Упущенная возможность

ㅤ Пот стекал со лба, слепил правый глаз. До сих пор битвы давались Вейну тяжело, после того как он стал обычным человеком. Роксис знатно теснил его, загонял в угол, но Вейн не сдавался, давая отчаянный отпор. Битва чести. Сколько бы они ни сражались, каждый бой имел огромное значение. А продолжать они могли вечно. Вейн первый преклонил колено, а последующей атакой Роксис повалил его на лопатки, преисполненный гордостью. Вейн не спешил вставать, глубоко вдыхая воздух и глядя в небо. — Ну как, помогло развеять лишние мысли? — выдыхая, поинтересовался Роксис. — Угу. И нелишние, — угрюмо буркнул Вейн. — Тебе бы отдохнуть. Почему бы не прогуляться сегодня по городу? Мы с Анной доделаем зелье, а там ты ещё что-нибудь на свежую голову придумаешь. Вейн сел, почёсывая лоб. На его лице не было ни тени улыбки, лишь опустошённость. — Пять лет прошло. Мы уже столько перепробовали. Ты видел её, она так долго не продержится. Удар! Вейн едва не взвыл от крепкого мужского кулака. Хоть Роксис выглядел аристократично-изящным, сил у него хватало для наказания. — Хватит ныть! Ты дал обещание. Сдержи его. И не только его… Ты так безответственно относишься к словам. Памела и Никки тоже ждут тебя. — Памела уж точно никуда не денется, — потирая свежую шишку, саркастично отметил Вейн. Через секунду держался за ещё одну. — Развеяться нужно не лишним мыслям, а тебе! Отдохни! С таким настроением тебе не следует показываться перед Джесси. Физическая активность должна была взбудоражить организм, повысить количество гормонов и поднять настроение. Не вышло… Ещё один «эксперимент», который провалился. Даже простые вещи после тысячи неудачных попыток в чём-то большем стали казаться непосильными. Но Роксис был прав. Ему нужно было прогуляться, спокойно поразмыслить о том о сём. Придумать, что делать дальше. Жизнь в городе кипела. Множество магазинчиков предлагало самые разнообразные вкусности. Вейн решил попробовать что-то новое для себя — заесть горе. Он набрал всякого, сел на скамейке с видом на фонтан и академию далеко за городом. На неё Вейн и направил взор. Столько всего было там. И боли, и радости. Но именно там он по-настоящему жил. Чувствовал себя человеком… — Растолстеть решил?.. От неприятно знакомого голоса зазвенело в ушах. Нет, в итоге они, конечно, пришли к взаимопониманию, но воспоминания — дело такое. Менее подлым и трусливым человеком Тони от этого не стал. — Давненько не виделись, — озадаченно поприветствовал бывшего школьного соперника Вейн. Даже не столько форма высшего учебного на ком-то столь безответственном смущала, сколько Рени с животом, стоящая рядом. Девушка с улыбкой помахала рукой, жизнерадостно произнося: — Давненько. Что-то случилось? — звучало искренне участливо. — Я… — замялся Вейн. Вроде не друзья, но в то же время кому-то столь далёкому высказаться было гораздо проще, нежели близким людям, с которыми время ещё проводить и проводить. Ему не нужна была лишняя жалость. Зато возможность выговориться не помешала бы. — У меня опускаются руки, — признался он, глядя себе под ноги. — Я обещал Никки сделать предложение, как вылечу Джесси и выведу Памелу за пределы академии. Но у меня не получается ничего. Такими темпами скоро мне придётся искать способ, как вернуть человека с того света, так как у меня было бы уже два мёртвых друга, требующих моего внимания. — Вот что бывает, когда раздаёшь обещания, которые не можешь выполнить, — надменно отчитал Тони. — Никто не может вмешиваться в дела жизни и смерти. — Я мог… — спокойно парировал Вейн. — Когда-то. Но не сейчас. Да и тогда разве ты знал? Чего-то не припомню, чтобы ты бахвалился своим особенным происхождением. — Но я хочу им помочь. Правда очень-очень хочу! — Мало ли кто чего хочет? Стоит знать предел своих сил и не пытаться прыгнуть выше головы. Вот я, например, хотел бы стать великим алхимиком, известным на весь мир, и зарабатывать просто своим видом, прогуливаясь по городам мира. Однако я прекрасно знаю, что для меня это невозможно, я не какой-то там Теофратус. Зато я могу стать превосходным учителем! — Ты?! — невольно усмехнулся от неожиданности Вейн, благо в этот момент ничего не жевал. Задира и сплошная головная боль — учителем? Тут любой бы подавился. — А что такого? — всерьёз удивился реакции Тони. — Ну, ты… — Вейну не хотелось нечаянно обидеть его. А подобрать слова не удавалось. — Скажем так, всегда был проблемным учеником. — Именно. Потому я легко найду общий язык с отморозками, мешающими вести уроки. — …Ты только что назвал себя отморозком. — Не придирайся к словам, — раздражённо отмахнулся Тони. — Смысл ты уловил. — Но я уже дал обещания. И обязан их выполнить. — Или смириться с тем, что для тебя невозможно, и сконцентрироваться на том, что ты можешь сделать, пока не потерял и это. Таким серьёзным Вейн никогда не видел Тони. Он действительно вырос. И поумнел? Речи он толкал на удивление дельные. — Он прав, — вмешалась Рени. Поглаживая живот, дополнила: — Время не стоит на месте. Если ты заставишь её слишком долго ждать, разрушишь и её мечту тоже. Я знаю её вид. И твои приоритеты наверняка причиняют ей боль. Продолжить исследования ты сможешь и после свадьбы. — Не думаю, — помотал головой Вейн. — Когда я женюсь на Никки, я полностью отдамся заботе о семье, потому не смогу выполнить другие обещания. — Вот только клятва любви — единственная, которую ты можешь сейчас выполнить, — напомнила Рени, поддерживая ранее озвученную её мужем мысль. Вейн направил свой взор в сторону академии. Она дала ему столь много. В том числе шанс спасти своих друзей. Но не был ли он иллюзорным? — Я не могу просто сдаться… — Упрямый идиот, — выругался сквозь зубы Тони. — Впервые сожалею, что Флэя рядом нет, он бы тебе мозги вправил. А я, увы, умываю руки. Твоё упрямство мне не по зубам. У меня дела есть поважнее. Парочка ушла, условно-вежливо попрощавшись. Оставшись один, Вейн продолжил изучать взглядом академию. Где-то там была она — ещё одна цель его обещания. «Зелье уже должно быть готово…» Он так и не придумал, что делать дальше. Слова Тони не утешали, лишь били по больному. Однажды Вейн уже едва не сдался, желая исчезнуть «во благо». Друзья отговорили, убедили остаться. Мотивировали обещаниями. «Не нужно было слушать. Нужно было исполнить их желания вопреки», — засвербело сожаление. Когда он только принимался за исследования, Вейн ещё верил. Улыбался и подбадривал всех. Вместе они чувствовали себя непобедимыми, способными сражаться даже против самой судьбы. Время взяло своё. Вейн уже давно не улыбался. Не улыбнулся он и друзьям, трудившимся вместе с ним над зельями до седьмого пота. Он равнодушно забрал очередной образец, идя привычным путём. Вейн нерешительно остановился перед дверью в комнату Джесси. В последнее время она всё чаще спала, не имея сил на что-то большее. Вот и в этот раз, крепко сжимая склянку с новым зельем, он постучал чисто из приличия, не ожидая, что ему ответят. — Входи, — звучало относительно звонко для того, кто шевелил губами еле-еле. Осторожно открыв дверь, Вейн вошёл, обеспокоенно глядя на Джесси. Она сидела в кровати у окна, из которого лил тёплый солнечный свет. Распущенные волосы спутались: сегодня их некому было расчесать. Обычно Анна помогала умыться и привести себя в порядок, но в этот раз она трудилась у котла. — Ты не спишь? — выразил Вейн удивление. — Ага. Я чувствую себя сегодня довольно неплохо, — улыбнулась Джесси, не желая, чтобы о ней беспокоились лишний раз. — Понятно. Хорошо. — Быть может, я даже прогуляюсь позже, — слабость в голосе выдавала, что сказанное — всего лишь озвученная мечта. — Не переусердствуй… — Бу-у, какой ты скучный, — взгрустнулось Джесси. — …Прошло уже почти пять лет с тех пор, как мы выпустились. Я довольно крепкая, разве нет? Нет, конечно, это во многом благодаря тебе с ребятами. — Я обещал вылечить тебя. Так что держи. Вейн протянул бутылёк с сомнительной смесью. Его изобретение. Потому он прекрасно знал и вкус, и консистенцию, и свойство. Оно не могло вылечить Джесси, но должно было помочь улучшить общее состояние, воззвать к внутренним силам, ещё не покинувшим слабеющее тело. Не сразу. Время нужно было для всего. Время… — Оу… Выглядит жутко горьким… — Анна и Роксис сделали его, — попытался Вейн мотивировать её. — Мне правда надо это выпить? — Да. До последней капли, — говорил он ровно и спокойно. Привычно. Джесси обречённо выдохнула. Закрыв глаза и заткнув нос, она залпом опустошила склянку. Лицо её тут же исказилось. — Угх, гадость! — …Молодец. Теперь ложись обратно, от зелья тебе захочется спать. — Хорошо… Солнце сегодня казалось особенно красивым, а щебетание птиц за окном — мелодичным. Всё вокруг было наполнено жизнью и светом. Джесси будто заряжалась ими, глядя наружу. В её мыслях существовал только мир снаружи. Потому что, когда она возвращалась к своим четырём стенам… — Ах да, Вейн? — обратилась она к другу, когда тот уже почти дошёл до двери. — Да? — обернулся он. — Спокойной ночи… — прозвучало безжизненно. — Увидимся завтра, — Джесси попыталась улыбнуться. Вышло слабо. — До завтра, — откликнулся Вейн. Столь же слабо он вышел за дверь. Закрыл её. И медленно сполз по резному дереву на пол, опуская голову и стискивая зубы. Он понимал… Она понимала… Понимали все: Джесси завтра не проснётся. Сколько не взывая к внутренним силам, если их нет — то нет и надежды. Ни шанса. Он проиграл. Вейн беззвучно всхлипывал, не смея позволить себе быть услышанным. Он не смог себя даже заставить посидеть с Джесси в её последние мгновения. Она ещё была жива! Там, за дверью! А он… Он тихо рыдал в коридоре, кусая руку, чтобы не завыть. Похороны состоялись на следующий день. Джесси заранее оформила для себя могилу, не посвящая в это своих друзей. Она была готова. В отличие от Вейна. Памела не смогла прийти. Из-за него… Ещё одно невыполненное обещание. Солнце светило ярко. Слепило. Особенно солёные от слёз глаза. Вейн смотрел в пустоту, стараясь ни о чём не думать. Потому что стоило ему пустить хотя бы безобидную мысль в голову, как она разрасталась и создавала чёрный хаос из отчаяния и угрызений совести. Мельком увидел Никки в стороне, изредка нервно подёргивающую хвостом. Подошёл сзади почти инстинктивно. Обнял молча. Её тепло успокаивало. Объятия вселяли чувство, что ещё не всё потеряно. Пока… «То, что могу, — вспоминал Вейн разговор с Тони. — Пока не потерял». — Ты простишь меня, — тихо заговорил он над ухом Никки, — если я сдамся? Никки обеспокоенно глянула на Вейна, дёрнув ушком. — Я не хочу провозиться вечность с Памелой, пока твоё… — Вейн резко остановился, чтобы исправиться, — наше время уходит. Возможно, я не смогу уделять должного времени семье, как планировал, но зато я не потеряю тебя, гоняясь за призрачным шансом совершить невозможное. Никки расплакалась, утыкаясь в грудь любимого. Она давно ждала. Она очень боялась, что Вейн останется верным своему слову до самого конца, так и не став её горячо желанным мужем. Сильнее ужас вселила разве что смерть общей подруги. Никки страдала, её сердце обливалось от горя потери, но в то же время мучила совесть от мысли, что Вейн теперь будет чуточку ближе к ней. Да незадача — другое обещание было дано без того мёртвой подруге. Никки чувствовала себя отвратительной. Грязной. Но слова Вейна словно смыли с неё все пороки. — Прощаю, — произнесла она сдавленно. — И ты прости. Пожалуйста, прости… Вейн будто бы понял, за что Никки просила прощения. И в этом тоже был виноват он. За то, что заставил её испытывать всё это время. — Я постараюсь больше не быть идиотом. С этих самых пор, прошу, помоги мне быть лучше. Никки обнимала крепко. Буквально вцепилась, через объятия передавая всю испытываемую боль. Отпускать не желала: боялась. Боялась, что тоже исчезнет как Джесси, однажды ведь уже пытался. Вейн обнимал нежно в ответ, едва касаясь макушки губами. Он отпустил безрассудно данные обещания, но её он не отпустит никогда. Он больше не желал терять дорогих ему людей, раз сам бесследно исчезнуть потерял возможность. Тогда он мог многое, а теперь оставалось делать то, что было в его силах. ㅤ