Туман нашей памяти

— Она не очнется, Макс. Мне жаль, — этими словами встретила Ада зашедшего в больничное крыло Максимуса. Ошарашенный, он застыл на пороге. Буквально вчера все прогнозы по поводу судьбы Сары были, если не положительными, то нейтральными. — Подожди, вы уверены в этом? — Максимус нахмурился и сжал кулаки. — Мы с Ханной перепробовали уже всё, что в наших силах. Все тесты говорят о том, что её душа уже ушла в чертоги Смерти. А от туда хода уже нет. Дальше только Обливион, — девушка тихо всхлипнула. Смерть Сары далась ей непросто, тем более, возможно, что в её силах было сделать больше. — А… — Макс замялся, но всё же спросил. — Как там Ханна? — всем им сейчас было больно, но ей, должно быть, сложнее всех. Она, как целитель, несла ответственность за эту смерть, так ещё и Сара была её подругой. — Она у себя, не трогай её пока, — Ада подошла и прикоснулась к плечу Максимуса, на что тот лишь кивнул. — Можно я попробую что-то сделать? — оставалось надеяться на умение читать души. В такой ситуации что угодно может сыграть роль. — Давай, но не надейся слишком. Потом больнее будет, — конечно же он понимал это, но всё равно где-то внутри него сквозь бесконечную безнадёжность и страх пробивались тоненькие лучики надежды. Вновь наклонив голову, Макс подошёл к Саре, лежащей на больничной койке. На ней была надета её форма со знаком льва, совсем как в тот день, когда они оказались на грани между смертью и реальностью с Черно-Белыми и Гортасом с Антаресом. Девушка, казалось, совсем не изменилась с того момента, лишь кожа стала бледной, почти прозрачной и грудная клетка больше не поднималась, обозначая дыхание. Сара... Такая же хрупкая, но сильная. — Я вытащу тебя, клянусь! — прошептал Максимус, наклонившись к ней, и взял её за холодную тонкую кисть. И, неожиданно, перед ним открылась душа. Она выглядела совсем по другому, нежели в последний раз. Вокруг раскинулся цветущий сад, бледно-синее небо над головой Максимуса подмигивало сияющими бриллиантами звезд. И Сара, улыбающаяся, счастливая, открытая. Такая, какой Макс не видел её никогда. Полная противоположность той холодной и всегда собранной Сары, которую могли наблюдать протекторы. Лишь несколько из них запомнили её такой, какой она была раньше. Рыжие волосы девушки были распущены, а не заплетены, как обычно, в косу. На ней был лёгкий сарафан мятного цвета. Она помахала рукой и слабым голосом позвала: — Иди ко мне, Максимус… — звук её голоса будто шёл из самого центра души. — Ты… Ты жива? — ему отчаянно хотелось поверить в это, но, от чего-то, он не мог. Но когда прохладная ладонь опустилась к нему на плечо, а к губам прижались её потрескавшиеся губы, внутри всё перевернулась. — Ты жива! — уже более уверенно произнёс он. — Я не знаю, Макс, — она засмеялась, обнимая его и устроив голову на его груди. — Но знаю, что ты меня любишь. — Но как? — Максимус не понимал, как она догадалась, ведь он признался даже себе уже после того, как потерял Сару. — Это ведь моя душа, так что я всё чувствую. И твою неуверенность тоже, — Сара улыбнулась. — Расслабься, мы здесь одни. Потом будешь томиться над своими мрачными думами, как Стефан над любым проигранным спором. — Теперь у меня одной думой меньше, — Максимус усмехнулся и перевёл взгляд на девушку, всё ещё находящуюся, в его объятиях. — Хотя нет, всё же двумя. — Уже легче… — она задумчиво теребила волосы. — Макс, послушай, а как там у вас, наверху? — У нас? Дела постепенно налаживаются, Антарес, кажется, прочно уселся в кресле Верховного, — начал перечислять он. — А Грей? — задала, наверное, самый волнующий её вопрос Сара. — Грей… Мы, не знаем наверняка, но квинтэссенция его души поменяла форму. — Шакара так поиздевалась над ним? — нахмурилась девушка. — Скорее всего она, но не будем о грустном. — Максимус, пожалуйста, скажи мне… — она задумалась и вдруг выпалила. — А Стеф и Фри наконец-то перестали ломаться и признались друг другу? — Ты знала?! — Максимус рассмеялся. — Они действительно теперь встречаются. — Я всё знаю, Макс. Пошли туда, там намечается прекрасный рассвет, — Сара немного грустно улыбнулась и потянула Максимуса в сторону небольшого пригорка, где материлизовался столик, наполненный тарелками с фруктами и ягодами и бокалами, в которых искрилось шампанское. — Это свидание? — до парня дошло, как это всё выглядело со стороны. — Как тебе угодно, — почему-то, Максимусу показалось, что в голосе девушки появились нотки обречённости. Они, держась за руки, медленно шли к холму, за которым пряталось солнце. Холодная ладошка Сары казалась призрачной, да и сама Сара в рассветных лучах словно растворялась, напоминая, ожившую галлюцинацию. Будто эйфория, окружавшая их с момента встречи, потихоньку растворялась. Максимус, не удержавшись, вновь запечатлел поцелуй на губах девушки. Она сжала его руку и положила ему на плечо голову. — Я люблю тебя, Максимус. Очень сильно люблю… — по её лицу потекли слезы. — Сара? — Макс обеспокоенно посмотрел на неё. Её платье начало темнеть, становясь синего цвета и превращаясь в протекторскую форму, глаза наоборот будто выцвели, приобретая белесый оттенок. Вся она растворялась в руках Максимуса, не переставая повторять: «Я люблю тебя, прости меня пожалуйста, Максимус, я люблю тебя…» — Сара? Ответь пожалуйста… — парень безвольно наблюдал, как лес вокруг него сереет, как все цветы и зелень увядают, как небо становится белым. Осознание пришло к нему вместе со слезами. — Прощай Макс… И прости меня! — последние слова слетели с тонких губ девушки, и она окончательно растворилась в этой серости. Поднялся сильный ветер, вороны начали слетаться на Максимуса со всех сторон. В их саркастичном карканье он слышал насмешку над собой, мол, повелся, дурак, теперь вкушай последствия! Не надеяться, никогда больше он позволит надежде взять его в свои сети! Боль заполонила душу Максимуса, рыдания вырывались из груди… Она пришла попрощаться… — Сара, милая Сара, прости меня, я не сдержал обещание. Ни данное тебе, ни Аде… Ураган сильнее закрутился вокруг Макса, постепенно утягивая его в свой бесконечный круг…

***

— Тише! Он просыпается, — раздраженный голос Ханны был первым, что Максимус услышал когда очнулся. — Что… Что произошло.? — говорить было трудно, связки будто усохли. — Остатки света срезонировали с твоей квинтэссенцией и ты оказался в коме на несколько дней, — пояснила девушка, подавая ему стакан. — А вот что произошло до этого, рассказать стоит уже тебе. — Да-да! Нам тоже интересно! — из-за ширмы послышались голоса Стефана и Дана. — Я… — Максимус поморщился, пытаясь вспомнить. — Сара! Как там она? — Максимус, — нахмурилась Ханна. — Ты не знаешь? — Не знаю что? — парень решил всё-таки уточнить, хотя последний вопрос Ханны заставил его убедиться в верности своих убеждений. — Сара мертва уже около недели, — на глазах Ханны выступили слёзы. — Я был в её душе… И… — слова давались тяжело. — Она умерла при мне… Окончательно…