Основание разрушить

      Во что же я ввязалась? Искать крота? Способна ли я на это? В жизни не занималась ничем подобным! Это просто абсурд!       Вроде бы я переиграла Исаака, но от чего у меня ощущение,что в минусе останусь именно я. Дорога домой казалась бесконечно длинной, и кое-как добравшись, от переизбытка эмоций я уснула сразу после душа.       На следующее утро в офисе царило оживление, не виданное прежде. Всё ходили с папками, эскизами, чертежами.       – Что случилось? – первым делом спросила я, просовывая голову в кабинет Стэфана.       – Кресс полностью согласовал проект и дал добро на начало ремонтных работ! – просиял босс.       – Что это значит для нас?       – Начало бессонных ночей. Мы переделаем несколько номеров, и уже тогда состоится презентация. Там будет и Кресс старший.       – Вот чёрт, – негромко выругалась я, – говорят он не из простых в общении людей. По крайней мере, если судить по статьям в прессе.       – Слышал такое, – нахмурился Стэфан, – как прошёл ужин?       Я замерла. Могу ли я сказать боссу о просьбе Исаака. Не уверена, что он поймёт. Не уверена, что я сама понимаю хоть что-то, но упомянуть, что мы знакомы будет хотя бы половиной правды. Стэфан заслужил мою честность.       – Я должна тебе кое-что сказать, – войдя в кабинет, я села в мягкое кресло у окна.       – Дерьмовое начало, Руфь, – насторожился Безлер.       – Нет, ничего такого, – я замахала руками, – ты же помнишь, что я выросла в приюте после гибели родителей?       – Да, конечно!       – Там у меня был друг, мы были очень близки, но потом его усыновили, и больше мы не виделись.       – Только не скажи, что…, – в глазах Стэфана мелькнула понимание.       – Да, тот мальчик – Исаак Кресс, – тихо сказала я, боясь реакции босса.       – Вот чёрт! – Стэфан выглядел совершенно растерянным, – он узнал тебя?       – Да, ещё в наш первый ужин. Мы условились, что наше прошлое не помешает работе. Об этом не переживай.       – Возможно, благодаря этому он быстро на всё согласился? – Стэфан задумчиво почесал подбородок.       – Не хочу думать об этом, – я сжала переносицу, пытаясь справиться с подступающей головной болью.       – Придётся! Мы очень глубоко увязли в этом проекте, и если облажаемся, то это станет крахом нашей компании, – уже совершенно серьёзно произнёс Стэфан, – нам просто перестанут доверять.       – Этого не случится, ты меня слышишь? – я сжала руку друга.       – Я надеюсь, – Стэфан слабо улыбнулся, – а теперь иди, и работай!       – Да, босс!       Я направилась в свой кабинет, и развернувшись к панорамному окну, долго смотрела на бурлящий город. За то время, что я живу в нём, он стал мне как родной, и всё же тепло на душе становилось от других воспоминаний.       В памяти всплывают картинки прошлого, одна сменяет другую, и я погружаюсь в воспоминание, зная, что оно всегда причиняет боль.       Я вспомнила старый двор приюта, когда сидела одна в беседке и ковыряла носки поношенных кроссовок, что давно стали мне малы, а новые не суждено было увидеть до следующего лета. Это был последний год моего пребывания там.       Лавочка была исписана неприличными словами, и я отвела взгляд на дуб с верёвочной качелей. Исаак всегда катал меня на ней. Раскачивал так, что я визжала как сумасшедшая.       Бреду к дереву, опираясь на ствол, просто смотрю, как качели раскачивает легкий ветер. С тех пор, как Исаак ушёл, я не села на них ни разу. Просто не могла себя заставить.       Я вспомнила, как мы обменивались маленькими тайным посланиями. Они были отдушиной, спасением. Исаак писал мне анекдоты, новости в приюте, о которых я не знала.       Нащупываю в стволе дерева небольшое углубление, там явно что-то есть. Достаю листок, сложенный втрое и завернутый в прозрачный пакетик. В нетерпении разворачиваю его и вижу размашистый почерк Исаака. Сердце заходится в бешеном ритме, норовя выломать мою грудную клетку.       «Ру, не смог сказать тебе этого в лицо. Если ты читаешь эту записку, значит меня усыновили. Больше всего на свете я бы хотел провести жизнь рядом с тобой, защищать и беречь. Я обещаю найти тебя и заботиться. Твой Исаак».       Комкаю листок и прячу его в карман. Предатель.       Нервно сглатывая подступивший комок, я пытаюсь вернуться мыслями к работе, но выходит из рук вон плохо. Приходится сделать немалое усилие, потому что работа – единственное, что отвлекает меня от мыслей о предстоящем поиске «крота».       Углубившись в составление опросников и анкет для сотрудников, работающих над проектом «Luxor», наконец, могу сосредоточиться. Они трудятся усердно, полностью отдавать работе, и их психологический комфорт очень важны.       Поэтому, мы со Стэфаном стараемся сделать всё для создания гармоничного рабочего пространства.       Глаза порядком устали от монитора, и я прилегла на диванчике в кабинете. Он был очень удобным, и я быстро смогла расслабиться.       – Сопеть во сне ты не перестала, – раздался над моей головой голос.       Дёрнувшись, я вскочила с дивана, и тут же врезалась во что-то. Видимо, задремала от усталости. Я распахнула глаза и увидела Исаака, прижимающего ладонь к носу. Сквозь пальцы сочилась кровь, обагряя белоснежную рубашку.       – Вот чёрт! – шипел он сквозь стиснутые зубы.       – О, нет! – пулей подлетев к Исааку, я убрала его руку. Из ноздрей тонкой струйкой текла кровь.       – Ты мне мстишь? – Исаак улыбнулся, словно не ему разбили нос, – могла выбрать способ поизящнее.       – Сядь, и перестань ухмыляться, – я указала на диван и полезла за аптечкой. Исаак послушно сидел, внимательно следя за каждым моим движением. Я подошла ближе, и его ладони скользнули по моим бёдрам.       – Я пришёл по делу, – бросил он, не отнимая рук от моей задницы.       – С каких пор трогать меня стало твоим делом? На, зажми нос, – я протянула марлевую салфетку и отстранилась, – так, какое у тебя дело ко мне?       Я вернулась в своё кресло, максимально отстраняясь от Исаака. Он смотрел на меня исподлобья, в льдисто-голубых глаза плескался огонь, он оценивал меня и словно мысленно что-то прикидывал. Нос был зажат, и между нами воцарилась тишина. Никто не желал отводить взгляда, и воздух в помещении словно начал потрескивать от напряжения. Наконец, убрав марлевую салфетку Исаак поправил окровавленную рубашку. Ткань тёмно-синих брюк натянулась в районе паха.       – Послезавтра состоится корпоративный приём, и там будут все самые влиятельные люди индустрии. Ты должна быть там со мной, – Исаак выразительно поднял тёмную бровь.       – В качестве кого? Твоей девушки?       – Ты этого хочешь? – Исаак поднялся с дивана и направился ко мне. В считанные секунды его руки легли на подлокотники моего кресла, преграждая пути отхода. Ткань рубашки плотно облегала бицепсы, отвлёкся от попыток освободиться.       – Я хочу чёткого понимания, чтобы избежать неловких ситуаций и глупых вопросов со стороны, – я вжалась в спинку, безуспешно пытаясь отстраниться.       – Притворишься моей девушкой? – Исаак приблизил лицо ко мне, так близко, что я могла разглядеть чёрные крапики в его глазах и чётко видела каждую ресничку.       – Нет, – тихо ответила я.       – Это предполагает множество привилегий, – губы Исаака скользнули по моей скуле.       – Мне не нужны никакие привилегии. Я буду собой, твой старый друг детства, не более, – я положила обе ладони на крепкую грудь, пытаясь отстранить этого упрямца. Офис не место для того, что он пытался провернуть.       – Хорошо, друг, – подчёркивая каждое слово ответил Исаак, и оттолкнувшись от моего кресла отошёл.       Меня распирала злость, и хотелось во что бы то ни стало отыграться за свою уязвлённую гордость. Исаак играл со мной, словно кошка с мышкой. Не отпускал и не убивал. Просто наслаждался процессом. Опять же, в эту игру могут играть двое, и я получу свою сладкую месть.