Из наших пеплов, мы восстаем.

Что должно было быть четырехдневным пребыванием, продлилось на дополнительную неделю, чтобы обеспечить матери Каи достойный уход. Кроме того, Кая надеялся, что это время разлуки даст Суне пространство и перспективу для серьезного размышления о своих желаниях, а ему самому — необходимый отдых для продолжения борьбы за их брак, возможно. Суна почувствовала нарастающее раздражение от нового физического расставания, которое добавилось к уже существующим напряжениям в их отношениях. Каждый день, проведенный Каей в Лондоне, усиливал ее чувство брошенности и углублял ее неуверенность. Ощущение одиночества тяжело лежало на ее плечах, делая каждый момент дня трудным для переноса. Она чувствовала себя чужой в своей собственной жизни, отчаянно ища ответы и утешение, которые ускользали от нее.

***

Суна не могла понять, почему отсутствие Каи так сильно на нее повлияло. Разве не она сама только две недели назад думала о разводе? Теперь она задавалась вопросом, не является ли этот продленный отпуск в Лондоне лишь предлогом для более окончательного расставания. Эти мысли преследовали ее, мешая найти покой. Девушка также продолжала думать о объятиях, которые она разделила с Каем за два дня до его отъезда. Прежде чем она осознала это, она бросилась за Каем, сердце колотилось от волнения. Она не понимала, откуда взялось у нее столько смелости для такого поступка. Неудержимый импульс подтолкнул ее следовать за ним, срочная необходимость поддержать его в этом испытании. Когда они оказались в своей комнате, она нежно закрыла дверь. Повернувшись к Кае, она сразу же бросилась к нему в объятия, и это объятие глубоко тронуло ее. Несмотря на ее усилия, ее мысли неизбежно возвращались к этому краткому, но интенсивному моменту. Она задавалась вопросом, почему этот момент так сильно ее затронул, почему невозможно было его проигнорировать. Суна пришла к выводу, что ее чувства к Кае были мимолетными эмоциями, которые теперь исчезли, что между ними больше нет ничего, что можно было бы спасти. Тем не менее, это объятие что-то в ней разбудило, что-то глубоко затаенное. Она вспоминала тепло его объятий, ощущение безопасности, смешанное с ощутимым замешательством. Аромат Каи, знакомый ей, окутал ее, пробудив воспоминания и чувства, которые она думала, что забыла. Суна вспомнила последние недели, когда между ними появилась растущая пустота. Одно физическое касание казалось заполняющим эту пустоту, хотя бы на несколько секунд. Но было ли этого достаточно, чтобы стереть сомнения и нарастающие напряжения? Конечно, нет, говорила себе Суна. Она задавалась вопросом, почувствовал ли Кая такую же интенсивность в том объятии. В последнее время он был настолько отстраненным, очень холодным, и все же его объятие оказалось неожиданно нежным. Любит ли он ее до сих пор, или это просто проявление ностальгии? Нет, Каю глубоко тревожила новость о том, что его мать уезжает в Лондон и находится в психиатрическом учреждении. Боль и неопределенность этой ситуации наверняка разбудили в нем потребность в утешении, инстинктивный поиск близости. Этот момент уязвимости для него был лишь эмоциональным откликом на момент напряжения.

***

Не зная точно почему, она начала следить за постами Каи в Instagram. Через три дня после его уезда она наткнулась на пост, на котором он находился в своем бывшем месте работы, окруженный коллегами. Кая уехал из Лондона, не уволившись, изначально взяв отпуск, думая, что скоро вернется. После свадьбы и решения обосноваться в Стамбуле, он наконец-то уволился. Эта поездка в Лондон дала ему возможность попрощаться со своими бывшими коллегами, и его тепло встретили. В своем посте Кая упомянул Instagram-аккаунты своих коллег, присутствующих на фото. С любопытством Суна проверила эти аккаунты по очереди и нашла несколько общедоступных фотографий Каи. Особенно ее привлекли фотографии, на которых он был с молодыми женщинами. Первая фотография показывала Каю с молодой девушкой по имени Эмили. У Эмили были черные кудрявые волосы, сверкающие голубые глаза и лучистая улыбка. Её кожа, глубоко черная и сияющая, казалось, улавливала свет особым образом, подчеркивая её естественную элегантность. Она была одета в элегантное платье и казалась очень близкой к Кае, их сговорчивость была очевидна. Помимо фотографии, Суна заметила трогательное сообщение от Эмили: «Так рада снова видеть тебя, Кая, после стольких времен! Мы скучали по тебе, не уходи так надолго.» Мы скучали по тебе, Кая, не уходи так надолго. В конце концов, ты же не женат, — прошептала под нос Суна. Второе фото показывало Каю с другой женщиной по имени Зои. У Зои были черные волосы, темный цвет кожи и пронзительные коричневые глаза. Она была одета в повседневную одежду, ее отношение и улыбка явно показывали, что она чувствовала себя комфортно с Каей. Под этим фото Зои оставила комментарий: «Замечательная встреча с Каей. Хорошие времена вернулись!» Суна, увидев это, охватила волна горечи и неуверенности. «Наслаждайтесь, молодежь, веселитесь. Похоже, невозможно хорошо провести время в Лондоне без Каи!» Суна продолжала следить за постами Каи и его коллег в следующие дни. Через четыре дня она обнаружила, что они организовали вечеринку на барбекю в честь ее мужа. Фотографии и видео показывали ее мужа, окруженного его бывшими коллегами, смеющимися и шутящими, его жесты и выражения выдавали знакомство и счастье, которое поразило Суну. Под фотографиями были также подписи: «Успешный вечер на барбекю с нашим дорогим Каем!», «Незабываемая встреча после месяцев» и «Кая, ты по-прежнему сердце нашей команды.» Также были видео, где Кая пел, держа в руках гитару. На одном из видео он был один, сидя на деревянном стуле в саду, играя на гитаре с легкостью, которая выдавала годы практики. Сумеречный свет освещал его лицо, придавая ему умиротворенный и расслабленный вид. Песня, которую он исполнял, была мягкой и мелодичной, его несколько хриплый голос звучал с эмоциональной глубиной. Наблюдая за ним, Суна почувствовала тоску и грусть, желая той близости, которую они когда-то разделяли, но которая теперь, казалось, потерялась в сумерках их неузнаваемого отношения. Еще одно видео показывало его вместе с молодым человеком по имени Ахмед. Они оба сидели на тех же деревянных стульях, их сговорчивость была явной. Однако больше всего беспокоило Суну видео, где Кая пел вместе с Зои. Они стояли рядом, разделяя микрофон, слишком близко для ее удобства. Суна почувствовала внезапное беспокойство и неудобство, находя их близость тревожной и навязчивой. Зои, с ее распущенными черными волосами, яркими коричневыми глазами и мягкой светящейся кожей, улыбалась лучистой улыбкой, гармонизируя с ним. Их голоса отлично сочетались, создавая ощутимую музыкальную химию. В какой-то момент Кая взглянул на Зои, его глаза сверкали от удовольствия, а она ответила ему улыбкой, полной нескрываемой нежности. Суна, не в силах подавить растущее чувство зависти и глубокой неуверенности, наблюдала за этим с возрастающим беспокойством, испытывая горькое жжение неотреченной ревности. Суна прочитала подпись под видео с растущим гневом: «Пение с красавчиком Каем — волшебный музыкальный опыт! Так рада, что смогла поделиться этим моментом с тобой!» Она следила за постом, ожидая ответа от Каи, который вскоре последовал: «Ха-ха, спасибо! Пение с тобой было настоящим удовольствием, дорогая.» Зои сразу же ответила: «Надеюсь, мы повторим это очень скоро.» Пронизанная зеленоглазой монстрессой и горькой иронией ситуации, Суна не смогла удержаться от саркастической выпучки: «Если хочешь спеть, приезжай в Стамбул, дорогой. Я научу тебя петь на всех возможных языках.» Пока Суна продолжала прокручивать фотографии и видео, опубликованные ее мужем и его коллегами, ее не выраженная зависть и невыраженная фрустрация бурлили под поверхностью, усиливаясь с каждым моментом. Пока она просматривала сообщения и сладкие, но флиртующие комментарии, она ощущала растущее чувство отчуждения. Она восприняла его как изменившегося человека, комфортного и радостного в незнакомой обстановке, среди незнакомых лиц. Суна также следила за Хаяль в Instagram. В начале их брака Кая рассказывал ей о Хаяль, говоря, что они знали друг друга с детства и что их матери были очень близки. Суна почувствовала укол ревности, увидев его разговор по телефону с Хаяль, завидуя их близости, даже если большинство их разговоров касались ресторана, который они совместно владели в Лондоне, где она была менеджером. Она также помнила, что с ноткой горечи обнаружила многочисленные фотографии с ними вместе на Instagram-аккаунтах Кая и Хаяль. Во время поездки Кая в Лондон блондинка также разместила фотографии и видео с ним. Одна из фотографий показывала их в ресторане с главным поваром, оба ярко улыбаясь и смотря близко. В одном из видео Кая и Хаяль были видны во время обслуживания, смеялись и шутили с персоналом ресторана. Кая казался настолько комфортным, его естественная улыбка и смех разносились по всей комнате. Было ясно, что он был в своей стихии, окруженный людьми, которые ценили и уважали его. Другое видео показывало Кая и Хаяль в ночном клубе, окруженных друзьями. Музыка была громкой, и Кая танцевал и пел с безграничной энергией. В серии фотографий было показано, как Кая готовит на кухне ресторана, на его лице было сосредоточенное выражение, но с той же искрой счастья в глазах. На одной из фотографий Кая целует Хаяль в висок, пока она смеется, с подписью «Mon Kaya d’amour, thank you for existing.» Увидев фотографию, на которой Кая целует Хаяль в висок, пока она смеётся, с подписью «Целую её в висок, и она смеётся, её рука вокруг меня. Mon Kaya d’amour, Спасибо, что ты существуешь», сердце Суны опустилось. Это было не только обнажение близости в этот момент; это было осознание, что Кая, кажется, разделяет с Хаяль связь, которая превосходила всё, что он когда-либо показывал ей. Волна неуверенности накрыла её, когда она задавала себе вопрос о своём месте в жизни Кая и о том, держал ли их брак такую же глубину связи, которую она видела между ним и Хаяль. Она задавалась вопросами о их связи за пределами деловых и дружеских отношений, чувствуя некоторое беспокойство из-за их близости и подписей, намекающих на глубокую связь. Её ум забит вопросами, затмёнными тонкой ревностью, которую ей было сложно признать. Для Суны было странно и тревожно видеть Кая в такой обстановке. Он казался таким другим, таким более расслабленным и беззаботным. То, как он взаимодействовал с друзьями, раскрывал сторону его, о которой она мало знала. Конечно, в начале их брака они пару раз ходили в клубы. Они танцевали, смеялись и наслаждались вечером, уходя от своей многострадальной повседневной жизни на один вечер. Но это было по-другому. Он казался таким живым, таким счастливым, далёким от забот и напряжений, которые царили в их повседневной жизни в Стамбуле, и особенно в такой гармонии с окружающими его людьми. Извините за недоразумение. Вот перевод текста на русский: «Ты хорошо проводишь время без Суны, чтобы не испортить тебе день, да?» Суна не могла не вспомнить о начале их знакомства. Мужчина на тех фотографиях так сильно напоминал того самого Кайю, которого она знала тогда: живого, уверенного в себе, полного энергии и жизненных сил, такого отличного от стрессового и занятого мужчины, в которого он превратился в Стамбуле. С ностальгией она вспоминала тот момент, когда первый раз почувствовала к нему притяжение — смесь обаяния и харизмы, вместе с уверенностью, которая очаровала ее. Его теплая улыбка, глаза, сверкающие жизнью, и спокойная уверенность в себе мгновенно завлекли ее. Он был не только физически привлекательным, но и человеком, который умел делать ее чувствовать себя ценной и уверенной. Кайя обладал даром делать ее особенной, красивой, любимой и желанной. Суна также вспоминала, как он обещал поддерживать ее против всех и всяких препятствий, быть ее убежищем в бурных временах жизни. Несмотря на все проблемы вокруг, присутствие Кайи успокаивало Суну. Тогда все казалось проще и более многообещающим, и будущее представлялось менее неопределенным и более надежным. Эта ностальгия смешивалась с глубоким беспокойством и нарастающей ревностью. Она задумывалась, может ли эта поездка в Лондон разбудить желания и амбиции в Кайе, которые он отложил ради их совместной жизни. Возможно, он сожалел о некоторых решениях и переосмысливал то, что он оставил в Стамбуле. Может быть, он хотел вернуться в свой родной город, особенно теперь, когда его мать больше не было в Турции. Эти мысли кружились в ее голове, питая ее неуверенность и комплексы, и погружая в бездну сомнений. Другое видео, опубликованное Кайей в его истории, усилило ее чувство ностальгии: Кайя занимался боксом с молодым человеком по имени Энтони. Когда Суна это увидела, она моментально вернулась назад во времени, вспоминая день, когда они вместе пошли покупать бисер на крытом рынке. В тот день один мужчина сделал неуместные замечания о ней, и Кайя не стал медлить, чтобы защитить ее. Другие вмешались, но Кайя сумел справиться со всеми, пока наблюдатели наконец не разделили их. Тогда Суна осознала, что Кайя умеет защищать себя, почти как боксер. Теперь, глядя на это видео, она лучше поняла почему. Действительно, Кайя занимался боксом. Суна не могла не почувствовать волнение, вспоминая физическую силу Кайи и то, как он отважно встал за нее в тот день. Его сырая сила и непоколебимая решимость всегда воспламеняли глубокое, первобытное влечение в ней, как физически, так и эмоционально. Однако это не эта память заставляла ее чувствовать ностальгию. Увидев Кайю в том положении боксера, Суна вернулась к другому значимому моменту того дня. Это был тот самый день, когда они поделились своим первым поцелуем. Суна не могла не вспомнить эти ранние моменты своей истории с Кайей. В тот день, возвращаясь с рынка, мадам Ифакат побудила ее зайти в комнату Кайи, чтобы заботиться о его ране. Теперь она с горечью понимала, как ее манипулировала та рыжеволосая ведьма, но в тот момент она была бы готова попасться в ее ловушку добровольно. Кайя казался слегка неловким, когда Суна села рядом с ним на краю его кровати, чтобы нанести крем на рану возле его брови. Когда её пальцы коснулись повреждённого участка, Кайя пошатнулся от боли. Суна мгновенно отреагировала, нежно дунув на рану, пытаясь смягчить неприятные ощущения. Их лица были очень близко, всего на несколько дюймов друг от друга. Суна чувствовала каждое тёплое дыхание Кайи, ласкающее её кожу и вызывающее электрические ощущения, заставляющие её слегка дрожать. Поднимая глаза от обработки раны, Суна увидела, что Кайя смотрит на её губы с интенсивным вниманием. Ей по спине пробежал мурашки, так как он казался очарованным именно этой частью её лица. Его коричневые зрачки медленно перемещались с её глаз на её губы, захватывая её взгляд необычайной интенсивностью, прежде чем вновь вернуться к её губам. Суна почувствовала легкое дрожание по спине. Она взглянула на приоткрытые губы Каи, чувствуя, как они манят и приглашают к поцелую. Её чувства были смесью желания и страха перед неизвестностью. Суна ощутила волны тепла и неотразимого порыва. Её разум затуманился, уступая место чистому инстинктивному влечению. Бессознательно наклонилась вперёд, губы её были в нескольких дюймах от его. Кайя закрыл глаза, словно пытаясь удержать внутри себя вихрь эмоций, и наклонил голову, резко вернув их в реальность. «Прости, Суна…», тихо пробормотал он, его голос звучал с оттенком сожаления и чего-то глубокого, что она ощущала в воздухе между ними. Суна замерла на несколько секунд, её ум кружился от эмоций, прежде чем резко встать, извиняясь за слова. Она была в отчаянии. Чувство стыда и смущения охватило её. Кайя, в свою очередь, тоже встал и инстинктивно протянул руку к ней, желая удержать. «Суна, подожди. Не уходи,» тихо прошептал он. «Пожалуйста, сядь. Давай поговорим.» Кайя снова сел на край кровати. Суна колебалась мгновение, прежде чем сесть рядом с ним. Слёзы потекли по её щекам, когда Кайя попытался объяснить причины её сдержанности. Затем она попыталась уйти, голос её был приглушён, она чувствовала стыд и больше не могла смотреть ему в глаза, настаивая, чтобы они забыли об этом инциденте. Кайя пытался успокоить её и заверить, но слёзы продолжали бежать непроизвольно. Кайя медленно подошёл к ней. Он нежно положил руку на её покрытое слезами лицо, пальцы осторожно скользящие по её щеке. С нежным и эмоционально насыщенным жестом он легко потянул её нижнюю губу большим пальцем. Затем он сжал её подбородок, заставив её встретить его взгляд. Суна держала глаза закрытыми, когда Кайя взял её лицо в свои руки, легко утирая её слёзы большими пальцами с бесконечной нежностью. Он потом взял её дрожащую руку и приложил к своему лицу, закрыв глаза на мгновение, словно наслаждаясь контактом. Их лица теперь были так близко друг к другу, что это было неоспоримым признанием их взаимного влечения. Их носы едва касались друг друга, весь мир вокруг их казался исчезающим, когда они поддавались общему желанию, окутывавшему их. Затем, с горячей нежностью, он захватил её губы своими. Поцелуй был изначально мягким и неуверенным, но быстро стал более интенсивным и страстным. В тот момент казалось, что вокруг них все исчезло. Сердцебиение Суны участилось, её разум кружился от сильных эмоций. Она почувствовала волну тепла и желания, заливающую её, ощущение, которого она никогда раньше не испытывала. Внешний мир перестал существовать, важными были только их сплетённые тела и их сердца, бьющиеся как одно. Тепло охватило сердце Суны, когда она вновь вспомнила эти образы. Она также вспомнила, не без дрожи, как её отец внезапно вошёл в комнату. Именно она первой отреагировала. Похоже, что Кая был так поглощён, что даже не заметил, как Казим вошёл в комнату до того, как Суна прервала поцелуй, подумала она. Она обнаружила, что нежно улыбается от этой мысли. Кайя! Кто бы мог подумать, что этот очаровательный лондонский парень испытывает к ней такую страсть? Отгоняя плохие воспоминания о том дне, она вспомнила, как Кайя защищал её от отца, рискуя своей жизнью. Кто бы мог подумать, что он проявит такое мужество? Кто бы мог подумать, что этот молодой человек, кажущийся беззаботным и смелым, возьмёт такой риск ради неё? Суна вспомнила очаровательный момент, когда он сделал ей предложение, даже после того, как они уже решили пожениться, и все об этом знали. Суна старалась найти правильные слова, чтобы объяснить Кае, что он не обязан жениться на ней. Она сказала это в момент отчаяния, надеясь спасти его от гнева её отца, но у него не было никаких обязательств перед ней. Она найдет решение. Однако её удивило настойчивое стремление Каи сделать её своей женой. Его взгляд был полон твердой решимости, которую она не ожидала, и его слова были ещё более удивительными. Кто бы мог подумать, что этот молодой человек, который, вероятно, способен очаровать самых красивых леди Лондона, будет настолько настойчив в своём желании жениться на ней? Суна почувствовала, как её сердце начало биться быстрее, охваченное сложной смесью эмоций: восхищение тем, как он заботится о ней, благодарность за его желание защищать её, и надежда, смешанная с намёком на удовлетворение от его энтузиазма по поводу этого неожиданного брака.

***

Помимо фотографий и видеозаписей, Кая обменивался комментариями и публичными сообщениями с друзьями в Лондоне. Одна конкретная беседа привлекла внимание Суны. Бывший коллега Каи пошутил, что Лондон стал другим без него, и Кая ответил, что очень скучает по Лондону и надеется чаще возвращаться туда. Эти слова глубоко ранили Суну, подчёркивая её чувства отчуждения и непонимания. Суна начала задумываться, жалеет ли Кая, что переехал в Стамбул и женился на ней. Она чувствовала себя всё более изолированной и смущённой, не уверенной, что думать о их отношениях. В Кае она видела другого человека, человека, который, казалось, принадлежал к совершенно другому миру, миру, в котором она не чувствовала себя своей. Отслеживание постов Каи и его друзей в Instagram стало для неё одержимостью. Каждую фотографию, каждое видео, каждый комментарий тщательно анализировались в надежде найти ключи к его чувствам и намерениям. Ревность и беспокойство овладевали ею каждый раз, когда ему казалось, что он улыбается или веселится без неё. Она задавалась вопросами: думает ли он о ней, жалеет ли он о расстоянии между ними или уже рассматривает жизнь без неё.

***

Кайя, с его стороны, пытался развлекаться в Лондоне, но он чувствовал глубокую пустоту. Следующее посещение больницы могло состояться только через десять дней после его переезда, поэтому ему пришлось продлить свое пребывание. Развив привычку отвлекаться даже в трудные моменты, когда он чувствовал себя бессильным, молодой человек старался не думать о Суне или своей матери. В самом деле, он давно научился переключать свое внимание на другие заботы или занятия, чтобы справляться с ситуациями, находящимися вне его контроля. Тем не менее, несмотря на все его усилия, на этот раз он не мог избавиться от мыслей о двух женщинах. Он беспокоился о матери, размышляя, все ли у нее в порядке и как она приспосабливается к новой обстановке, и много звонил в учреждение для получения обновлений. Он часто думал о своей жене, интересуясь, понимает ли она, почему ему пришлось продлить свое пребывание. Он задумывался, чувствует ли она его отсутствие или она равнодушна к их разлуке. Каждая улыбка и каждый разделяемый смех с друзьями напоминали ему о счастливых моментах, которые они разделяли до возникновения напряженностей. В день его отъезда в Лондон, Кайя отправил ей роскошный букет цветов с запиской, благодаря ей за поддержку. Через два дня Асуман прислала ему фотографию тщательно уложенных цветов в вазе в их комнате. Знать, что Суна постаралась сохранить эти цветы, придало ему неожиданный теплый чувство. Он почувствовал, что улыбается немного, хотя его ум все еще затемняли проблемы. Убежденный, что обоим нужно это временное разделение, Кайя стремился найти хрупкое равновесие. Он пытался поддерживать связь с Суной, не беспокоя ее. Регулярно отправлял ей сообщения, обновляя ее о состоянии матери и интересуясь ее самочувствием. Хотя Суна отвечала, эти обмены не удовлетворяли его. Он страшно скучал по жене. Он старался отвлечься как мог, но это было не легкое задание. Ему приходилось с огромным трудом сдерживать желание позвонить ей, надеясь, что эти дни отдыха помогут Суне размышлять и принимать решения о их совместном будущем. Прежде всего, он надеялся, что и она скучала по нему, хотя вероятность этого казалась ему крайне малой. Тем не менее, каждый день, проведенный без нее, добавлял новый слой сомнений в его мыслях. Он не знал, восстанавливал ли он их отношения или углублял расстояние между ними. Кайя не знал, но отчаянно надеялся, что последнее не произойдет, потому что эти дни подтвердили его уже известное: он не мог жить без нее. Даже посещение его старого района не помогло. Возвращение в его лондонскую квартиру, которую он делил с матерью, когда улучшилась их финансовая ситуация, приносило ему небольшое облегчение. Уборка, чтобы избавиться от месяцев накопленной пыли, была терапевтической, предоставляя ему некоторое чувство контроля над его ближайшим окружением. Тем не менее, это проклятое посещение его детского уголка глубоко потрясло его. Болезненные воспоминания Кайи стали острее, чем когда-либо. Он чувствовал себя разорванным между прошлым и настоящим, сталкиваясь с жесткой реальностью своей истории и тем, как она сформировала его нынешнюю жизнь. Каждый угол улицы и каждое здание вызывали больные воспоминания, которые он напрасно пытался забыть. Мрачные мысли преследовали его даже в обществе друзей, не позволяя ему полностью наслаждаться этими приятными моментами. Тем не менее, он старался отталкивать их. Улыбнись, расслабься, забудь… Кошмары вернулись, мучают его ночами, как призраки из прошлого. Каждую ночь Кайя оказывался погруженным в мир, где болезненные воспоминания оживали в ужасающих сценах. Он переживал самые темные моменты своего детства: яростные крики отца, избиения, истерические взрывы матери и холодная темнота подвала, где его запирал на часы. Ночи были беспокойными, его сон нарушали яркие ночные видения. Он просыпался с трясущимися руками и бешено бьющимся сердцем, часто обливаясь потом, борясь, чтобы вернуться к реальности. Успокойся, ничего этого нет на самом деле, это прошлое, это прошлое… В эти моменты он ощущал огромную нужду в Суне. Ее присутствие, ее улыбка, ее нежный голос — все это ему так не хватало. Она была единственным человеком, способным утишить его бурю и успокоить его страхи. Если бы она была здесь… Желание услышать ее, поговорить с ней, почувствовать ее прикосновение было непреодолимым. Однако он понимал, что расстояние между ними было не только физическим, но и эмоциональным. Суна… Снова той ночью, после особенно тяжелого кошмара, Кайя оказался лежащим на своей кровати, глядя в потолок, размышляя, сколько еще он может выдержать эту ситуацию без нее. Расстояние и воспоминания мучили его, и в эти моменты слабости он понимал, как важна она была для его жизни, для его равновесия.

***

Суна была в светло-розовом вязаном топе и бежевых брюках. В её глазах были слезы, на лице отражалось грустное выражение. Напротив стоял Кайя, в черных брюках и рубашке, с коротко стриженными волосами. Они находились в гостевой комнате, комнате, которую занимал её муж до их брака. Странное чувство знакомства охватило Суну, пока она стояла там. В её уме раздался тихий голос: «Это день вашего первого поцелуя.» Её сердце бешено билось от этой мысли, словно от болезненной интенсивности. Кайя сделал шаг к ней, его взгляд застыл на её глазах. Она видела блеск в его взгляде, тепло, которое казалось таящим её изнутри. Он протянул руку, немного колеблясь, прежде чем осторожно положить её на её щеку. Его прикосновение было мягким, когда он осторожно вытер слезы Суны. «Ты помнишь тот день?» — спросил Кайя, его голос низко звучал, эхом прошлого. Удивленная, Суна молчала, не в силах ответить. Кайя осторожно взял за руку Суну и положил её на свою щеку. Он медленно наклонил голову к её голове, полностью сблизившись с ней. Их дыхание смешалось, создавая электрическую близость. Затем он поцеловал её страстно, его губы встретились с её губами. Это сон, это сон. Поцелуй от Каи был интенсивным, полным страсти и нежности. Суна почувствовала, как ее дыхание смешалось с дыханием мужа, и мир вокруг них словно исчез. Поцелуи Каи становились более настойчивыми, его язык ласково исследовал ее рот. Суна почувствовала слезу, скатывающуюся по щеке, когда Кая продолжал целовать ее, слезу счастья, смешанную с грустью. Проснись, проснись. Губы Кайи стали более настойчивыми, его язык исследовал каждый уголок ее рта с такой интенсивностью, что она задрожала.» Папа… Губы Кайи мягко переместились к ее шее, нанося легкие и жгущие поцелуи на ее кожу. Папа собирается зайти… он увидит нас… Суна хотела остановить его. «Кая…» — сказала она. Но прежде чем она скажет слово, ее муж поднимает ее губы и снова целует ее. Темп был быстрее, она едва могла дышать. Папа не вошел… Он снова спустился к ее шее, страстно целуя ее, двигая руками по ее спине, талии, бедрам. «Проснись, Суна…» Суна чувствовала дрожь, бегу по ее телу с каждым поцелуем от Кайи. Его руки, крепко прилегающие к ее бедрам, мягко скользили под ее свитер, лаская теплую, голую кожу ее живота. Она была парализована. Она хотела говорить, но из ее рта не было звука. Она закрыла глаза, полностью отдаваясь его ласкам. Каждое прикосновение посылало через нее волны тепла, разжигая огонь внутри. Ее собственные руки робко начали исследовать спину Кайи, чувствуя упругость его мышц под черной рубашкой. Она слегка выгнула спину, прижимаясь ближе к нему, ее дыхание было в мягких, быстрых штанах. Когда губы Кайи опустились вниз по ее шее, оставляя след покалывающего тепла, его пальцы проследили нежные узоры на ее коже, исследуя контуры ее тела с нежным, но настойчивым прикосновением. Он нежно взял подол ее розового топа между пальцами и неуклюже поднял его, продолжая целовать Суну. Чтобы помочь ему, Суна откинулась назад и подняла обе руки в воздух. Кайя озорно ухмылялся на свою жену, когда он снял верхнюю часть и бросил ее на землю. Внезапно голос стал более срочным: «Проснись, Суна. Проснись». Изображения Кайи начали исчезать, растворяясь в эфирном тумане. С самого начала Суна проснулась, тяжело дыша, щеки покраснели. Она была одна в их постели, комната была окутана темнотой. Она знала, что ей снились сны, но ощущения были такими интенсивными, такими реальными… Неосознанно она потянулась, чтобы прикоснуться к губам, вспоминая чувство поцелуев Кайи. Слезы, сдерживаемые на протяжении всего сна, теперь каскадом по щекам Суны, прослежив молчаливые пути эмоций. Поднявшись с кровати, она обняла себя, прохладный шелк ее пижамы успокаивает ее лихорадку кожи. С дрожими шагами она подошла к окну, ее глаза смотрели в безмятежную ночь. Снаружи царило спокойствие, что является резким контрапунктом бурной бури в ее сердце.