Её любимые гортензии.

Настенные часы в гостиной над камином показывают 00:27. Эми, не смыкая глаз, хотя страшно устала, продолжает ждать мужа на диване. Он множество раз наказывал: –«Эмма, отправляйся спать без меня» –«Прекращай ждать меня до полуночи.» –«Ты прекрасно знаешь, что я долго работаю» И каждый раз, Эми не слушается его. Ожидает в гостиной, перед горящим камином, в полумраке просторного помещения, под треск поленьев. Пока Владимир не найдет ее снова на том же месте, как и каждую ночь, за исключением тех дней, когда он не ночует дома по причине работы. Нежное касание к плечу его любимой. —Эми, ты снова ждешь. Девушка оборачивается, несколько раз моргнув, прогоняя полусонное состояние. —Как и всегда. —Идем, дорогая. Владимир протягивает ладонь. Едва Эмма успевает встать, мужчина подхватывает жену в свадебном стиле и, бережно прижимая к себе, несёт в спальню. —Устала, моя драгоценность? —Угу… Девушка обхватывает мужа за шею, устало прикрывая глаза, наслаждаясь как в первый раз, пока он несёт её на руках в спальню. Как отец в детстве, когда притворяешься спящей, чтоб тебя донесли в постель. Чмокнув в лоб, нежно укладывает любимую в постель, после, раздеваясь, ложится сам. Эми ложится в привычную позу, в которой они спят каждую ночь. Прижимается к его боку, кладя голову на плечо, а Владимир нежно поглаживает спину своей любимой. –Ты в порядке? –Со мной все хорошо. –А как наш малыш? –Как видишь, растет. Эми легла на спину, вытянувшись на шелковой простыни, показывая свой большой живот. –У тебя завтра очередной прием у доктора, ты помнишь? –Конечно, Володя. Ты ставишь мне напоминания в календаре. –Умница. Я не смогу тебя сопровождать. Работа. –Но… –Никаких “но”, драгоценность. Я сказал работа. Эмме надоело. Он ни разу не посетил с ней доктора. Ни разу не сходил на шоппинг за детскими вещами. Лишь дает деньги на все ее хотели, но девушка хотела иметь рядом мужа, а не просто ходячий кошелек. –Володя, послушай! Я хочу, чтоб мы вместе делали это: ходили к доктору, покупали вещи и прочее дерьмо, что делают муж и жена! Мужчина, как обычно, внешне был спокоен. Несмотря на резкий всплеск эмоций своей обожаемой жены, он держал лицо. –Не ругайся. И не нервничай. Теперь послушай меня. Я обеспечиваю тебя. Обеспечиваю вам безопасность. Для тебя доступно все, что ты пожелаешь. –Да как ты не поймешь. Мне не нужны твои деньги. В эти моменты мне нужен муж. Оставив Эми без ответа, лишь поцеловав в лоб, Владимир пробормотал. –Доброй ночи. Ушел от разговора. Как и всегда. … Утром Эмма просыпается от солнечных лучей, что проникают из полузакрытых плотных штор и падают на лицо. Лениво потягивается и с закрытыми глазами ощупывает вторую половину кровати. Пусто. Постель уже холодна. Ушел. Медленно встав с постели, Эмма бросила взор на прикроватную тумбочку. Записка, а подле нее букет со свежими гортензиями. “Не забудь о приеме у доктора. После, можешь побаловать себя. Буду к ужину. Еду закажем.” Склонившись над цветами,девушка вдохнула аромат любимых цветов. Под запиской лежала кредитная карта. Эми повертела пластик в руках и положила обратно на тумбочку. –Не хочу… Время. Нужно собираться на прием.

***

–Сегодня доктор сказал… –Я знаю, моя драгоценность. Ты, вероятно,забываешь кто я. Отчет о твоем посещении был у меня на руках, едва ты успела переступить порог кабинета на выход. –Осталось около двух недель, Володь. –Я знаю, мое сокровище. Нежный поцелуй в лоб. Эмма временами жутко злилась на него. Он будто не умел различать дом и работу. Любимую беременную жену и своих подчиненных. Но в такие моменты как сейчас, после ужина: Эми сидит у него под боком на диване, накрыв ноги пледом и держа в руках кружку с какао. Владимир в свою очередь приобнимает любимую за плечи, выписывая узоры кончиками пальцев на нежной коже. В моменты, когда он был таким, Эми была готова простить ему что угодно. Долго не решалась спрашивать, но время поджимает. –Ты будешь со мной? Тихий смешок. –Драгоценность, а я не с тобой? –Ты не понял… –Я шучу. Я понял и я не могу сказать тебе. –Но почему? Мы же договаривались. Владимир нежно берет в свои грубые ладони лицо своей жены, поглаживая щеки пальцами. –На данный момент, я не могу дать тебе точный ответ. Если буду работать, то не смогу присутствовать. –НО…! –Тише, сокровище, иди сюда. Мужчина забрал кружку из ее рук и поставил на стол. После, приложив немного усилий, усадил любимую к себе на колени. Эмма нахмурилась. Она была страшно расстроена и зла на него. Он не ставил свою любимую женщину выше своей работы. Не мог пропустить чертову работу в такой важный день, где ей будет просто необходима поддержка мужа. –Не хмурься, ласковая. Я постараюсь. –”Постараюсь” и “обещаю” – это две разные вещи, Владимир. –Все. Не ругайся. Эми устала. Беременность, отеки, отсутствие и перепады настроения–все страшно выматывает. Еще и муж. Нет, Эмма понимала, что Владимир ее любит. По своему. Просто этому мужчине сложно выражать свои чувства и он делает это так, как умеет. Хотя…Как он умеет? Затыкает все деньгами? Устала. Не осталось сил спорить. Но не подумав, девушка бросила: –Вот буду лежать на смертном одре, тогда вспомнишь, как я просила тебя сходить со мной на парные роды или, банально, по магазинам! Вырвалось. Накипело. Но Эми не со зла. Владимир нахмурился. –Не смей больше такое говорить. Никогда в жизни. В чем я уверен на сто процентов–я умру раньше. Но ты…Не смей больше произносить это. Больше. Никогда. В. Жизни. –Почему же ты уверен, что умрешь раньше? И вообще, тебе можно подобное говорить, а мне нет? –Драгоценность,ты устала и говоришь глупости. Эмма решает не продолжать этот бессмысленный диалог. все равно ни к чему не приведет. –Ты прав, я устала. Владимир улыбается и нежно, насколько этот мужчина умеет, целует жену. Все, что не может сказать, вкладывает в это поцелуй. Эми снова тает. Ну как же так? То холодный, то страстный, то отстраненный, то такой родной. Страшно любит его. Но эти игры в горячо-холодно порой доводят до крайностей. В моменты его отстраненности девушка хочет кричать, бить посуду, ругать его на всех языках мира, но стоит ему так нежно посмотреть на любимую, сказать несколько ласковых слов и поцеловать, как она абсолютно все забывает. И так по кругу. И круг этот не разорвать. –Отправляйся в кровать, ласковая. Я подойду чуть позже. –Работа в кабинете? С усмешкой, закатывая глаза спрашивает. –Работа в кабинете. –Доброй ночи. –Доброй ночи. Встает с его коленей, вернее, сползает, и отправляется в спальню. … Спустя несколько минут или часов, дверь спальни открывается и Владимир, предварительно сняв одежду, ложится рядом, просовывая руку под тело любимой, что уже тихо посапывает, устроившись на подушке для беременных. Нежный поцелуй в висок, едва ощутимый, чтоб не разбудить любимую. –Люблю тебя, моя нежная.

***

Все началось утром. Через две с половиной недели. В тот самый день, когда Эмми так сильно нуждалась в муже, он не отвечал на ее сообщения и звонки. Она уже самостоятельно добралась до роддома, вызвав скорую, и переживала эти важные и жутко болезненные минуты одна. Он должен был быть рядом с ней здесь и сейчас! Врачи при осмотре давали неоднозначные прогнозы. Эмма сообщала обо всем мужу в голосовых сообщениях. —“Володя, началось” —“Ты нужен мне, пожалуйста! Прочти ты чертовы сообщения и ответь!” —“Врачи что-то говорят обо мне и о дочери…Я не понимаю” —“Пожалуйста! Ты нужен нам!” —“Козел” Сквозь слезы и боль Эмми говорит в голосовое. Но каждый раз звонки и сообщения оставались без ответа. В этот момент она ненавидела все: мужа, его работу, его отсутствие, адские боли. Каждое слово и наставления медсестер раздражали. Как же хотелось в этот момент, чтоб эти страдания и эта боль закончились побыстрее. До последнего Эмми сжимала в руке телефон, надеясь почувствовать вибрацию на устройстве, сигнализирующую о том, что Владимир наконец-то увидел ее, буквально, крики о помощи. Но нет. Она так и не дождалась заветного звонка или хотя бы ответа на смс. Владимир же, в свою очередь, по причине работы не слышал и не видел звонков и сообщений, о чем впоследствии сильно пожалеет. Под конец рабочего дня, мужчина находит время достать мобильное устройство и… около сотни звонков и под полсотни сообщений в разных мессенджерах. –Ебанный в рот…Твою мать, Эмми. Я в заднице. В спешке, пока накидывает верхнюю одежду на себя, бегло читает суть сообщений жены. Пишет. Ответа нет. Звонит. Ответа нет. Уже в дороге, оставив чертову работу, он продолжал звонить. Часть его осознавала, что жена может не брать трубку по причине того, что она уже рожает. Но на основе ее сообщений о “неоднозначных прогнозах врачей”, червячок сомнений засел в его мозгу. Владимир отгонял к чертовой матери эти мысли. Его Эмми, его нежная и глубоко любимая жена со всем справится. –Она сильная девочка. У нее лучшие оплаченные врачи. У нее лучшие условия. Мужчина продолжал бормотать слова утешения себе под нос, повторяя как молитву (и молился он тоже), успокаивая себя. *** Больница находится слишком близко к их дому, но чертовски далеко от места его работы. Лучшие условия для любой жены. Он знал, что ему не будет нужды везти ее в больницу от работы. Выбирал квартиру ближе к больнице, а теперь… попал ловушку, добираясь к больнице от блядской работы, по пробкам. Владимир терял время. Драгоценное время. Он и понятия не имел, сколько Эмми уже там мучается самостоятельно? Небрежно припарковавшись у больницы, смотрит на наручные часы. –Почти два с половиной часа, твою мать. Время. Сейчас оно значит все.

***

В спешке направляется к родильному отделению, расталкивая людей и не обращая внимания на чьи-то комментарии и ругань в свою сторону. Бросает взор на первую попавшуюся медсестру или врача? Не смотрит на бейдж, плевать ему, в белом халате, значит должна помочь. –Эмма. Эмма Макарова. Моя жена. Где она? Я срочно должен к ней попасть. Медсестра на минутку опешила от такого напора, но услышав фамилию напряглась. –Ваша жена очень ждала вас, но сейчас к ней нельзя. –Вы не понимаете, кто я? “Идиот, твоя жена находится в страшных муках, а ты решил похвастаться своей фамилией?” На секунду пронеслось в его голове, понимая, что сейчас вообще не время для этого. –В общем, мне нужно к ней. –Мужчина, пожалуйста присядьте. –Да к черту! Я не хочу сидеть! Что с моей Эмми? –Сэр, вам придется подождать врача здесь. Вас к ней сейчас не пустят, успокойтесь и присядьте. Решив не устраивать скандал, Владимир садится на ближайшую скамью и для него начинается самое долгое ожидание. Час. Два. Три. Никакой информации. Наконец, звук шагов высокого мужчины эхом отдавался по пустому коридору больницы. Взгляд двух мужчин пересекся и Владимир встал. Бросил взгляд на бейдж. Главврач. –Сэр… –Я могу наконец-то увидеть жену? –Поздравляю, у вас родилась здоровая девочка, 3700. Ваша жена просила назвать ее Ирэн. Владимир сжал челюсть. Было ощущение, что его водят за нос, но… Что? Просила? Они не обсуждали имя с Эмми, решив, что назовут в момент рождения. Владимир сощурил глаза. –Где. Моя. Жена? Этот вопрос прозвучал слишком эгоистично по отношению к новорожденной малышке. Если его поздравил главврач с рождением дочери, то она в порядке, но почему ему не отвечают на вопросы о жене? Нет, не может быть. –Сэр, мы сделали все, что могли. Мне жаль. *** На улице было дождливо. Я был в цветочном и выбирал цветы для жены. Сегодня у нее день рождения. После покупки букета Ее любимых гортензий, я уже направлялся к выходу из цветочного, как меня остановила девушка–флорист. –Вот моя визитка с личным номером, я могу лично собирать для вас букеты. И может быть… Я прервал ее. –Я женат. И вышел из цветочного. Аккуратно уложив букет на пассажирское сиденье своего авто, я завел машину и поехал к своей Эмми, к любимой жене. Приехав к месту назначения, я взял букет и вылез под проливной дождь, промокнув до нитки буквально за считанные минуты. Слезы смешивались с дождем, стекая по лицу. Подойдя к ее могиле, я возложил букет ее любимых гортензий. –С днем рождения, моя нежная Эмми.