Есть много звуков в сердца глубине

Нина поднялась на кровати, недовольно оглядывая комнату. Квартиру они снимали вместе с Маттиасом, которого в доме не обнаружилось. Зеник обошла каждый уголок, ожидая, что дюжий парень выскочит из-за угла с криком: "Сюрприз!" и хлопушкой. Но этого так и не произошло. Она уже была согласна на торт в лицо, как в прошлом году, за который Хельвару пришлось извиняться, потому что до этого Нина с час рисовала ровные стрелки, а потом все это пришлось смыть. Зеник даже применила свою силу, ища знакомые звуки сердцебиения, но ничего не ощутила: ее парня действительно не было дома. Ну в самом-то деле! Не мог же он пойти работать в клуб в ее день рождения! Они же обещали друг другу никогда не работать в дни рождения друг друга. А тем более, что вчера, засыпая, она услышала тихий голос Хельвара, обещающий незабываемый праздник. В фитнес-центре тренером фьерданец работал с самого переезда в Керчию. Маттиаса с самого детства готовили к поступлению в элитную охрану президента Фьерды, поэтому с упражнениями он был знаком на собственном опыте. Но при приеме на работу он установил четкое правило, что ни за что не выйдет работать в воскресенье, пусть даже и члену Торгового Совета потребуется тренер на замену заболевшему. Воскресенья он предпочитал проводить с ней. И, о, им было чем заняться. Помимо занятий любовью, конечно. И вот, самый важный день в году для Нины наступил, наконец, в воскресенье, а этого Хельвара дома не было с самого утра. Зеник криво усмехнулась: если бы он лишь на час задержался с прибытием в то место, в которое он так спешил, то ни за что не был бы отпущен ее сильными бедрами, пока оба не получили бы наслаждение. Нина выпила утренний кофе с клубничным сиропом и корицей, накинула красное пальто и, толкнув дверь, вышла на улицу. Дом их представлял собой здание со множеством дверей, ведущих в разные квартиры. Она прошла на детскую площадку, присаживаясь на качели. Решила набрать парню, но тот не взял трубку. Зеник запретила себе плакать. Она быстро пролистала список контактов, ища, кому бы еще набрать. Обычно это ее телефон с самого разрывался от поздравлений: от нежного голоса Инеж, от скупого поздравления Каза, от поздравления по Фейс Тайму совместно от Джеспера и Уайлена, даже от Алины, Зои и Жени были написаны пару строчек. А сейчас — абсолютно ничего, будто бы сговорились они все. Нина вздохнула, нажимая на контакт с синим сердечком, но и Зоя, ее бывшая начальница до того, как Нина уехала из Равки, не взяла трубку. В прочем, с ее стороны было грубо, учитывая, сколько стоит позвонить из Керчии в Равку и наоборот. Нина вздохнула, оставляя площадку, и хмуро поплелась в свою кондитерскую. Пешком до нее осенью идти было минуть десять, зимой, когда на три месяца от достаточно жаркой погоды то лил дождь со снегом, который потом замерзал в корку льда, чуть дольше. Нина училась на кардиолога, с ее силой она поступала по особой квоте, надеясь на тихую работу в поликлинике или больнице. Но не доучилась — ее на постоянную работу захотело агенство гришей, в котором как раз и работала, а потом заняла командирскую позицию великолепная Зоя Назяленская. Потом Нине надоело защищать мэров, пэров, губернаторов и разных других бизнесменов — и она поспешно покинула Равку. Зеник была уверена, что Зоя так и не простила ее: спрос на сердцебитов был огромным. Но они остались подругами и часто переписывались. Шквальная даже приезжала в Кеттердам на открытие кондитерской Нины, постоянно жаловалась на промозглость и сырость, но в общем была довольна. Зеник всегда предусмотрительно таскала на своей связке ключей те, что были от входных дверей кондитерской. Сейчас она зашла с черного входа и свет над прилавком не зажгла, чтобы никто не подумал, что заведение открыто. Она так же условилась и пообещала Маттиасу быть открытой лишь шесть раз в неделю, чтобы на седьмой день отдыхать с возлюбленным. Она осмотрела идеальный порядок, который требовала от троих человек, работавших на нее: администратора-продавца, пекаря и кондитера. За бухгалтерию, управление и разные идеи десертов отвечала она сама. Зеник прошлась по пространству, вспоминая события годичной давности, когда здесь она работала сама. Однако бизнес быстро пошел в гору из-за открытия в удачной точке, и через восемь месяцев она смогла позволить себе дополнительный персонал. По привычке она начала месить тесто, помогая пекарю Оливии с заготовками. Та была пожилой женщиной, и потому не пекла стандартных десертов, которые можно было найти в любой пекарне, этим и посетителей привлекало заведение "Зен". Название было от первых трех букв ее фамилии, схожее со словом "дзен". ◇◇◇ Тем временем в доме Уайлена и Джеспера царила суматоха. Было решено готовить сюприз для подруги в самом большом из имеющихся домов, чтобы вместить не только жителей Керчии, но и гостей из Равки. — Ну что со светом в этом доме! — жаловалась Зоя, и Алина услужливо поддерживала сферу света над головой начальницы, пока та пыталась красиво раскрасить плакат, набросок которого сделала самая креативная из присутствующих Женя. Вокруг вертелся Давид, пытающийся налепить еще деталей, да побольше. Инеж, как лучше всех присутствующих знающая вкусы Нины, взялась за торт. Помогать ей неожиданно взялся Александр, выведавший у матери вкусный рецепт. Джеспер сидел на подоконнике, вслух размышляя, какой алкоголь следует налить в выпечку, да побольше. Николая, как самого галдящего и мешающего, вместе с Уайленом и Казом, которым нечем было заняться, отправили за шариками в количестве двадцати двух — прямо в возраст именниницы. Маттиас стоял на стреме, если вдруг Нине вздумается посетить Джеса и Уая. К счастью, пять минут назад Хельвар вернулся с сообщением от Нины, что она проведет этот день в своей кондитерской. Все выдохнули: им не придется экстренно взбегать по лестнице в комнату на втором этаже, чтобы Нина их не заметила. Но кого они обманывали — сердцебитка услышала бы их еще до входа в дом. После подготовки торта, цветов, за которыми сходил Маттиас, шариков, хлопушек и плаката с поздравлениями ото всех, они выдвинулись домой к Нине и Маттиасу, надеясь, что Зеник не застанет их на улице. ◇◇◇ Нина возмущенно возвращалась с кондитерской домой. Даже на ее сообщение о местонахождении Маттиас предпочел не отвечать. Зеник куталась в то же пальто — вечера сентября все-таки были прохладны. Она повернула ключ на один поворот, отмечая, что запирала дверь на два, а значит, Хельвар дома. Почти сразу ее оглушили хлопушки и ритмы сердец. В прихожей-гостиной стояли все ее знакомые, держащие плакат, под потолком парили шарики, стол был накрыт пиццей, тортом и шампанским, а подошедший Маттиас вручил ей цветы, нежно целуя в губы. — Что вы...как вы, — растерянно прошептала Нина, и кинулась обнимать всех, особенно тех, кто приехал издалека. — Ну вот, — притворно возмутился Джеспер. — Приехали всякие люди, и Джеспера уже можно не обнимать. — Иди сюда, — со смехом произнесла Зеник, обнимая друга. Они поели пиццы, выпили, поговорили, сыграли в пару настолок и даже в мафию. Но к середине вечера, когда кто-то из пришедших включил колонку, и началась дискотека, Хельвар за руку утащил Нину в их комнату. Как только дверь за ними закрылась, Маттиас страстно впился в ее губы. Зеник почувствовала знакомый ускоряющийся ритм его сердца — он дико хотел ее. — Оу, — оторвалась Нина, проводя рукой по телу Маттиаса. — Кто-то хочет искупить свою вину? Хельвар улыбнулся, и от этой улыбки Нина почувствовала, как подкашиваются коленки. Парень подтолкнул ее к креслу, и Зеник опустилась в него. В следующий момент Маттиас опустился на колени перед ней, раздвигая ее ноги и задирая подол юбки вверх. Он отодвинул ткань ее трусов, оглаживая уже мокрую промежность пальцами, пока его возлюбленная стонала. Нине пришлось крепко вцепиться в подлокотники, когда Хельвар прикоснулся к ее клитору губами, совершая движения языком. — Ах! — воскликнула Нина, почувствовав пальцы Маттиаса в себе и неумолимый язык на самой чувствительной точке. Она лишь надеялась, что гости не сильно потеряли их и не захотят найти. Фьерданец удовлетворял ее, не оставляя ни одной не ласканной точки ее вагины. Оргазм пронесся по ней с бешеной скоростью, от которой яркие вспышки закружились в глазах, а сама она откинулась на кресло, бездумно всхлипывая. — С днем рождения, дорогая, — губами в ее собственной смазке парень поцеловал ее. — Ох, к волькре тебя, спасибо, — придя в себя после разрядки, Нина ответила на поцелуй. — Как ты все устроил? — поинтересовалась она. — Я же обещал, — просто пожал плечами фьерданец. — И защищать тебя всю жизнь, и устроить тебе незабываемый день рождения. У Нины вновь загорелись глаза от страсти — такое признание было даже лучше признания в любви. И они упали на кровать ради продолжения — гости сами себя развлекут.