Я нᴀᴋᴏнᴇц-ᴛᴏ ᴨᴏᴧучиᴧ ᴛʙᴏё ᴨиᴄьʍᴏ
4 июня 2024 г. в 23:45
«Я наконец-то получил твоё письмо. Думал иногда, что его перехватили и теперь у тебя огромные проблемы. Но нет, Господь уберёг нас. И я не устаю благодарить его.
Мы с Марсом посмотрели пейзаж, что ты вложила в письмо. Он отметил, что даже на столь маленьком холсте ты умудряешься сохранить ширину мазков так, чтобы это не казалось какой-то халтурой. Марс сказал, что хочет научиться писать картины также, как пишешь их ты. Я похвалил его за стремление. Но гувернантка сказала, что Марсу до тебя, моя милая, ещё далеко. Наш мальчик расстроился. Намеревался сжечь всё, что написал.
«Раз я и на толику не приблизился к Её Высочеству, то какой тогда в этом всём смысл?»
Мне пришлось объяснить Марсу, что не всё дается сразу. Что для результата нужны старания. Он смышлёный мальчик. И поэтому быстро стих. После он долго рассматривал, пытался повторить. Не скажу, что вышло плохо. Для начала очень даже хорошо.
А у тебя получился красивый пейзаж. Ты большая умница, Катрин. Я думаю, что тебе стоит продолжать. Хотя бы для себя.
Забавно, моя милая, сколько проходит лет, а ты не меняешься. Тебя всё ещё раздражают дождь и придворные. Меня это очень радует. Правда. Вокруг нас стремительно меняется мир, люди. Даже мода. Но ты остаешься прежней. И это мне всегда нравилось, и нравится, в тебе.
Моя бедная Грейси. Хочу её увидеть, обнять и никогда больше не отпускать. Я обещал ей, что мы скоро увидимся, что буду приезжать. Но если бы только знал, во что превратится эта поездка… Катрин… Я ужасно виноват перед моей девочкой. Мне не нужно было говорить и давать ей надежду. С другой стороны, я не хотел делать больно. Пусть, хотя бы для неё, этот мир будет добрее. Марс передаёт ей привет и крепко обнимает. Тебя, душа моя, он целует в щёку.
Не стоит печалиться, милая, что никто не спешит нас искать. Пусть лучше думают, что нас с сыном больше нет, нежели я каждый день у себя под окном буду видеть тайную полицию. Хоть Марс и рвётся вернуться, я его удерживаю. Не хочу, Катрин, чтобы он носил корону. Нет, она не испортит его, потому что мы его достойно воспитали. Я боюсь, что он умрёт не своей смертью. Ты знаешь, о чём речь.
Знаешь, дорогая Катрин, ко мне больше не приходит вдохновение. Поэтому стихов отправить не смогу, прошу, прости меня. Я по-прежнему люблю тебя и детей. Но не могу писать вот так. Когда наша семья раздробилась, я потерял смысл писать что-либо.
Я писал, чтобы ты перед ужином от души посмеялась. Чтобы тебе не было так тягостно. Но сейчас, когда я не вижу тебя, мне тяжело. Я хочу слышать твой смех, видеть твоё светлое личико, держать тонкую руку. Хочу прикасаться губами к нежной коже. Мне тебя не хватает.
И я тоже вижу сон. В котором мы с тобой лежим на зеленой траве, а наши дети играют с собакой в саду. Катрин, этот сон настолько реален, что я не хочу возвращаться. Но открывая глаза, вижу лишь невзрачную комнату. Единственное, что меня радует, как и тебя, наш ребёнок. Волосы у Марса такие же, как у тебя. Кудрявые и светлые. И когда я касаюсь его, то вспоминаю о тебе. Ещё у него такой же взгляд. Раньше это было незаметно. Но с каждым днём он становится маленькой копией тебя. Да, он довольно сильно возмужал. Его уже нельзя назвать мальчиком. Он юноша. А я мечтаю, чтобы однажды наши сны стали реальностью. Чтобы мы вернулись домой и никогда не расставались.
Моя дорогая, ты очень сильная женщина. Но ты уверена, что поддерживать равновесие должна именно ты, а не Его Величество? Ты просто его дочь, а не оружие и не белый флаг. Катрин, прошу, милая, пойми эти слова правильно. Ты не должна делать то, что обязан делать Его Величество и наше правительство. Не волнуйся насчёт Грейси, я сделал всё, чтобы её защитили. Никто нашу девочку не тронет. Обещаю тебе, моя Катрин.
Душа моя, я всё понимаю. Мои слова не были призывом к действию. И вряд ли им будут. Мне хочется сейчас взглянуть в твои глаза, полные слёз, поцеловать дрожащие руки. Твоя сила и храбрость меня поражают. Помню, как ты пошла против воли совета и вышла замуж за меня. Помню, как ты заставила отца считаться со мной, когда я сам уже не мог этого сделать.
Я рад, что Господь подарил мне тебя. Я видел тебя хрупкой девочкой, которую нужно защитить и видел стальную леди, что не даст никого в обиду. Катрин, ты просто чудо. И, пока у меня есть возможность, хоть ты и миллион раз это слышала, я благодарен тебе за Марса и Грейс. Они волшебные, моя Катрин. Смотря на них, я вижу только тебя. Никого другого. Тебя.
Насчёт работы. Не хочу пугать, но, милая, самое плохое, о чём мы могли подумать — началось. Хочется верить в то, что я ошибаюсь. Правда. Катрин, я знаю, что не смогу вернуться, если они решат выслать и меня, как врача. Поцелуй Грейси от меня, пожалуйста. Ничего не говори ей про меня. Девочка не будет рада, если узнает правду. Это разобьёт ей сердце.
Мне греет душу то, что, смотря на наших детей, мы видим друг друга. Так мы с тобой можем окунуться в воспоминания, вновь ощутить то, что сохранилось глубоко в душе. И понимаю твою печаль, дорогая, как никто другой. Сейчас я буду молиться за то, чтобы Господь уберёг Марса, тебя и Грейси. Вы не заслужили видеть это.
Если перестану отвечать, то ты знаешь, что случилось. Я люблю тебя, моя Катрин. Я всегда буду тебя любить. Марс уедет отсюда, как только ситуация приобретёт негативный окрас. Наш сын будет в безопасности, и он сам сообщит тебе, где находится.
Туда ты сможешь отпустить Грейси. А как только всё уляжется, и сама уедешь. Для вас всё будет хорошо.
Всегда твой Элайджа.»