теха, поднесла её к своему плечу и положила над сердцем.       – Фи… я, – Тех покраснел.       – Подойди и послушай по-настоящему, – Фи положила руку ему на сердце. Тех сосредоточился, чувствуя биение её сердца. Удары сердца никогда не приходили ему в голову, разве что для проверки того, нейтрализована ли цель. Однако это было сердцем Фи. Сердце, которое он никогда не думал услышать. Сердце, для которого он хотел, чтобы оно продолжало биться. Сердце, которое успокоило его собственное.       – Я никогда раньше… не чувствовал этого, – через мгновение Тех нарушил молчание.       – Я думала, что это сердце остановилось. Моё сердце остановилось вместе с ним, и мне пришлось научиться заставлять его биться снова… без твоего.       Недолго думая, Тех наклонился и поцеловал Фи в лоб. Они обнялись, всё ещё слушая биение сердец друг друга.       – Из всех чудес и сокровищ, которые я видел, ни одно не сравнится с удивлением увидеть тебя снова, и что это заставит моё сердце биться чаще.       Тех слегка отстранился, только чтобы приблизить Фи. Между ними не было никаких колебаний. Только тоска наконец-то удовлетворилась, когда их губы встретились с такой нежностью и привязанностью. Пропасть, созданная потерями и расстояниями, была стёрта с величайшей лёгкостью. Угрожающая буря вокруг них была забыта. В этом случае их зарождающаяся любовь была всем, что имело значение.       – Фи… Спасибо.       – Всегда, Тех, – Фи улыбнулась, когда они с нетерпением притянули друг друга, чтобы снова поцеловаться.