Риск доверия

      По ощущениям Ачу, едва он вытянулся и закрыл глаза, как тут же пришлось вскакивать и бежать наверх, просыпаться и соображать, что его разбудило и что вообще происходит.       Мозг отказывался включатся, собственные мысли шлепались масляными кляксами в навозные лужи недосыпа, а ставших такими привычными подсказок от родителей не было.       За чуть раздернутыми кружевными белыми вышитыми занавесками клубились туманные сумерки короткой летней ночи. Уютно пахло щелоковым мылом, супом, мясом с чесноком и сдобой, а ещё дурманящей прохладой ночного леса.       Стояла тишина. Вдоль стен мусором валялись опустошенные амулеты. Темной баррикадой выставляла перед собой толстые резные ножки опрокинутая кровать. В углу за тоже перевёрнутым на бок столом вжимался в бревна, выставив перед собой скрещенные руки и полноценный магический щит Ло, а Большая Вита пыхтела, выпутываясь из простыни и одеяла.       - Э-э-ээу-уу?.. - только и смог родить Ачу, несколько раз оглядев комнату.       - Я не хочу! Не подходи! - от Ло стегнуло отталкиванием и острой паникой. - Я это не... - он поднял руки к лицу и начал их разглядывать, шевеля пальцами. - Контролирую? - удивлённо пробормотал он и запрокинувшись начал оседать вдоль стены. Щит схлопнулся.       Ачу кинулся к нему, налетел на перевёрнутую кровать. Столкнулся с выпутавшейся из тряпок взъерошенной Витой.       - Да помоги ты! Не мешайся! - противоречиво рявкнул на нее он, пока ещё не подобрав слова, но догадываясь, что могла проделать через Виту госпожа Сибелла.       Вита, натужно крякнув, вернула кровати правильное положение, сдвинула к стене, шумно хлопнула на нее матрас. Она молчала, а Ачу кипел от желания высказать ей свое возмущение и гнев. Но справиться с оказавшимся тяжеленным и совершенно неухватистым столом выплеск эмоций не помог бы. Зато Вита помогла. По-мужицки крякнув, она выдернула стол из угла, в одно движение крутанув, поставила на ножки и отодвинула на место.       Ачу наконец добрался до Ло, осмотрел и ощупал его. Тот был без сознания, но выглядел практически нормально. И дышал почти ровно. Пульс тоже мог бы принадлежать обычному и вполне здоровому человеку. Пережившему сильное потрясение, но уже приходящему в себя. И весил Ло теперь так, что поднять его на руки удалось с большим трудом и усилием. И не факт, что бы справился с перенесением товарища на постель без помощи Виты.       Та нашла где-то обычные толстые свечи и зажгла их, расставив на столе на широком изголовье кровати. При их свете Ачу окончательно убедился, что энергет полностью завершил, и успешно, регенерацию.       - Ты мне мерещишься или настоящий, - едва очнувшись, Ло попытался вывернуться из-под рук и отодвинуться. Стена и спинка кровати его уползание пресекли. За последнее время обостренно настроившийся на него Ачу ощущал подавляемые страх и панику как противно воющую дыру, края которой через силу пытаются стянуть и зажать.       - Это я - Ачу. Настоящий. Я ничего плохого тебе не хочу, правда. - Голосом и мыслеобразами самых уютных и приятных совместных воспоминаний Ачу пытался его успокоить. - Почему ты меня боишься?       - Не тебя. - Ло трясло, но Ачу ощущал, что тому удается справляться с эмоциями. По крайней мере Ачу казалось, что теперь можно не ожидать от него побега любой ценой. - Себя. Я... Энергет. Могу сделать... Делал... Плохое... Не то, что хочу... Могу убить. Убивал. И хуже. Делал... Еще хуже, чем смерть. И ещё... Повелители Жизни. Мне показалось. Я снова им попался...       Ачу показалось, что его выкрутили и выжали как мокрую тряпку, до тошноты и потемнения в глазах. И он не сразу понял, что это воспоминания Ло о пережитой боли передаются ему. Поняв, постарался погасить, отогнать чужой кошмар и успокоить.       Ло сидел напротив, поджав колени к груди и закрыв голову руками. Его по-прежнему трясло. Ачу потянулся успокоить не только мыслью, но и обняв. Но тот оттолкнул его и отвернулся, отгораживаясь выставленным локтем.       - Ты не понимаешь. - Убедившись, что Ачу больше не пытается его трогать, и приглушив свои эмоции и чувства, Ло продолжил говорить, с видимым усилием выталкивая слова. И старательно глядя в сторону на стену: - Я... Я не всегда я. Не всегда Ло. Так получилось. Есть ещё Габи. Она... Оно... не очень разумно. И... Оно бывает быстрее меня. "Убей и беги". Если я не успеваю подумать и остановить... Оно может сделать. Оно сильнее и старше... И... Меньше боится. Быстрее просыпается. Но... Оно сильнее голодное и... Всегда голодное. Не умеет остановиться, даже если можно. Его нельзя было приносить с собой к людям... Но я обещал, что мы сбежим вместе. Без Габи не вышло бы. Раньше не получалось. И у меня не получается теперь... М... Освободить ее. Его. Ему страшно уходить одному. Я хотел с ним. Не вышло. Габи очень хочет жить. А я... Не знаю... Возможно стоило уйти только самому. Без меня Габи бы убили. Оно не очень разумное. Хотя... Наверное, самое лучшее будет убить нас обоих. Я тоже могу стать как Габи... Я говорил. Я - энергет. Тоже убиваю. Мы одинаковые. Только я пока успеваю подумать и остановиться. Но я... тоже убивал и... Другое... Хуже... Сам. А себя - не смог.       - Не надо. - Ачу решил, что эту мучительную исповедь можно прервать. - Правда, не надо. Не уходи и не вреди себе, пожалуйста. Я хочу тебе помочь. Что-нибудь придумаем. И прости меня, пожалуйста. А? И ты. И Габи. Я совсем не хотел вам вредить. Правда. Я дурак и идиот. Но... С булавкой... Оно само как-то вышло. Я не хотел. Правда. Простишь? - Ло дёрнул головой и Ачу предпочел расценить это как знак согласия. - Ой. А Габи сейчас тоже голодное? А ты? Ло, ты есть хочешь? И наверное пить. Только не бойся. Я обещаю, что если ты скажешь, что тебе что-то не нравится, я не буду этого делать. Я дурак. Не понял в прошлый раз. Теперь знаю. Не убегай сейчас только. Тебе ещё не совсем хорошо. Я чувствую. Вижу. И не вреди себе, ладно? Не надо, пожалуйста.       - Пусть она уйдет. - Ло ещё сильнее отодвинулся, и дальше вжался в спинку кровати, хотя это казалось невозможным. Ачу обернулся. У двери комнаты стояла Вита с подносом, нагруженным едой. - Не хочу. Пусть уйдет.       - Почему, глупенький. Я поесть принесла. Ты же опять голодный. Я ведь вижу!       - Н-н-не н-надо. Н-нн-нет! Нет.       Накатывающий на Ло ужас Ачу ощутил как твердую черную волну. И одновременно понял, что несмотря на резонанс восприятия все это время ощущает лишь тень мучительно подавляемых чужих эмоций. Все это время Ло подавлял собственные чувства, боролся с ними, а вот сейчас плотина готова была лопнуть и черный ужас поглотить Ло и выпустить нечто иное. Более сильное, более страшное и более... Простое. "Убей и беги!!!" "Ловушка!!!" "Нас поймали!!!" "Убить! Бежать!" Теперь Ачу ощущал этот голодный скулеж зажатого в углу хищника. И одновременно ощутил Большую Виту, как, с неотвратимостью весеннего паводка, поначалу незаметно затапливающего пойму, тянущийся и тянущий к себе преогромный липкий сладкий пудинг, одуряюще влекущий и при этом грозящий обрушиться на тебя и поглотить сводящей с ума необъятностью.       - Вита, вон! - заорал Ачу, хватая корчащего в позе зародыша Ло и прижимая к себе.       - А сначала ему понравилось, - обижено попыталась возразить Большая Вита, кокетливо поводя плечом и колыша грудью.       - Вон!!!