Оковы Смерти

Девочка взмахнула рукой, напрягая пальцы, но при этом оставляя запястье гибким, способным в одно мгновение сменить положение. Вокруг нее заплясали сотни зеленых огней, больших и маленьких. Она довольно, широко усмехнулась, глядя на то, как огоньки, повинуясь движениям ее тела и рук, парят в воздухе. Девочка напряглась сильнее, подключая вторую руку, прикрыла глаза, чтобы не отвлекаться. Резко толкнула воздух от себя. Огоньки тоже рванули вперед, превращаясь в маленькие, но смертельно острые стрелы. Они вонзились в мишени, стоящие перед девочкой, прожигая их насквозь. — Хорошо, Веда, очень хорошо, — Радамира стояла чуть в стороне, опираясь на ствол дерева. Ведеслава делала успехи намного быстрее, чем Рада могла себе вообразить. Ей не так давно исполнилось четырнадцать. Снег только недавно успел сойти под влиянием теплеющих с каждым днем солнечных лучей. И Веда все свое свободное время проводила на улице, практиковалась и училась, с каждым разом все больше и больше поражая свою бабушку. — Не очень и хорошо, — буркнула Веда. — Несколько огней погасли в полете. — В твоем возрасте я и одного зажечь не могла. А тебе все мало, — хмыкнула Радамира. — Мираслава, как приедет, речи лишится от того, чему ты обучилась. Девочка только пожала плечами. Почему-то не верила, что бабушка или Мира не могли так же. Сейчас для нее это просто, как говорить. Хотя в начале пришлось напрягаться куда больше. У нее вечно зудели и чесались ладони. Один раз она так перестаралась, что слегла с горячкой на несколько недель. Радамира тогда обеспокоенной наседкой ходила вокруг, настойками поила, тряпки со снадобьями ко лбу прикладывала. Ворчала себе под нос, что не стоило разрешать внучке использовать силу в таком возрасте, пусть та и рвалась наружу. Но только Веда почувствовала себя лучше, сразу покинула постель, продолжая учиться. Она могла лечить, защищаться, использовать силу для поиска тех, кому нужна помощь. Ее зрение стало лучше, нюх острее, ей даже удавалось видеть легкое свечение вокруг людей. Радамира объяснила, что это свет человеческой души рвется наружу. У кого-то он теплый, у других холодный. — Полно, Веда. Сознание не хватало еще лишиться. У тебя дело есть на сегодня. Снова без меня пойдешь, взрослая уже, — сказала Радамира. — На юг поедешь, через лес, так быстрее, ты знаешь. Слыхала я, стратим в чаще у деревни поселилась. Воет и бурю на людей наводит, поможешь ей. — Далеко забралась, — Веда поджала губы, думая о своем. — Она напугана? — Вероятно. Оттого и кричит, чтобы не тронул никто, — кивнула Рада. — Ну все, ступай, дорогу помнишь? Выберешь нужную, к вечеру там будешь. Управишься — завтра ждать за столом тебя буду. Пирогов с щавелем напеку тебе, уже из банок достала его. Веда улыбнулась бабушке и пошла собираться. Запрягла Весну, пристегнула мешок с вещами к седлу, накинула плащ на плечи, чтобы укрываться от холода. Подумав, не взять ли ей еще чего-то, всё же махнула Радамире и помчалась в чащу леса. Петляла между деревьями, на ходу выбирая нужные повороты. Они ездили с бабушкой так много раз, но каждый ход меж стволами вёл в разные места, и Ведеславе стоило быть внимательнее. Весна утробно храпела под ней, иногда вскидывая голову, чтобы осмотреться, вертела ушами, улавливая звуки, возможную опасность. Но всё было тихо. Нечисть не беспокоила их, мирно сидя в своих норах и озерах. Бабушка не обманула. Стоило солнцу тронуть своими краями горизонт, как Веда и Весна выехали из леса, направляясь к ближайшей деревне. В лицо ударил солёный морской ветер, хотя бескрайних водных просторов было не видать. Не успела девочка насладиться необычным запахом, как совсем неподалеку ударила молния, а следом за ней раздались раскаты грома. Веда прикрыла голову руками, прячась от оглушительного рева природы. Весна громко заржала, но на дыбы не встала, чтобы не сбросить хозяйку. Сначала заморосил мелкий дождик, который практически сразу сменился на ливень. Накидка на голове тут же промокла. Девочка выругалась, тут же прикусывая язык от собственных слов. Но всё вокруг было ожидаемо — своим криком стратим может вызвать столь огромную волну, что потопит за раз целый корабль. Гроза была меньшей из бед. Дожидаться остальных Веда не стала, толкнула Весну пятками, направляя её к виднеющимся из-за стены дождя огням деревни. Ей удалось договориться и оставить лошадь в конюшне. Не зачем было ей мокнуть и встречаться с разгневанной, напуганной птицей с женским лицом. Убедившись, что Весна в безопасности, девочка, под странным взглядом мужика, выбежала наружу, а после рванула к границе деревни. Бежала быстро, перепрыгивая через кочки, жмурилась от капель, хлеставших по лицу. Она забежала в лес, выгибаясь в спине, почувствовала тянущую боль в руках и ногах, так было всегда. Деревья и листва сдерживали непогоду, поэтому девочка скинула с головы промокшую накидку и прислушалась. Сначала не было ничего кроме шума дождя и шелеста леса. Но потом по округе прошёлся обречённый крик, такой громкий и оглушительный, что девочке пришлось закрыть уши ладонями. Когда стратим умолкла, а налетевший от её голоса ветер немного стих, Ведеслава смело пошла вперёд, раздвигая руками переплетённые друг с другом ветви. Огромная птица с женским лицом пряталась в самом центре леса. Там было сухо и тепло, замерзшие щеки Веды тут же закололо. — Девочка...? — пророкотала стратим и немного высунулась из-за дерева. — Добрый день, госпожа, — она уважительно поклонилась. — Меня зовут Ведеслава. Я пришла вам помочь. — Помочь, — удивилась женщина-птица, по-совиному склонив голову. У неё были волнистые, короткие волосы и удивительно тёмные, синие глаза. — Чем мне поможет столь юное создание? Мое крыло сломано, я так далеко от дома, что мои сестры не слышат меня. Веда перевела взгляд ниже от лица стратим и увидела, что левое крыло действительно безвольно болтается вниз, а большая часть перьев выдернута. — Кто обидел вас? — спросила девочка, подходя ближе. Стратим невольно попятилась по толстой ветке в сторону, не желая, чтобы ей ещё раз причинили боль. — Я не разглядела. Было темно. Я парила над морем, пела песни рыбам, что так внимательно слушали меня. Кто-то набросил на меня сеть. Непростую, заговорённую. Я закрылась крылом, смогла вырваться, улететь. Ревела от боли, усеивая землю подо мной кровью, упала здесь и больше не смогла взлететь, — женщина-птица скривилась от боли, перемещаясь по ветке, чтобы лучше рассмотреть пришедшую к ней девочку. Веда тяжело выдохнула. Стратим подрала не другая нечисть, хотя и это было бы удивительно. На неё напал человек. Совершил страшное преступление против другого мира. Стратим — прародительница всех птиц, её сила и сила её сестёр приравнивается к силе самого подводного царя. — Можно я посмотрю? — попросила девочка, подходя ещё ближе. Женщина-птица нахохлилась, перья встали дыбом, она была готова защищаться, если вдруг девочка окажется приманкой. Но, когда вокруг рук Веды заиграло зеленоватое свечение, птица доверительно спрыгнула на нижнюю ветку, склоняя голову. — Сколько лет тебе, Ведеслава? — спросила стратим. — Четырнадцать, — ответила девочка. — Четырнадцать... Хорошо, хорошо. Я позволю тебе вылечить меня, — пророкотала женщина-птица, неторопливо перепрыгивая с ветки на ветку, чтобы оказаться перед Ведеславой. Девочка с хорошо скрываемым интересом следила за стратим. Раньше Веда не видела таких, как она, лишь слышала рассказы бабушки. Встречала других полудев, полуптиц, что обитают в Чернолесье. Но перья у стратим были темнее, плотнее, отливали морской синевой и штормом. Ведеслава осторожно приблизилась к повреждённому крылу, обученным взглядом осмотрела его. Ладони засветились зелёным, стратим вздрогнула, но не отпрянула. Только стала тяжело дышать, изредка вскрикивая на птичьем языке. Лечение длилось недолго, навыки Веды были довольно искусны. Стратим довольно расправила крылья, осмотрела то, что было так неосторожно сломано. Всё было в порядке, даже выдернутые перья отросли. Она могла лететь. — Меня зовут Майя, маленькая Веда. Скажи Радамире, она верно воспитала тебя, — сказала стратим и тут же взлетела. Стоило ей вылететь из леса, небо стало проясняться, тучи развеялись, дождь, шумевший снаружи, закончился. Девочка ещё долго смотрела куда-то вверх, думая над тем, что сказала ей Майя. Она знала её бабушку. И Веда не понимала, странно это или нет. *** Девочка устало прижималась к спине Весны, которая неслась вперёд между деревьями. Лес, где пряталась стратим, остался позади. Давно стало светать, солнечные лучи пробивались сквозь плотную крону, но всё равно умудрялись опалять щёку Ведеславы. Ей хотелось скорее добраться до домика и упасть на мягкую кровать. Немного поспать, а после наесться бабушкиных пирожков и пройтись по лесным тропинкам. Весна захрапела и ускорилась, чувствуя эмоции своей хозяйки. Копыта уверенно ступали по мягкой после лёгкого ночного дождя почве. Веда практически не держалась за поводья, позволяя лошадке выбирать дорогу, смело доверяла ей свою жизнь. Знала, что она не подведёт. Через время Весна затормозила у дома и протестующе заржала, вынуждая девочку выйти из полудрёма. Рядом с Серогривом, пощипывающим траву, стоял ещё один конь, привязанный к крыльцу. Огромный, с серыми яблоками на белой шерсти. Такой способен вести на себе вооружённого воина в латах. Веда настороженно спрыгнула на траву, придерживая Весну, чтобы та не бросилась выгонять незваного гостя. Успокаивающе похлопала её по шее и плечу, призывая быть осторожной и приветливой. Когда вошла в дом, тут же ощутила чужой запах. Запах силы. Невероятной силы. Рядом с её ухом кто-то громко, призывно каркнул. Веда отшатнулась в сторону, врезаясь плечом в стену. На полочке, где Радамира хранила часть своих настоек, по-хозяйски расположился большой белый ворон. Птица немигающим взглядом долго рассматривала девочку, а после отвернулась, принимаясь расчёсывать перья длинным клювом. Веда, постаравшись справиться с быстро бьющимся сердцем, пошла дальше, выходя на кухню. Радамира сидела на своём привычном месте во главе стола, а напротив неё, где обычно садилась только Мираслава, был мужчина. Густая тёмная борода и жёсткие волосы, что спускались до лопаток. Широкую спину обтягивала белая рубаха, поверх которой был надет кожаный жилет. Ведеслава так и замерла у двери, стараясь даже не дышать. Её пугали незнакомые мужчины, каждый из них напоминал ей об отце и его зверствах. — Внучка моя, Ведеслава. С прогулки вернулась, и ягод даже не собрала, — произнесла Радамира, движением руки призывая Веду подойти ближе. Девочка нехотя подчинилась, боком проходя мимо мужчины, продолжая держать спину закрытой. Бабушка обучила её бою на ножах, в другой комнате лежал заострённый меч, которым Веда за несколько месяцев научилась владеть. Но пока что страх был сильнее. Она верила, что сможет его перерасти, но точно не сейчас. Мужчина следил за девичьими движениями, но никакой угрозы от него не исходило. Веда через силу смогла выдохнуть и расправить плечи, становясь рядом с бабушкой. — Чеслав — глава Белых Воронов, Веда, — объяснила бабушка. — Зашёл за помощью, трав взять, сил набраться. Лишился он травника не так давно, а нового не нашёл ещё. Веда с уважением склонилась перед гостем. Сказания о Белых Воронах ей были хорошо известны, но прежде ни одного из них она не видела. Девочка знала, они убивают тех, кого не могут спасти они с бабушкой. Считала ли она их безжалостными? Трудно сказать, если не остановить разгневанную, жаждущую крови нечисть, погибнет много добрых людей. Выходит, Вороны приносят необходимую жертву. — Не бойся, девочка. Подойди ближе, — властным голосом велел Чеслав. Веда хотела было прижаться к бабушке, но та завела руку за спину, оставляя внучке выбор. Хотела посмотреть, как она борется с собой, и кто же в итоге победит? Страх или сила? Ведеслава сглотнула сухим ртом, но всё же сделала несколько шагов вперёд, оказываясь перед мужчиной. Чеслав оглядел её внимательным, тяжёлым взглядом, а после его серьёзное лицо вдруг стало мягким, губы растянулись в улыбке. — Послушная, и в хозяйстве небось помогаешь? — поинтересовался Ворон, и девочка тут же кивнула. — Славно, племянница моя твоего возраста. Ленивая девка, никуда не годится. Своих у меня нет. Чеслав протянул руку, и Веда её пожала. Почувствовала жёсткую ладонь, испещрённую мозолями и шрамами. Горячую, тяжёлую. Если такая ударит даже в пол силы, синяк останется надолго. Девочка незаметно тряхнула головой, бабушка не даст её в обиду. Она сама не даст себя в обиду. — Зачем вы здесь? — вопрос вырвался сам собой. Ей было интересно, надолго ли здесь останется Чеслав. Ворон перевёл взгляд на Радамиру, желая увидеть её реакцию на поведение Веды. Но Рада и бровью не повела, её внучка имела полное право делать всё, что захочет в этом месте. — Чеслав охотился на упырей неподалёку, другая деревня попросила о помощи, там завелись чёрные псы на кладбище. Роют могилы, покойников жрут. А ему травы нужны, чтобы задурить их. Вот и пришёл, ему рассказали, где искать меня, — объяснила за мужчину Радамира, и Ведеслава понятливо кивнула. *** Чеслав ушёл к вечеру, забирая с собой и заговоренный меч, до этого стоявший у стены. На следующий день он вернулся, вновь за травами. А потом снова и снова. Веда даже стала к нему привыкать. Больше не шугалась его грузных шагов и громкого дыхания. Радамира была равнодушна к гостю, но не гнала его ни разу, была гостеприимна. Один раз Ворон даже на ночь остался, взамен принося еды. Когда он явился в очередной раз, Ведеслава копалась в погребе по просьбе бабушки. Услышала резкий звук шагов, затем карканье ворона. Но не стала выходить, продолжая перебирать баночки и коробочки, освобождая место для новых. Думала, что Чеслав вновь пришёл за нужными снадобьями, поэтому принялась упорнее убираться. Тогда Радамире будет проще найти нужное. Но затем Белый Ворон заговорил, и девочка замерла от его слов. — Костяные Врата, где они? — сухо потребовал он. — В сказках и былинах. То ли сам не знаешь? — спокойно ответила Радамира, неторопливо отрываясь от своих дел. — Остроту свою оставь для внучки, — рявкнул мужчина. — Где она? Может, с ней рядом ты охотнее говорить будешь? Веда отшатнулась от выхода из погреба, который скрывался за печью. Чудом не оступилась о лежащие на полу мешки и не упала. Постаралась справиться с дрожью в руках, вокруг которых бесконтрольно парила её сила. — Оставь это, — грубо сказала Рада. — Тронешь её, и я убью тебя. — Слишком много громких слов от дряхлой старухи, Радамира. Говори, где врата? Снующие по тёмному лесу травницы, ведьмы. Вы знаете, где они, — продолжил Чеслав, и Веда услышала звук, с которым мужчина достал свой меч. Они какое-то время молчали, и девочка всё же решила подойти ближе, выглянуть из темноты. Она видела лишь край печи и прямую спину бабушки. Пусть ступала девочка осторожно и тихо, Радамира всё равно услышала. Незаметно завела руку за спину, жестом показывая, чтобы её внучка сидела тихо. — Я успел насмотреться здесь. Книги не просто про травы, я не слепой. Цвета Мораны повсюду. И внучка твоя такая же. Верящая в силу Мораны. Ты можешь продолжить жить в этой глуши. Только скажи, где Врата. И я уйду, забыв, что бывал здесь, — тон Чеслава стал чуть мягче, но Веда была уверена, его лицо оставалось пугающим. Радамира ничего не ответила, и Ведеслава нетерпеливо переступила с ноги на ногу. На этот раз тишина её подвела, половица не скрипнула, но невольно зашуршала. Звук выдался негромким, простой человек не услышал бы его. Но слух Белого Ворона был острее. — Вот как. Твоё продолжение здесь. Прячется. Выходи, Ведеслава, не бойся, — Чеслав сделал несколько широких шагов. Веда так и не поняла, что тогда увидела Радамира в его взгляде или жестах, но она тут же сорвалась с места, отрезая мужчине путь к своей внучке. Рада только успела крикнуть: — Беги, Веда! И девочка побежала, проскакивая между бабушкой и печкой. Она увидела разъярённый взгляд Чеслава, наполненный ненавистью и злобой. Она не успела добежать до двери, как её кожу обожгла резкая, жгучая боль. Меч Ворона достиг своей цели, рубящим ударом рассекая спину Веды от плеча до поясницы. Девочка закричала и завалилась вперёд, перед глазами заплясали чёрные пятна, в ушах зашумело. Ей показалось, что она уже умерла, что мир вокруг рассыпался на кусочки. Она услышала вороньи крики и рёв Чеслава, которому большая чёрная птица исполосовала лицо когтями. Бабушка стояла на защите Ведеславы, орудуя теми силами, что всё ещё были у неё. Угасающими силами. Чеслав отбросил Радамиру в сторону, деревянный стол, в который врезалось её тело, треснул. Мужчина двинулся к рыдающей от боли Веде, зло улыбаясь. — Где Врата, Радамира? Иначе я убью её на твоих глазах, — широкая ладонь практически схватилась за волосы Веды. Но Радамира не сдавалась. Голубоватая, практически прозрачная сила толкнула Чеслава, а бабушка вновь закричала: — Беги, Веда! Убегай! — девочка не поняла, что придало ей сил, но она всё же смогла подняться на ноги и побежать. Последнее, что она увидела, это меч Ворона, острие которого направлялось в грудь Радамиры. *** Ведеслава не понимала, сколько времени прошло. Весна привезла её к дому, пахнущему смертью. На негнущихся ногах девочка подошла к распахнутой двери. Повсюду валялись чёрные и белые перья. Вороны боролись друг с другом. И чёрный проиграл. Радамира лежала на полу в луже собственной крови. Изуродованное от ударов лицо было практически не узнать. Чеслав выбивал из неё ответ, но всё равно не смог его получить. Ведеслава упала на колени, дотрагиваясь дрожащими, не способными больше ни к чему руками до бездыханного тела. Схватилась за край порванного платья, бессильно сжала его. Слёзы текли по щекам, она давилась безмолвным рыданием, задыхалась от боли. Душевной и телесной. По её спине продолжала течь кровь. Она сквозь влажную пелену смотрела на очертания Радамиры, понимая, что теперь навеки осталась одна.