Гуще воды

Кровь надо обновлять – в клане Годжо это давно известно. Вырождение и болезни клану не нужны, а потому они часто берут под свое крыло новую кровь – магов, родившихся среди обычных людей. И это нормально. Это закономерно. Всё остальное – случайность. То, что взгляды старейшин упали именно на эту девушку-мага, родившуюся среди обычных людей – случайность. То, что женщина, которую взяли под крыло клана, стала матерью бога, в человеческой шкуре – случайность. И то, что у неё был брат, носивший фамилию Хайтани... Тоже случайность. *** Сатору знал всю свою родню. От самого старого деда-старейшины, всегда знающего, когда он подкрадывается, до самой дальней семиюродной кузины, носившей фамилию своего мужа Оккоцу Синдзи, но всё ещё являющуюся самой что ни на есть Годжо. И своих кузенов он тоже знал. Сатору сейчас было десять, он умел возводить бесконечность и использовать Синий, почти избавился от головных болей и сенсорных перегрузок и скоро сможет с запечатывающей повязки перейти на затемняющие очки. Его кузенам было одиннадцать И двенадцать, и они сейчас были в колонии. За тяжкие телесные. Круто. А ещё, они хоть и не маги, но проклятья видят, так что Сатору может выйти с ними на связь и у них даже будут темы для разговоров. Вдвойне круто. Они, к тому же, почти его ровесники. Втройне круто. В любом случае, несмотря на то, что Сатору любимец и надежда клана, (А может именно поэтому) его не пускают во внешний мир без сопровождения. В клановом доме нет его ровесников. У него нет ни друзей, ни даже знакомых своего возраста. Поэтому десятилетний Годжо решает, что напишет своим кузенам. Письма-то ему отправлять разрешено. Другое дело что раньше ему было некому писать. И так, Сатору, за неимением другого варианта, пишет письмо. В колонию. Рану и Риндо Хайтани. *** Ран медленно моргнул. – Что? Риндо продолжал сверлить глазами плотный конверт из качественной бумаги. – Письмо. – безэмоционально ответил он. – Письмо? – ещё раз спросил старший, становясь за спину брата, нависая сверху как коршун. – Письмо. – в очередной раз повторил Риндо, наконец-то вскрывая почтовый конверт. В котором оказался… Еще один конверт? Бумага казалось ещё более дорогой, хотя казалось бы, куда ещё то? Конверт был желтоватого оттенка, с восковой печатью. На ней было солнце с шестью лучами и глазом посередине, отпечатанное в голубом воске. Братья переглянулись. Риндо осторожно сломал печать, достав само письмо. Привет! Впервые действительно пишу кому-то письмо. Если б оно не было адресовано родне, его наверное даже не разрешили бы отправить. Ран наклонился ближе к бумаге, одними губами беззвучно повторяя: родня? Клановая гиперопека, знаете? Нет. Нет, они не знали. Их отцу было на них плевать, а мать они в глаза видели последний раз в 7 лет. Да и к тому же, клановая гиперопека? Кто им пишет, и почему он считает их своей родней? Я слышал вы сейчас в колонии? Круто! Как выйдете, потренируете меня в рукопашном бою? Мне уже десять, пора начинать физическое обучение! Вопросов становилась все больше. Кстати, я достал ваши досье! Вы, значит, видите всю эту дрянь? Тяжело вам, наверное, без учителей было! Риндо судорожно вдохнул воздух и сжал письмо, немного смяв по краям. Тоже видят? Так они не шизофреники? Нет, братья, конечно, подозревали что-то подобное. В конце концов не могли же они оба с рождения быть психологически невменяемыми, тем более видеть одинаковые галлюцинации. Ну, относительно одинаковые. Ран видит это что-то вполне чётко, а Риндо очень слабо и лишь силуэтами, почти не слышал их. Но всё же. И ещё, достал, блять, досье? Кто этот десятилетний мальчишка и, уж если речь об этом зашла, о каком клане идёт речь? Это необычно! У вашего отца не было этого дара, но, это всё-таки семья, а кровь не водица. Моя матушка, ваша тётя, сестра вашего отца, тоже их видит. Но в вашем отце, насколько я знаю, никогда ничего подобного не было! Кто бы знал, что в вас это проснётся. Ран моргнул, снова переглянулся с братом. Так это их двоюродный брат? Младший кузен? Это первое письмо, я не могу слишком разглагольствовать. Если вы хотите что-то спросить, напишите по обратному адресу! Мой клан договорился, эта переписка абсолютно законна и конверты не будут вскрывать, если в них только бумага, письма также не будут просматриваться! Подобные условия стоили мне некоторых усилий, так что будьте благодарны! Жду вашего ответа, Ваш младший брат, Сатору Годжо. Сатору Годжо, значит. Их младший брат, значит. Братья одновременно подумали об одном и том же. Нахуй Изану. Этот мальчишка предлагал присоединиться к его тусовке, Худшее Поколение или что они там такое. Хайтани всерьёз планировали согласиться, потому что ни родителей, ни другой семьи у них не было, а это какие никакие связи после выхода из колонии, но теперь? У них есть семья. И. Братья фыркнули, переваривая информацию. Судя по всему, это такая семья, с которой никакие другие связи не нужны. *** Время летело со скоростью… Улитки против ветра. Не летело оно. Ну, не в колонии уж точно. Когда им пришло первое письмо от кузена Рану было 12, а Риндо 11, выйдут они, если так пойдёт, когда им будет 14 и 13 соответственно. Вообще, они бы должны здесь дольше находится, но судя по всему клан Годжо (Господи, их родня – настоящий клан с настоящим влиянием) что-то там шаманит, и их отпускают немного раньше за хорошее поведение. Ну, чтож. Хорошо, что они не присоединились к Изане и его Худшему поколению, те сейчас шорох наводят. Даже непонятно зачем. Влияние закрепить? Так нет нужды – они поодиночке имели свою репутацию, а уж все вместе… Никто на них и не быковал так-то. Этим шорохом они только лишние месяца заключения и исправительных работ себе зарабатывают. Братья Хайтани не видели в этом смысла. Ну, им вообще-то плевать. Их никто не трогает, все знают что они опасны и как минимум предполагают, что психи (во многих смыслах), а то, что они увернулись от этой пули под названием “Кабала имени Изаны”, так их поздравил Сатору, а на всё и вся остальное им как-то плевать. Они продолжали переписываться с кузеном, плевали в потолок, переваривали информацию о проклятьях и рассказывали о своих проблемах новоявленной родне. Ну, терять им так-то нечего. Даже если это окажется извращенный эксперимент какого-то сумасшедшего – с них не убудет. Или так они думали. Пока не оказалось, что это не просто чьи-то бредни и эксперименты. Их кузен как только узнал, что один из братьев действительно видит, а другой почти нет, подсуетился. И прислал им очки. Ох, какие там были свистопляски с бубном у охраны, которая не хотела отдавать им посылку с чем-то определённо металлических и жутким (по их мнению) (слабаки). Но очки эти того стоили. В них Риндо действительно мог видеть это всё. Предельно чётко. Если до этого они и имели некоторые сомнения, теперь верили куда как больше. Ну. Эти очки. Неопровержимое и материальное доказательство происходящего. *** Ран расчесывает волосы, отросшие за время прибывания в колонии. – Это сегодня, да? Риндо закатывает глаза – его брат задавал вопрос так, будто действительно не знает ответа. Они ждали два года. Забыть дату было невозможно. В итоге младший Хайтани даже не удостоил своего брата словесным ответом, лишь издав звук согласия, копаясь в своих вещах и думая, нужно ли ему в принципе что-то забирать. С одной стороны это всё свое; не считая одежды многие вещи здесь были с ним ещё до колонии. С другой – все это звучит как оправдания сироты. У них с братом теперь есть семья, документы подтверждены, они усыновлены, и необходимости в такой уж бережливости больше нет. Со вздохом и звуком смирения Риндо сваливает часть вещей в угол комнаты, в которой они жили в колонии. Ладно, плевать, ему не особо все это нужно в общем-то. – Нас должны встретить. По бумагам мы уже усыновлены кланом. Ран хмыкнул. – Так по документам мы теперь Ран и Риндо Годжо? Младший проворчал что-то утвердительное. – Ну, о братьях Хайтани уже поползли слухи, так что никто в общем-то и не должен знать, что теперь мы не Хайтани. Не спросят же наркодилеры наши паспорта. – Твоя правда. Всем все равно плевать на настоящие имена, а братья Хайтани уже заимели некоторую репутацию. Да и светить связями с кланом Годжо нет надобности. При незнающих, по крайней мере. Ран и Риндо согласно друг другу кивнули. Притихли. – Так… Какой план? Ран задумчиво промычал. – Узнать больше информации об этих оживших ночных кошмарах, а дальше по ситуации. Ну, ещё вернуть себе казино, конечно. Или заиметь парочку новых. Риндо согласился. – Да, раньше мы осторожничали из-за того что в казино, да и во всем Роппонги куча этой дряни, но теперь… Вполне можно будет расширяться. – На свой страх и риск, ага. Риндо пожал плечами. А что делать? Жить вообще смертельно. *** Холодильник встречает его видом пустоты и заброшенности. У них нет даже яиц. Почему у них нет яиц? Буквально единственное, что существует в этом холодильнике это атмосфера запустения и несколько жареных креветок одиноко лежащих в сиротливой тарелке, даже ничем не накрытой. Заветренные жареные креветки, которые, возможно, старше, чем они с братом. Если бы Риндо уже проснулся, Ран бы ему кое-что высказал, что-то вроде "что за квартиру ты нам снял" или "это холодильник алкаша, брат", но, опять же, эту квартиру им снял брат, а Ран не хочет быть тем, кто будет ебаться с жилплощадью в следующий раз. Ран вздыхает, сетуя на ситуацию, но всё ещё не жалея. Да, пусть в нем говорит глупая гордость, но они с братом смогут сделать свой первый шаг без помощи клана! И вообще, в этом виноват тот засранец, который посмел завладеть их казино, пока их не было. Ага, а как услышал, что они вышли пару недель назад на свободу – заволноваааался… С документами-то он тоже конечно, шаманил, но после его смерти все в любом случае отойдёт братьям Хайтани. Для них это даже плюс – казино им будет принадлежать на этот раз законно. С налогами, конечно, придётся возится, но там тоже все решаемо. Вот теперь они здесь и кукуют, пока этот дегенерат не скоропостижнется с мааахонькой помощью парочки наёмников, нанятых через клан Годжо. Раньше они жили в разных отелях, но сейчас это только привлечёт лишнее внимание. Проблемы в деньгах, конечно, нет. Клан подсобил. А семейка у них действительно оказалась хороша. Клану, очевидно, было плевать на тёрки обычных людей, и братья получили полный картбланш на свои действия, пока не несут слишком большие потери, не порочат имя клана и зарабатывают дополнительное влияние. Потерь быть не должно, у них опыт владения казино уже имеется, именем клана они и так не сильно разбрасываются, а что до влияния… Ну. Весь Роппонги – это тоже влияние. А братья да, замахнулись на такую немалую цель. Впрочем, сомнений в себе они не имели. И, говоря о сомнениях… Кто ещё их не имел, так это их кузен. Сначала, посмотрев на него, у Рана и Риндо закрались сомнения в родстве, но узнав его… Эта гордость, самоуверенность и любовь к убиению чужих нервов? Ага, да, они родня, определённо, Ран видел это, задатки того, что когда-то видел в своём младшему брате. Сейчас у них что-то вроде отсрочки, пять недель. Они сами выпросили себе это. Это просто время, которое они потратят на решение всех срочных вопросов, а потом отправятся в клан на обещанное обучение. Две недели уже прошли, у них осталось три недели на улаживание документации и работы их заведений, чтобы те продержалась некоторое время (в идеале очень долгое время) без особо пристального пригляда. Помимо наёма работников, которые помогут кое-кому скоропостижнутся, они за это время успели найти тех, кто раньше на них работал, восстановить связи, узнать все новости и слухи. Совсем скоро произойдёт несчастный случай, а потом у них будет почти месяц на отладку всех процессов. Они должны уложиться… *** Хорошая новость номер раз – они уложились в сроки. Хорошая новость номер два – обучение в клане не особо трудное, а очень даже понятное. Плохая новость… Плохая новость в том, что они окна. Ну, не то чтобы они принижали других окон или Что-то в этом роде. Просто они с братом уже строили планы. В роппонги было много хороших мест, которые стоят неиспользуемые и стоят копейки. Люди их не покупают потому что это здания прокляты, в них все всегда идёт не так, кто-нибудь обязательно умирает, несчастья случаются, зеркала разбиваются… Короче, плохие это места. Обычно люди думают что они прокляты, но братья видели этих страхолюдин там, и понимали в чем дело. У них были Планы. Скупить эти места за копейки и пустить их в оборот, как бар, казино, клуб… Да что угодно на самом деле, эти здания действительно в хороших местах, черт возьми. И, ну, очевидно, в Планах предусмотрено, что проклятья надо изгнать. Ну, не то чтобы, они не могли попросить об этом клан, их даже не спросят зачем им это, а просто сделают, и даже бесплатно; ну а если и спросят, клану в принципе плевать на казино, пока их репутация не испорчена. А хорошие казино, чтобы кто не думал, репутацию клана испортить не могут. Просто сам факт, что они, фактически, практически бесполезны, притом не где-нибудь, а в сражении, хоть и не тривиальном… Удручает. Они не любят чувствовать беспомощности, что в этом странного? – Эй. Риндо вздрагивает, наваливаясь на рядом сидящего брата и чуть не падая с энгава. А вот и их кузен. Сатору Годжо. Или, ну. Исчадие Ада Во Плоти За Что Ты Послан По Наши Души. Риндо выдыхает, в который раз коря себя за то, что не заметил приближения этого мальчишки. Ну. Немудрено, учитывая, что этот засранец постоянно телепортируется. Сатору вальяжно подошёл к братьям, уселся на край энгавы и вперил в них взгляд своих голубых глаз, сейчас непокрытых ни очками ни повязкой. – Вы обещали научить меня рукопашному бою. – капризно протянул он, наклоняясь в сторону. Риндо выдохнул. – Мы не обещали. – пробормотал он, вставая с бока Рана, позволяя тому с кряхтением подняться с энгавы, тихо молясь, чтобы с любовью отращиваемые волосы не зацепились за дерево. Сатору надулся, скрестив руки на груди. Потом приоткрыл глаза, и встрепенулся, словно придя к какому-то решению и кивнул сам себе. – Тогда услуга за услугу. Я тоже чему нибудь вас научу. – произнёс он со всей убежденностью ребёнка, носящего титул бога. Ран вздохнул. – И чему ты нас научишь? Как съедать больше своего веса сладостей? Сатору оскорбленно фыркнул. – Драться, конечно. Битва за битву, кровь за кровь, знания за знания. – продекламировал он то, что, скорее всего, услышал от одного из клановых учителей. Братья переглянулись. Обычно, научиться чему-то у настоящего гения это очень хорошая возможность, да и с проклятьями он имеет дело с пяти лет, что намного, намного больше, чем опыт Хайтани в этом деле, но… Риндо поморщился, отводят взгляд в сторону. – Да чем ты поможешь, мы же окна… Сатору наклонил голову набок, как особо милый, но всё ещё смертоносный детёныш дракона, сделав лицо, которое так и говорило “так вот в чём дело”. – Вы из-за этого грустите, хм? – их кузен поднял взгляд в небо, приложив палец к подбородка, будто задумавшись о чем-то. – Ну, есть, конечно, способы, помочь вам с этим… Ран вскинулся, развернувшись к младшему всем телом. – Правда? Годжо кивнул. – Мн. Первое, что приходит на ум – проклятые предметы. – и, видя непонимание братьев, будто опомнился. – А, вы их ещё не проходили. Это как, ммм… Артефакты? Вещи, которые позволяют даже обычным людям ранить проклятых духов. А уж если вы окна, так ещё и умеющие сражаться… Ну, вряд ли вы сможете справиться со вторым классом, но третий и даже слабенький полувторой… Должны быть в пределах ваших возможностей. Братья снова переглянулись. – И что, мы можем получить что-то подобное? Разве такие вещи не должны быть редкими и ценными? Сатору приподнял бровь, протянув высокомерным голосом. – Вы сейчас являетесь частью одного из самых богатых и древних кланов джуджуцу. Редкие? Ценные? – он фыркнул. – Да наши старшие могут проклятыми кинжалами в зубах ковырять, и им никто ничего не скажет. Ран уже понял к чему идёт дело. – Ладно, мелочь, что ты хочешь? Их кузен ребячески ухмыльнулся. – Вы учите меня рукопашному бою, я смотря на ваши стили, и в течении пары месяцев, подбираю подходящие проклятье предметы. Моё обучение будет продолжаться, пока вы не сочтёте меня достаточно квалифицированным, или пока не начнётся моя учёба в техникуме джуджуцу. – бог в человеческой шкуре протянула руку в их сторону. – Сделка? Рану показалось, что они соглашаются на буквальную сделку с дьяволом. Он хмыкнул. Ну, не худшая вещь, что они делали в своих жизнях. … Справедливости ради, свои проклятые предметы они получили в течении месяца. И они были хороши.