Расправь крылья и лети

       Драко давно разучился праздновать свой день рождения. Этот день свёлся к получению подарка от Нарциссы, её сетований по поводу того, что он не позволяет устроить приëм и похлопываниям по плечу от коллег. Поттер толкал какую-то отвратительно банальную речь на планёрке, а Нотт и Забини забегали к нему с огневиски, который он не пил, потому что всегда в этот день был на работе. Он предпочитал завалить себя отчетами, дежурствами и чем угодно, только не праздновать. Этот день перестал быть радостным, когда он получил метку. Всё хорошее, что он помнил об этом празднике словно стёрлось из памяти, оставив только воспоминания о боли, страхе и неизбежности приближающегося ужаса. Единственным светлым, что было в этом дне, стали драконы. Кто-то три года подряд оставлял на его столе фигурки дракона. Первый год он был вырезан из дерева и открывал крошечный рот, клацая острыми зубками, если погладить его. Во второй год он был чуть больше, покрытый серебром, и изрыгал огонь, если его просто тронуть. Огонь не обжигал, но выглядел эффектно. В прошлом году фигурка была покрыта чёрной чешуёй. Это была точная копия его патронуса. Драко не знал, кто дарил их, но это было чем-то необъяснимо милым. Тем, что стало традицией и частичкой нормальности. Он никогда не был сентиментальным, но эти драконы от неизвестного дарителя его радовали. Он поднял взгляд на фигурки, которые так и стояли на его столе, и вздохнул. Сегодня он не получил дракона. Хотя и мог признать, что ждал этого больше, чем должен был. Попыток выяснить личность дарителя он не предпринимал, отчасти, потому что боялся, что перестанет получать подарки. И вот, видимо, такой день настал. А он даже не знал, кто это был. В дверь постучали и Драко посмотрел на часы, нахмурившись. Было поздно, почти полночь. — Войдите. — Он даже подался вперёд, складывая руки на столе. — Привет, можно? — Она заглянула в кабинет и улыбнулась. Сердце предательски пропустило удар, когда карие глаза заглянули в его льдистые. Ещё одна причина ненавидеть себя, собственной персоной. Гермиона Грейнджер, ставшая его лучиком света в этом чёртовом мире. Та самая, к которой он не мог даже подойти, не чувствуя себя полным дерьмом за всё, что говорил и делал раньше. Судьба та ещё сука. Отличная шутка, заставить его влюбиться именно в ту, кому он причинил больше всего боли. — Входи, Грейнджер. — А ты не должен праздновать? — Она села на стул, напротив него и ухмыльнулась. — Должен, но я не праздную. — Понимаю. — Она грустно улыбнулась. — Правда? — Драко скептически поднял бровь. Гермиона бросила взгляд на его руку, туда, где была метка, а потом вернулась к его глазам. Она знала. Она же была на судах, конечно. — Зачем ты здесь, Грейнджер? — Ну, меня вчера отправили в командировку и я вернулась только час назад, а ты не вылезаешь из своего кабинета, так что.. Она протянула руку и поставила на стол перед ним белого дракончика. Из какого-то камня. Он был того же платинового цвета, что его волосы и смешно скалил зубки. Будто в усмешке. — С днём рождения, Драко. Он смотрел на фигурку слишком долго, прежде чем перевести взгляд на девушку. Её карие глаза сияли, отражая тёплый свет его настольной лампы. Она была такой поразительно красивой и тёплой. Словно видение. — Спасибо, — дрожащие пальцы тронули дракончика и он расправил крылья, гордо продемонстрировав их размах. — Так это была ты? — Сюрприз. — Гермиона пожала плечами и откинулась на спинку кресла. — Почему? — Почему драконы? — Не притворяйся, что не так поняла вопрос, Грейнджер. Она вздохнула и сложила руки на груди, закрываясь. Было ясно, что она не хочет объяснять, но, чëрт побери, он хотел знать правду. Поэтому просто испытующе смотрел на неё, покорно ожидая ответа. — Как бы это объяснить.. — Как есть. Она решительно кивнула и встала на ноги. Обошла стол, направляясь к Драко, и он повернулся на стуле. Наблюдал как она встала перед ним, заняв место между его раздвинутых колен, буквально вышибая воздух из его лëгких. Заставляя сердце биться о рёбра в бешеном ритме. — Ты улыбаешься, когда смотришь на них, — сказала Гермиона прямо в его губы за секунду до того, как положила ладони на его щëки и нежно коснулась губ. — А мне очень нравится твоя улыбка. Она выпрямилась и посмотрела на ошарашенного Драко. Либо ему приснилось, либо Гермиона Грейнджер только что его поцеловала. И он не мог поверить, что это правда. — Ты бы видел своё лицо. — Её глаза лучились весельем, но щёки покрывал румянец, который выдавал её волнение. — Тебе стоит ударить меня, чтобы я поверил в то, что это реально происходит. Гермиона рассмеялась и снова подошла к нему, убирая со лба пряди белокурых волос. По его спине пробежали мурашки. — Я хочу ударить тебя каждый раз, когда ты смотришь на меня и ничего не делаешь. — Всё так очевидно? — Очень даже. Так в чëм проблема? Драко поник и на секунду прикрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. Она стоит перед ним. Девушка его мечты. Так близко. Протяни руку и возьми, но он не мог. Не мог позволить себе этого. — Как ты себе это представляешь, Грейнджер? — Он поднял на неё взгляд. — Привет, Гермиона, прости, что шесть лет в школе превращал твою жизнь в ад, оскорблял и унижал тебя. Прости, что открытым текстом желал тебе смерти и называл отвратительными словами. Прости, что был частью группы волшебников, которые хотели истребить магглов. Прости, что двое членов моей семьи чуть не убили тебя и пытали. О, и кстати, не хочешь сходить со мной на свидание? Так ты это видишь? Она изучала его лицо, грустно улыбаясь. В её карих глазах было столько боли, что ему стало тошно. Нужно ли было вспоминать прошлое? Да, потому что оно у них было. Вот такое. Отвратительное, ужасное, покалеченное. Его никуда не денешь. — Тебе можно хотеть быть счастливым и любимым, Драко. И тебе не нужно винить себя за прошлые ошибки всю жизнь. Да, ты был тем ещё говнюком и я терпеть тебя не могла. Но вот этот Драко Малфой мне нравится. — Она погладила его щёку кончиками пальцев. — И я прощаю тебя. Чтобы тебя не беспокоило и за что бы ты ни просил прощения. И я бы с радостью сходила с тобой на свидание. — Я тебя не заслуживаю, Грейнджер. — Это не так. Три коротких слова, которые звучали набатом в его голове. Никто не говорил ему, что это не так. Обычно люди грустно кивали и отворачивались. Просто принимали эту простую истину, что он чего-то недостоин или не заслуживает. И только она возразила. Та, с которой он был так жесток и груб. Он и не думал, что ему так сильно хотелось услышать это от неё. Получить её прощение. Больше всего он жалел именно о своём отношении к ней. И не мог отпустить это, особенно, когда понял, какая она замечательная. Гермиона подошла ближе, перебирая пальчиками его волосы. В абсолютной тишине его кабинета, в самой заднице Аврората, она просто гладила его по волосам, даря необходимое ему спокойствие. Прощение. Понимание. Она знала, каким он был. Знала, каким стал. И её это устраивало. — Позволь себе жить дальше. Позволь себе мечтать и желать для себя лучшего. — Она подняла его лицо, подхватив подбородок двумя пальцами. — Тебе не нужно, чтобы тебя прощали другие. Тебе нужно самому себя простить. Прошлое в прошлом, не нужно продолжать в нём жить. У тебя есть будущее, которое ждёт тебя. Она посмотрела на белого дракончика, который так и стоял в центре стола и улыбнулась. — Расправь крылья и лети туда, куда пожелаешь. Ты достаточно себя наказывал. Он не мог сказать ни слова. Все его силы уходили на то, чтобы не начать рыдать, как девчонка. Чтобы не уткнуться лбом в её живот, умоляя простить его. Но она уже сказала, что простила. И правда была простой и уже озвученной — ему нужно прощение от себя самого. Признать ошибки и поражения. Простить себе трусость, слабость и жестокость. И двигаться дальше. Её тёплые губы коснулись его лба. Чёртова последняя капля. По щеке скатилась одинокая слеза, как подтверждение того, что он не бесчувственное бревно, каким иногда кажется. Свидетельство его внутренней борьбы и незатихающего чувства вины. Её нежность, как противовес его жёсткости. — С днём рождения, Драко. — Снова сказала Гермиона, почти не отрывая губ от его лба. А затем отстранилась и вышла из кабинета, оставляя его один на один с мыслями и бушующими внутри чувствами.

Два года спустя. 5 июня

— С днем рождения, Малфой! — Поттер ударил его по плечу и одарил широкой улыбкой. — Во сколько вечеринка? — В восемь. Мы тебя ждём. И будь добр, вытащи Панси с работы вовремя. — Ничего не обещаю. Моя девушка не менее упряма в вопросах работы, чем твоя жена. Это рулетка, каждый раз. Драко хмыкнул. Забавно, что Панси и Гермиона оказались настолько похожи. Кто бы мог подумать? Он вообще последние два года жил под девизом "Кто бы мог подумать?". Тот день рождения два года назад словно запустил какую-то новую реальность. Всё перевернулось с ног на голову и его это устраивало. Даже не так. Он был в восторге от этого. Даже Поттер и Панси, внезапно воспылавшие друг к другу чувствами, вызывали в нём необъяснимую радость. Может, от того, что он сам, наконец, жил полной жизнью, и всё вокруг тоже ожило и пришло в движение. Будто кто-то снял с мира заклинание замедления, и жизнь забурлила. — Ладно, но хотя бы постарайся, Поттер. — Сделаю всё, что смогу, босс. — Прекрати меня так называть. Гарри хохотнул и пошёл прочь по коридору, показав ему напоследок средний палец. Ещё один признак того, что мир перевернулся. Они подружились с Поттером. Были не просто коллегами, вежливо общавшимися друг с другом, а друзьями. Драко мог это признать, а ещё то, что дорожил этой дружбой. Это Поттер порекомендовал его на пост Главы Аврората, когда сам стал Главой Отдела Магического правопорядка. Теперь у Драко была не крошечная каморка в углу, а просторный уютный кабинет. А ещё, его уважали и с его мнением считались. Иногда он просыпался утром и казалось, что всё это просто сон. А потом к боку прижималась его любимая ведьма и он улыбался, осознавая, что это его новая реальность. Его новая жизнь. Поздравления не утихали, письма не переставали приходить и журнальный столик уже был завален подарками. А время только приближалось к обеду. Драко любил свой день рождения. Эта мысль мелькнула в голове и он посмотрел на стайку драконов, смирно сидящих на полке. Она всё ещё их дарила. Гермиона научила его снова любить этот день, заменяя старые плохие воспоминания новыми. Всё началось с первого дракона, того, что впервые за шесть лет после падения Темного Лорда, заставил его улыбаться в свой день рождения. И с каждой новой фигуркой она всё больше разгоняла тьму, клубившуюся вокруг Драко. — Тук-тук. Можно? — Гермиона, будто услышав его мысли, уже стояла возле его двери, сложив руки на груди. — Тебе всегда можно. — Он не мог сдержать улыбку, видя жену. Жену. Это всё ещё поражало. То, как легко она впустила его в свою жизнь и позволила остаться навсегда. Как просто согласилась стать его женой. Он раньше и не думал о свадьбе всерьёз, пока не понял, что хотел бы называть Гермиону женой. — Одна неугомонная девочка, видимо, очень хочет поздравить тебя с днём рождения. — Она прошла через кабинет и подошла к Драко, встав между его ног, как тогда два года назад. — Я просто не вижу иных причин, почему она всё утро пинается так, что у меня искры из глаз летят. Драко поднял руки и положил их на круглый живот Гермионы, сразу же почувствовав толчок. Это казалось чудом каждый раз. Сколько бы он это не ощущал, каждый раз сердце делало сальто. — Привет, дорогая, — он поцеловал животик и стал водить по нему руками. — Я рад, что ты не забываешь обо мне, но мамочке нужно работать и иногда отдыхать от твоих танцев. Гермиона посмеивалась, пропуская пряди волос Драко между пальцев. Он знал, что её забавляет то, как он говорит с их ещё не рождённой дочерью. Но для него это было чудом. Он станет отцом. И хотелось быть хорошим отцом. Лучшим. И он старался, даже пока она была в животе. — Успокоилась. Я же говорю, она тебя обожает. — А я обожаю вас. — Драко поднял взгляд, встречаясь с карими глазами. В этих глазах был весь его мир. Счастливый, прекрасный мир, ради которого стоило сражаться. Каждый день она смотрела на него с любовью и это всё, что было нужно. Чтобы его любили. Искренне. И он чувствовал эту любовь. Она освещала ему путь и давала силы и желание жить. — Кстати, с днём рождения, дорогой. — Гермиона достала из кармана мантии коробочку и отдала ему. Драко открыл крышку и достал стеклянный шар, похожий на те, что магглы продавали повсюду в Рождество. Внутри шара были три фигурки драконов. Большой белый, коричневый поменьше и совсем крошечный, тоже белый. Не одинокий дракон, как раньше, а целая семья. — Спасибо, Гермиона. — Он поднялся и обнял жену, поцеловав её в макушку. — И я не только о подарке.