Заступники попадают в рай

      Самым сложным, даже невозможным, девочке всегда представлялось — умение промолчать. Это странное слово: «помолчи», вызывало в юной особе, отнюдь не подобающее поведение. Алеющая пятерня, на щеке заносчивого мальчишки была произведением искусства, по мнению младшей Грейнджер, и личной гордостью воинственной защитницы и стража справедливости. Никаких противоречивых чувств, после содеянного, Гермиона не испытывала. Стоя на ковре перед директрисой детского лагеря, кареглазая воспитанница ощущала тепло исходящее от ладони вожатой. Средних лет женщина находилась за спиной девочки и отстаивала свою подопечную, как подобает хорошему адвокату. Впервые, вероятно, Гермиона молчала, ведь она уже высказалась по поводу инцидента со своим участием, добавить девочке было нечего. В сухопарой, угловатой начальнице в роговых очках, юная отдыхающая не увидела отклика, который, с первых часов пребывания в лагере, нашла в вожатой, миссис Пейшенс. Опытная сотрудница развлекательного учреждения, пыталась донести до главы заведения, что Гермиона защищала мальчика из самой младшей группы, которого несколько ребят постарше принялись унижать и толкать, пока ребёнок кормил орешками белок в беседке возле парка. Там-то и нашлась Гермиона: без лишних слов, впечатав одного из бандитов в деревянную перегородку, девочка пригрозила не трогать мальца, а когда на её угрозу злопыхатели рассмеялись в лицо младшей Грейнджер и грубо толкнули храбрую девчонку в ответ, отдыхающая влепила такую звонкую пощёчину негодяю, что её узкая ладонь отпечаталась чётким следом на коже проходимца. Конечно, на Гермиону донесли, но ей не было стыдно, и не было страшно. Ну чем накажут? Отправят домой к родителям? Так это был бы просто потрясающий исход. Проведя 6-ть дней в детском лагере на Западе Англии, привыкшая к непрерывному потому знаний, девочка изнывала от скуки. Но ещё больше, Гермиона хотела домой потому что… даже здесь, куда детей (иногда и насильно!) отправляют заводить дружбу — у неё этого сделать не получилось. От любящей поговорить, да не об обычных и примитивных вещах, а о научных теориях, девчонки, шарахались и те, кто коротал по кругу не первую смену. Даже к ним сочувствия и негативного внимания было меньше, чем к той, которая повсеместно ходила в обнимку с книгой. Потрепав Гермиону по плечу, миссис Пейшенс отвела девочку к остальным детям их группы. И пока оставалось время до ужина, ловя на себе косые взгляды, юная Грейнджер решила прогуляться по парку вокруг территории жилого корпуса, подальше от тех, кто старательно не принимал её в свои ряды.       Поддевая носком кроссовок шишки и отпихивая их с брусчатой дорожки в траву, не по годам смышлёный ребёнок размышлял о своей жизни: провести остаток летних каникул в лагере, перед началом нового учебного года, было отвратительной идеей. В свои 11 лет, Гермиона переходила с младшей на среднюю ступень образовательной школы Лондона, она вновь окажется в классе самой старшей. И умной. Девочка вздохнула. Педагогический консилиум отклонил запрос Грейнджеров дать возможность их дочери «перепрыгнуть» через три класса, хотя Гермиона просила через четыре. Но, увы. Пнув посильнее шишку от досады, та отскочила на натоптанную тропинку, что уводила через лужайку в лес. Оттянув край футболки, девочка задумчиво взглянула на незнакомый путь. Ноги, жившие своей жизнью, уже топтали примятую траву. Чем глубже в лес заходила Гермиона, тем гуще рос папоротник. За облезлыми сосновыми стволами, впереди, защитница и возмутительница порядка, разглядела несколько силуэтов и инстинктивно спряталась за ствол, который скрыть ребёнка был не в состоянии. Их было трое. Задиры, которые утром издевались над младшим мальчонкой, склонившись, возились перед пышными зарослями. Инстинктивно, Грейнджер пригнулась: здесь лес, она одна и если уж на то пошло, на неё «точили зуб» те самые ребята, которых девочке не удавалось расслышать. Взвешивая ситуацию, Гермиона предпочла убраться с тропинки подальше. Она не испугалась, нет. Просто рациональная часть твердила: «хватит с тебя на сегодня похода к директрисе». Развернувшись, чтобы уйти, по лесу разнеслось эхо вскрика, тут же пригнувшись во второй раз, девочка поняла, что кричали не ей в след, а от боли. Выглянув из своего сомнительного укрытия, перед Гермионой развернулась картина: держа верёвочку на весу, на её конце брыкалась пушистая лента. Задира со своей бандой издевались над тоненьким зверьком, которого поймали. Тот мальчишка, кого укусили, окровавленной рукой схватил животное за длинный хвост и потянул на себя, злобно хохоча, пока верёвка держащая голову пушистика не натянулась. Девочку окатило ледяной волной мурашек: при ней, живодёры пытались замучить бедное создание, издеваясь над существом. Здравые мысли об своевременном уходе улетучились сами собой. Не долго думая, Грейнджер рванула к извергам и оттолкнула того, который держал верёвку и душил зверька. Почувствовав ослабление, пушистая лента, извернувшись, оставила ещё один укус на мерзком мальчишке, державшем животное за хвост. Визг боли вызвал торжествующую ухмылку на лице защитницы. Спохватившись, разукрашенный парнишка, с красивым отпечатком девичей ладони, поднялся, возвышаясь над Гермионой. Злющая гримаса поселилась на скуластом лице. — Ты что творишь, дура?! — Не даю вам убить животное, придурки! — выплюнула слова девчонка, в карих глазах которой клокотал сдерживаемый гнев. Самый мелкий среди преступной троицы, стоял за спиной своего главаря и только и делал, что бросал обидные оскорбления в адрес Гермионы. Маленькое животное металось вокруг импровизированной ловушки: малолетние живодёры поставили силок на мелких грызунов, в который и попал бедолага. Зверёк внешне был похож на хорька, только… малыш был светлым и с очень длинным пушистым хвостом. Пока мохнатое создание пыталось освободиться от проволоки, которую девочка приняла за верёвку, Грейнджер сшибли с ног задира с покусанным дружком. Оба мальчишки насмешливо смотрели на растрёпанную Гермиону, третий подстрекатель продолжал невпопад обзываться, но вместо страха, банда встретила на узком личике решительность и упорство. — Да ты точно отбитая, дура! Тебя стоит проучить, любительница уродцев! — злобно бросил слова помеченный ладонью, под гнусный смешок дружков. Часто ли Гермиона ощущала страх в своей жизни? Нет, вовсе нет. Оттого, он чувствовался острее. В груди что-то сжалось и одновременно с этим неприятным ощущением стало пусто, но пустота эта давила изнутри, заполняя лёгкие защитницы не давая вздохнуть. Замахиваясь ногой для размашистого пинка, задира оскалился подначиваемый своей компанией. Инстинкты сработали сами: выставив руки перед собой в защитном рефлексе, девочка сжалась в комок и зажмурилась, а следом, почувствовала вязкую, будто прозрачную, волну отделившуюся от своего тела. Предназначавшегося Грейнджер удара не последовало. Неуверенно открыв глаза, храбрая сердцем девочка застала садистов валяющимися на земле и вяло пытающихся подняться, мальчишки кряхтели, словно старики. Взглянув на Гермиону, все трое, разом подорвались и с воплем бросились прочь, оставляя Грейнджер лежать в траве испуганной и в недоумении. В больших карих глазах застыло непонимание произошедшего, а следом, от обиды и злости, девочка крикнула вслед удирающей троице: — Правильно! Пошли вон! — Пшли вон! — отозвалось едва слышимое, писклявое эхо. За озиравшись по сторонам, Грейнджер искала ещё кого-то поблизости, кого изначально упустила из виду, но в зарослях папоротника девочка была одна, если не считать странного хорька. Кувыркаясь на лесной подстилке, маленькими когтистыми лапками зверёк пытался стянуть затянувшуюся вокруг шеи проволоку, но ничего не выходило. Опустившись перед животным на колени, Гермиона потянула к пушистому существу руки, желая поскорее освободить бедняжку. С виду миленький малыш зашипел и ощерился, показывая острые зубки. Сверкнув глазками-бусинками, зверёк предупреждал человека держаться подальше. — Я не причиню тебе зла, как они, — девочка махнула ладонью в сторону убежавших извергов. — Просто хочу помочь, — хорёк прекратил крутиться на месте и внимательно проследил за движениями Гермионы. — Можно? — доверительно спросила Грейнджер. Не особо понимая, зачем разговаривает с животным, которое её не поймёт, девочка чувствовала, что поступает правильно. К каждому нужен свой подход. Попробовав ещё одну попытку, спасительница медленно подносила руки к хорьку, пока зверёк стоял на месте и внимательно следил за действиями человека. Очень аккуратно, с осторожностью, Гермиона поднесла ладонь к земле, чтобы не пугать животное. Потянув розовым носиком воздух, хорь почувствовал запах человека, оставшись стоять на коротких лапках, зверёк издавал едва слышный хрип. Прикоснувшись тонкими пальцами к пушистой шее, напуганное создание вновь ощерилось клацнув маленькими челюстями, но не цапнул. Приняв это за хороший знак, Грейнджер нащупала грубую проволоку и пыталась оттянуть её от горячей кожи животного. Не с первого раза, но девочке удалось ослабить натяжение, спасительница сняла с шеи хорька удавку. Зверёк продолжал стоять на месте, и внимательно следя за Гермионой, склонил острую мордочку в бок. Заступница улыбнулась. — Спасибо, что позволил тебе помочь, — ласково отозвалась заступница. — И что не укусил. — Спсибо, — прозвучал уже слышимый ранее писк. Девочка обомлела, вытянувшись в лице. Маленький пушистый бежевый комочек, с коричневыми лапками ответил Гермионе благодарностью. На человеческом языке. Она сумасшедшая... Но, зверёк ей ответил. Застыв на месте, Грейнджер смотрела в след существу, которое, обернувшись на спасительницу, не то прострекотало, не то прокудахтало на своём зверином языке и юркнуло под тень папоротника, исчезая. Изумлённая, девочка потеряла счёт времени, пока оранжевые полосы вечернего солнца не коснулись стволов деревьев, возвещая о скором закате. Гермиона силилась понять, что произошло и как случившееся можно объяснить, но при всей своей начитанности и образованности, она никак не могла взять в толк, задаваясь главным вопросом: с каких пор, хорьки начали разговаривать?       Конечно же, прогулка по вечернему лесу не осталась незамеченной, особенно, после того, как шайка садистов вновь нажаловалась на Грейнджер директрисе лагеря. На следующее утро, сидя на лавочке рядом с благоухающей цветами клумбы у крыльца административного корпуса, нарушительница правил ждала, когда за ней приедут родители. И не сказать, чтобы девочка выглядела разочарованной: в лагере ей не понравилось, но… мама с папой расстроятся. Теребя лямку собранной в дорогу сумки, которая покоилась у ног Гермионы, она оглядывала место, где провела неделю, не сумев завести друзей и нажив себе врагов. Удивительное качество — храбрость, оно взращивает бесстрашие в душе. Вывернув из-за жилого корпуса, неприятная морда с отпечатком ладони Грейнджер корчила мерзкие рожи, мальчишка злорадствовал. — Чокнутая! — выкрикнул задира и поспешил скрылся за углом здания. Никогда ещё обзывательство не казалось Гермионе таким обидным, потому что вернувшись вчера в комнату, девочка призналась себе: она и вправду — чокнутая. Животные не разговаривают. Правда, как никогда, сумела больно ранить сердце юной заступницы. К удивлению младшей Грейнджер, родители не ругали дочь. Внимательно выслушав рассказ Гермионы по дороге домой, все присутствующие в машине пришли к выводу, что это явно был волшебный лес, как в сказках. На сердце девочки становилось теплее: мама и папа не считали её «поехавшей». И будь самая умная ученица своей параллели внимательнее, она бы приметила, что замочек на её дорожной сумке, слегка был расстёгнут...       По приезде, уже после обеда, сидя в обнимку на диване всей семьёй за просмотром телевизионной программы, раздался звонок в дверь. Впуская на порог странного человека, мама девочки поприветствовала высокого седовласого мужчину, наверное, очень старого… длинные волосы и борода у него серебрили, но лицо казалось необычайно молодым, особенно — озорные глаза. — Доброго дня, миссис Грейнджер. Спасибо, что впустили, — располагающе улыбнулся незнакомец, в очень странных одеждах. — П-простите, кто вы? — поинтересовалась хозяйка дома, пристально рассматривая чудной наряд мужчины. Обняв супругу со спины, мистер Грейнджер озадачено нахмурился. Диковинный гость поспешил ответить: — Меня зовут, профессор Альбус Дамблдор, и я пришёл к вам, чтобы лично сообщить и поздравить: в вашей семье родилась волшебница. А вам, мисс, — обратился не то старик, не то мужчина средних лет... к Гермионе, добродушно игнорируя опешивших родителей, — я хотел бы предложить обучение в самой лучшей и известной магической школе. Как вы на это смотрите, юная леди? В руке гостя, из ниоткуда, появился небольшой тонкий конверт, который оторопело взяла девочка. На обратной стороне письма стояла красная сургучная печать с большой буквой «Х», по бокам от которой отчетливо виднелись: лев, змея, барсук и орёл.