Это неправильно

      — …Для этого тебе нужна Ребекка. Придётся разбудить её, — и издевкой в голосе заметила Глория, пристально следя взглядом за каждым движением Клауса, но тот, казалось, прибывал в этот день в хорошем расположении духа, поэтому вполне мирно пил виски и допрашивал старую ведьму (на этот раз без применения насилия с его стороны), потому что просто пытался выяснить секрет создания своей армии гибридов.       — Кто такая Ребекка? — Стефан подавил желание оторвать у ближайшего стула ножку и дать ей по роже Клауса, увидев очередной, полный загадочности, многозначительный взгляд, что он кинул Глории.       — О, ты скоро узнаешь, мой старый друг, не сомневайся, — ещё одна интригующая улыбка, украсившпя лицо его собеседника.       — Он узнает про прошлое, ты узнаешь про гибридов, и вы, очень на это надеюсь, покинете город незамедлительно, так, первородный? — старая ведьма недовольно посмотрела на улыбающегося Клауса.       — А что такое? — Стефану, поскольку Клаус поддерживать дружескую беседу — насколько она возможна между вампиром и ведьмой — явно не спешил, приходилось задавать дежурные вопросы.       — Начались летние каникулы, — фыркнула Глория, — ко мне будут захаживать детишки, которых есть нельзя.       Лето. Стефан собирался провести это лето с Еленой, отдыхая от брата и своей сверхъестественной сущности. Но первородному на эти планы явно было плевать.       — Клаус, уходи. Пока ты не доставил сюда, ко мне, Ребекку, я бесполезна, — женщина устала намекать на то, что им не рады, поэтому сказала прямо.       — Не забывай, с кем ты… — грозно начал он, поставив на барную стойку стакан, но его прервала тихо открывшаяся дверь.       — Глория, — на пороге возник мужчина средних лет, имеющий вполне добрый взгляд, — я за заказом.       Улыбка пропала с лица старой ведьмы, и женщина закатила глаза, оборачиваясь к предыдущим посетителям, пришедшим раньше.       — Наш разговор грубо прервали, — Глория кинула ещё один уничтожающий взгляд в сторону улыбающегося мужчины, — Билл, жди на улице. Я договорюсь и займусь тобой. Отвратительный персонаж, — добавила она шёпотом, качая головой, — пытает вампиров. В этот раз взялся за дочь.       Стефан побледнел. Мёртвое сердце забилось сильнее, вампирскому уму её доставило труда сопоставить все факты. Сколько на свете существует Биллов, у которых дочери — вампиры? Глаза Клауса потемнели, пальцы с силой сжали несчастный кусок дерева, а губы сомкнулись в плотную линию, но Стефан был слишком встревожен, чтобы заметить все это.       — Глория… — он прочистил горло, — этот Билл… он отец моей подруги…       — Тогда мне её жаль, — искренне сказала та, сочувственно улыбаясь, — он полностью свободен от вашего внушения и теперь задался целью исправить — он так это зовёт — сущность вампира.       — Но это бред, — Стефан в отчаянии вскочил с места, — вампира нельзя исправить, такова наша природа!       — Ты ему это скажи, он одержим, — отозвалась Глория, уже не обращая особого внимания на его волнения. Её взгляд был сосредоточен на напряженном первородном гибриде. Она смотрела на него долго, после чего резко встрепенулась и отвела глаза, полные невероятного потрясения, — возможно, я помогу тебе. Я… видела будущее этой малышки. Она должна принести, — ведьма сделала многозначительную паузу, — пользу для этого мира, в том числе и для ведьм. Сядь обратно и сделай вид, что не хочешь убить его.       — Но…       — Хотя бы постарайся. Ради приличия, в самом деле, не все же мне делать, — настроение Глории заметно улучшилось, но Стефану осталось лишь гадать, что так развеселило её и то, что было в видении.       Дверь бара распахнулась вновь, и в проёме появился Билл Форбс, виновато улыбаясь. Он покосился на сидящих мужчин, но все же решил подойти к Глории:       — Мне только что позвонила Кэрол Локвуд. Она сказала, что Лиз знает про мои… работы, — Билл невинно улыбнулся, — мы… можем поговорить одни?..       — Не переживай, они все забудут, — небрежно бросила старая ведьма, указывая на поднявшего брови Клауса, — они нужны мне, как информаторы и забудут все, что здесь произойдёт.       — Я могу воспользоваться твоим подвалом? — идиотская, как Стефан решил называть её про себя, улыбочка не сползала с его лица, — я заплачу вдвое больше, — Билл поднял руки в жесте «Я сдаюсь».       — Хорошо. Веди, — «недовольно» сказала Глория и кинула многозначительный взгляд в сторону барной стойки. Стоило Биллу выйти, она прошипела: — Сидите тихо. Он увидеть её, я его отвлеку, а ты, или вы, как решите, спесете её. И без глупостей!       Две минуты тянулись как час, и Стефан был несказанно рад услышать крик: «Не волнуйся, Глория, я напоил ее вербеной». Сердце бешено заколотилось, пальцы начали подрагивать. Это каким животным надо быть, чтобы пытаться собственную дочь, пусть и «по уважительной причине». Клаус, похоже, был того же мнения. Дверь раскрылась, и в бар снова зашёл Билл, но двигался он куда медленнее, чем в предыдущие разы. Он приобнимал за талию согнувшуюся практически попалам девушку, голова которой лежала на его плече, а светлые волосы полностью закрывали её лицо. Глория осуждающе нахмурилась, но промолчала, а Клаус, кажется, отломал кусок барной стойки.       Внезапно девушка встрепенулась и чуть-чуть приподняла голову, заслужив недовльный взгляд отца. Голубые глаза, полные слез и боли, лихорадочно забегали по помещению, пытаясь найти путь к спасению, но вербена затуманивала мысли и чувства. Девушка с трудом, сквозь слезы, рассмотрела двух мужчин, сидящих на барных стульях, и женщину, что стояла, опершись обеими руками о столешницу. Вдруг, для всех неожиданно, она широко открыла глаза и крикнула:       — Стефан? Стефан, пожалуйста!       Билл крепко сжал зубы и покрепче обхватил талию Кэролайн, но желание свободы той сделало свое дело. Она собрала все свои силы, пытаясь игнорировать ноющую боль везде, и резко рванула вперёд, выкручиваясь и вырываясь. Билл от удивления ослабил хватку, и Кэролайн пролетела вперёд, всем телом врезаясь в барную стойку. Стефан, забыв о всех предупреждениях и наставлениях, вскочил со стула и подбежал к подруге, крепко сжимая ту в объятиях, шепча в светлые волосы всякий бред о том, что все будет хорошо. Он поднял взгляд на ошарашенного Билла, к которому с пугающим спокойствием надвигался, кто бы мог подумать, Клаус.       — Ты знаешь, кто я, Билл? — сумасшедшая улыбка мгновенно нарисовалась на его лице, а около глаз выступили вены.       — Ты чудовище, — выплюнул Билл.       — Я не просто чудовище, мой глупый друг. Я чудовище, от рук которого ты сейчас умрёшь. Вот видишь, как все просто? — безумный смех заставил Стефана вздрогнуть и невольно обхватить Кэролайн ещё крепче.       — Я хотел ей помочь! — в отчаянии завопил Билл, пятясь назад.       — Вампиру нельзя помочь. Можно только разозлить, — в мгновение ока Клаус оказался рядом с сжавшиммя от животного страха Билла, — доигрался, друг мой.       Зубы первородного коснулись шеи дрожащего мужчины, они почти пронзили столь тонкую для вампира кожу, как Кэролайн в руках Стефана слабо зашевелилась и прошептала:       — Не надо.       Взгляд безумных глаз, полных жестокости и только, обратился к Кэролайн, которая ещё и попыталась ему улыбнуться.       — Она сошла с ума, не обращай внимания, продолжай, — кивнул Стефан, машинально пряча взгляд, лишь бы не видеть то безумное, страшное существо.       — Нет, я… он просто хотел мне помочь. Он, — Кэролайн хрипло вздохнула и прикрыла глаза, — мой папа. Пожалуйста, не делай это.       Стефан окончательно уверился, что мир сошёл с ума, когда увидел, что Клаус, скрипнув от неконтролируемой злости зубами, швырнул Билла в стену и выбежал из здания.       — Да, а я хотела провести каникулы с Еленой и Бонни, — рассмеялась Кэролайн, почти отрубившись у него на руках.       Телефон в кармане Стефана издал короткий «пип». Бережно положив спящую подругу на пол, он увидел, что сообщение пришло от самого первородного. Оно было коротким, но его содержание заставило Стефана удивиться ещё сильнее.       «Отвези ее в Мистик Фоллс. Без глупостей. Мне нужно все обдумать. Убедись, что она в надежных руках и ТОЛЬКО потом возвращайся в Чикаго. Только после этого. До скорого.»       — Да, Кэр. Ты умеешь производить впечатление.