Случайность

- Ягге, да сделай ты уже что-то! - отчаянный, полный боли крик Медузии разрезал гнетущую тишину. - Меди, дорогая, присядь... - хозяйка магпункта мягко, но крепко обняла её за плечи и усадила в кресло, - Я ничего не могу сделать, пойми... Клинок Аида убивает бессмертных. Мы ничем не можем ему помочь... - она с грустью посмотрела на окровавленное тело академика Сарданапала, лежащее на кушетке. Клинок Ягге вытащила, кровь остановила. Но было уже поздно - Черноморов был мёртв. Всё случилось внезапно и очень глупо - вчера академик получил новый артефакт - клинок Аида, который ему прислали с купидончиком. Купидончик не захотел (или просто не смог) назвать имя отправителя, и, что было очень странно, он даже не просил сладкого и, отдав посылку, сразу же улетел. Сарданапал сразу же принялся изучать клинок, пробовать на нём всякие заклинания... Так он и не заметил, как уснул на своём диване вместе с клинком, оказавшимся под ним. Утром в кабинет директора зашла доцент Горнонова. Меди отчего-то не спалось всю ночь, и она чувствовала, что что-то не так. Подойдя к дивану, на котором спал академик, она закричала от ужаса и тут же принялась трясти его - мужчина был весь в крови, а живот его прорезал странной угловатой формы клинок. - Скорее всего, Меди, это случилось под утро, - обращаясь к ней, сказала старушка, - Когда ты нашла его, тело было ещё тёплым... Перевернулся во сне, наверное, и... Ягге не успела договорить - Медузия вскочила со своего места, пересекла комнату и оказалась у кушетки, где лежало тело академика. Всхлипнув, она прижалась к нему, надеясь услышать, как бьётся его сердце. Секунда, другая... Ничего. Тело Черноморова окоченело. Его холодная, мёртвенно-бледняя кожа соприкоснулась с горячей, влажной от слёз кожей Меди. - Не надо, - Ягге наконец дошла до кушетки и мягко отстранила Горгонову от тела Сарданапала, - Пойдём, Меди... - она снова усадила её в кресло и налила в стакан воды. Капнула валерьянки и почти насильно заставила Медузию выпить. Глотая слёзы, она смогла-таки выпить содеримое стакана и бессильно откинулась на спинку кресла.

*** Магпункт постепенно наполнялся людьми, и Ягге еле смогла добиться того, чтобы все они отошли от тела хотя бы на метр. Хорошо ещё, что сейчас был июль, и в Тибидохсе остались только учителя и старшие магспиранты - Катя, Таня и Баб-Ягун, которым до окончания магспирантуры оставался всего год. Тем не менее, даже они, взрослые, не смогли не поддаться панике. - Что мы теперь будем делать? - едва сдерживая слёзы, говорила Зубодёриха. Её муж Готфрид Бульонский с тихой скорбью в глазах смотрел на тело директора и успокаивающе поглаживал жену по спине. Ягун с беременной Лотковой стояли рядом, и выглядели они точно также - Ягун беспокоился о Кате, на время забыв про свои чувства. Катя была уже на седьмом месяце, и Ягге сказала внуку увести её отсюда. Но они стояли, не шелохнувшись, желая почтить память Черноморова. - Академик... - Тарарах громко высморкался в платок и шумно вдохнул воздух, - Он так много сделал для меня... И для школы... - Для всех нас, - сказала Таня, в глазах которой стояли слёзы. - Кто же теперь будет новым директором? - озадачился Поклёп, - И где мы похороним Сарданапала? Завуча, как всегда, интересовали только организационные моменты. - Поклёп! - прикрикнула на него Ягге, - Ну не сейчас же! - Не надо, Ягге... - вдруг тихо сказала Медузия, которая молчала с того момента, как в магпункт пришли остальные, - Поклёп прав, мы должны об этом подумать. Я думаю, мы должны... - её голос дрогнул, - Я думаю, мы должны похоронить его в Заповедной роще, - она встала со своего места и подошла к телу, всё так же лежащему на кушетке. Кольцо Меди выстрелило зелёной искрой, и в руках у Горгоновой материализовалась белая ткань. Накрывая ею тело Черноморова, Медузия вдруг судорожно всхлипнула и уронила голову ему на грудь. - Меди, не надо... - уже в который раз сказала Ягге. -Медузия Зевсовна, послушайте, - Таня осторожно обняла её за плечи и взглянула на неё. Всё лицо было в слезах, глаза покраснели... - Таня... - только и смогла проговорить та, не в силах больше сдерживать рыдания. К ним подошла Зубодёриха. Обняв Меди, Таня и Зуби смогли увести её от тела академика. - Медузия Зевсовна, вы нам нужны! - взволнованно начала Гроттер, опасаясь смотреть в сторону тела, - Тибидохсу нужен новый директор, и это будете вы. Мы же знаем, как много вы сделали для школы! Не меньше,чем... Не меньше, чем он. - Может, рассмотрим и другие кандидатуры? - Поклёп беспокойно заворочался в своём кресле. - Ну уж нет, мамочка моя бабуся! - возразил Ягун, - Чтобы вы тут всех зомбировали? - Ты что себе позволяешь, бабушкин внучок? - Поклёп гневно заскрежетал зубами и сверкнул своими маленькими, узкими, заплывшими жиром глазками-буравчиками. - А ну не трожь его, кому говорю! - заступилась за внука Ягге, - Не прав он что ли? Да тебе только волю дай - всех зомбируешь, даже его! - старушка махнула рукой на Катин живот. Не так давно они узнали, что у Кати с Ягуном будет мальчик. - А ты не лезь! - зло выплюнул Поклёп, - Твоё дело - лечить, так лечи! Академик мёртв! Скажешь, ничего не смогла сделать? - Я свою бабусю в обиду не дам! Что за обвинения? А вы, Поклёп Поклёпыч, где были? - Ягун повернулся к нему и вскинул кольцо, - Рубили леса в Заповедной роще? И не стыдно вам? - Ну, хватит! - Медузия встала со своего места, - Идите! Сделайте хоть что-то, чтобы не осквернять его память! Поклёп с Ягуном потупились - им стало стыдно. Ягун опустил руку с кольцом и, взяв Лоткову за руку, первый вышел из магпункта. За ним вышли Поклёп с Готфридом и Тарарах, сказав Ягге, что пошли на поле к Соловью и в библиотеку к джинну Абдуле, где, помимо самого джинна, ещё находился малютка Клоппик - эти трое, кажется, были единственными из всех людей в замке, кто ещё не знал о смерти директора Тибидохса. Привидения прознали уже тогда, когда увидели плачущую Медузию, которая выбежала рано утром из его кабинета. Сгорая от любопытства (ещё бы, они никогда не видели доцента Горгонову в таком состоянии), поручик Ржевский и Недолеченная дама залетели внутрь. - Какой ужас! - завизжала Дама, от шока давясь своими собственными лёгкими, - Какое вероломное убийство! - Неужели Медька грохнула-таки Сарделькокопала! - противно заржал её супруг, нарезая круги вокруг дивана, на котором лежало тело, - Или он сам, хе-хе, решил войти в наши круги? - Вольдемар! - нахмурилась Дама, раскрывая призрачный зонтик (видимо, ей не понравились солнечные лучи, заглянувшие в кабинет), - Ты думаешь, Меди убила бы своего любимого академика? Ты плохо знаешь нас, женщин! И не надо показывать мне свои кинжалы, от вида крови мне становится дурно! Ах, какой ты противный! Смотри, разведусь с тобой! - пригрозила она ему зонтиком и, ещё раз с сожалением взглянув на тело Черноморова, вылетела прочь из кабинета. - Да я только обрадуюсь! - крикнул ей поручик и с неприятным чавкающим звуком всосался в стену. Как только все вышли, Медузия обвела взглядом оставшихся в магпункте Ягге, Таню и Зубодёриху и решила всё-таки сказать то, что хотела сказать ещё Поклёпу, когда он заговорил о новом директоре. - Простите меня... - начала она, - Но я не смогу. Не смогу занять пост директора. - Но почему? - воскликнула Таня, - Неужели вы хотите, чтобы Поклёп Поклёпыч всех зомбировал? Он же так и поступит! - Я не смогу... - тихо сказала Меди, закрыв лицо ладонями, - Таня, я... Я любила его... Все присутствующие разом переглянулись - Медузия никогда не заявляла открыто о том, что у неё есть чувства к своему учителю. - Я понимаю... - Таня положила руку ей на плечо, - Когда Ванька умер, я думала, моя жизнь кончилась, оборвалась вместе с его... Я не верила своим глазам, когда увидела его тело, растерзанное нежитью... Он был так беззащитен... Без магии, без кольца... Я потои долго себя винила: за то, что не настояла на том, чтобы создать защитный купол вокруг дома; за то, что не была рядом и не смогла защитить его; за то, наконец, что допустила то, что ему пришлось отаказаться от магии... - Но ведь Ванька же сам не хотел никакой защиты, он не хотел связываться с магией! - сказала Ягге. - Да, жаль паренька... И смерть у него ужасная... - сочуственно сказала Зубодёриха. - Не виновата ты, Танюшка, - сказала хозяйка магпункта, - Судьба у него такая, что ж сделаешь!... - Судьба... - задумалась Меди, - А что это - судьба? И неужели судьбой академика Сарданапала была эта глупая смерть?...

*** Похороны прошли тихо и без лишних гостей - Бессмертнику и ученикам решили пока не говорить. Магщество могло бы попытаться выдвинуть свою кандидатуру, если бы на следующий день после смерти академика Таня и Меди, убиравшиеся в его кабинете, не нашли бы его завещание с подписью Кощеева и его личной печатью. Завещание датировалось 1391 годом, и оно не рассыпалось в прах только благодаря наложенным на него заклинаниям. Как раз в тот год на Сарданапала во время его путешествия по средневековой Европе совершили покушение, и он, видимо, решил перестраховаться и расписать всё заранее. На похоронах Медузия всё-таки смогла сказать прощальную речь, несмотря на то, что глаза её были полны слёз. Как только Меди договорила, она, не в силах больше сдерживать слёзы, упала на колени перед гробом своего учителя. Да, Сарданапал Черноморов никогда не переставал им быть. Он всегда был мудрее и старше, и он никогда не переставал учить её видеть хорошее в людях. Именно это, а не уровень владения магией, академик считал главным в человеке. Но Медузия так и не смогла этому научиться - её любовь к нему была слишком пламенной, слишком порывистой, слишком честной. Она ненавидела того, кто отправил Черноморову этот злосчастный клинок, и ничего не могла поделать с этим чувством. А надо ли, Меди?... Любовь же Сарданапала была согревающей, мягкой, она не обжигала её. Но Меди никогда не хватало этой любви, не хватало этой передружбы-недоотношений. Ей всегда хотелось большего, чем он давал ей... - Дорогая, пойдём внутрь... - сказала ей Зуби, обнимая подругу, - Не надо себя убивать. Ты нужна нам, Меди. А мы будем рядом... - Вместе мы справимся... - тихо сказала Таня, подходя к ним. - Вы будете отличным директором! - заверил её Ягун, - Вы умная, сильная, красивая... - на последнем слове Медузия покраснела, - И вы не станете никого зомбировать! - Спасибо... - она слабо улыбнулась и поднялась на ноги. Поклёп, наблюдая эту картину, хмурился от солнца и мечтал уже поскорее свалить с похорон - его русалка Милюля опять угрожала ему, что уйдёт от него к водяному, и тибидохскому завучу нужно было срочно что-то предпринять. Отряхнув свое длинное чёрное платье, Меди посмотрела на собравшихся. Ягге, надевшая по такому случаю чёрный свитер Ягунчика, курила трубку, выдыхая вишнёвые кольца дыма. Вся одежда Ягге была пёстрой, и поэтому ей пришлось одолжить у внука хотя бы свитер. Серую юбку она посчитала достоточно траурной для этого дня. Остальные были одеты полностью в чёрное, а Таня была точно в таком же платье, как и сама Меди. - Спасибо, что вы все пришли, - сказала доцент Горгонова и кивнула Поклёпу. Из его кольца тут же вылетела красная искра, и гроб с телом академика плавно опустился в яму. Кучка земли перелетела к яме и, упав вниз, образовала аккуратный холмик. Памятник было решено поставить немного позже. - Пойдёмте-пойдёмте, уже пора, - поспешно сказала Ягге, видя, что у Медузии опять в глазах слёзы, а Тарарах, кажется, собирается залить своими соплями всю Заповедную рощу. Последний раз взглянув на место, где покоился её учитель, Меди вытерла слёзы рукавом платья и вместе с остальными направилась к замку. - Всё будет хорошо, - Таня, взяв её за руку, тепло улыбнулась ей, - Я тоже прошла через это. - Время лечит, - добавила Зуби, обнимая подругу за плечи, - Мы справимся с этой потерей. "Я должна справиться. Ведь на мне теперь лежит ответственность и за Тибидохс, и за всех, кто, как и я, нашёл здесь свой дом" - подумала Меди.