Хрустальный кинжал

      -Сколько ангелов может танцевать на кончике иглы?       -Я знаю ответ, - Улыбнулся Матиас, - Слышал эту загадку, ещё в детстве, от мамы. Сколько угодно, потому, что вы воздушные, и места не занимаете.       -На Небесах, - Проговорил Цаткиэль, - Здесь мы почти такие же, как вы. И на кончике иглы тут не станцуешь. Хотя, если принять истинный облик, то можно.       -Я не хочу, чтобы ты танцевал на иголках, - Отозвался Матиас, обнимая ангела, - Твои ножки такие чудесные. Не надо причинять им боль!       -Вы такой добрый, монсеньор, - Выдохнул ангел, - Действительно, настоящий рыцарь!       -А говорят, - Заметил Матиас, - Что рыцари были грубыми мужланами, которые не знали ничего, кроме войны!       -Глупости! - Возразил Цаткиэль, - Среди них было немало поэтов, художников и проповедников. Они же уходили на войну ещё мальчиками, и жизнь их была не очень длинной. Многие просто не успевали нагрешить и набраться дурного опыта. И их сердца были чисты. Так же, как ваше, монсеньор.       -Эй, милуйтесь там потише! - Проворчал Мархосиас, - Спать мешаете!       -А кто - то говорил, - Заметил Матиас, - Что, вообще, не спит!       -С вами набегаешься, - Буркнул фамильяр, - Потом можно триста лет проспать! И, вообще, вулканы могут тысячу лет дрыхнуть. Вот, и я буду!       -А кто из вашей, рогатой,, братии, - Поинтересовался Матиас, - Заправляет вулканами?       -Вельзевул, - Отвечал фамильяр, - Он же оружейник, и куёт оружие. А если оно попадает в ваш мир, то может много бед натворить. Людям лучше с ним не связываться.       -Говорят, что немцы связались, - Вздохнул Цаткиэль, - И что - то там, у себя стряпают. Какие - то снаряды, которые могут целый город одним ударом снести. Просто страшно!       -Не бойся, чудо моё, - Матиас обнял своего ангела, - Я тебя берегу. И буду беречь, пока моё сердце бьётся!       -Я не позволю вам погибнуть, - Цаткиэль прильнул к нему, - тоненький и тёплый, - Вы будете жить очень долго и счастливо! А я всегда буду рядом!       -Эй,, эй, ангелочек, разогнался, - Фыркнул Мархосиас, - Не забывай, что контракт у него, вообще - то, со мной!       -Да иди ты, - Отвечал Цаткиэль, - Со своим контрактом!       -Мошенник! -Бес лохматый!       -Успокойтесь, - Проворчал Матиас, - Опять подерëтесь и весь штаб перебудите! Полковник мне потом голову оторвёт, и скажет, что так и было!       -Не оторвёт, - Хихикнул фамильяр, - Он с тобой, как с родным носится. Чуть ли не усыновлять собрался. Сам слышал, как он говорил, - "Ах, мне некому наследство передать. Вот, Матюша моим наследником и будет!".       -Кому это он такое говорил? -Ратникову, из СМЕРШа. То есть, братцу вот этого чуда в перьях!       -Михаил, - Заметил Цаткиэль, - И твой брат тоже.       -Да нужен он мне! -Вообще - то, он тебя воспитывал, неблагодарный!       -Ну, да, ходил по пятам, и мораль читал! -Вредина!       -Плакса и девчонка! -Я девчонка?!!       -Ну, всё, - Матиас прижал Цаткиэля к себе, - Уймитесь уже! Ночь на дворе!       -Вот, поэтому, - Вздохнул Цаткиэль, - Он так и разошёлся. Ночь - время бесов!       -И ночных ведьмочек, - Ухмыльнулся Мархосиас, - Они у себя шабаш устраивают! Костры горят, весело!       -Так, эти лётчицы, - Спросил Матиас, - Правда, ведьмы?       -Все женщины - ведьмы, - Отвечал Мархосиас, - Их праматерь не только дурочка Ева, но и части из них - красотка Лилит. У бабы сердце тёмное. Поэтому, твоя Маринка тебя, святошу, и послала. С ангелочком милуйся! С ними же не грех, а благодать!       Матиас улыбнулся. С Цаткиэлем, действительно, была настоящая благодать. Эти сияющие глаза, тонкие руки на плечах, шëпот о любви, распахнутые крылья. Такого у него ещё никогда не было.       -Всë ясно, - Тихонько фыркнул ангел, - Наш чертëнок там шашни завёл! И куда Гавриил смотрит?       -Да он сам, - Хмыкнул фамильяр, - Тот ещё бабник! Что во времена оны ни одной юбки не пропускал, что сейчас! Откуда у них с Михаилом на Земле потомков куча? Вот, и майор тоже. Он копия Михаила! Явно, его крови! Па - бам, пойдёт по бабам!       -Не пойду, - Отвечал Матиас, - Мне и с Цаткиэлем прекрасно! И нечего его пугать и дразнить!       Утро началось с осмотра развалин, неподалёку от места расположения Третьего Отдела.       Матиас со своей небольшой командой бродил по очень странным руинам, которые напоминали здание с высокими колоннами, увенчанными треугольной крышей.       -Интересно, - Проговорил Матиас, - Что здесь было?       -Храм, - Отвечал Цаткиэль, - Только не христианский. Языческий. Давным давно, ещё в древности. Местные жители контактировали с римлянами, - вот, и перенесли к себе их культуру и верования.       Наклонившись к постаменту, на котором, когда - то, явно, стояла скульптура, он прочёл:       -"Tea Unus". Богиня Юнона. Аналог греческой Геры. Супруга Юпитера, который, у греков, именовался Зевсом.       -Интересно, - Проговорил Матиас, - Как все эти боги уживались с Отцом Небесным.       -Они и сами были Его Творением, - Отвечал ангел, - Но они не были богами. Это были титаны, Его первое творение, а некоторые были детьми Люцифера и его приятелей, от земных женщин. Они были очень сильными и мощными, обладали множеством способностей, но, в итоге, это их и погубило. Они загордились. И вначале принялись воевать между собой, а потом и Отцу бросили вызов. Мол, - "Мы сильнее Тебя, и не лезь в наши дела, а то, мы свергнем Тебя с Небес!".       -А могли свергнуть? -Не могли, - Хмыкнул фамильяр, - Они, конечно, были сильными и мощными, но, в принципе, та же халтура. Здоровенные, но уязвимые. В итоге, они папашу так достали, что он устроил потоп, и все эти господа утонули. Кроме одного, - старика Ноя. Хотя, от его потомства тоже толку не было никакого. Тоже огромные, неповоротливые и тупые, как те немцы, с "кровью Фенрира"! Чем мощнее тело, тем меньше мозгов! Они наспех сляпали свою страну, на острове, неподалёку от нынешних Бермуд. Но им и в голову не приходило, что вулкан, который был прямо посреди острова, может, однажды, проснуться и чихнуть. Он и чихнул. И весь остров пошёл ко дну. А следующие люди, которые ещё застали последних титанов, начали им поклоняться, думая, что это боги, - мол, они огромные и сильные, а значит, они божественные. Поскольку, сами были совсем уж халтурой, - мелкие, слабые, безмозглые. Они даже с огнём не умели обращаться, пока Люцифер их не надоумил. И не показал, что варёное мясо вкуснее сырого. Так бы и сидели в лесу, молились колесу. Хотя, колеса они тоже не знали. Пока Онафиэль не объяснил им, что повозки проще перевозить на колёсах, чем подпихивать под них катки из брëвен. Короче, ничего вы сами не соображаете, - повсюду перетаскивать надо!       -А кто это, - Поинтересовался Матиас, - Онафиэль?       -Ангел Луны, воспитатель маленьких братьев, - Улыбнулся Цаткиэль, - Он подарил людям сыр, который очень похож на Луну.       -И который, - Фыркнул Мархосиас, - Вместе с Михаилом и Гавриилом, избаловал вот эту детку донельзя. Цаткиэлю даже папаша всё с рук спускал. А что полезного он сделал? Сотворил, курам на смех, прозрачных рыб, которые ни рыба, ни мясо. А ещё придумал заводные игрушки. В общем, постоянно развлекался и создавал что - то бесполезное и вонючее, вроде мандаринов и фиалок.       -Сам ты вонючий, от тебя собачьей шерстью несёт за версту, - Обиделся Цаткиэль, - И ничего не создавал, вообще, только пакостил. Единственное, что ты придумал, - это бешеный огурец! Издевательство над здравым смыслом какое - то!       В это время, откуда - то выскочил, прижимая уши, крупный заяц, и так же быстро унëсся в какую - то щель, между плитами, которые были, когда - то, стенами храма.       -Заяц, - Проговорил Матиас, - И очень напуганный. Похоже, что его что - то потревожило.       -Лиса, - Отвечал фамильяр, - Или собаки. А может быть, - кошки, которых тут много.       -Это не собаки, - Возразил Цаткиэль, - Здесь кто - то есть. Шаги. Я слышу шаги. Кто - то говорит, хотя, и очень тихо, шёпотом. Немцы!       Действительно, откуда - то, из развалин, выскочило пятеро немцев, одетых в пёструю маскировочную форму.       -Отсекайте мальчишек, - Услышал Матиас гортанный голос их командира, в нелепых для такого рослого детины круглых очках, - Их командира уничтожить!       -Посмотрим, - Прошипел, не хуже фамильяра, Матиас, - Кто кого уничтожит!       Размахнувшись, он сбил с носа немецкого майора его нелепые очки, тот попытался выхватить пистолет, но Матиас успел всадить "финку" ему в горло. Провернул, как учил инструктор Вплюджанов.       -Ч - чëрт, опять эта "кровь Фенрира"! Они, что, все химией напичканы?!       К счастью, против освящëнной стали с белым золотом немецкая смесь магии и химии была бессильна, и офицер рухнул к ногам Матиаса. На него бросился другой немец, но получил удар в челюсть, а затем, - две серебряных пули. Тем временем, фамильяр, опутав щупальцами одного из набросившихся на них с Цаткиэлем немца, сшиб его лбом с другим. Кольца щупалец сжали немца так тесно, что он завопил от боли, а фамильяр впечатал его головой в стену, и немец мешком сполз на пол. Цаткиэль опустил на голову ещё одного сверкающий меч. Тот диверсант, которого Мархосиас ударил головой другого, держась за разбитый лоб, и поняв, что дело пахнет керосином, попытался смыться в расщелину между стенами, но Матиас успел схватить его за шиворот.       -Не двигаться! - Скомандовал Матиас по - немецки, - Бросай оружие!       Диверсант бросил на пол пистолет. Автомат болтался у него на животе, и был уже совершенно бесполезен. Матиас сдëрнул его с опешившего немца, который уже и не думал сопротивляться.       -Кто такой? - Переводя дыхание, спросил Матиас, - Откуда?       -Оббер - л - лейтенант Ф - Франц Грют - тнер, - Заикаясь, отозвался немец, - Д - диверсионно - р - развед - дывательная г - группа, п - при ш - штабе дивиз - зии "Принц Ойг - ген"!       -Ты, что, заика? -У м - меня к - контуз - зия, г - герр оф - фицер!       -Так, и зачем тебя, контуженного, сюда принесло?       -У н - нас б - было з - зад - дание, - п - пойм - мать д - вух ст - ран - ных м - мальчиш - шек, к - кот - торые с - служ - жат у рус - ск - кого полк - ковник - ка Роп - пота! К наш - шему нач - чальс - ству п - приезжал к - кт - то из "Ан - не - н - нербе"!       -Опять "Аненербе"?! - Услышав сбивчивую речь немца, обернулся к ним фамильяр, - Да я же тебя сейчас загрызу!       -Немцев грызть, - Остановил его Матиас, - Вредно! Они всякой химией напичканы!       А затем, спросил немца: -Кто приезжал?       -Н - не з - знаю, - Отвечал Грюттнер, - Н - нам п - прос - сто отд - дали п - при - к - каз, ук - каз - зали п - приметы. Мы т - тут нес - к - колько д - дней в - вели наблюд - дение, чт - тобы найт - ти п - под - д - х - ход - дящий м - момент!       -"Подходящий момент".. Фотографы хреновы! Имя вашего командира!       -М - майор Ф - Фрид - дрих ф - фон Риг - гельт!       "Ригельт". Где - то Матиас уже слышал эту фамилию. Не тот ли это немецкий, якобы, геолог, с группой которого, его кузен Лино, когда - то, шатался по Гималаям?       Взглянув в лицо убитого немецкого командира, Матиас вспомнил, что когда - то застал этого субъекта у Лино, когда заглянул к нему, чтобы передать кузену книгу Честертона, которую тот просил почитать. Белобрысый парень, в светло - сером костюме сидел за столом, изучая разложенные на нём карты. На Матиаса он едва взглянул. Немец был в тех самых нелепых очках, а его довольно унылый вид несколько разнообразил пижонский шёлковый галстук из Японии, с узором в виде каких - то подводных растений, - такой же Матиас видел на больших фарфоровых кувшинах, дома у Марины. Её отец любил антиквариат, который приобретал в каких - то магазинчиках. Однажды, заглянув в такой, Матиас не удержался, и купил там себе кольцо, из какого - то синего, с блëстками камня. Это стоило ему немалых денег, и он потом был вынужден перехватывать у кузена. У Лино деньги всегда водились. Чем он занимался, Матиас не понимал. Увидев у него кольцо, Лино заметил, что это звёздчатый сапфир из Непала, принадлежавший какому - то тамошнему князю, а потом побывавший и в Англии, и у каких - то балканских аристократов, и у декабриста Торсона, и пропавший, во время Гражданской войны, из шкатулки актрисы Валерии Молчановой, которой это кольцо подарил ухаживавший за нею Борис Кандинский, родственник художника Василия Кандинского, и тоже художник, хотя, и не такой известный. Мир оказался каким - то слишком тесным. Торсон приходился родственником Виртаненам, а с немцем, которого Матиас когда - то видел у промышлявшего какими - то странными делами кузена, он теперь столкнулся в бою.       Полковник Ропот поблагодарил Матиаса, за то, что тот притащил пленного немца, но, из - за прогулки по развалинам проворчал, что это было неосторожно и небезопасно.       -Так, у нас и задания, - Попытался улыбнуться Матиас, - Тоже безопасными не бывают!       -Так то задания, - Всё так же ворчливо отозвался полковник, - А тут риск, считай, попусту. А если бы вы там на мины налетели? Это даже ангелочку вряд ли просто так сошло бы. Всё - таки, он хрупкий мальчишка, и не так неуязвим, как хочет казаться. Война и для ангелов небезопасна. Так что, береги и его, и себя тоже. Ты для меня, правда, стал, как сын, да и он уже, как дитë родное. С каждого задания вас жду, и молюсь, чтобы всё благополучно прошло. А попусту рисковать не надо. Понятно?       -Понятно, - Кивнул Матиас, - Кстати, не нравится мне, что немцы вокруг нас, как у себя дома, крутятся. Не сливает ли кто - то им про нас информацию?       -Полагаешь, - Нахмурился Ропот, - Что в Отделе "крот" завёлся?       -Новеньких много набрали, - Вздохнул Матиас, - И некоторых, практически, без проверки. Так что, всё может быть.       -Подозреваешь кого - то конкретного? -Пока что нет. Но как - то странно, что немцы слишком много о нас знают. И, явно, понимают, что Мархосиас и Цаткиэль непростые мальчишки. Конечно, они, когда - то, уже побывали в лапах у немцев. Но сейчас слишком многие за ними охотиться начали. Вот, и эти, из "Принца Ойгена", пожаловали. Конечно, они только выполняли задание какого - то хмыря из "Аненербе", но слишком уж мы сделались популярны у этой публики!       -Возможно, что ты в чём - то и прав, - Согласился Ропот, - Конечно, не хочется верить, что я где - то промахнулся, но проверить, с кем общались новенькие раньше, действительно, не помешает. Ну, ладно, ступай, и отдыхайте пока.       Отдых можно было назвать таковым лишь условно. Мархосиас опять завёл свару с Цаткиэлем. Матиас со вздохом думал, что, похоже, бывший ангел связался с падшей компанией, поскольку, из маленького ангелочка начал превращаться в довольно склочного подростка. Странно некоторые растут. Цаткиэль тоже мальчишка - подросток, но с ним таких проблем нет.       -Бегай, бегай за майором, как "ППЖ", - Шипел чертёнок, - А закончится война, - он женится на этой своей Маринке. Или его тётка найдёт ему невесту из соседских девчонок, а ты что тогда будешь делать?       -Вернусь домой, на Небеса, - Отвечал Цаткиэль, - И буду молиться за его счастье!       -То - то, тебе там обрадуются, - Хмыкнул Мархосиас, - После того, как ты таскался за смертным мужчиной!       -Как будто, я первый и последний, - Отзывался ангел, - У других братьев тоже были земные возлюбленные.       -Другие хоть сами наигрывались, и улетали. А тебя просто бросят!       -Я сам вернусь. Когда пойму, что монсеньор счастлив, и можно за него не беспокоиться!       -Тебя выпрут, ангелочек. С позором выпрут. Ты забыл, что у них ангелочки никому не нужны? Такое у них общество!       -Отстань уже от брата! - Вскинулся Ханиэль, - Он тебе ничего плохого не сделал!       -А ты, мелкий, - Огрызнулся Мархосиас, - Вообще, не лезь, куда не просят!       -Сам к Цаткиэлю не лезь, блохастый! -Не твоего ума дело, фазан ощипанный!       -Собака сутулая! -Так, быстро разошлись по разным углам, - Вскочил Матиас, - Иначе, холодной водой плесну!       -Ишь, раскомандовался! - Прошипел бесëнок, - Тебе бы парочку легионов адских дать погонять. Вот, только, грешникам ничего такого не светит! Ну, разве что, в колдуны подашься, чтобы заслужить!       -Бегу и падаю! Разошлись, я кому сказал? Дважды повторять не буду!       -Если ты так со мной будешь обращаться, - Пропыхтел Мархосиас, - Обижусь!       -Где - то мы это уже слышали! Не начинай заново!       Обиженно пофыркав, фамильяр вернулся к своим жутковатым рисункам, а Ханиэль, - к учебнику немецкого. Учить немецкий ему совсем не нравилось, но Цаткиэль считал, что ангел должен знать как можно больше земных языков. Да и пригодиться может. По крайней мере, - пока они на войне.       -Иди сюда, - Позвал Матиас Цаткиэля, - Иди, мой хороший!       Цаткиэль присел рядом с ним, на краешке старинного кресла, которое, при этом, даже не скрипнуло. Такой лёгкий! Совсем ничего не весит! В этом Матиас не раз убеждался, когда подхватывал его на руки. Такой лёгкий, как пушинка! Пожалуй, и впрямь, на кончике иглы может, как в той старинной загадке, станцевать! Но Матиас совсем не хотел, чтобы его ангел танцевал на иголках.       -Чудо моё! - Виртанен приобнял Цаткиэля, - Не надо спорить с этим бесëнком! Он же нарочно тебя заводит! Да ты, что, плачешь, что ли, малыш?       -Нет, - Цаткиэль смущённо опустил ресницы, - Просто, в глаз что - то попало! .       -Да я вижу, что плачешь! Глупышка ты мой, глупышка! -Матиас осторожно перетянул Цаткиэля к себе на колени, - Не бойся, я тебя не брошу! Я же люблю тебя, чудо ты моё!       Ласково поцеловал влажные глаза и нежные губы. Сколько раз так целовал его, когда они только встретились, - ангел тогда почти не спал по ночам. Иногда тревожно вскакивал, всматриваясь в темноту, и тихонько всхлипывал, что боится ослепнуть. Матиас тогда включал трофейный фонарик, и успокаивающе целовал аметистовые глаза. И отчаянно смущался, - имеет ли он право целовать ангела? А сам Цаткиэль, доверчиво прильнув к нему, пригревался, и потихоньку засыпал. Во сне он улыбался. Что ему снилось, когда он успокаивался? Детство на Небесах? Игры с братишками? Большой и добрый Отец? Ангел часто рассказывал о своём весёлом и беззаботном детстве, в Доме Отца и в чудесных садах, где играл и веселился с братьями. А Матиас думал о том, что детство его ангела оборвала война. Как и детство многих земных ребятишек. Мальчик, узнав о том, что происходит на Земле, спустился туда, вслед за старшими братьями, и попал в такой кошмар! И от этого было больно. Очень хотелось обнять, прижать к себе защитить. Теперь он ещё больше ощущал себя рыцарем и защитником. Защитником этого хрупкого существа, которое сделалось таким близким и дорогим!       -Я тебя не брошу, - Повторил Матиас, - Я люблю тебя, и никому не позволю тебя обидеть, чудо ты моё золотоволосое!       И, впрямь, чудо. Волосы как золото, а глаза напоминают причудливый минерал аметист, который, в зависимости от освещения, кажется то фиолетовым, то зелёным. И видит всё, даже в темноте. Причём, замечает гораздо больше, чем люди. И обоняние у него тоже очень тонкое. Однажды почувствовал приворотное зелье в духах, которые Матиасу подкинул колдун, чтобы его приворожить. В отделе появился новенький, - мальчишка, сын ведьмы, который сразу положил свой карий глаз на Матиаса. И начал заниматься тёмными делами, чтобы его к рукам прибрать. Цаткиэль это сразу почувствовал. И с духами сразу почуял, что это приворот. И пошёл к мальчишке, разбираться. Тот ринулся было в драку, но ангел принял свой истинный облик, выхватывая из воздуха сверкающий меч. Крылья раскинул, а над головой сияющий нимб появился. Колдун и фамильяр сразу по углам забились. Похоже, что свет нимба, сияние меча и золотых волос им не нравились. А его белоснежные крылья были так прекрасны, что Матиас всегда ими любовался. А полковник Ропот, узнав о том, как Цаткиэль припугнул колдуна, посмеялся:       -Вот, маленький ревнивец! Горячее сердечко! Это его первая любовь, а первая любовь всегда самая чистая и отчаянная! Влюблённое дитя!       Матиас и сам был по - настоящему влюблён впервые. Для него это было волшебное чувство, и он не хотел, чтобы оно когда - нибудь прошло. Кто ещё может быть прекраснее и чище этого очаровательного небесного ребёнка? На Земле таких, точно, нет. Так что, неправ этот глупый фамильяр, - он никогда своего ангела не бросит! Никто и никогда не сможет занять его место в сердце!       Фамильяр с Ханиэлем быстро помирились. А потом нашли где - то кубики, - Третий Отдел, в этот раз, остановился в здании, где раньше, похоже, было какое - то детское учреждение, - и принялись возводить городок. Вот, забавно! Мархосиас то за взрослыми девицами бегает, то дитë дитëм! Хотя, Цаткиэль тоже такой же, - то в любовь с головой бросается, то в куклы играет.       -В этом нет ничего плохого, - Смущённо объяснял он Матиасу, - У нас, на Небесах, и старшие братья иногда играют, вместе с младшими. Ангелы, вообще, любят поиграть. Мы живём легко и весело!       Матиас представил себе Гавриила и Михаила, резвящихся с крылатыми малышами, и улыбнулся. Похоже, не зря говорят, - "Если не станете, как дети, то и не войдëте в Царствие Небесное". У них там все дети, под присмотром Отца. Который, наверное, такой же, как полковник Ропот. Строгий, но, в общем, справедливый.       -Маленьких братьев у нас, как звёзд на Небе, - Продолжал рассказывать Цаткиэль, - Поэтому, всегда есть, с кем поиграть.       Мысленно изобразил картину, - себя и компанию весёлых крох, которые тянули его за рукава, смеялись и тянули играть, отвлекая от чтения книжки.       -У вас тоже, - Поинтересовался Матиас, - Книжки есть?       -Конечно, - Отозвался Цаткиэль, - Гавриил с Михаилом пишут. Они много чего повидали. Ещё апостолы пишут, и Метатрон тоже. А ещё у него есть множество древних свитков, которые он берёт здесь, на Земле. Он у нас читает лекции по вашей истории, по астрономии, рассказывает, как падшие собратья плохо себя ведут. Когда - то он сам чуть не ушёл с ними, но одумался и остался.       -А сам, - Насмешливо заметил Мархосиас, - Нам потихоньку завидует. У нас там веселее. Это вы постоянно скучные лекции слушаете, да на арфах бренчите. А у нас вино, картишки, золото, бабы весёлые, чертенята пляшут.       -Мы тоже танцуем, - Отвечал ангел, - Правда, не так дико. А золото нам нужно разве что для игрушек и украшений. У нас деньги не в ходу, - всё даром даётся. Да ты это и сам помнишь.       -Уж тебе - то, точно, всё даром давалось, - Фыркнул падший ангел, - Тебя все баловали! Что захотел, - тут же получил! Любимка - ненагляднушка! Всё на блюдечке несли, - лишь бы не расплакался! Ты же всегда был капризным плаксой! Вот, и прыгали вокруг тебя. Чем бы дитя ни тешилось, - лишь бы не вешалось!       -Мне такой страшный грех, - Нахмурился Цаткиэль, - Никогда и в голову не приходил! Это вы людей в такие страшные соблазны вводите! Вот, что Есенину ваши нашептали?       -Всë равно, его Михаил отбил! Такую драку устроил!       -И правильно сделал! Сбили с дороги наивного парня, поломали ему жизнь. А он ведь хороший, добрый. Сейчас Деве Марии цветы охапками носит, и песни слагает, вместе с апостолом Иоанном и Мумиэлем!       -Чем ещё Мумиэлю заняться? Дитë, один из младших! Только на дудочке свистеть и умеет. Это же ты свистульки для него придумал!       Матиас представил Цаткиэля, рисующего птичку - свистульку. Недаром, юный ангел считается изобретателем игрушек и другом детей. Он повсюду найдёт время поиграть с ребятишками. На заданиях его нередко приходится звать, когда он заигрывается с местной ребятнëй. А он смотрит сияющими глазами и улыбается. Ну, мальчишка, дитя! Весёлое, чистое и доверчивое! Как такого не полюбить?       Размышления Матиаса прервал стук в дверь. Фамильяр отворил, и на пороге возник лейтенант Каренин. Матиас его недолюбливал. Каренин хвостом ходил за политработником Андреевым, и задевал Цаткиэля, называя его "ППЖ" майора Виртанена. А однажды Матиас поймал его за тем, что он потихоньку брал книги о тёмных силах. Вот, зачем они были Каренину нужны? Как бы ещё бед, по глупости, не наделал!       Мархосиас говорил, что у Каренина в роду были колдуны, поэтому, того к магии, неосознанно, и тянет. Сам Матиас слышал, что предками Каренина были сибирские купцы, жили очень богато, занимались торговлей чаем и дорогими тканями, но прадед Каренина, похоже, решил выпендриться, и, однажды, отправившись в Лондон, купил там графский титул. В Англии титулы можно было купить за деньги. Да там и королевская семья была такого мутного происхождения, что этих горе - монархов приличные люди и на порог не пустили бы. Николай Первый, из - за этого, не позволил своему наследнику, который, впоследствии, стал царём Александром Вторым, жениться на королеве Виктории. Поговаривали, что её настоящим отцом был не герцог Кентский, а кучер её матери. В результате, Виктория поддержала Наполеона Третьего, кстати, тоже личность весьма сомнительную, во время Крымской войны. Из - за чего только войны ни устраивают, - даже из - за амбиций, вызванных непонятным происхождением! А Каренин не любил Виртанена, явно, из - за того, что покупной титул его предков никак нельзя было сравнить с тем, что Матиас являлся потомком рыцарей. Хотя, Советская власть титулы и отменила, он, всё равно, чувствовал себя уязвлëнным. Отец Каренина поднялся аж до зама наркома иностранных дел, однако, полковник Ропот никаких поблажек ему не делал. Однажды, за пьянку, при которой был серьёзно ранен один из сотрудников Отдела, разжаловал из капитанов в лейтенанты, да ещё и пригрозил, в случае повторения подобного, судом и штрафбатом. На игры в карты и прочие мелочи Ропот смотрел сквозь пальцы, но таких вещей допускать не собирался. У него Отдел НКВД, а не сборище хулиганов и городских сумасшедших. Поэтому, Каренин ходил в обиженках, а на Виртанена смотрел, как на главное зло в Отделе, - мало того, что Ропот относится к нему, как к родному сыну, - так, ещё и "ППЖ" позволил обзавестись! Каренин, с самого появления ангела в Третьем Отделе, считал его ряженной девицей, и даже распускал слухи, что у мнимого Дивинова скоро начнёт расти живот. Но на это никто особо не реагировал, а лейтенант Сабашников, из группы по борьбе с диверсантами, рассудительно заметил:       -А тебе - то какая печаль? Даже на войне детишки рождаются. Жизнь своё берёт. Сколько народу погибло, - а кто взамен придёт?       Цаткиэль отправился к Ропоту вместе с Матиасом, а по дороге рассказывал, что видел дикий абрикос, который зацвёл, очень красивыми розовыми цветами.       -На Неопалимую Купину похож. Такой же яркий и светлый. Издалека заметно. Это Отец говорит, что всё будет хорошо!       Матиас, улыбнувшись, поцеловал ангела в щëку. Действительно, куст напоминал Неопалимую Купину. Ведь, выжил, даже среди боёв. Горел, но не сгорел, и расцвёл.       Ропот улыбнулся тому, что с Матиасом пришёл Дивинов. Мальчишка - ангел не отходил от Виртанена ни на шаг. А по тому, как он смотрел на Матиаса, было понятно, насколько он дорожит тем, кто его однажды спас. И что он влюблён, с полной взаимностью, - Матиас тоже смотрел на него любящим взглядом. Дети, дети! Война, а у них любовь!       -Присаживайтесь, - Полковник кивнул в сторону старинных резных стульев, - Ну, как дела у вас?       -Да, в общем, куда лучше, - С лёгкой иронией отозвался Матиас, - Чем у немцев!       Ропот мягко усмехнулся. Шутить Виртанен умел. Да и его очаровательный помощник - тоже. Оба были весёлыми мальчишками.       -Ну, и хорошо, - Проговорил Ропот, - Если лучше! Кстати, майор Валюджанов очень рад, что вы ему радио помогли починить.       -Это Цаткиэль, - Отвечал Матиас, - Он, оказывается, в этом разбирается.       -Это Онафиэль и Мюриэль меня, когда - то, научили, - Застенчиво улыбнулся ангел, - Они часто на Землю спускаются, и руки у них золотые. И Гавриил тоже во всём этом разбирается.       Похоже, что фамильяр не зря говорил, что Цаткиэль был на Небесах любимцем. К нему там все относились с большой нежностью, и всему учили. Он набрался знаний и умений от всех ангелов, - кто - то научил его петь, кто - то играть на музыкальных инструментах, кто - то говорить на всех языках, кто - то рисовать. А теперь выяснилось, что он умеет чинить радио и лечить ожоги, - Валюджанов очень сильно пострадал во время налёта немецкой авиации, и Цаткиэль его вылечил. Инструктор был очень удивлён и благодарен мальчишке, которого прежде, почему - то, недолюбливал. Хотя, возможно, потому, что сам Валюджанов был демоном - шагиусан, а Цаткиэль - ангелом. И теперь их отношения более - менее наладились. Хотя, иногда, Валюджанов и злился, если Цаткиэль начинал слишком много говорить о Небесах. Но что тут поделаешь? Цаткиэль был оттуда родом, а поэтому, для него это было самым лучшим местом. Его родной дом, где пребывали его Отец и братья. Его Родина, которую он тоже по - своему защищал от бесов, колдунов и фашистской нечисти.       -Тут такое дело, - Проговорил Ропот, - Вы помните такого полковника Лисового?       -Командующего семьдесят второй мотопехотной? - Переспросил Матиас, - Ну, да. Это тот самый, у которого солдаты по гулям бегали?       -Он самый, - Кивнул Ропот, - И у него там опять что - то не слава Богу! Вновь начали пропадать солдаты. А потом их находят, но уже мёртвыми, и, почему - то, без ног.       -Солдаты у него, - Спросил Матиас, - Опять в самоволки бегают? Да что ж у него с дисциплиной?!       -Молодняк, новобранцы, - Отвечал Ропот, - У него были серьёзные потери, поэтому, к нему новобранцев да курсантов и направили. Бои сейчас тяжёлые, противник за каждый метр грызëтся, чувствует, что песенка спета, но уступать не хочет. Да ещё и всякий сброд к себе тащат. Бойцы удивляться не устают, - кого уже только ни видели!       Матиас и сам нередко удивлялся тому, кого немцы прут к себе на службу. Тут и бесы, и всяческая нечисть, не пойми откуда, и колдуны, и даже какие - то карлики, стреляющие отравленными дротиками. Откуда только они всё это берут?       -В общем, он опять обратился ко мне, за помощью, - Продолжал Ропот, - Насчёт дисциплины я ему, конечно, головомойку устроил. Но, в общем - то, мужик он неплохой, я его знаю, с тех пор, когда он на китайской границе служил. Я там диверсантов ловил. Кто там только ни шарился, - и хунхузы, китайские бандиты, и диверсанты, которые пытались на КВЖД хозяйничать, и эмигранты, - туда ведь кто только ни ушёл, - и бывшие офицеры, и купцы с большими деньгами, и казаки, и националисты, - среди сибирских народов тоже такие попадались. Вот, там мы с ним и познакомились.       -Хорошо, - Подумал Матиас, - Что мои родители не ушли в Китай. Что бы я делал, если бы остался один в чужой стране?       Он читал немало книг о мальчишках, оказавшихся, волей судьбы, в каких - то далёких странах. Но это только в книжках всё выглядит захватывающе, а в реальности, остаться одному в чужих краях, не зная ни языка, ни чужих обычаев, без денег и не рассчитывая ни на чью помощь, - ничего хорошего и романтического в этом нет!       -В общем, он опять попросил меня о помощи, - Проговорил Ропот, - Так что, съездите, разберитесь, что там к чему. Только будьте осторожнее, пожалуйста! Не нравится мне вся эта история, с изуродованными солдатами!       Вскоре "Виллис", за рулём которого вновь был Цаткиэль, катил по изрытой гусеницами и колёсами тяжёлой бронетехники фронтовой дороге. Ехали вчетвером, поскольку, Ханиэль опять увязался за братом. Матиасу всё это не очень нравилось. Объяснить присутствие одного сына полка было просто. Но когда их двое, - это уже как - то слишком. Но юный ангелочек увязался за Цаткиэлем, и не желал оставаться без него при штабе Третьего Отдела, хотя, относились там к нему прекрасно, а полковник Ропот даже баловал, находя ему то книжку, то карандаши, то какую - нибудь настольную игру. Вот, упрямый мальчишка!       -Все ангелы, - Спросил Матиас Цаткиэля, когда выезжали на задание, - Такие упрямые?       -Просто, он ко мне очень привязан, - Улыбнулся Цаткиэль, - А вообще, он очень милый и добрый!       По дороге им попался мост, переезда через который пришлось ждать, из - за того, что там скопилось много машин, которые регулировщицы пропускали по очереди, поскольку, иначе, мост просто не выдержал бы, Матиас увидел "тридцатьчетвëрку", с надписью "На Берлин!". Командование залихватские надписи на машинах не особенно одобряло, но, с тех пор, как дела на фронтах пошли в гору, такие надписи начали появляться всё чаще и чаще. Это было и для устрашения противника, и своего рода молитва, - скорее бы дойти, закончить эту войну, чтобы жизнь, наконец, наладилась.       Выйдя покурить, Матиас услышал до боли знакомые голоса:       -Лëшка, глянь, там какой - то офицер знакомый!       -Серëга, да это ж Виртанен! Мамой клянусь, он!       -Может, тебе показалось? -Да он, точно говорю, - он!       Матиас, повинуясь охватившему его порыву, подошёл к танкистам, которых хорошо знал. Лëшка Захарьин и Серёга Крылов, из подразделения, в котором он когда - то служил.       -Это я, - Взволнованно проговорил он, - Привет, ребята!       -Виртанен, живой! - Захарьин порывисто обнял его, - А говорили, что убит, там, под Первозвановкой, где ты вдруг пропал!       -И вдруг здесь, - Серёга крепко сжал его руку, - Живëхонек! Только как ты в НКВД - то попал?       -После ранения на фронт не брали, - Пояснил Матиас, - Но в госпиталь приехал один дядька, полковник, искал нового оперативника. Я к нему и прибился. Теперь диверсантов ловлю и всякую пакость, которую немцы себе на службу поставили.       -Это тоже дело хорошее, - Согласился Лëха, - Кстати, на нас недавно такие выскочили, на самоходке. Из "Бранденбурга". Ненормальные какие - то! В трубы дудели длинющие, думали, похоже, что мы их испугаемся. Короче, совсем из ума выжили!       -Что это, - Поинтересовался Матиас, - За трубы?       Всяческих немецких причуд он повидал уже немало. Похоже, что ребята встретили ещё одну такую.       -Длинные такие трубы, - Отвечал Серёга, - Узкие, немного загнутые, а к концу расширяются, и металлом отделаны. И звук такой противный. Как будто кто - то от боли кричит. Мы думали, что они деревянные, но доктор из медсанчасти сказал, что они из кости. Возможно, что даже человеческой.       -Чего только, - Фыркнул Матиас, - Немцы ни придумают!       -Это не немцы такое придумали, - Заметил подошедший Цаткиэль, - Раньше такое делали в Тибете, в монастыре Чомгом - Гандан, из берцовых костей погибших в горах юношей! Такие трубы назывались ганлин, и их звук довольно неприятный, и даже когда музыканты вдруг перестают играть, у людей в ушах продолжается звучание, и нарастает тревога. В буддизме считается, что таким образом отпугиваются демоны и враги веры. Но немцы, похоже, делают из костей не случайно погибших, а убитых.       -Ничего себе! - Присвистнул Серёга, - Это же надо, такое знать! А ты кто? Не Марина, от которой Виртанен письма получал? Теперь тоже на фронте, что ли?       -Это капитан Дивинов, - Отвечал Матиас, - Мой товарищ по службе. Молодой, но уже опытный и храбрый оперативник. И очень умный!       -Дивинов, - Кивнул Серёга, - Так, Дивинов! Я старший лейтенант Крылов, - А он, - Кивнул он в сторону Лëхи, - Алексей Захарьин, тоже капитан. Кстати, кавалер ордена боевого Красного Знамени!       Похоже, что парни так и не поверили, что Дивинов не переодетая девушка. Заблестели глазами, и пустились в галантности, рассказывая о героических подвигах друг дружки и своего подразделения. Серёга пытался по - гусарски подкручивать ещё довольно редкие, по молодости, усы, а Лëха, сбежав по насыпи, вниз, на луг, принёс охапку цветов, которые вручил ангелу, заставив того ахнуть и звонко рассмеяться. А сердце Матиаса кольнула ревность. Он уже и сам не рад был этой встрече. Вроде бы, давно не виделся с бывшими сослуживцами, но их ухаживания за Цаткиэлем ему совсем не нравились.       К счастью, их машину вскоре пропустили, и они распрощались, пожелав друг дружке удачи. Танкисты, явно, ещё долго смотрели вслед уходящей машине НКВД.       -Ну, что, майор? - Хихикнул фамильяр, - У ангелочка уже отбоя нет от кавалеров? Это ещё что? По соседству с нашим Отделом пилоты стоят. Увидят это чудо, - будут над нашей крышей виражи крутить!       -Помолчи ты, - Одëрнул его Матиас, - Ради Бога!       Из - за просьбы помолчать ради Бога, бесëнок только усмешливо фыркнул, а Цаткиэль смущённо проговорил:       -Монсеньор.. Извините, пожалуйста.. Я повёл себя ужасно глупо.. Надо было сразу же отшить этих мальчишек.. Я, правда, сглупил и рот раскрыл.. Я сейчас выкину этот веник!       -Зачем выкидывать? - Вмешался Ханиэль, - Я его себе возьму! Люблю цветы!       -Ладно, - Улыбнулся Матиас, ласково потрепав Цаткиэля по золотым волосам, - Не переживай! Это я глупо задëргался! Вот, дурак! Ведь, знаю, какой ты верный! Просто, нашло вдруг что - то! Прости! Я такой дурак!       -Все влюблённые, - Съязвил Мархосиас, - Дураки! Любовь - это как пьянство, - башку сносит! Вот, этот ваш поп, Ломов, когда - то, от несчастной любви, хотел стреляться, а потом испугался, что в ад попадёт, и ушёл в монахи! Кстати, никакой он, на самом деле, не Ломов, - он был князем Волконским, а Ломовым стал, подобрав чужие документы. В Крыму, во время Гражданской. Тогда красные, войдя в Крым, монахов, как пособников белых, к стенке ставили. Он нашёл документы погибшего солдата и спасся. А потом каялся, что вместе с другими монахами и священниками мучеником за веру не стал. Потом в детдоме работал. А когда война началась, - пошёл на фронт, добровольцем. Они попали в окружение, и он солдат выводил, наводя за немцев морок. Дар у него такой открылся. Поэтому, его Ропот и подобрал. Я его давно знаю, - однажды он меня призвал, по глупости, ещё до того, как монахом стал. Он был влюблён в актрису Платонову, а она за графа Игнатьева замуж выскочила. Тот ещё кипеж был! Князь мог бы застрелиться, а я бы его душу и утащил, да Гавриил вмешался. Он частенько отчаявшихся дураков спасал. Сошёл с иконы, да и отнял у него пистолет!       -И правильно сделал! - Заметил Цаткиэль, - Брат всегда спасал отчаявшихся! У него доброе сердце. Недаром, Отец всегда через него благие вести передаёт. И когда мне бывает грустно, он всегда говорит, что всё будет хорошо.       Матиас не очень верил, что всё, в будущем, так уж прекрасно, но Цаткиэль дарил ему такую веру. Как на Пасху, при восклицании "Христос Воскресе!", радость наполняет сердце, и очень хочется верить, что обязательно обретёшь счастье.       -Да вот оно, счастье, - Подумал Матиас, - Сидит за рулём и чему - то улыбается! Чудесный, такой чудесный! А я, наверное, огорчил и напугал его своей ревностью!       -Я сам сглупил, монсеньор, - Мысленно отозвался Цаткиэль, - Ведь, знаю, как вы боитесь меня потерять. Но я не буду так неразумно себя вести, и никогда вас не предам, и не оставлю! Мы никогда не предаëм тех, кого любим!       Полковник Лисовой пил чай под дощатым навесом. Он мало изменился, с тех пор, как Матиас его видел, - всё такой же, - в тонких очках и наброшенной на плечи шинели. Рядом, у его ног, пристроился большой пёс, непонятной породы, который, взглянув на приближающихся гостей, только лениво гавкнул. Цаткиэль, подойдя, потрепал собакена за ухом. Он, вообще, умел ладить с животными. Собаки на него не лаяли, а коты умильно ластились, подняв хвосты трубой. Он любил играть с котятами, что забавляло полковника Ропота.       -Дитë, - Улыбался начальник Третьего Отдела, - Вот, мелкие к нему и тянутся!       -Майор Виртанен, - Представился Матиас, - НКВД, Третий Отдел!       -Да помню я вас, - Отозвался Лисовой, - Вы, когда - то, мне уже помогли. Только тогда вы, помнится, капитаном были. На повышение пошли? Поздравляю! Так войну, глядишь, и генералом закончите!       Матиас смутился. Вот, на такое он и не рассчитывал, карьеристом не был, и нарочно за званиями не гонялся.       -Удивительно, - Заметил полковник, - Что Пират на вас не лает. Он у меня сердитый. А тут умиляется прямо!       -Капитан Дивинов у нас добрый мальчишка, - Улыбнулся Матиас, - Вот, к нему все и тянутся.       -Хороший малый, - Согласился полковник, - На войне так верить в добро не всякий может. Я в прошлый раз, поначалу, удивился, думал, что он мне проверку какую - то устроил, когда он про Бога да про добро заговорил. А потом присмотрелся к нему, и понял, что он от чистого сердца. Когда - то я на границе служил, так, был у меня там знакомый один. Священник молодой, отец Иоанн. Жаль, хунхузы убили. Так, вот, помощник ваш мне его и напомнил.       Матиас облегчëнно вздохнул. Похоже, опасаться того, что в случае, если Цаткиэль опять заговорит о Боге, полковник настрочит на них докладную, не приходилось. Конечно, Ропот всему этому хода никогда не даёт, но всякий раз выслушивать нотации, по поводу неосторожных высказываний ангела, было нелегко, поскольку, Матиас прекрасно понимал, что Цаткиэль не просто так болтает, - он рассказывает то, что ему хорошо известно, и что он искренне хочет помочь людям.       -Полковник Ропот говорил, - Заметил Матиас, - Что у вас тут что - то случилось.       -Ну, да, - Кивнул Лисовой, - Опять солдаты куда - то повадились, а потом их находят убитыми. Да ещё и без ног. Ну, прямо, напасть какая - то! И, ведь, ничего их не учит!       -Опять к каким - то бабам ходят? -Может быть, и к бабам. Хотя, тут даже деревни какой - то завалящей рядом нет. То есть, была, да немцы сожгли. Только какие - то развалины там уцелели. То ли усадьба, то ли лавки там какие - то были, но очень причудливые. Большие, каменные, крыша высокая. Вот, там их и находят. Или в поле, неподалёку оттуда.       -На данный момент убитые имеются? -Имеется один. Как раз, в поле и нашли. И опять без ног. Даже не знаю, что за чертовщина. Если бы волки, то, скорее всего, вряд ли одни ноги погрызли бы. К тому же, ноги не погрызены, а как будто отпилены. Причём, аккуратно так. Будто хирург поработал.       -Взглянуть можно? -Взгляните. Только не знаю, что это даст. Хотя, может быть, и заметите чего. Вы во всём лучше меня разбираетесь!       Зрелище, представшее перед Матиасом, было не из приятных. Искалеченный солдат, умерший, явно, от потери крови. При этом, у него не было обеих ног. При этом, все остальные части тела, удивительным образом, уцелели. Фамильяр дотронулся до погибшего, и Матиас заметил, что его ногти потемнели и приобрели антрацитовый блеск. Похоже, что в деле была опять замешана какая - то нечисть.       Цаткиэль, опустив голову, молитвенно сложил ладони. И в двери выпорхнуло что - то, похожее на маленькую птицу. Матиас уже знал, что ангел отпускает на Небеса души погибших.       -Вот, ничего же, - Повторил Лисовой, - Их не учит! Хотя, предупреждал, чтобы не шатались где попало!       -Похоже, - Проговорил Матиас, - Что - то их опять заманивает. Надо с этим разобраться! Покажите нам на карте, где всё это происходит!       Судя по карте, место, где происходили убийства, было расположено не очень далеко. Поблагодарив полковника за содействие, Матиас с помощниками отправился на место таинственных и страшных происшествий.       Место, куда они прибыли, оказалось почти разрушенным небольшим посёлком. Никого из местного населения видно не было. Похоже, что кто - то погиб от рук немцев, а кто - то сбежал. Неподалёку возвышались развалины какого - то большого здания.       -Пойдëм, посмотрим, что там, - Проговорил Матиас, - Никто от меня далеко не отходит.       Это относилось, в основном, к очень любопытному Ханиэлю. Маленький ангел любил сунуть нос, куда не следует. Однажды его уже чуть не утащил водяной. Цаткиэль очень старался за братцем присматривать, но мальчишка иногда, всё равно, ухитрялся отыскать себе приключения.       Среди развалин было тихо, и, как казалось на первый взгляд, пусто. Шаги гулко отдавались от влажных, холодных, ещё не успевши прогреться после зимы стен. На полу, местами, сохранились розоватые плиты. И, на одной из них, Матиас заметил уже очень хорошо знакомый круг. Сигил. Значит, кто - то опять вызывал какую - то демоническую сущность.       -Кто - то призывал какую - то нечисть, - Задумчиво проговорил Матиас, - Только вот, какую?       -Ситри, - Присмотревшись к начерченному на полу кругу, прошипел фамильяр, - Тут его имя указано. Какой - то мерзавец вызвал такого же поганца!       -А кто он, - Поинтересовался Матиас, - Такой?       -В "Малом Ключе царя Соломона", он двенадцатый, - Пояснил Цаткиэль, - Он адский принц, и, в отличие от многих падших, - не бывший ангел. Он родился уже в аду, куда попал его отец, Белет, один из земных королей, сделавшийся демоном, продав душу Люциферу. Белет соблазнил колдунью, которую, в Месопотамии, считали богиней, и утащил в Преисподнюю, где и родился Ситри. Он никогда не видел света Рая. Поэтому, он один из самых злобных и коварных демонов. Он командует шестьюдесятью легионами бесов. Когда - то, Ситри, как рассказывал Метатрон, похитил у царя Соломона гримуар, составленный учёным - полудемоном Тотом, которого древние египтяне почитали, как божество, и масоны тоже считают его таковым.       О масонах Матиас кое - то знал, - когда - то интересовался декабристами, поскольку, одним из них был его прапрадед по материнской линии. Но так и не понял, чего они, в итоге, хотели добиться, - в этой весьма разношëрстной компании все были, что называется, "кто в лес, кто по дрова". Одни за республику, другие за монархию, третьи, похоже, вообще, за любой кипеж, - лишь бы не заниматься скучными повседневными делами, службой, заботой о своих усадьбах, благотворительностью, - похоже, что всё это казалось им неинтересным, а направить свою кипучую энергию на полезные дела казалось чем - то нудным и недостойным. Вот, отправили бы их против нечисти бороться, - может быть, в этом была бы от них какая - то польза. Неужели, тогда этим никто не занимался? Надо будет спросить об этом полковника Ропота.       -Здесь какая - то лестница, - Заметил Цаткиэль, - Ведёт куда - то вниз. Возможно, что немцы, которые убивали солдат, там и прячутся!       -Осторожнее, ангелочек! - Прошипел Мархосиас, - Ты уже, из - за своего любопытства, немало синяков и шишек наполучал!       -Ребята говорили, - Заметил Матиас, - Что им попадались "бранденбурги". Возможно, что тут орудует кто - то этих. Они тоже эсэсовцы, а значит, могут с нечистью знаться. В своём последнем танковом бою, я с ними сталкивался. Их же не так давно на танки посадили. И там тоже была какая - то хрень потусторонняя.       -Я их съем! - Фыркнул Мархосиас, - Они тем шаром, в который меня упрятали эти козлы из "Аненербе", в футбол гоняли! Думаете, приятно?!       Ханиэль тихонько хихикнул. Похоже, ему показалось забавным, что немцы могли играть в футбол демоном, адским маркизом.       -Ничего смешного, пернатый, - Разозлился демон, - Если бы тебя так отпинали, тебе не было бы так весело!       Лестница заскрипела. Похоже, что кто - то поднимался наверх. Матиас сделал ангелам и демону знак затихнуть. Они затаились, и, вскоре, увидели немца, в серой полевой форме, но с нашивками в виде молний и эмблемой того самого "Бранденбурга" на рукаве. Здоровенный детина, рыжеватый, отнюдь, не идеал арийской красоты, с носом - картошкой и яркими, почти красноватыми веснушками. В "бранденбурги" и шли те, кто особым интеллектом не блистал, но обладал высоким ростом, - первоначально они были "асфальтовой дивизией", то есть, занимались, в основном, тем, что ходили на парадах. Это позже "Бранденбург" разросся до крупной организации, располагавшей своими учебными заведениями, разведшколами и центрами по подготовке диверсантов.       Увидев перед собой русского офицера, детина схватился было за пистолет, но Матиас с размаху долбанул его рукоятью "финки" по голове. Немец обмяк, и сполз бы вниз по лестнице, но Мархосиас, Цаткиэль и Хани, втроём, затащили его наверх.       -Мешок картошки, - Выдохнул Цаткиэль, - Отожрался на том, что они у мирняка отнимали!       Вытянув из кармана у немца удостоверение, Матиас прочёл:       -"Гауптман шестого бронетанкового батальона дивизии "Бранденбург - 800", Курт фон Хензиг". Ох, ну, надо же! Ещё и "фон"! А по виду так не скажешь! У них, что, теперь, как в Англии, титулы за деньги покупают?       -Скорее всего, - Отозвался Мархосиас, - Внебрачный сынок какого - нибудь помещика, признанный папашей, за неимением законных наследников. А из тебя, майор, дворянский снобизм так и прëт, - даром, что при Советах вырос!       -Ну, да, я дворянин, - Согласился Матиас, - И этого никуда не денешь, как ни старайся!       -Самый красивый дворянин, - Заметил Цаткиэль, - И настоящий рыцарь!       -Ты гораздо красивее, - Улыбнулся Матиас, - И такой милый!       Цаткиэль, с тонкими чертами лица, изящной фигуркой, золотыми волосами и загадочными аметистовыми глазами, был, действительно, прекрасен. Его называли самым красивым офицером Третьего Отдела, про него гуляли слухи, что он переодетая мальчишкой девушка, но он на всё это никакого внимания не обращал.       Очухавшийся немец сообщил, что внизу находятся ещё трое, во главе с некиим доктором Гогенлоэ, который работает не на "Бранденбург", а на "Аненербе", хотя, раньше, и служил в диверсионной школе, во Фрейбурге, где занимался экспериментами по приспособляемости человеческого организма к низким температурам, поскольку, у руководства Третьего Рейха имелись проекты по освоению Антарктики.       -Он мерзавец, - Сообщил немец, - Я такому собаку не доверил бы, - замордует! Но он тут главный, а я что могу поделать? Ну, да, он заманивал ваших солдат. У него есть некий странный тип, который появляется как бы ниоткуда, принимает облик женщины и затаскивает сюда дураков! Уж не знаю, откуда он выныривает, может быть, тут и живёт! Он худой, моложавый, одет в форму "чëрных" "СС", курит гавайские сигареты. Не знаю, откуда он их берёт. Не удивлюсь, если на американцев работает. Сейчас Рейху изменяют все, кому не лень! Кстати, наверняка, вы тоже из немцев, - русские по - немецки так хорошо не говорят! Вы немцы, вы перебежали на сторону русских! Если вы попадëтесь нашим, - вас повесят, как изменников!       -Хватит чепуху молоть, - Оборвал его Цаткиэль, который, действительно, по - немецки говорил прекрасно, - ангел знал практически все языки. Матиас удивлялся, как можно столько выучить, - похоже, что ангелы обладали особыми способностями. Цаткиэль нередко выполнял в Третьем Отделе обязанности переводчика. Вдобавок, он переводил на русский немецкие документы, считая, что их содержание является важным свидетельством, которое, когда закончится война, поможет во многом нацистов уличить. Он считал, что их надо судить, чтобы все узнали, что они натворили, и никому больше не было повадно творить подобное зло, поэтому, он всё тщательно записывал в тетради, которые хранил в ящике со своей печатью, и очень тщательно оберегал. Металлический ящик, который не мог сгореть при пожаре, ему где - то раздобыл отец Даниил. - Лучше говорите, зачем этот доктор уродует солдат! Что ему надо?       -Точно не знаю, - Отвечал немец, - Но, вроде бы, он когда - то бывал в Тибете, и видел там что - то, что может внушить ужас противнику. Он вымачивает кости в кислоте, делает из них длинные трубки, которые, затем, куда - то отправляет. Сюда не раз прилетал самолёт, который забирал грузы.       -Он сейчас здесь? -Ну, да. Где ему ещё быть? Он, штандартенфюрер Редер и этот, тощий, который тут появляется.       В подвале, куда тихо спустились контрразведчики, действительно, оказалось трое немцев. Один из них возился с патефоном, который, похоже, сломался, другой что - то строчил в тетради, а третий, - худощавый, в чëрной форме, рассматривал большую колбу, в которой что - то серебрилось, пощëлкивая по ней пальцами, и тихонько хмыкая. На его пальце тускло поблëскивало кольцо с изображением черепа. Такие Матиас уже видел, - их носили эсэсовцы, причём, не те, кого забрили в разношëрстные дивизии, а "чëрные", - элита "СС", посетители замка Вевельсбург, который когда - то купил Гимлер, для проведения там магических ритуалов. Матиас впервые услышал о них, когда ещё служил в бронетанковых войсках, и, с удивлением, думал о том, что неужели немцы, обладающие передовой наукой, могут верить в такую чушь. Но потом выяснилось, что всё это далеко не чушь. И добро, и зло спокойно сосуществовали на Земле, рядом с людьми. И он сам оказался далеко не простым. В нём таилась сила, о которой он раньше не знал. Почти умирая от ран и черепно - мозговой травмы, выпустить пламя, уничтожившее целую колонну немецкой бронетехники, - такого он прежде себе даже не представлял.       Услышав скрип открываемой двери, один из немцев, - тот, что возился с патефоном, - вскинулся, и, обернувшись в сторону вошедших, вскрикнул:       -Русские! Другие немцы, вскочив, схватились за оружие, но Матиас и Хани уложили их выстрелами.       Третий, - тот, у которого имелся перстень "чëрных" эсэсовцев, отступив в угол, с усмешкой прошипел:       -Ну, нет, со мной вы просто так не справитесь! Даже эти жалкие ангелочки не помогут!       В его руке сверкнул кинжал, похоже, из стекла или хрусталя, поскольку, он был прозрачным. Он швырнул этот кинжал в Цаткиэля, но прозрачное лезвие не причинило ангелу ни малейшего вреда. Просто, отскочило, со звоном упав на пол.       -Украденное оружие тебе не поможет, Ситри! - Усмехнулся Цаткиэль, встряхнув головой, - Оно защищает только истинного владельца!       Ангел принял свой истинный облик, - небесного юноши, с белоснежными крыльями, в сверкающих доспехах. Ситри, хмыкнув, вытянул руку, и Цаткиэль остался полностью обнажëнным. А сам демон трансформировался, принимая облик леопарда, с крыльями грифона.       -Ах, ты, - Прошипел Мархосиас, - Кошка драная!       Выпростав свои змеиные щупальца, он хотел опутать ими Ситри, однако, тот выпустил из шерсти искры, которые мгновенно сожгли щупальца, заставив демона зашипеть от боли.       -А ты мне нравишься, - Промурлыкал Ситри, подступая к Матиасу, - Люблю таких крепких парней! Брось этих жалкую мелюзгу, - и я подарю тебе такой восторг, что ты с ума сойдёшь от счастья!       Он дотронулся пальцами до подбородка Матиаса, однако, тот, вывернувшись, нанёс демону удар "финкой" в плечо.       -Как невежливо! - Прошипел Ситри, - Вы, рыцари, такие невоспитанные! Но, ничего, я тебя выдрессирую!       В его руке появился огненный хлыст, но Цаткиэль, выхватив из воздуха сверкающий меч, снёс плеть, оставив в руке демона лишь рукоять.       Матиас не мог оторвать от ангела взгляд. Обнажëнный Цаткиэль, с раскинутыми, как в момент страсти крыльями, со сверкающим мечом в руке, был невероятно прекрасен. Если бы не опасность, Матиас, забыв обо всём на свете, бросился бы его целовать, лаская это невероятно изящное и нежное тело, прикасаясь к упругим белоснежным крыльям, к крохотным соскам, излучавшим звëздный свет. Но сейчас ангела надо было защищать, - ведь, он был так открыт, так хрупок. И коготь бросившегося на него демона, оставил кроточащую царапину на его груди. Изловчившись, Матиас нанёс ещё один удар "финкой" в бок Ситри, который, зашипев от ярости, бросился было на него, но Мархосиас, выкинув новые щупальца, опять захватил в них демона, а Цаткиэль вонзил меч ему в шею, откуда брызнула синеватая кровь. Ханиэль, зайдя за спину демона, вонзил в его загривок свой позолоченный кинжал, полученный им от Михаила, когда тот приезжал навестить служивших в Третьем Отделе братцев. Ситри взыв от ярости, рванулся в сторону Матиаса. Тот увернулся, больно ударившись ногой об угол массивного старого шкафа, а Цаткиэль опять нанёс удар мечом, отрубая демону часть одного из его грифоньих крыльев. Ситри бросился на него, а Матиас опять ударил его "финкой", в другой бок, раскрывая рану. Всё заливала синеватая кровь. Ханиэль тоже наносил удары кинжалом. Похоже, что старшие братья его неплохо выучили, и он, даже проведя долгое время в заточении, внутри хрустальной игрушки, этого не забыл. Мархосиас, выпустив длинные когти, впился, одним из них демону в глаз, а другими раздрирал полосатую морду. Похоже, что у них имелись какие - то личные счёты, если фамильяр был на него так зол. Когти самого Ситри отчаянно скребли пол, оставляя на каменных плитах рваные полосы. Цаткиэль, ловко орудуя сверкающим мечом, отрубил шипастый хвост. Ситри, вскинув голову, хотел вцепиться в его руку зубами, но Матиас ударил демона в горло. Тот, глухо зарычав, начал хрипеть, но, после того, как Ханиэль всадил кинжал между его ушей, рухнул и затих. Цаткиэль коснулся его мечом, и демон начал таять, пока не испарился совсем.       Хани, шатаясь после такой схватки, задел стоявшую на столе колбу локтем, и она, упав на пол, разбилась. Из неё вырвался серебристый туман, который, сгущаясь, принял облик юноши, со светло - каштановыми волосами, чуть старше Цаткиэля.       -Ещё один пернатый! - Прошипел Мархосиас, - Ну, нет, это уж слишком!       -Очень жаль, братец, - Улыбнулся юноша, - Что ты так не рад меня видеть!       -Онафиэль! - Бросился к юноше Цаткиэль, - Братец! Как ты здесь очутился?!!       -Ситри заманил меня в ловушку, - Отвечал ангел, - Ты же знаешь, как он умеет подражать голосам. Я думал, что Мумиэль зовёт на помощь, - и попался!       -А кто такой, - Спросил Матиас, - Этот Мумиэль?       -Это ангел здоровья, - Пояснил Цаткиэль, - Один из младших братьев! Он совсем ещё юный. Похоже, что и этот сбежал воевать!       -Брат Гермаэль недосмотрел, - Печально вздохнул Онафиэль, - Маленьких братьев очень много, за всеми нужен глаз да глаз. За всеми даже Отцу уследить сложно.       -Ну, и зачем, - Фыркнул Мархосиас, - Было столько плодить?       -После войны, - Отвечал Цаткиэль, - Родится много детишек. И каждому будет нужен Хранитель. Так что, без дела никто не останется.       Матиас улыбнулся, представив себе маленьких ангелов, которые играют с ребятишками. Цаткиэль улыбнулся в ответ, почувствовав его мысли. А потом, смутившись своей наготы, принял обычный вид, поспешно создавая одежду. Матиас помог ему, мысленно рисуя детали формы, за что получил улыбку, которая была для него дороже любых наград.       -Влюблены? - Спросил их новый знакомый, - Я очень рад за вас. Цаткиэль - чудо.       -Ага, - Фыркнул Мархосиас, - В перьях! -Когда - то у тебя, - Отозвался Онафиэль, - Тоже были прекрасные крылья, с такими же великолепными перьями. Но ты всё сам испортил, из - за своей зловредности.       -Тебя не спросили! - Огрызнулся бесëнок, - Только не вздумай к нам на службу напрашиваться, - у нас и без тебя пернатых хватает!       -Посмотрим, - Улыбнулся Онафиэль, - Конечно, солдат из меня не очень, но врачевать я умею! А это тоже может пригодиться! О, здесь кинжал, - Он заметил хрустальное оружие в руках Матиаса, - Его потерял брат Рафаил. А может быть, украли. Он тоже воюет, вместе с Михаилом.       -Значит, - Усмехнулся Матиас, - Тоже коллеги? Все ангелы, как вижу, пошли воевать. Да и ад, похоже, пуст, - все черти здесь. С кем ещё нам предстоит столкнуться?       -С кем угодно, - Отозвался фамильяр, - Со Столасом, к примеру. Он тоже тут, у немцев, пристроился. Поймаю, - все перья повыдергаю! Да, у него тоже перья имеются, - он облик совы на длинных ногах принимает!       -Многие падшие, - Вздохнул Онафиэль, - Служат у нацистов. Так что, мы тут, можно сказать, довоëвываем то, что, когда - то, на Небесах началось, когда Люцифер с компанией выступил против Отца.       -Из тебя, - Хмыкнул фамильяр, - Вояка! Лучше отправляйся к папаше, на небо, чем тут под ногами вертеться!       -Вот тебя не спросили! - Опять повторил Цаткиэль, - Братец хороший доктор, так что, его умения тут многим могут пригодиться!       Полковник Ропот, явно, разделял мнение Цаткиэля, по поводу медицинских талантов его брата, и зачислил ангела в Третий Отдел, в качестве военного врача. Фамильяр опять скорчил недовольного ребёнка, фыркая и гримасничая. Ропот на всё это лишь посмеялся. Он уже знал все проделки бесëнка, и его это совершенно не пугало. Матиас давно уже заметил, что полковник не боится общаться ни с кем, - ни с падшими, ни с ангелами. Похоже, что он давным давно к этому привык. И Цаткиэлю нередко читал отцовские нотации, если тот переругивался с падшим собратом. Похоже, что он был намного старше и мудрее юного ангела. Какой же он древний и мудрый, если помнит, как на Земле появились горы, как по ней потекли реки и возникли моря!       Для Матиаса Ропот сделался вторым отцом. Хотя, может быть, и единственным, - своего кровного отца Матиас помнил плохо. А Ропот относился к нему, как к родному сыну.       Цаткиэль очень смущался, что Ситри обнажил его перед всеми участниками сражения.       -Брось, не переживай, - Отвечал на это Матиас, - Ты так прекрасен, что тобой можно бесконечно любоваться!       -Если братья узнают, - Вздыхал Цаткиэль, - То подумают, что я бесстыдник!       -Ничего такого, - Возражал Матиас, - Они не подумают. Ты же не нарочно разделся. Кстати, разве вы там, у себя, на Небесах, не купаетесь обнажëнными?       -У нас на Небесах, - Отвечал Цаткиэль, - Нет стыда. Мы все братья. Нельзя только.. Ну.. Предаваться любви при младших.. Они не должны слишком рано набираться такого опыта. Хотя, Михаил с Гавриилом нередко нарушали это правило, - Он застенчиво улыбнулся, - Под водопадами, думая, что младшие их не видят. Но мы иногда видели. И это очень красиво. А когда они любят друг друга, у вас, на Земле, распускаются розы, а поэты сочиняют стихи о любви.       -Очень жаль, что я не поэт, - Вдохнув, проговорил Матиас, - Я могу лишь сказать, что я люблю тебя, чудо моё! Я ещё никого так не любил!       -Я тоже раньше не знал любви, моё сердце дремало, как и у всех младших, - Отозвался Цаткиэль, - Но теперь оно раскрылось. Я люблю, - и я узнал, что такое счастье. Раньше я о нём лишь слышал. А теперь оно пришло ко мне. И я пою, как подсказывает сердце!       Он тихонько запел, а Матиас восхищённо слушал, как напевает Цаткиэль. И думал о том, что его сердце тоже поёт. И о том, что он понял, что счастье - это не просто красивые слова. Оно существует, - и он теперь об этом знает по - настоящему.