Электрические импульсы

Всё что у неё есть — её безумие. Она одна и сама по себе. Никто в этой школе Алине не рад. Да и с чего бы? Кто будет радоваться лишним незапланированным трудностям? Только полные психи. Как раз типа Королёвой. Вот она уж точно имеет привычку создавать себе проблемы на ровном месте. Потому что ей скучно. Потому что она нуждается во встряске. Такой, чтоб кровь бурлила, и адреналин мозг взрывал. Когда она без промедления и раздумий убивает двух военных, от ограждения её силой уводит Авдеев, непонятно откуда взявшийся. Попутно он глупо извиняется перед майором и прячет пронизывающий тело шок за нервными, дёргаными движениями. На безжизненные тела он не смотрит. — Они убьют её, — сказал Андрей Максу, пытаясь придумать, как вывести эту максимально неадекватную девушку из-под прицела. — Ну и хрен с ней! — фыркнул Морозов. И правда, к чему старания? Одной причиной для головной боли меньше. По крайней мере, по коридорам Логоса больше не будет разноситься сводящий с ума смех Королёвой. Но Авдеев почему-то вылез из кустов и побежал к ограждению. Военные были наготове, от стрельбы на поражение их удерживал только предупреждающий знак майора. Их командир буравил Алину пронзительным взглядом, будто копался в её воспаленном сознании. А на лице девушки не наблюдалось ни следа страха. Либо она знала, что её не убьют, либо ей было плевать. Первое, что делает Авдеев, когда они с Максом и Алиной оказываются на достаточно безопасном расстоянии от лагеря военных, — выхватывает из женской руки оружие. Королёва только корчит недовольную физиономию, но не возникает. Видимо, веселья на ближайшие сутки ей хватило. Андрею требуется всё его самообладание, чтобы не стукнуть дамочку по голове рукояткой — она бы точно меньше вреда принесла в бессознательном состоянии. Принятое решение сопроводить Алину в комнату и лично запереть её там, предварительно убедившись в надёжности заключения, кажется ему вполне разумным. — Ты чокнутая. Зачем? — всё же спрашивает он, оказавшись с девушкой наедине. — Может, хватит повторять из раза в раз всем известный факт? Это уже моветон. — Не понимаю, зачем я тебя вытащил оттуда, — признаётся Авдеев. — Кажется, я знаю, в чём дело, — Алина кривит ярко накрашенные губы в широкой улыбке. — В тебе проснулось чувство вины. — Чего? Я ни в чём не виноват перед тобой! — возмущается он и замечает, что Королёва встала непозволительно близко. Но ей словно и этого мало: Алина подходит вплотную и прикасается своей щекой к его. — Ты нет, — женский голос опаляет ухо Андрея. — А вот твой дед… Именно он сделал меня такой. Она шепчет это и вспоминает… Каждый электрический удар, плавящий самоконтроль и обжигающий мысли, жуткие часы после сеансов, когда восприятие реальности изменялось до невообразимости. Чем дальше заходили опыты Колчина, тем больше Алина теряла себя прежнюю. Постепенно стирались границы. Она чувствовала, что ей можно всё, чувствовала бесстрашие. Это опьяняло. Со временем Алина начала позволять себе больше: в её гардеробе появились откровенные вещи, на теле нарисовались новые татуировки (пресловутый знак «Гемини» назло Колчину и его приспешникам был перебит в сложную узорную композицию). Королёва больше не терпела приказов и стойко выносила уготовленные ей наказания. Андрею кажется, что от Алины исходят электрические импульсы. Она вся соткана из напряжения — находясь рядом, просто нельзя расслабиться, ведь всегда есть шанс оказаться сраженным в результате её борьбы со скукой. В какой-то момент парень отшатывается от Королёвой — её наэлектризованность становится невыносимой. В ответ она только привычно смеётся. А ведь забавного-то ничего не произошло. Готовность Алины убивать людей, к которым она эмоционально не привязана, ужасает педагогический состав Логоса и всех осведомлённых обитателей школы. Виктор даже на некоторое время теряется в догадках: что делать с такой опасной и сильной разбойницей, очутившейся среди детей по воле случая? Но «приговор» всё же выносит, и Королёва оказывается прикованной к кровати — надо сказать «спасибо» Уварову и наручникам. Но долго это не продлилось, конечно. Такую разве на месте удержишь? Нет ничего страшнее обиженной женщины, это факт. Внесём ясность: оскорблённая подобным отношением Алина уже на следующий день убеждает одного из своих надзирателей — Павла Лобанова — позволить ей освободить «дико затёкшее запястье с этими ужасными красными полосами от чёртовых браслетов» буквально на пять минут. Результат — бессознательный Лобанов, разбитое окно и выскользнувшая в него Королёва. Алина ругает себя за поспешные действия: уже будучи посреди леса, она попадает под дождь. Холодная вода, хлынувшая с неба, внезапно выбивает почву из-под ног девушки. Неужели даже природа отвернулась от неё? Вообще Алина всегда любила дождь, но в эту самую секунду он отчего-то казался ей самой настоящей небесной карой. Возможно, на этом сказывался гудящий от голода желудок, противно липнущая к телу одежда и наверняка потёкший макияж. Это был явно не её день. А если быть точнее, не её жизнь. Всё было просто ужасно: Алине тупо некуда идти. Проситься за периметр бессмысленно, а вернуться в школу — значит добровольно подписать согласие на своё заточение. Нет уж, хватит с неё клеток. Только-только она собралась показательно взвыть от безысходности, но от плана «страдать так, чтобы все белки слышали» её отвлекли звуки хлюпающей воды и шуршащих листьев. Из-за деревьев показалась фигура Авдеева. Ну конечно, какой ещё идиот попрётся за ней в такой ливень? Нежелание снова стать пленницей этих двуличных моралистов придаёт девушке сил: хоть и с неохотой, но она принимает боевую стойку, выставляя правую ногу вперёд, руки — перед собой и сжимая ладони в кулаки. — Я не собираюсь драться с тобой, Алина. — А я не собираюсь возвращаться в вашу гнилую школу к вашим гнилым людишкам с унылыми нормами и сомнительными планами. Андрей демонстративно поднимает руки с раскрытыми ладонями и делает несколько шагов в сторону Алины. Приблизившись, он осматривает её с ног до головы и не может понять, где же та жестокая убийца, за которой он пришёл в этот лес. Перед ним стояла беззащитная, до нитки промокшая, дрожащая от холода девушка. Он не узнавал её лица. Старательно нанесённый макияж в несколько слоёв растерял всю свою силу: красная помада смазалась, потекла тушь, оставив серые разводы под глазами, и в сочетании с уже не такими яркими тенями на веках это делало её похожей на несчастную панду. Несчастную, но всё ещё дикую. Она, с головы до ног покрытая водой, та, по венам которой течёт ток, теперь для него смертельно опасна. Только дотронешься — сгоришь. Причём моментально, и даже ливень не спасёт. Эта опасность манит, а контраст внутренней силы и внешней слабости этой девушки кажется Андрею очаровательным. Алина старше него на восемь лет, но он в упор не видит и не чувствует этой разницы в возрасте. Королёва не из тех, кто нуждается в защите, но из тех, кого хочется защищать. Авдеев не думает о том, насколько неправильно то, что он собирается сделать; он уверен, что Алине нужна помощь, и у него получится найти способ её спасти, пока она окончательно не сошла с ума. Не в силах оторваться от вязкой зелени глаз Королёвой, Андрей, как под гипнозом, прижимается своими губами к её. На миг он словно погружается в мир, которым живёт Алина, и разделяет её безумие. Яркой вспышкой в душе девушки проносятся незнакомые и пугающие эмоции, её дыхание перехватывает, и реальность перекрашивается в новые цвета. Слабо понимая, что делает, она полностью доверяется молодому парню. Казалось бы, это может длиться вечно, но губы снова увлажняются каплями дождя, дыхание приходит в норму, и обескураженная, сбитая с толку внезапным поцелуем Алина чувствует, как запястье обдаёт холодом металла. Стальной блеск обидно обжигает глаз и непрозрачно намекает на то, что на её руке вновь красуется браслетик на любителя. Видимо, Королёва в очередной раз оказалась на цепи. И в дураках…