Headhunter

Третья неделя в Пустоши... Поиски отца Люси превратились в игру на выживание. Вечный голод, жажда, атаки рейдеров со всех сторон и в любое время. Все это сопровождается попытками Гуля «научить» убежишницу жить по правилам Пустоши. Само собой такие уроки чаще всего превращались просто в издевательства и проверку на прочность. По крайне мере так казалось ей... Маклин радовалась тому, что ей повстречался «человек» (если его можно так назвать), который согласился, а точнее сам предложил, вместе отправиться на поиски Хэнка. Результат поиска одинаково важен для обоих, так что для Гуля это не проявление альтруизма. Девушка столько хотела узнать: как его звали, кем он был и что он в итоге ищет. Явно не сам Хэнк Маклин нужен Гулю, судя по их встрече и ядовитому обмену любезностями. *** Маклин освоилась быстро, вопреки ожиданиям Гуля. После того, как Люси перечеркнула прошлую жизнь, застрелив гулифицированную мать, она начала взрослеть. Мужчина боялся, что та искра в ее глазах потухнет, хоть и понимал, что это необходимо. В любом случае теперь они оказались в одной упряжке по личному желанию каждого. Периодами, останавливаясь в каких-то относительно безопасных местах мужчина позволял себе подумать о том, как же все таки относится к спутнице: кто она для него теперь? Раньше она воспринималась как мешок, который можно сбыть и получить заветные «лекарства». Теперь же он боится, что начинает за нее волноваться, думать и, что хуже всего, защищать девушку, хоть и своеобразно. Для нее «уроки выживания» выглядят как укор в том, где и как она родилась и выросла, но Гуль все-таки хотел, чтобы Люси Маклин смогла закончить путешествие и вернуться домой. Он учил ее правильно держать оружие, выбирать места для наблюдения, ночлега, разводить огонь, прислушиваться к окружению. Она была неким островком нормальности и тепла несмотря на окружающий их ужас. *** Они брели по пустыне мимо домов и заброшенных городов. Выносливости хватало часов на пять пешего перемещения под палящим солнцем. Путники набрели на первый лесной оазис за те дни постоянного песочного пейзажа, от которого уже рябило в глаза у обоих. Гуль сдержано ответил, что им пора бы устроить полноценный «выходной», но Маклин с Хвостатой уже радостно бежали в тень деревьев, оставив грозного «начальника» позади. Купер раздражительно вздохнул и двинулся вперед. Начало вечереть. Гуль быстро развел огонь из того что натаскала Люси и они втроем расположились у источника тепла. Грея руки оба заметили пальцы друг друга — палец Люси красовался на руке Гуля. Усмехнувшись наблюдению Маклин попытала счастье вывести мужчину на разговор, который давно должен был состояться, но душевные разборки самой убеженки (предательство отца, разрушенная картина привычного мира) мешали ковыряться в проблемах других. – Как у нас с запасами воды? - еле слышно произнесла Люси. Большую часть пути они провели почти в тишине, поэтому для Гуля удивлением было то, что подавленная спутница вдруг приободрилась и решилась на «беседу у костра». – После нашего последнего свидания с мудаками-канибалами у заброшенного убежища, с водой у нас проблем не предвидится пару дней. Как и с едой, но вряд ли тебя это порадует, милая, - с ухмылкой ответил бывший ковбой. – Да, твоя «еда» в виде спинных мышц того парня меня мало привлекает, - парировала Маклин и, неожиданно для себя, даже улыбнулась. – Можно личный вопрос? Мужчина слегка чавкая кивком дал положительный ответ. – Как тебя звали? Ну, до Войны, бомб. – Купер, - отчеканил гуль, намекая, что подробности рассказывать не горит желанием. – Купер... Все таки я была права, - Люси обратилась с улыбкой к собаке, которая расположилась справа от нее, сладко посапывая. - Тебя выдала шляпа и ухмылка при первой встрече. – Зачем спросила, раз уже итак знала? – Я сказала, что догадывалась, а не знала. Поэтому решила спросить. И снова глухое молчание. Солнце уже зашло и на небе стали править звезды. Купер спал редко и мало, поэтому почти всегда был на страже покоя. Люси же расположилась у тлеющего костра и начала пытаться уснуть, но возникший интерес и возбуждение от краткого диалога не давали ей этого сделать, поэтому она решила допытывать мужчину дальше. – Купер, зачем тебе мой отец? – Твой отец? Боже, ты правда думаешь, голубка, что я иду за твоим отцом? - почти рассмеявшись процедил гуль сквозь пожелтевшие зубы. - После того, как ты хвастливо заявила, что поняла кто я почти сразу, я подумал ты умнее, но видимо нет. Твой отец для меня выступает только как точка навигации. Поверь, как только он станет мне не нужен, как впрочем и ты, я забуду о его существовании. Гуль сам не ожидал от себя такого резкого выпада. 200 лет ненависти и одиночества дают о себе знать. - гандон... Ответ вынудили Люси ненадолго оставить идею докопаться до нутра Говарда. Закостенелые уголки в душе мужчины не так легко поддаются высвобождению. Девушка отвернулась, оставив Купера наедине с собственными тараканами. *** Маклин впервые за долгое время проснулась рано, еще до рассвета, и, заметив, что гуль задремал, решила сделать завтрак. Неловкие и неаккуратные движения убежишница старалась совершать как можно тише, чтобы оттянуть момент пробуждения гуля и не столкнуться с его насмешливым визгом. Но «аккуратность» Люси была примерно на таком же уровне, как и умение разводить костры. В итоге Говард проснулся от шебуршания спутницы и цепляясь за остатки желанного расслабления решил сделать вид, что все ещё спит. Ему хотелось понаблюдать за девушкой в «естественной среде», пока она не скована чувством необходимости вести себя, когда он рядом, как-то «правильно» – как житель Пустоши. Гуля удивило то, что на её лице не было ни обиды по отношению к нему за вчерашнее, ни той тоски, что он замечал раньше. Маклин сидела у небольшой костра, жаря остатки игуаны на двоих и грея воду для найденного в одном из заброшенных убежишь кофе. Она играла с Хвостатой (тихо, чтобы не разбудить) смотрела за солнечным лучами, когда те попадали ей на лицо через тернии деревьев, смотрела на него... Его пробил озноб, когда он заметил взгляд карих глаз на себе. Благо мужчина сидел в шляпе, что закрывала его глаза, поэтому ему удавалось сохранять маскировку ещё какое-то время. В тот момент Люси, разглядывая «спящего» Говарда, решила выпустить на волю своего ребёнка и устроить мелкую пакость. Вчерашняя выходка хоть и не заставила её испытать обиду, но все таки неприятный укол был, а оставить это безнаказанным она не могла. Слишком долго девушка была в собственных мыслях и переживаниях, чтобы отказать в удовольствии. Подойдя к гулю Люси стала рассматривать его с ещё большим любопытством. Последний раз, когда она была так близко к его лицу, Маклин осталась без пальца, поэтому ловя момент она стала рассматривать его так, чтобы запомнить. Она аккуратно провела рукой по щеке, губам, подбородку, надеясь, что у Купера снижена чувствительность и он не сможет проснуться от легких прикосновений. Пальцы стали пульсировать от ощущения некой запретности, от волнения, за то, что ее действия будут прерваны, а любопытство наказано. Тем временем гуль будто окаменел от неожиданности. Его жесткость, резкость и уверенность стали покидать тело и голову с той же скорость, с которой Люси проводила рукой по лицу. Она плавно и легко провела рукой по шее Купера. В голове у него заорала сирена с красными сигнальными фонарями, руки напряглись, а веки упорно старались держать, желающие посмотреть на реакцию девушки, глаза. Люси трепетно разглядывала оставшиеся шрамы, впадины, движения мышц. Она аккуратно вернулась к лицу. Сердца забились быстрее... Рука Маклин описала еще раз изгиб губ и перешла к носовой впадине. На этом моменте Купер не выдержал, открыл газа и схватил любопытную девушку за кисть, придвинув еще ближе к себе, заставив почти лечь на него: - Может сразу штаны снять, милая, раз ты оторваться от меня не можешь? - слова гуля звучали издевательски, заставив девушку покраснеть. Она отстранилась, но гуль заметил, что рука была испачкана в... в золе?! - Какого черта, Маклин?! - Ты действительно думал, что я просто так разглядывала тебя? А я думала ты умнее, - Люси начала заразительно и по доброму смеяться. Говард же после резкой вспышки раздражения начал смотреть на девушку, которую встретил больше месяца назад — лучезарную, следовавшую «Золотому правилу» и концепции добра и зла. Не заметив мужчина и сам начал улыбаться, а потом и вовсе подхватил волну и рассмеялся, параллельно вытирая лицо рукавом плаща.