Sfaccettature

Каждое прикосновение к струнам дрожью отдавалось во всём теле. Струны на гитаре, хоть и были крепки, однако так и наровили лопнуть от сумасшедшего напора. Они были влажными от крови, которая струилась из раненых подушечек пальцев, едва загрубевших накануне. Но Виктория не чувствовала боли: её захватила музыка вокруг, а своя собственная партия чётко вырывалась из-под ловких пальцев. Её пульс смешался с ритмом песни, и она отдавала энергию, рефлекторно наклоняясь и топая ногами. С басом в руках она чувствовала себя цельной, как солист — с микрофоном. И Дамиано будто отражал её взгляд — такой же безумный в огнях софитов — в своих радужках. Она сузила глаза, словно выражая призыв петь ещё громче. И он ревел так, что будь он даже без микрофона, его услышала бы вся Италия. Чтобы Виктория растворилась в его охрипшем голосе и остывших отзвуках баса. Они забыли, что здесь же рвёт струны Томас, а палочки выпрыгивают из ладоней Итана, что перед сценой — море людей, боготворящих музыку, которую они делают, и орущих вне себя. Завизжавших, когда вокалист и басистка замерли друг напротив друга нос к носу, утратив понимание того, что песня когда-то кончится. Оборвется, обдав горячими голосами зрителей. И ещё пару секунд, растянувшихся в декады, глядели друг на друга нечитаемым немигающим взглядом. Который понимают лишь они одни в целом свете. Вик отмирает первая и, щелкнув Давида по носу, удаляется за Томасом и Итаном. Дамиано шагает вслед, не чувствуя ватных ног и кончика носа, на котором осталось её мимолетное прикосновение.

***

За сценой отдалённо слышится вой беспокойной толпы. Музыканты тяжело дышали. Итан и Вик тщетно пытались распутать длинные волосы, сбившиеся в клоки, под струями воды. Томас бесцеремонно валится на небольшой диванчик и с бездумной улыбкой рассматривает трещинки в потолке. А Дамиано стоит и ощупывает собственный нос. — Мы это сделали, парни! И это было чертовски круто! — говорит Де Анжелис фразу, произносимую обычно солистом, высовывая голову из-под крана. И все соглашаются. — О да! — выкрикивает Раджи, размахивая руками. — Это было хорошо, — вкрадчиво отзывается Итан, и его голос слышен за шумом воды. Давид размыто угукает и плюхается рядом с Томасом, отчего диван жалобно скрипит. — Сногсшибательно.

***

Этой же ночью они трясутся в трейлере. Это ведь был всего лишь первый концерт в туре по Европе. Тарахтение и мерное покачивание успокаивает почти всех, Вик даже заснула на плече Томаса. Тот, только заметив это, заботливо приобнимает дорогую подругу и тихонько просит Итана укрыть её пледом. А Дамиано совсем, cazzo, не понимает, что с ним вообще происходит с той самой секунды, когда... Ему кажется, что его напряженную венку на лбу видно прямиком из другой галактики, и мысли его в этот момент, понятное дело, кристально ясны. Но его друзья с той же теплотой глядят на уснувшую басистку. После сильного всплеска энергии так правильно видеть её такой умиротворенной... Только если у тебя не как у Дамиано: снаружи фэшн, а внутри — ураган. Он даже не замечает, что взгляды гитариста и барабанщика то и дело обращаются не только на Де Анжелис, но и на Давида, застывшего, как говорится, с покер-фейсом. А потом их взоры скрещиваются, и с уст Томаса слетает глухой смешок, а на мудром лице Торкио украдкой расплывается понимающая, участливая улыбка. Но Дам и этого не слышит и не видит.

***

Трейлер с силой тряхнуло. — Нужно заправиться! — послышалось из кабины водителя. Виктория резко отстранилась от своей «подушки» в лице Томаса, очаровательно хмуря бровки. — Оу... — она наконец сонно оглянулась на улыбчивого друга. — Извини, Том. Я давно отрубилась? — Давно, Ви. Около двух часов. Но ничего, можешь спать, если тебе так удобно! Мы сегодня сильно вымотались, — душевная доброта и трогательная привязанность Раджи к Вик всегда поражала её саму. Хотя со стороны она сама выглядела абсолютно идентично. Со стороны Дамиано послышалось злобное чертыхание по поводу столь внезапной остановки. Он едва задремал. Вик улыбнулась краешком губ и потрепала друга по блондинистой голове. — Ты лучший, Томми, — тепло сказала она напоследок. — Но сейчас я, пожалуй, выйду проветриться. Тут адски душно. И после этих слов Давид словно очнулся, окончательно сбросив с лица заспанность. Пробежал глазами по недрогнувшему при остановке, тихонько посапывающему Итану, по Раджи, лицо которого приобрело оттенок спелого помидора лучших итальянских плантации. То ли от духоты, то ли... Да неважно! Ведь Томас был её самым близким другом. Был ещё у самых истоков её идеи о создании группы. Был до него. И Дамиано знал это и верил. Да какая вообще к черту разница?! В этом коллективе они итак все полу-любовники. И всё же парень подорвался, словно ужаленный, вдагонку за Де Анжелис. Нет уж, не за ней, неправда! Просто подышать, душно стало... Жестяная дверь оглушительно хлопнула, а Итан лишь повёл бровями.

***

Ночной воздух обдал приятной прохладой и солёным морским запахом, легко проникнувшим глубоко в лёгкие. Значит, совсем неподалёку береговая линия, и Дамиано не сомневался, что Виктория именно там. Он широкими шагами двинулся к воде. Горячее чувство, одолевшее его в трейлере, лишь слегка остыло. Хотелось курить. Выкуривать до основания одну за другой. В кармане джинсовых шорт неизменно отыскалась зажигалка и неполная пачка. Её пшеничные волосы, чуть влажные от морского бриза, разметались по загорелым плечам. Он скинул тесные кроссовки и ступил в тёплую, нагретую раскаленным солнцем днем, воду совсем рядом с ней. Ему страшно захотелось смахнуть эту отрешенную задумчивось с её личика, но он в бессилии чиркнул зажигалкой и уже почти поднёс к зажатой меж губ сигарете, как вдруг девушка отточенным движением, даже не взглянув на него, тонкими пальчиками выхватила её и спрятала в кулачке. — Не надо, amico, — вкрадчиво шепнула она. — Здесь такой вкусный воздух. — Что ты творишь! Sciocca... — но на последнем обзывательстве он мгновенно остыл: она неожиданно мощно толкнула его, даже не предполагая, что он вот так по-дурацки шлепнется на задницу прямо в воду. Сперва он был просто ошеломлен. Нет, ну надо же... А следом смешливо разозлен. Нет, ну надо же! — Ах ты!.. Он дёрнул её за руку, и девушка тотчас тоже оказалась в воде. Они, хохоча, боролись за свою промокшую честь так отчаянно, что с обоих теперь ручьями стекала морская вода. Когда даже во рту стало солёно, они устали и успокоились. Вик в его объятьях, а перед ними — играющая бликами от луны дорожка её отражения в Адриатическом море. Такую же Дамиано заметил в её светящихся глазах. — Это особая красота, не так ли? — Basta, Виктория! — эти глубокие фразы раздражали Давида. — Поговори со мной нормально наконец. Как ты можешь сохранять этот пафос здесь? — он демонстративно плеснул руками по воде. — И что ты хочешь от меня услышать? — уже своим тоном спросила Де Анжелис, позволяя улыбке тронуть губы. — Что это было на концерте сегодня? Не смейся, caro, — со снисходительной серьёзностью попросил парень. — Тогда, в конце. — Тебе сказать честно? Осязаемыми словами? — Конечно. — Va bene, chief, — хохотнула она. — Я любила нашу музыку, твой голос, которым не могла насытиться, и тебя. Forse. Дамиано всегда удивлялся её порывистой и открытой честности, которой ему так не хватало в этом лживом, лишь на словах учтивом мире. Его взгляд вновь опустился на её дрожащие зрачки, в которых на этот раз угольками догорали звёзды. — Теперь ты скажешь что-нибудь? — её вопрос вывел из каматозного состояния, в которое ввели её же глаза. — Я тоже. Совершенно уверен, что любил нашу музыку, голос твоего баса и тебя, Ви. Да я люблю тебя прямо сейчас, чёрт возьми! И он в мгновение завладел её податливыми, солёными губами, в которых извечно угадывалась улыбка. — Ты прекрасно целуешься, Си Дам, — выдохнула ему в приоткрытые губы Де Анжелис. — Кто бы сомневался, — ухмыльнулся он. — Потрясающе, Винченцо. Как же я хочу познать все грани нашей лю-... До них эхом долетело объявление Томаса о том, что они отъезжают. Вик секундно задумалась, а затем, подозрительно усмехнувшись, чмокнула его в нос. И сразу выскочила из воды, снова обрызгав Давида напоследок. — Эй, погоди! Винченцо! — запоздало крикнул он вслед, выбираясь из тёплых волн. Чтобы «познать все грани этой любви» придётся дождаться приезда в отель.