Море не терпит слабых

Ветер с моря дул, ветер с моря дул, нагонял беду, нагонял беду… Конец августа знаменит переменчивой погодой — это знают даже те, кто до конца не знаком с ней. Но отважные моряки, они на то и отважные, чтобы знать, за что и зачем собираются рисковать жизнью. Как говорится, риск — дело благородное. Хотя Гермиона Грейнджер в этом не уверена. Но в одном она уверена наверняка: место для обзора пляжа она выбрала удачное — бескрайнее море лениво облизывало пляж, бросая ракушки, камушки и водоросли на песок. И это лишь малая часть того, что открывал заросший травой холм. Холодный морской бриз играл с её слишком пушистыми волосами, то подбрасывая, то отпуская непослушные локоны. Складывалось ощущение, что занятия поинтереснее он пока не нашёл. Но это только пока девушка не открыла книгу, ведь перелистывать страницы назло ей и смотреть, как она опять переворачивает назад, гораздо лучше. Привыкшая к одиночеству, Гермиона всегда оставалась верна книгам. И Фреду. Люди разное тогда болтали. Мол, скромная и прилежная девушка — не пара такому красавчику и оболтусу, что сказки всё это, а не любовь. Не придётся зануда по вкусу шутнику. Но, что неудивительно, Гермиона на шёпотки не обращала внимания, а Фред всегда всё делал по-своему. Ну или назло. Это уж как повезёт. Со стороны пляжа послышались голоса. Мальчики разных лет, толкаясь и смеясь друг над другом, ждали, пока деревянная лодка на вёслах подплывёт поближе к берегу. Гермиона убрала каштановую прядь за ухо, присматриваясь к мальчишкам. Ветер тут же переключился на её светлое платье, дуя то с одной стороны, то с другой. Но девушку это мало волновало. Карие глаза лихорадочно блестели на солнце, выискивая среди голов рыжую макушку. «Нет, не эту» Джордж стоял с парой вёсел в руках, что-то рассказывал Анджелине, на что она смеялась. Но время не ждёт: взрослый мужчина свистнул — сигнал построиться на пирсе. На прощание она чмокнула его в щёку и, помахав рукой, направилась в другую сторону от пляжа. Джордж окликнул кого-то, насмешливо улыбаясь. Из-за края холма показался рыжий парень — живая копия Джорджа. Гермиона улыбнулась сильнее. Рыжий парень завязал шнурки и, забрав у брата весло, встал в конец очереди. Гермиона привстала на носочки — среди остальных мальчишек она на мгновение потеряла близнецов из виду и тут же обнаружила их совсем в другом месте, парень с чёрными дредами тихо что-то объяснял товарищам. «Прохвосты», — улыбаясь, отметила про себя Гермиона. Рыжий парень вдруг резко повернулся и, тепло улыбнувшись, помахал девушке рукой. Гермиона ответила тем же, стараясь не показывать своё плохое предчувствие, сжимавшее сердце дикой болью и непролитыми слезами, хотя причин на это не было. Голубое море медленно окрашивалось в глубокий тёмно-синий оттенок. Яркое солнце освещало всю поверхность чистого голубого неба. Ветер разогнал с него все облака, чтобы только чайки выделялись на однотонном полотне. Чуть подальше от берега на редких волнах покачивались два корабля: «Аврора» и «Алисия». «Ли постарался», — Гермиона улыбнулась. Сама Спиннет целовалась с Джорданом у всех на глазах, ничуть не стесняясь этого. Впрочем, остальные не обращали на это обыденное действие никакого внимания. Гермиона закатила глаза. «Вот если бы я так сделала, все бы тут же неодобрительно на меня смотрели». Конечно, другое дело, что Гермиона Джин Грейнджер вряд ли себе вообще когда-нибудь такое позволит, но это не так важно. Тем временем лодка на «Алисию», забрав почти половину мальчишек с пирса, отчалила, направляясь в открытое море. Девушка нашла взглядом Фреда с Джорджем — они что-то выкрикивали Ли, но лодка была уже далеко, и совсем скоро «Алисия» отчалит в другой город. На горизонте показался маленький корабль, но не заметить его было трудно — яркие паруса горели алым пламенем, заставляя весь мир смотреть на них. Солнце подсвечивало их сзади, и казалось, что на судне пожар. Гермиона приветственно улыбнулась кораблю, уже вставшему на место отчалившей «Алисии». Надпись на борту гласила: «Ассоль». Оставшаяся группа ребят зашевелилась, показывая пальцем на алый корабль и гадая, кому сегодня выпадет честь плыть на нём. Лодка «Авроры» уже подошла к краю пирса и вовсю набирала разом погрустневших ребят. Кто захочет на неприступную «Аврору» после горящей пламенем «Ассоль»? Семеро ребят терпеливо и радостно ждали небольшую лодку на алый корабль. Гермиона с гордостью нашла среди них близнецов Уизли. Сев в лодку, мальчики гребли вёслами всё дальше от берега, холма, деревни, Норы и одинокой девушки, в чьих глазах стояли крупные слёзы, сверкавшие на лучистом солнце. «Ассоль» зашевелилась, беря курс к едва видневшейся «Авроре». Фред стоял на корме, улыбаясь девушке. Его рыжая шевелюра парня была едва видна на фоне ярких парусов. Гермиона быстрым движением утёрла слёзы и, привстав на носочки, махала ему рукой вслед. Каждому своя участь в этом мире. Её — это ждать. Тяжело вздохнув, Гермиона села на траву. На небо набежали пушистые облака, то открывая, то закрывая солнце от девушки. Красный силуэт пропал вместе с ощущением радости. Внезапная тоска заставила Гермиону откинуться назад и почувствовать себя Ассоль, которая, стоя на берегу, ждёт алые паруса. Разыгравшееся воображение мигом подставило картинку: вот она, вместо Ассоль, уплывает на «Секрете», только не с Грэем, а с Фредом. Только корабль навряд ли будет «Секретом». Скорее, «Мечта», «Принц», «Резвый». Может, «Гермиона». От такого внимания к своей персоне девушка зарделась, ставшая прохожей на алый парус. Ведь Фред обещал увезти её потом с собой, когда она вырастет. «Как будто сейчас я маленькая», — пробурчала про себя Гермиона. Рассматривая частые облака, она не заметила, как сон сморил её. Гермиона проснулась от ощущения летней духоты и капли, упавшей прямо на нос. Потеряв счёт времени, она осмотрелась. Море ничем не напоминало своё утреннее состояние. Волны яро хватали берег, силясь достать до сухого песка. Пенные барашки сновали тут и там, то пропадая, то появляясь совсем в другом месте. Пушистые облака приобрели немного серый оттенок, а на горизонте виднелась грозовая туча, чёрная, как перья воронов. Воздух отяжелел, и дышать стало труднее, а ведь с утра он был такой чистый и прозрачный. Видимо, затишье перед бурей. Ведь знала, что не стоило отпускать его ещё и на целый день. «Вот дура!» — с яростью подумала девушка, вставая и прожигая взглядом тучу. Дождь потихоньку накрапывал, но Гермиона, наплевав на мокрые волосы и свой внешний вид, судорожно всматривалась в горизонт, надеясь, что там мелькнут алые паруса. Но кроме намечавшегося шторма там ничего не было видно. Слёзы уже ручьём текли по её щекам, смешавшись с сильным осенним дождём. Карие глаза с грустью смотрели на море, словно ожидая чуда, но тщетно. Дорога неблизкая, и даже остаться в другом порту возможности у экипажа нет, они выехали по любому раньше бури. Совладав с гневом, Гермиона села, обхватив колени руками. Слёзы градом катились по её щекам, оставляя мокрые дорожки. Мягкие и пушистые волосы намокли и теперь беспорядочно лежали на узких плечах девушки. Нора совсем близко, но она обещала ему просидеть весь день здесь, ожидая его. И хотя он, смеясь, сказал, что таких жертв не стоит, она останется верна своему слову. И никакой ливень ей не помешает в этом. Плотнее стиснув зубы, чтобы не стучали, Гермиона буравила взглядом разбушевавшееся море. Джинни грустно смотрела на одинокую мокнущую фигурку с крыльца дома. Ливень почти не касался этого места, но и море отсюда не было видно. Джинни знала, ничто не заставит Гермиону покинуть свой пост. Это знал и Гарри, обнимавший её за плечи. Но младшая дочь Уизли понимала, что не миссис и мистер Уизли, уехавшие за покупками в город с Роном сегодня из-за непогоды, не вернутся, а значит, всё в её руках. — Бесит её упрямство, — пробурчала Джинни и, встав, пошла в дом. Спустя пару минут она вернулась со сломанным зонтиком, силясь его открыть. Перехватив её умоляющий взгляд, Гарри взял его из её рук. Наконец, с большим трудом зонтик был открыт. Джинни грустно улыбнулась парню и, взяв починенный предмет обратно, бегом бросилась к хрупкой фигурке на холме. Остановившись, она накинула тёмную куртку на подругу. Гермиона не двигалась и никак не отреагировала на заботу. Джинни села рядом, занося большой зонтик над их головами. ⁃ Гермиона, - тихо начала младшая. - Он явно не хотел бы такой жертвы. Гермиона выпрямилась, в голове сформировалась тирада слов, но так и не вырвалась наружу, застыв на губах Гермионы - в глазах Джинни тоже стояли слёзы. ⁃ Понимаешь, я боюсь, что я зря отпустила его, что ничего не сказала, подумала, что я это выдумала, - уткнувшись в плечо Джинни, Гермиона рыдала, прерываемая только вспышками молнии. - Позволила и ему, и Джорджу, и Ли уплыть. ⁃ Он бы всё равно тебя не послушал, - мягко прервала её Джинни. - И ты зря беспокоишься за Ли: «Аврора» и «Алисия» не должны вернуться сегодня. Раскат грома ударил в небе, и дождь сильнее забарабанил по Норе и разноцветному зонтику, но две девушки даже не шелохнулись. Сквозь туман они высматривали алые паруса. Гермиона всхлипывала, утирая лицо рукой. ⁃ Пойдём в дом, - осторожно предложила Джинни, уже сама замёрзшая. ⁃ Ты иди, я хочу дождаться его. Гермиона с упрямством продолжала смотреть на туманный горизонт, хотя увидеть там что-либо было невозможно. Море брызг летело во все стороны, смешиваясь с дождём. Ливень резко менял направление, повинуясь ветру, бросая листья на землю, придавливая их к траве. Темнота медленно окутывала море, и ближе к вечеру Джинни удалось уговорить Гермиону поспать в доме. От еды девушка отказалась. Сон сморил её почти сразу, но беспокойные сны и буря мешали спокойно спать. Гермиона ворочалась и просыпалась, понимая, что, если бы не куртка, то наверняка бы простудилась. Ранее утро встретило её мокрой травой и тихим размеренным шелестом дождя. Прихватив вчерашние зонт и куртку, Гермиона вернулась на свой пост с таким же упрямством, раз и навсегда поняв, что надежда умирает последней. Тоска всего мира навалилась на неё, уже не было слёз, и она чувствовала, как её потихоньку одолевает принятие, что больше Фреда не будет. Не будет Джорджа. Волна боли за Анджелину и себя захлестнула Гермиону, и одинокая скупая слеза скатилась по её красной от холода щеке. Теряя счёт времени, Гермиона падала в бездну отчаянья и обречённости, не давая слезам пролиться, потому что он не хотел бы этого. Потому что Фред не позволил бы ей так убиваться даже из-за него. ⁃ Фреда Уизли больше нет, — твёрдым тоном произнесла она, чтобы убедить себя. — Близнецов Уизли больше нет. Не выдержав, Гермиона сорвалась. Захлебываясь в рыданиях, она не знала, сколько так просидела. Она уже даже не знала зачем. Но та маленькая толика надежды, что жила где-то в Гермионе, заставляла её оставаться на месте и ждать. Ждать, даже если он не придёт никогда. ⁃ Никогда, — эхом повторила за мыслями девушка. Дождь постепенно сменился лёгкой моросью. Туман всё ещё плотно скрывал тёмное море. Через занавесу дымки с холма не было видно даже берег. Лёгкий бриз терпеливо сдувал мокрые пряди с лица Гермионы. Вдруг резкий солнечный луч ударил на берег сквозь занавесу непроглядного тумана. Бледные товарищи выглядывали вслед за ним, освещая пирс и берег. Но дождь не уступал им, продолжая сбрасывать с неба капли. Над морем засветилась полупрозрачная полоса радуги. Почему-то вызывающая у Гермионы только чувство большей опустошённости. Как можно радоваться, если «Ассоль» больше не будет сверкать своими ярко-алыми парусами? Рядом послышался шелест, Джинни стояла рядом с Гермионой, понурив голову. В каждом её движении чувствовалась обречённость, ей не свойственная. Гермиона хотела бросить на море последний, прощальный взгляд, но тут же замерла. Среди тумана показалось что-то красное. Обезумев от радости и надежды, Гермиона помчалась с пологого холма, бросив зонт на землю. Поскальзываясь на мокрой траве, она падала и вновь поднималась, пока не ощутила под обувью мокрый песок. Джинни, запыхавшись, остановилась рядом с ней, судорожно всматриваясь в непроглядный занавес. Гермиона ничего не видела, ничего алого и ничего, напоминающего корабль. Открытая рана на сердце вновь кровоточила, слёзы наполняли глаза, а нос неприятно щипало: верные признаки истерики. Ей уже казалось это плодом её воображения, и, устало вытерев глаза, она развернулась в обратную сторону. Джинни не шелохнулась, потрясённо она смотрела на пирс. Туман едва ли закрывал его, но приглушённые мальчишеские голоса говорили сами за себя. Гермиона, круто развернувшись, помчалась через длинный пляж, надеясь, что он вернулся, что они вернулись. Джинни давно отстала, но Гермиона в силу своих способностей бежала, спотыкаясь, и больше не отвечая за слёзы, градом бегущие по её щекам. До моря уже не так далеко, но близнецов не видно. Вот показались какие-то чужие мальчики, тихонько переговаривавшиеся друг с другом. Наконец рыжая макушка вышла на берег. Вид у Джорджа был уставший, но отнюдь не грустный. Сойдя с пирса на берег, он приветственно помахал Гермионе, но она почти не обратила внимания. После него на пирсе оставался один рыжий человек, спутать которого невозможно. В его руке было потрёпанное весло. Джордж, ухмыляясь, пошёл навстречу Джинни, оставляя Фреда и Гермиону одних. Гермиона бежала, пока наконец чуть ли не упала в объятья рыжего парня. ⁃ Приятно когда тебя ждут, - чуть ли не промурлыкал он ей на ушко, сжимая крепче, но тут же отстранился, всматриваясь в лицо Гермионы. - Только не говори мне, что ты просидела на холме под дождём. В его глазах читалась душевная боль, потому что он знал, что отрицательного ответа здесь быть не может, и у девушки защемило сердце от нежности, о любви и от ощущения полного спокойствия. ⁃ Дурочка, - ласково сказал он. - А если бы ты простудилась? Кто бы меня встречал? ⁃ Я, - с упрямством ответила Гермиона. Рука Фреда убрала с её лица мокрый локон. ⁃ Дурочка, - повторил он. Привстав на носочки, Гермиона слегка коснулась его губ своими, но отстраниться Фред ей не дал, затягивая в глубокий поцелуй, смешавший радость, боль, одиночество, ожидание, любовь. ...Солнце уже рассеяло туман над морем, и вдалеке стояла, покачиваясь на волнах и светясь, алая «Ассоль». Изрядно потрёпанная, но настоящая. Ведь главное вернуться. А чтобы вернуться, надо верить в это и знать зачем возвращаться. Море не терпит слабых, море не терпит одиноких, море не терпит не любящих жить. А чтобы любить жизнь, надо знать, ради чего и кого ты живёшь. И только так ты сможешь вернуться домой...