Hold my hand

      * — Убить его! Убить Приора! Истеричный голос звенит в ушах, выделяясь из какофонии звуков, словно транслируется на другой частоте. И силовики, и мятежники в радиусе нескольких метров дезориентировано озираются, мешкаются на мгновение, обрабатывая приказ. Лу видит, как десятки затуманенных пеленой эмпатического воздействия глаз фокусируются на цели. Сигнал Викария подстегивает ненависть врагов и преданность союзников без разбора, объединяя их общей целью. Убить Иво. Лу несется через толпу, спотыкается и падает, наступает на тела, но не отводит взгляда от высокой стройной фигуры перед собой. Он яростно отбивается, тем не менее пытаясь минимизировать жертвы; Лу видит, как ему тяжело, но она слишком далеко, чтобы помочь. Ноги словно утопают в крови, подошвы клеятся к асфальту, замедляя бег. Она кричит Кею прикрыть Мартена, но тот не слышит. Охватывает чувство страха и беспомощности. Резким взмахом руки она поднимает с земли автомат и изо всех сил швыряет в голову Викарию — пытается нейтрализовать источник всеобщего помешательства. Жан-Франсуа лениво оборачивается, когда предмет, не долетев, с громким лязгом падает на лестницу у его ног. Выцепляет псионичку в толпе, надменно улыбается, упиваясь своим триумфом. Его глаза — багровая бездна, а оскал рассекает кровавые полосы на щеках, превращая лицо в ужасную маску. Лу парализует. Она знает, что произойдет дальше, но не может пошевелить ни мускулом, чтобы это предотвратить. Иво стоит к ним спиной — все внимание сконцентрировано на отбивании нескончаемых атак. Лу кричит так громко, что горло пронзает болью, но до него не долетает ни звука. Она слепо машет руками, пытаясь хоть за что-то ухватиться, и ни один предмет ее не слушается. Викарий театрально поднимает автомат, направляя дуло в спину Приора. Лу читает по его губам, а он словно шепчет ей на ухо: — Смерть палачу Мартену.       * Ее отчаянный вой эхом отражается от бетонных стен. Она дергается, пытается сесть, но тело сковывает судорогами и прошибает болью. В темноте накатывает паника, Лу не понимает, где она находится, открыла ли она глаза и почему не может пошевелиться. По ушам продолжает бить грохот автоматной очереди, а перед глазами — падающее тело Иво. Лу мотает головой и сжимает веки до бликов, чтобы вытеснить жуткие кадры. Каждый вдох отдается острым спазмом в груди, когда она пытается выровнять дыхание. Концентрируется на физических ощущениях. Медленно возвращается чувствительность в конечностях — расслабляются пальцы, крепко сжимающие мягкую ткань покрывала. Словно просачиваясь в камеру обскура, по стенам ее квартиры медленно расползаются желтые пятна. Лу поворачивает голову к окну, сквозь которое пробиваются тусклые лучи уличного освещения. Она дома. В безопасности. Резкий металлический грохот подбрасывает ее на месте, подстегивая адреналиновый выброс. Лу окончательно запутывается в одеяле и падает с кровати с глухим хрипом. Сердце снова начинает колотиться, все тело дрожит, и она никак не может высвободиться — чем сильнее старается, тем больше запутывается. Страх заталкивает ее под кровать, так глубоко, насколько возможно. Лу задерживает дыхание и ждет, когда дверь слетит с петель. — Эй, соседка, ты там живая?! Я сейчас копов вызову! Лу требуется несколько секунд на то, чтобы разобрать прокуренный голос соседа. Он снова долбит в дверь и несколько раз зовет по имени. Здравый смысл берет вверх над инстинктами: псионичка выползает из-под кровати и поднимается на ватных ногах, на ощупь шагая в сторону двери. Сосед, похоже, слышит ее копошение, потому что долбиться и кричать перестает, но восвояси уходить не спешит. Лу прислушивается и, не уловив никаких посторонних звуков за дверью, резко ее распахивает. Яркая коридорная лампа болезненно ослепляет. — Чего тебе? — Ее голос скрипит, как ржавая лебедка. Когда зрение немного привыкает, она замечает в руке соседа длинный кусок металлической трубы. Подозрительный взгляд пробегает по Лу с ног до головы, и рука с оружием наготове медленно опускается. — Все нормально? — спрашивает сосед. Тянет шею в сторону, заглядывая Лу за плечо. — Грохот и визг стоял такой, будто тебя убивают. Под веками снова вспыхивают картины, от которых по коже бежит мороз. Она осознает, что стоит перед соседом в одном только нижнем белье, но ни ее, ни его это, похоже, не волнует — он бесцеремонно заглядывает в квартиру, разве что не отодвигает ее в сторону для лучшего обзора. Лу оборачивается. — Ну и дела, — присвистывает он. — Пар выпускала? Она смотрит на небольшой освещенный коридорным светом участок своей гостиной, и ей страшно представить, что там скрывается в тени. — Все в порядке, — отрезает резко. — Извини за шум. Собирается закрыть дверь, но сосед не позволяет. — Не похоже, что все в порядке. — Он указывает на ее лицо. — У тебя все лицо в крови. Вызвать скорую? Лу проводит пальцами по щеке, и на подушечках остаются красные вязкие разводы уже успевшей подсохнуть крови. Вот же дерьмо. — Я в норме, — говорит она, пряча дрожь в кулаке. — Спасибо за беспокойство. Еще раз извини. Она не позволяет ему больше ничего сказать, захлопывая дверь. Теперь, когда зрение окончательно адаптируется, даже в тусклом полумраке уличных фонарей она без труда различает силуэты мебели, разбросанной по всей квартире: горшки с цветами перевернуты, стулья на кухне опрокинуты, предметы с журнального столика и прикроватных тумбочек разбросаны по полу. Под пяткой слышится треск лопнувшего стекла — Лу нащупывает осколки разбитого телефона. Теперь даже не может позвонить Иво, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Не то, чтобы она стала. Знает ведь, что в порядке — иначе бы уже сообщили. Не из-за чего поднимать панику. Не включая свет, она осторожно проходит к кровати, подхватывает с пола одеяло и ложится, укрывшись с головой. Электронный циферблат на плите показывает пятнадцать минут четвертого. Лу зажимает онемевшие ладони в подмышках и делает глубокий вдох. — Сейчас 3:15 ночи, — тихо шепчет она. — Среда. Меня зовут Лу Рид. Я нахожусь в своей квартире, в Термитнике, Нью-Пари. Я работаю телохранителем Приора Инквизиции — Иво Мартена. Моя смена закончилась, хм… семь часов назад. Мы проводили совещание с представителями научного центра. Иво на ужин заказал пасту и десерт. Как же он назывался… Она продолжает перечислять все детали прошедшего дня — масштабные и неважные, пока из памяти не стирается собственный крик, а руки не перестают дрожать. В конце концов ее утягивает сон.       * В дневном свете все выглядит не так страшно, как представлялось. Расставить вещи по своим местам, собрать землю и осколки стекла и керамики по полу занимает около часа, еще полчаса уходит на то, чтобы смыть с себя пот и кровь, а с ними и липкий страх прошедшей ночи. Из душа Лу выходит почти нормальным функциональным человеком. Впереди ждет насыщенный день — сейчас это слово принимает совершенно новое значение в сравнении с предыдущими «насыщенными днями» тех времен, когда мир был еще далек от совершенства и обманчиво стабилен. Каждый новый день требует от Лу быть сильной и терпеливой, не показывать страхов перед открывшимся будущим, иначе оно сожрет с потрохами. Кошмарам не место в таких днях, как сегодняшний. Лу наспех собирается, забывая про завтрак и про разбитый телефон, и выбегает из квартиры. Ее притормаживает внезапное препятствие на пороге, которое она не глядя пинает. По коридорам эхом разносится громкий и продолжительный звук катящейся стеклянной бутылки. — Какого?.. — Лу выбрасывает руку вперед, направляет телекинез на предмет, но бутылка не поддается, продолжая катиться в сторону лестницы. Она успевает остановить ее ногой в последний момент. Неудачное использование пси списывает на нехватку концентрации и ночное переутомление — ей конечности тяжело передвигать, не говоря уже о пси-способностях. Возвращается к двери, вращая в руках бутылку. Содержимое ополовинено, что сразу выдает ее отправителя. — Виски? — Она вчитывается в этикетку и открывает крышку, принюхиваясь. — Натуральный. Это его моя помощь с малолетками так задобрила? На полу под дверью также лежит брошюра с телефоном центра экстренной психологической помощи. Лу хмуро рассматривает картинку на лицевой стороне. — Докатилась, — бубнит себе под нос. — Меня жалеют алкоголики. Что дальше? Времени обдумывать перспективы нет, ей следует как можно скорее добраться до работы, где не будет места сомнениям и страхам. Как минимум потому, что она там будет не одна.       * Офис гудит от суеты, как огромный пчелиный рой — Лу начинает чувствовать его вибрацию, едва пройдя сквозь рамку КПП на входе. Сотрудники Инквизиции снуют по коридорам с целеустремленным видом и горящей в глазах решимостью, Лу пытается им соответствовать хотя бы внешне, но внутри все скручивается от необоснованного волнения и растерянности, которые теперь всегда сопровождают ее появление на рабочем месте. В лифте она долго возится с электронным пропуском и в конце концов нажимает кнопку не своего этажа, замечая это слишком поздно, чем зарабатывает несколько недоуменных взглядов со стороны. Плевать. Ей бы как-нибудь собрать мозги в кучу до того, как переступит порог кабинета Иво. Мартен поднимает голову не сразу, заканчивает с документами и лишь тогда обращает внимание на вошедшую. Внимательный взгляд подмечает все то, что Лу пыталась скрыть косметикой и притворством — она понимает это по едва сведенным к переносице бровям и поджатым губам. Лу проходит вглубь офиса, но садиться не спешит. — Доброе утро. — Доброе утро, Лу. — Его голос мягок. — Не смог до тебя дозвониться утром. Что случилось? Не делает догадок, а попадает сразу в цель, настолько хорошо читает людей. Она невесело хмыкает и все-таки падает в кресло. Нет смысла юлить и отпираться. — Телефон разбила. — «И еще несколько вещей». — Сегодня все из рук валится. Почти правда. Иво откладывает все бумаги в сторону и поднимается, выходя из-за стола. Лу ждет, что он подойдет к ней, дотронется, поцелует, как делает это обычно, когда она приходит на смену, но он направляется к выходу, на ходу спрашивая: — Кофе? Лу расплывается в улыбке. — Покрепче. Приготовление не занимает много времени, но даже этого хватает, чтобы Лу успела погрузиться в легкую гибернацию. Она неотрывно смотрит в одну точку на стене, загипнотизированная тишиной офиса, а в голове по кругу вращается одна несформированная ни в какие слова мысль. Иво возвращается с подносом, звук открывающейся двери выдергивает ее обратно в реальность слишком резко, что вновь не укрывается от внимания Приора. Он оставляет поднос на столике перед Лу, а сам, вместо того чтобы сесть на диван, приседает перед ней на корточки. Его рука ложится ей на скулу. — Ты выглядишь уставшей, — говорит он, слегка поворачивая ее голову для лучшего обзора. — Не заболела? От его пальцев исходит тепло, которое целительным бальзамом ложится на расшатанные нервы. Лу перехватывает его руку и подносит к губам. Выражение лица Иво смягчается, когда она оставляет несколько легких поцелуев на его костяшках. — Все в порядке, просто плохо спала, — заверяет она с улыбкой, и эта улыбка самая искренняя за весь день. Она почти сама себе верит. — Скучала по тебе. Иво же убежденным не выглядит, но возразить ничего не успевает — Лу наклоняется и чувственно целует его, растворяя в этом поцелуе все свои страхи и переживания. Ее сон стирается из памяти сцена за сценой, оставляя после себя лишь выцветший привкус горечи и слабое беспокойство, от которого несложно отмахнуться. Иво нехотя отстраняется и берет ее за руку. — Я не буду на тебя давить, — говорит он, понижая голос. — Но, если что-то случится, ты поделишься со мной? Чем угодно, что будет тебя беспокоить. Осознанно или нет, его руки сжимаются сильнее вокруг пальцев Лу, словно она в любой момент снова вскочит и убежит. Эта мысль бьет по совести, Лу сжимает его руки в ответ и снова наклоняется, чтобы коротко прижаться к губам. — Обязательно, — обещает она, игнорируя всколыхнувшееся чувство вины. Иво долго смотрит на нее, пытается заглянуть за завесу, прочитать без слов и намеков, что таится в ее душе, но в конечном итоге сдается и садится на диван. Передает ей кружку с кофе. — Когда закончим тут со всеми неотложными делами, организуем себе отпуск, — говорит он. — Уедем подальше от этого реактивного мира, только ты и я. Он говорит абсолютно серьезно, но Лу не может сдержать смеха. Сложно представить себе эту идеалистическую сцену, в которой Иво добровольно отказывается от обязательств, пусть даже и временно. Но это не значит, конечно, что это невозможно. — Ага, лет так через пять, — с иронией говорит она. — Не нужно преувеличивать, — цокает языком Иво и сам улыбается уголком губ. — Если все пойдет по моему плану, то всего лишь через три.       * День пролетает незаметно в череде встреч и совещаний с теми немногими, сохранившими реальную власть в городе. Лу пытается внимательно слушать обсуждаемые темы — все-таки решается судьба их шаткого мира, в котором ей предстоит жить. Однако, к концу рабочего дня голова идет кругом, а все лица сливаются в одно. Идеи звучат абсолютно разные, даже в какой-то мере противоречащие друг другу, и Лу сложно представить, как все эти высшие чины смогут договориться о чем-то конкретном, уступить. Иво по большей мере молчит: свои позиции он выразил еще на этапе подготовки переворота, и сейчас его задача — выслушать и проанализировать. Когда очередной спор между советниками не приходит ни к какому компромиссу, Лу пессимистично думает, что ничего не изменится. Ее пробирает тревога. Столько крови было пролито напрасно. Но она ловит на себе взгляд Иво, — как стойкий маяк в бушующем шторме, — и становится спокойнее. Возвращается уверенность. Что бы их ни ждало на пути к новому равноправному миру, они все преодолеют. Кей по возвращении в офис едва с ног не валится от перенапряжения и переизбытка накопленных эмоций. Иво отправляет его домой незамедлительно, объясняя тем, что остаток дня планирует посвятить доработке оговоренных реформ и в усиленной охране не нуждается. Лу же просит остаться, хоть и нужды в просьбе нет — она и так никуда не собиралась уходить. — Тебе не обязательно сидеть со мной в офисе, ничего интересного не пропустишь, — шепчет Иво ей в макушку, когда они остаются наедине в его кабинете. — Поднимайся наверх, отдохни, я скоро закончу. Это не займет много времени. Лу продолжает упрямо жаться к его груди, не отпускает, как будто если подержит его чуть дольше, работа сдастся и исчезнет, оставляя Иво целиком и полностью в ее власти. — Нечестно будет, если я буду расслабляться, пока ты работаешь, — бормочет она ему в шею. Иво дергает плечом от щекотки и смеется. — Другое дело — оставаться в моем офисе и смотреть фильм на неудобном диване, — поддевает он. Лу возмущенно вскидывает голову, хоть и мысленно с ним соглашается. Идея, чем себя занять, появляется незамедлительно. — Спущусь в тренировочный центр, — говорит она. — Не использовала пси с момента переворота, уже, наверное, все навыки растеряла. И только договорив предложение, понимает, что это ложь. Воспоминания о прошедшей ночи, которые вытеснились объемом полученной за день информации, всплывают на поверхность, посылая по телу Лу неприятную волну. Она застывает, но Иво этого не замечает, продолжая поглаживать ее по спине. — Не перенапрягайся, — говорит он мягко. — Сейчас не нужно работать на износ. — Ты это себе скажи, — отвечает Лу, высвобождаясь, пока он не почувствовал, как начинают дрожать ее руки. — Увидимся вечером. Он успевает напоследок поцеловать ее в лоб и пожелать удачи прежде, чем она спешно выходит из кабинета.       * В тренировочном центре темно и пусто, даже подсветка не горит. Лу разочарованно смотрит на площадку через стеклянные двери, не понимая, что ей делать дальше: возвращаться обратно к Иво в таком состоянии не хочет. Наверняка возникнут вопросы, на которые у нее самой еще нет ответов. Она решает на пробу приложить свой пропуск к панели инициализации, и, к ее удивлению, панель загорается синим, оживляя все системы. Щелкает замок блокировки. — Добрый вечер, мадемуазель Лу Рид, — приветствует механический голос. Наверное, Беретти открыл им с Кеем особый допуск во внерабочее время, думает Лу, проходя в зал. Запах металла, резины и химических средств после уборки привычно бьют по носу. Она останавливается у края тренировочного поля и несколько мгновений просто глубоко дышит. — Запустить один из модулей тренировки? — С вопросом голосового помощника перед глазами загорается каталог доступных индивидуальных программ, который Лу уже почти запомнила наизусть. — Т-8, пожалуйста. — Рекомендуется провести разминочные упражнения перед тренировкой. — Запустить. Голограмма выводит порядок упражнений для разогрева, и когда она приступает к первому, руки откликаются ноющей болью в мышцах, которую она не замечала в течение дня. Как после интенсивной силовой тренировки, которой у нее не было вот уже пару недель. Она прощупывает предплечья, отмечая в них особую забитость и скованность. — Какого хрена, — бормочет про себя, продолжая разминаться через боль. От прикладываемых усилий тремор с кистей волнами расходится по всему корпусу, но Лу упорно продолжает выполнять упражнения, игнорируя протесты организма. К окончанию разминки горит и дрожит уже все тело. — Приступить к тренировке, — сквозь отдышку говорит Лу. — Перед тренировкой рекомендуется провести анализ показателей жизненно важных функций. Пожалуйста, пройдите к зеленой зоне. В углу зала загорается зеленый экран, но Лу даже внимания на него не обращает. — Пропустить. — Рекомендуется провести… — Пропустить, — говорит тверже. — Приступить к тренировке. — Запускается модуль Т-8, вектор, уровень один. Скрытые металлические панели, встроенные в пол, разъезжаются, и на движущихся платформах поднимается инвентарь. Лу выходит на центр поля, рассматривает знакомые фигуры и встряхивает руки, подготавливаясь к началу. Модуль ей отлично знаком, отработан до автоматизма, и ей даже не нужно смотреть на демонстрацию инструкций к выполнению. Первое упражнение легкое — подтянуть к себе фигуры в определенном порядке за отведенное количество времени. Лу уже знает, что все фигуры разного объема и веса, а порядок хаотичный, и с нервным возбуждением ждет начала отсчета таймера и включения первой подсветки. Проще простого. Механический голос доводит отсчет до единицы, и в этот же самый момент боковым зрением Лу выхватывает желтую вспышку сбоку. Она резко поворачивается, находу направляя силу на куб, тянет его к себе, представляя, что ее рука — мощный магнит. Куб скользит по полу, но не докатывается даже до середины. Лу пытается снова, привлекая вторую руку. Телекинез бежит по мышцам — откликается миллионом маленьких уколов, — но за пределами ее тела словно рассеивается, воздействуя на несколько предметов одновременно. Фигуры близ куба дергаются, скользят в разные стороны, но ни одна из них не подлетает к псионичке. Лу тянет на себя следующую подсвеченную фигуру и достигает такого же результата. Упражнение продолжается, один за другим предметы подсвечиваются каждые пять секунд, а в центре — оцепеневшая фигура девушки. От внезапной слабости падают руки и подгибаются колени. Она медленно опускается на пол, продолжая взглядом сверлить неподдавшуюся телекинезу фигуру. — Остановить тренировку, — едва слышно выдавливает из себя. Программа останавливается мгновенно. В возникшей тишине Лу отчетливо слышит шум крови в ушах и свое тяжелое дыхание. Комната перед глазами начинает плыть. Она словно снова проваливается в свой кошмар. — Меня зовут Лу Рид. Сейчас около шести часов вечера. Я нахожусь в тренировочным центре, пятый этаж, здание Инквизиции… Она пытается сжать и разжать кулаки, хватка получается очень слабой. Появляется резь в висках и груди, Лу касается пальцами век, однако крови нет. — Я работаю телохранителем Приора Иквизиции — Иво Мартена. Два месяца назад мы свергли Викария. — Каждое слово отделяется тяжелым поверхностным вдохом. — Все мои друзья и близкие живы. Иво жив… Несколько раз повторяет для себя последнюю фразу, пока она не превращается в бессмысленный набор звуков. Голос становится все глуше, в конце концов пропадая совсем. Лу ложится на пол и дышит, просто дышит, пытаясь удержаться за реальность. Прокручивает мантру в голове, пока боль в груди не стихает и блики перед глазами не перестают пульсировать. — Меня зовут Лу Рид, — начинает она снова по кругу. — И я не знаю, что со мной происходит…