Город засыпает, просыпается Тьма

      Было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо, было вообще никак: ни холодно, ни пусто, ни темно, ни тесно. Казалось, что всё пространство сливается воедино, и нет ничего: ни земли, ни неба, ни времени, лишь абсолютная, всепоглощающая бескрайняя и бесцветная пустота (пустота ли?).       Так ли выглядел ад? Тяжёлый вопрос, вряд ли на него найдётся тот, у кого есть ответ. Человеческий разум — хрупкая вещь, он ни в силах представить и ничтожную часть размеров пустоты. Она всё и ничего одновременно, она — это века сомкнутые в одно мгновение, она — это сотканные во всевозможные цвета и оттенки полотно, она — это большой взрыв с которого всё началось и которым всё закончится, она — это живой человек.       Можно ли измерить шагами это место, рассчитать все километры? Или же оно занимало не больше нескольких сантиметров, просто сковывая движения и не давая продвинуться вперёд, заполняя собой всё, даже лёгкие.       А что, если… Что если Тьма — пустота — существо? И у него множество имён: смерть, забвение, счастье, второй шанс, морок. В конце концов, «как корабль назови, так он и поплывёт».       Очередной вопрос из множества других, который мог бы остаться без ответа, но ответ всё-таки нашёлся: Тьма бесконечна. Она может заключить в свои объятия абсолютно всё, что ей бы вздумалось. Тьма хочет обнимать, что она и делает в своей нескончаемой алчности. Тьма целует каждое существо, лелеет и с трепетом да нежностью любит.       Тьма любит, любит, любит… Но разве она, являясь живым человеком (человеком ли) способна на проявление мизерные желаний, потребностей?       С другой же стороны, нужно ли обязательно быть живым человеком, чтобы жить, чтобы любить? Необходимо ли ей физическое тело? Если Тьма эфемерна, бесформенна.       Что до живых, настоящих существ — они не всегда чувствуют, некоторые просто существуют, игнорируя столь ценный дар — жизнь. Они утопают в ежедневной рутине, заживо хороня свои надежды и мечты. Их гробы расцарапаны изнутри, ведь будучи отвергнутыми обществом, их отголоски всё ещё продолжают давать силы существовать своим предателям. Жаль, что люди не знают, не задумываются, собственноручно бросая горсти сырой земли, забывая, кем они являются на самом деле, теряя себя. Бросают игральные кости и молятся о выпадении шестёрок, но кубики пусты, а люди обессилили в попытках, кубики пусты, часто как люди, а пустота обратно — полна, заполнена ими.       Здесь царила гробовая тишина и оглушающий шум одновременно, но никто и никогда не произносил ни слова.       Попадавшие сюда люди не осознавали ничего, медленно засыпали, позволяя Тьме поглотить их души. Но она немного отличалась от остальных: питалась далеко не всеми, некоторые души Тьма бережно хранила у себя в коллекции.       С давних времён поговаривали, что выбранные Тьмой, после смерти не будут переданы забвению, не будут испытывать боль. Доподлинно неизвестно, про ад ли или рай идёт речь, но ещё меньше людей знают, что нет ни того ни другого, даже чистилище не существует, существует Тьма и только Тьма. Так что вообще значит: «жить после смерти»? Кто в здравом уме доверился бы какой-то там «Тьме»? Все предпочтут восхвалять тех, кого приятнее, то, что можно восхвалять, романтизировать, на что можно надеяться верить и чего бояться, так проще контролировать? Потому что Тьма — это свобода, умиротворение, отдых. Всё, что выглядит темным по умолчанию негативно, Тьма отталкивает либо манит, предположительно, к худшему.       Глупые, но любимые люди, одинокие люди.       Тем не менее, не всех встречает Смерть. Впрочем, не все знают, что Смерть является мужчиной. Он мог проводить к покою лишь светлые души, не опороченные грязью неоправданных преступлений, но даже те, кто самостоятельно решил закончить свой путь, не всегда интересовали его: слишком уж сильно он ценил свою сестру — Жизнь. Слишком занятую, да и не всегда добрую или справедливую, пусть она и старалась заботиться о всех своих детях. Некоторых встречала Тьма. Не лично, просто сплошная непроглядная темнота, лишающая кислорода, заставляющая гнилых людей корчиться в агонии, но, в конце концов, дающая им своеобразный покой, забвение. Правая рука Смерти, которая всегда приходила ему на помощь пожалуй, делает это и по сей день, но, к счастью или к сожалению, просыпается Тьма нечасто.       Когда же Тьма пробудится, то быть беде, но никто так достоверно и не узнал того, кто породил этот слух.       Тьма, как и Смерть или Жизнь, существовала вне пространства и времени. Она всегда повсюду, но в то же время и нигде. Однако же… Она единственной, кто мог себе позволить чуточку вмешиваться в дела людей. Пусть многие её боялись, постоянно старались оттолкнуть светом фонарей, ламп и радовались восходу солнца, всё равно никто, кроме неё, не мог подарить абсолютный покой или помочь, не нарушая баланс Вселенной. Конечно, существовали другие, кто следил за порядком, люди помнили их под названием «Всадники», но всегда говорили, что они приносят беды.       Действительно, так и было.       Только вот нашлось одно большое отличие у Тьмы от остальных: она могла даровать покой как живым, так и мертвым. Но за всё время её существования, ей довелось познать несоизмеримое количество боли, так что давно уж позабыла о том, что и у неё когда-то была душа и билось сердце. Из воспоминаний стёрта вся жизнь, и некоторыми отголосками появляясь при пробуждении.       Но для того, чтобы пробудить Тьму нужно действительно постараться.       В самом центре всего пространства лежала девушка, согнувшись в позе эмбриона. Еë тёмные каштановые пряди шоколадом плавно перетекали в чëрный цвет, полностью сливаясь с тем, что окружало. Можно подумать, что она обнажена, однако же тени бережно укрывали её тело, оберегая сон, затянувшийся на столетия. Но было кое-что, что отличало её от любого другого человека: грудь не вздымалась от дыхания, даже лёгкий живой румянец на щекахи то отсутствовал, уступив место белизне, как восковая кукла. Девушка вынуждена находиться в странном состоянии: живой мертвец. Даже её руки холодны, словно только что держали лёд, будто сама заточена в Арктическом льде.       Но внезапно произошло что-то странное. Резкий дискомфорт в груди заставил её содрогнуться всем существом, тем самым, пробуждая ото сна.       Вдох, выдох…

***

      По сине-серому вечернему небу, в беспорядке проносились сотни и сотни птиц: это же плачущее дождём небо громогласно кричало, кричало заглушая серены машин скорой помощи, возгласы поражённых людей, вороний грай звуком, что похож на тысячи труб.       Промозглая холодная улица. Люди с зонтами спешно проходят мимо и сквозь одинокую высокую девушку в черном. Дождь, прохожие одеты по осеннему: в куртках и кутаются в шарфы, и лишь она одна в черном платье с непокрытыми плечами, а под ногами её клубится Тьма.