Неравные шансы

      Андрей созвал срочный совет акционеров. Не было Кристины, которая снова укатила в какую-то страну третьего мира просветляться. Ждановы-старшие также не смогли присутствовать, так как несколько дней назад вернулись в Лондон. Но Андрей успел до собрания переговорить с отцом и, заручившись его поддержкой, решил объявить о своем решении остальным. — Я благодарю всех, что так оперативно смогли собраться, — начал Андрей. — Дело в том, что один из наших сотрудников, пользуясь своим служебным положением, а также доверием со стороны предыдущего руководства, брал взятки от одного из наших, уже бывших, поставщиков. Своими действиями он неоднократно наносил ущерб нашей компании, а также ее репутации. — Что? Кто, Андрей? — встревожилась Кира. — Боже мой! — схватился за сердце испуганный Милко. — Это, господа, наш всеми уважаемый Ярослав Ветров.       Взгляды присутствующих устремились на финансового директора. Ветров уставился на Жданова. Он выглядел вполне спокойным, выдавало его напряженность только бледное лицо. — Надеюсь, что в стенах этой компании мы вас, Ярослав, больше не увидим, — Андрей обратился к мужчине, злобно улыбаясь. — Позвольте мне… — начал Ветров. — Мы вам позволили уже достаточно. Всего доброго. Ах, да, вам же будет лучше не указывать «Зималетто» в графе «Опыт работы» в своем резюме. Мои рекомендации вряд ли понравятся вашему будущему работодателю, — Андрей сосредоточенно смотрел перед собой, не поворачиваясь на бывшего сотрудника.       Ветров спешно покинул кабинет. — Какой ужас, Андрей! И что нам делать дальше без финансового директора? — спросила жениха Кира. — Не переживай, сестренка. Завтра я приведу с десяток отличных специалистов, — ответил ей Александр. — Помнится, Ветрова тоже ты сюда привел? — Андрей перевел взгляд на Воропаева. Тот ничего не ответил. — Я уже обсудил свое решение с отцом, и он меня поддержал. Я назначаю Катерину Валерьевну временно исполняющей обязанности финансового директора, — сказал Андрей и откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.       В зале повисла тишина.       Катя, все это время внимательно рассматривающая свои руки, сцепленные в замок на столе, подняла голову и в ужасе уставилась на Жданова. — Что, опять óна, да? — спросил Милко, разочарованно рассматривая Катю. — Это смешно, Андрей. Чтобы быть финансовым директором нужен опыт, деловая хватка, в конце концов! Ты в какой раз за месяц Пушкареву повышаешь, скажи мне? А вы? Что вы молчите, Катя? Откажитесь! Вы же знаете, что не потянете, — заводилась Кира.       Воропаев переводил взгляд на говоривших, но сам молчал. Было столько разных причин, по которым ему не нравились эти перемены в компании, что он и не знал, за какую уцепиться в первую очередь. — Кира, прекрати. Я принял решение. На этом все, господа. Да, Георгий, готовьте документы о назначении Пушкаревой.       Не дожидаясь ответа руководителя отдела кадров, Андрей встал и покинул зал заседаний. Кира, бросив полный ненависти взгляд на Пушкареву, поспешила за ним.       Остальные тоже начали собираться. Только Катя сидела, будто окаменевшая. Нет, она бы могла сбежать в каморку, но вот участвовать в выяснении отношений начальника и его невесты ей не хотелось совсем. Начало скандала и так было слышно через тонкую дверцу, смежную с кабинетом президента.       Решившись все же встать и выйти, Катя уткнулась в Воропаева, стоявшего неподалеку от нее. — Мои поздравления, Катерина Валерьевна. Вот это рост! До финансового директора от простой секретарши всего за несколько недель… Я восхищен, — его выражение лица спорило с его словами. Он буквально прожигал девушку взглядом. Видимо, совсем забыв о пари, Александр снова вел себя так, будто от нее ему не нужно было ничего.       Катя молчала.       В один момент они оба решили сорваться со своих мест, что неминуемо привело к очередному столкновению.       «Да еб твою, Пушкарева!», — Воропаеву удалось все же сдержаться и выругаться только в своей голове.       В этот раз на пол никто не повалился, Катя лишь сильно врезалась всем телом в мужчину, отчего с ее лица слетели очки.       Александр, не думая ни секунды, наступил на них тут же, как они коснулись пола. Он почувствовал такое облегчение внутри, как будто только что заколол опасного зверя на охоте. — Мои очки, — промямлила девушка, присаживаясь на корточки, чтобы собрать уже остатки от некогда любимого и такого необходимого аксессуара.       Воропаев закатил глаза, проклиная свою импульсивность, и присел на корточки рядом с девушкой. — Вы простите, я случайно. У вас есть запасные? — Их вы тоже хотите уничтожить? — огрызнулась Пушкарева.       Александр резко поднялся, смотря на Катю уже сверху вниз. Он понимал, что она имеет полное право на него злиться, он и сам на себя был зол. — Хорошо. Я виноват, я это исправлю.       Катя подняла на него глаза. Все расплывалось, поэтому разглядеть выражение лица говорившего ей было сложно. — У меня правда не так много времени, — задумчиво произнес Александр, смотря на часы. — Если поторопимся, то успеем.       Воропаев действительно куда-то очень спешил, машину он вел крайне опасно, периодически подрезая других участников движения. Хорошо, что Катя временно осталась без зрения, в противном случае, она начала бы седеть раньше, чем нужно. — Катерина Валерьевна, я очень опаздываю и не смогу с вами остаться. Но вы можете не переживать по поводу оплаты, я договорился. До «Зималетто», увы, вам также придется добираться самой. — Спасибо, что довезли. А по поводу оплаты, я сама разберусь. Не хочу быть вам должной.       Она сделала такое ударение на слове «вам», что Воропаеву это резануло по ушам. Он злобно ухмыльнулся: — Что ж, как пожелаете. Всего доброго. И да, вы еще мне «спасибо» потом скажете.       Пушкарева уже было начала негодовать, но высказаться было некому. Ее собеседник покинул салон оптики.

***

      «Какой же все-таки придурок этот Ветров. Я что, мало ему из своего кармана доплачивал за информацию? Плюс вполне приличная зарплата финансового директора. Ну и аппетиты у некоторых», — размышлял Воропаев, покидая ресторан, где только что закончилась деловая встреча.       «Пушкарева еще эта. Видите ли мне она не хочет быть должной! Да я ни с одной еще столько не возился! Ладно, ладно. Надо успокоиться. Пока на горизонте маячит это треклятое место президента, игра стоит свеч. Нет, все к лучшему. По крайней мере, эти гребаные очки канули в лету», — поглощенный своими мыслями, Воропаев даже не заметил, как снова оказался у той же оптики, в которой оставил Пушкареву около часа назад.       «Черт пойми, что», — подумал мужчина и уже собрался было уезжать, как вдруг увидел Катю. Она стояла недалеко от магазина, у проезжей части, и пыталась поймать машину с руки. — Садитесь, — безапелляционно сказал Александр, остановившись недалеко от девушки и приоткрыв окно с пассажирской стороны. — Я сама в состоянии добраться до работы, благодарю, — ответила Катерина, отошла подальше от внедорожника Александра и продолжила свою «ловлю».       «Бля-я-я», — выругался про себя Воропаев, запрокинув голову на подголовник. Выдохнул, открыл дверь и пошел к Кате. — Нравится, когда за вами акционеры бегают, Катерина Валерьевна? Сэкономьте мне время, прошу. Я подвезу вас. Обещаю вам больше ничего не ломать, — он поднял руки в примирительном жесте. — Ладно, я сильно опаздываю со своего «перерыва», — ответила Катя и поплелась к машине, позволив Александру себя обогнать, чтобы открыть ей дверь. На его протянутую руку она облокачиваться не стала. Гордо взобралась на место и отвернулась от мужчины.       Воропаев, улыбнувшись, вернулся на водительское место.       Никто не хотел начинать разговор первым. Катерина усиленно делала вид, что в машине находится одна, сосредоточенно рассматривая мелькающие за окном дома.       Воропаев периодически косился на девушку, пытаясь разглядеть ее лицо. Работу свою в этом салоне знают. По его заказу ей подобрали очень аккуратную оправу прямоугольной формы, которая не бросалась в глаза, а даже подчеркивала выразительные черты лица Пушкаревой. — Как все прошло в салоне? — заговорил Александр. — Чудесно, благодарю. Я попыталась расплатиться или хотя бы узнать цену, но мне сказали, что все уже оплачено. Сколько я должна? — Катя серьезно смотрела на Воропаева и ждала ответа. — Вы мне ничего не должны, можете радоваться. Я, пусть и случайно, сломал ваши старые очки, поэтому считаю честным оплатить новые, — он чувствовал, что она все еще злится на него. Странно, но ему даже нравился тот резкий тон, каким она разговаривала с ним теперь. — Спасибо, Александр Юрич. Это очень щедро с вашей стороны, — тихо ответила девушка, возвращаясь к созерцанию вида за окном. — А что думаете по поводу своей новой должности? — Думаю, что Андрей Палыч — отличный руководитель. И если он посчитал необходимым совершить такие перестановки в компании, значит так будет лучше, — отчеканила девушка. Она не столько верила в то, что говорила, сколько ей хотелось уколоть Воропаева хотя бы чуть-чуть, чтобы отомстить за сломанную вещь и сорванный обеденный перерыв. — Ох, ну ничего себе! Вот это Андрюшеньке повезло! — восклицал мужчина, не прекращая скалиться, однако руль он почему-то сжал с удвоенной силой. — Мда, с такой командой его точно ждет успех, — излишне эмоционально декларировал Воропаев.       Катя немного улыбнулась, поняв, что ее провокация сработала. Обида на Воропаева стала отступать, поэтому, когда машина остановилась у «Зималетто», она повернулась к нему и сказала: — Мне очень нравятся мои новые очки. Спасибо вам огромное за помощь. Снова, — широко и искренне улыбнувшись, она покинула салон.       Воропаев даже подвис на несколько мгновений, смотря девушке вслед. Ее слова его обезоружили.

***

— Андрей Палыч, можно? — Катя просунула в кабинет президента голову. — Да, Екатерина Валерьевна, это ведь и ваш кабинет, заходите, все спокойно, — ответил Жданов, не отрываясь от бумаг.       Проверив, что кроме Жданова там никого больше нет, Катя зашла и села в кресло напротив президента. — Я хотела бы обсудить мои новые обязанности. — Да, конечно… — Андрей начал посвящать и.о. финансового директора в детали ее новой должности, продолжая глазами изучать документы на своем столе. — …помогать вам будет Светлана Локтева, со временем вы сможете повысить ее до помощника, если сочтете это необходимым. И да, нужно будет зайти к Георгию, подписать новый трудовой договор, — он наконец оторвался от дел и, посмотрев на девушку, легко улыбнулся. — У вас новые очки? Вам идет, — врать ему даже не пришлось. Такая мелочь изменила внешний вид девушки, казалось бы, кардинально.       «Ну вот с этим уже можно работать», — подумал Жданов, оценивающе рассматривая «новое» лицо своей помощницы.       Конечно, он увидел только очки, а вот небольшие, но стабильные изменения ее гардероба от его внимания ускользнули. Пушкарева прислушалась к советам Ольги Вячеславовны, стала реже натягивать на себя непонятные пиджаки и кардиганы, чаще стала отдавать предпочтение своим винтажным блузкам. Даже удивительно, как меняется облик, стоит только сменить обувь, да прикупить брюки и пару юбок, не скрывающих фигуру. — Если это все, тогда я пойду к себе? — Идите, Кать, — сказал Андрей, провожая взглядом помощницу до двери ее кабинета.       Катя не могла не заметить, что ее обновка Жданову действительно понравилась.       «…И да, вы еще мне «спасибо» потом скажете.», — вспомнила вдруг она слова Воропаева. — Спасибо! — сказала девушка в пустоту и наконец-то вернулась к работе.

***

— Да все со мной хорошо, Коля! Мне просто нужно побыть одной сейчас, — Катя уже битый час пыталась выставить из комнаты лучшего друга. — Ну я же вижу! Ты что-то не договариваешь! Что случилось, Пушкарева? — не унимался Зорькин. — Коль, ты же знаешь, ты — мой самый лучший в мире друг, но сейчас мне нужно успокоиться и побыть одной, понимаешь?       Зорькин вздохнул, сдался и все же вышел из девичьей спальни.       Оставшись, наконец, одна, Катя достала из стола дневник и стала писать:       «Я совсем запуталась в происходящем. Сегодня был очередной странный день. Сначала этот Воропаев. Новые очки. Я, конечно, не знаю, сколько он за них заплатил, но чует мое сердце, что сумма там до неприличия большая.       Но это еще полбеды.       Андрей. Ну зачем он это сделал? Зачем он меня поцеловал?       Это одновременно самое лучшее и самое худшее, что когда-либо со мной происходило! Конечно, он мне нравится. Было бы глупо это отрицать, но поверить в то, что я нравлюсь ему — это просто за гранью. Я видела, что бывает с девушками, которых он себе выбирает. Сначала наиграется, а потом бросает. А они, как заведенные бегают за ним. Такого я точно для себя не хочу.       Но его губы… Мне кажется, что я буду помнить его губы до конца своей жизни…       Что же делать дальше? Как я завтра покажусь на работе? Как посмотрю ему в глаза? Особенно после того, как сама ответила на его поцелуй.       Какой позор, Пушкарева! Целовать почти женатого человека! Стыд и позор!».