Счастливы вместе

      Крис тяжело вздохнул и потёр переносицу, слепо смотря на отчёты. Около двух часов назад Томас Кройферд, - один из агентов, приставленных к семье Уинтерсов, - привёз сбежавшую Розу с кладбища, но, к всеобщему удивлению штаба, не одну. Тряпьё, в которое кутался Итан, не скрывало чёрной плесени, да она и не спряталась особо, полностью покрывая тело. Хотя, правильнее будет сказать, он из неё и состоял. По всему выходило, что мужчина продолжал регенерировать: левая рука отсутствует от плечевого сустава, правая - ниже запястья; на ногах не хватает пальцев, ступни больше походят на копыта - отсюда хромота; внутренности ещё не восстановились, на месте живота глубокий провал. Нижняя челюсть целиком чёрная, как и правая сторона лица.       Итан еле брёл, однако общее плачевное состояние организма не помешало ему пережить несколько выстрелов, после чего атаковать напавшего на него Кройферда и вырубить его мощным ударом, откинувшим Томаса к деревьям. Тут доклад агента обрывался, дальше рассказ продолжала Розмари. Она с отцом погрузила Кройферда на заднее сидение, Итана спрятала в кузове, а сама села за руль и поехала к ним на базу.       Крис снова вздохнул. Роза проходила обследование на предмет вмешательства в сознание чужеродного организма, Итана заперли в изоляторе, Томаса отправили сдавать анализы на наличие заражения плесенью. К сожалению, Розмари успела связаться с матерью и сообщить ей радостную новость, потому сейчас Мия сидела под дверьми его кабинета и ожидала объяснений.       Крису тоже хотелось, чтобы ему хоть что-то объяснили. Заряд, установленный им лично в мегамицелий, уничтожил всю деревню и близлежащие территории, оставив после себя одну выжженную пустошь. Детонатор был у Итана и, если уж взрыв состоялся, логично было предположить, что мужчина подорвался вместе со всеми остальными живыми тварями в округе. В том состоянии, в котором его нашёл Редфилд, Итан и стоять-то не мог, значит, и убежать на достаточное расстояние не сумел бы. По всему выходило, что Итана или кто-то вытащил, - что было весьма сомнительно, - или мегамицелий пустил слишком глубокие корни и не был уничтожен полностью, вернув Уинтерса с того света в третий раз.       Редфилд перерыл все папки по этой семье, провёл масштабный и серьёзный допрос с Мией - вдруг она утаила о своём муже что-то ещё, как это было с его "небольшой особенностью", о которой он узнал, вытаскивая женщину из лаборатории Миранды. Он даже связался с Зои и её дядей, снова заставив вспомнить ужасный инцидент в семье Бейкеров. Джо, как всегда, агрессировал, не давал поговорить с племянницей, бросался с кулаками на агентов, но Зои пошла на контакт сама. Ничего нового он от неё, к сожалению, не услышал. Младшая дочка Джека больше никогда не слышала голоса Эвелины, не видела её образа и уж точно не думала, что умерший объект может вновь вернуться. Зои была очищена от плесени, но не полностью, так что она бы смогла почувствовать, если особь вернулась. Потому выходило, что в этом направлении копать смысла не было.

***

      Итан тем временем восстанавливался. За ним вели круглосуточное наблюдение, заносили в протокол всё, что могло показаться подозрительным, но никакой деятельности, и уж тем более агрессии, со стороны мужчины не последовало. После того, как его закрыли в камере для объектов, Итан забился в угол, уселся у стены и больше ничего не делал. Сутками он сидел без движения, медленно регенерируя. Учёные провели несколько опытов, подтверждающих, что он в своего рода анабиозе, но любые контакты всё равно были строго запрещены.       Роза была этим очень недовольна. Она рвалась к отцу и даже грозилась выломать дверь камеры, если её не пустят добровольно. В конечном итоге Крис дал добро, - решив, что уж кто-кто, а носитель сверхспособностей не пострадает, - и девушка в защитном костюме и с подносом еды зашла внутрь. Итан не реагировал, продолжая спать. Розмари это не остановило: девушка силой влила в него жидкое питание, после чего учёные, следящие за происходящим, отметили ускорившийся процесс регенерации. В тот же день у него, наконец, оформились стопы, приняв положенный человеческому существу вид.       Другим посещать изолятор так и не разрешили, даже плачущей Мие. Всё, чем она довольствовалась - смотровое окно в компании специалистов и группы реагирования, на случай непредвиденных ситуаций и нападения на Розу. Но от Итана проблем было не больше, чем от пола, на котором он сидел, то есть - никаких. Его анабиоз продолжался практически неделю, пока плесень не приняла форму здорового мужского тела. Едва процесс завершился, чернота ушла вглубь организма, оставив снаружи привычную оболочку. За пятнадцать лет внешность Итана не изменилась, он остался таким же, каким Редфилд видел его последний раз.       Многие провели аналогию с Мирандой - та тоже сохранила молодой облик, не смотря на прожитые года. Поступили разумные опасения, что у них под носом сейчас растёт наследник её деятельности, а именно сумасшедший объект, который лучше будет уничтожить сейчас, пока от него нет проблем. С одной стороны, это было разумное и логичное решение. С другой же...       Крис понимал, что он необъективен в оценке ситуации, что он должен поступить правильно, а не так, как хочет. Но он вспомнил Пирса. Тот, вопреки заражению и мутации, остался верен своим взглядам на жизнь, своей работе и самому Крису, пожертвовав собой, чтобы спасти мир от ужасной твари, выращенной Нео-Амбреллой. Редфилд всё ещё помнил обезображенную руку товарища, пропускающую ток, помнил мутировавший глаз, и помнил, что он ему говорил.       Ещё Крис помнил Шерри Биркин, единственную живую носительницу G-вируса. Она не только сохранила рассудок, но и адаптировала заразу под себя, используя регенерацию на полную в своих миссиях. Был так же Джейк Мюллер, бастард Альберта Вескера, со своей полной невосприимчивостью ко всем видам Т-вируса и аналогов на его основе. И если первая так и работала на правительство, то где сейчас второй - никто не знал. Но им сохранили жизнь, потому что с ними возможно было работать и спокойно сосуществовать в мире. Именно поэтому он не мог просто взять и приказать аннигилировать заражённого Уинтерса.       А потом Итан очнулся. Ему выделили медицинский халат, чтобы скрыть наготу, пустили через распылитель в изолятор мощные транквилизаторы и попытались провести допрос. Именно от его итога зависела жизнь Уинтерса. Розмари и Мия вызвались присутствовать за стеклом смотрового окна, а Редфилд в сопровождении своего отряда, зашёл в камеру содержания. Роза так и прожигала его взглядом с той стороны, и Крис подозревал, что она может броситься на них, если её не устроит решение главы. Итан окинул его мутным взглядом, неловко пытаясь устоять на месте, - его безбожно шатало от транквилизаторов и общей слабости, - а после хриплым голосом выдал:       — Ты постарел.       Крис усмехнулся, тронул седую трехдневную щетину.       — Ещё бы. Мне уже шестьдесят три*.       Что не говори, а разговор начался с хорошей ноты. Редфилд надеялся, что на такой же он и завершится. По итогам долгого допроса можно было выделить несколько вещей.       Первая и самая главная: Итан не опасен для них. Он не собирался ни строить адскую империю с лордами и слугами на подобии Миранды, не собирался захватывать разумы, как Эвелина, даже издеваться над окружающими, беря пример с Лукаса Бейкера не хотел. Уинтерс желал покоя и умиротворения в кругу своих близких, ради которых он и вернулся в который раз в мир живых.       Вторая, тоже немаловажная: мегамицелий и правда разросся слишком глубоко под землю, но Итан уверял, что проблем от него не будет. Большая часть оставшегося кома заразы была потрачена на воссоздание тела мужчины, а от того куска, что всё ещё покоился в глубинах земной коры, не стоило ожидать никаких порождений новых тварей. Из его слов вообще выходило, что Итан и был тем самым мегамицелием, просто его разум захватил остатки плесневелого роя и подчинил своей воле.       Третья, требующая раздумий: Уинтерс убил Миранду здесь, в реальном мире, но столкнулся с её сознанием внутри плесневелого мира. Там же он нашёл и Эвелину. Можно было бы предположить, что все, кто стал носителем плесени, смогли сохранить свой разум внутри мегамицелия. Однако другие личности сливались друг с другом в отупелую массу чуждых воспоминаний, а после и вовсе растворялись в более сильных остатках рассудков. Погибших Бейкеров и никого из деревни внутри сверхсознания уже не было, но Итан отметил, что воспоминания Альсины Димитреску, Донны Беневиенто и Карла Гейзенберга ещё были сильны. Самих владык он так и не нашёл, но вот замок, дом и фабрика якобы остались неотличимыми от реальных. Проверить это было уже невозможно, но вот подумать над концепцией сохранения стоило.       В конце концов, было разрешено сохранить Итану жизнь, но вот на свободу отпускать его было слишком опасно, как и выводить из изолятора, о чём тут же сообщили семье Уинтерсов. Ожидаемо, никому из них это не понравилось. Розмари покрылась плесенью до самой шеи, Мия едва ли не с кулаками бросилась на членов исследовательского совета. Итан, в виду огромного количества транквилизаторов, только хмурился, поблёскивая глазами, но, очевидно, он был недоволен больше остальных по одной простой причине - ему снова не дают спокойно жить с семьёй.       Крис знал, что этот человек за своих родных будет грызть глотки, возможно даже буквально, и разнести их штаб он сможет меньше чем за час, особенно с его нынешними способностями. Что-то старому бойцу подсказывало, что дочурка к папаше непременно присоединится в этом деле. Потому Крис принял самое лучшее решение из всех возможных: Итана отправили спать дополнительной дозой транквилизаторов, Мию отвели в бухгалтерию для подачи заявки на создание новых документов для Уинтерса, а Розу выпроводили сначала в тренировочную, чтобы выпустила пар, а после обратно в комнату, ещё и сверху нагрузили дополнительными заданиями.

***

      Месяц наблюдений пролетел незаметно. Пока Роза училась, а Мия пыталась сделать Итану адекватные документы, сам Уинтерс находился под неусыпным контролем со стороны учёных. Множественные тесты, каждодневные эксперименты, протоколы записей поведения, отчёты о состоянии организма - всё дублировалось на стол Редфилда. Никаких изменений, разве что некоторое раздражение со стороны Итана. В прочем, все понимали причину его недовольства - теперь он вообще не виделся с семьёй.       В один далеко не прекрасный день, когда у Криса в очередной раз случился приступ мигрени, в его кабинет ворвалась Розмари с папкой в руках, громко хлопнув дверью. Мужчина поморщился, потирая виски. Девушка же широкими армейскими шагами дошла до его стола и бросила прямо под нос Крису свою бежевую папку, полную бумаг. Она скрестила руки на груди, выжидающе уставилась на Редфилда. Тот молча открыл папку, пролистал её содержимое. Контрольные, тесты, проекты, сочинения, результаты экзаменов, диплом...       Он поднял взгляд на Розу.       — Я закончила колледж, — сообщила она.       Крис ещё раз просмотрел бумаги и диплом. Розмари была уникальна во всех смыслах. В учёбе тоже. Ещё будучи ребёнком она схватывала всё на лету, будто уже знала то, что ей говорили. Отчасти из-за слияния с мегамицелием в младенчестве, отчасти из-за собственной любознательности, но знания она усваивала с рекордной скоростью, за что подвергалась насмешкам в школе, которую вскоре бросила и ушла на удалённое образование. Ничего удивительного в том, что она уже закончила программу колледжа, не было. Только вот Крис не понимал, зачем она сейчас принесла всё это ему.       — Ты обещал мне, что когда я закончу учиться, меня освободят от контроля и позволят провести время в покое с мамой подальше от лаборатории, — жёстко напомнила ему Розмари.       — Роза.. — Редфилд устало натянул кожу на правом виске.       — Не говори, что занят и тебе некогда, — упрямо продолжила она, стоя по другую сторону стола и смотря на него сверху вниз. — Я хочу обещанные каникулы провести со своей семьей. Не здесь. Мама уже добилась выдачи документов на папу.       — Твой отец всё ещё под наблюдением.       — Ты так же как и я знаешь, что он не опасен. Если мне нужно заверить в этом совет ученых, то пошли к ним. Я не желаю тратить и без того короткие каникулы на болтовню.       — Я не могу, Роза, — он откинулся назад на спинку кресла, стойко выдерживая недовольный взгляд. — Это не нам одним решать. Нужно разрешение правительства. К тому же, оставлять вас без контроля тоже никто не позволит.       — Он спас мир, чёрт возьми!       Розмари не выдержала, ударила ладонями по столу. Крис увидел белесые росчерки, проступившие под кожей её рук и шеи. Льдистые глаза, - такие же, как и у Мии, - нехорошо заблестели, почти как у раздражённого Итана. Роза зло процедила, смотря ему в душу:       — Он спас мир, а вы даже не видите в нём разумного человека.       — Сбавь обороты. Никто не говорит, что он неразумен, Розмари, — командирские нотки в голосе прорезались сами собой.       Крис медленно поднялся, выходя из кресла, опёрся руками о столешницу, но даже так он всё равно возвышался над Розой на добрую голову. Невольно отзеркалив её позу, мужчина не сводил хмурого взгляда с подопечной. Он был стар, но ни своей формы, ни своего волевого характера не потерял. Редфилд слишком много видел за свою жизнь, слишком многих потерял и слишком многих убил, чтобы испугаться молодой девушки. Другие боялись, да. Но не Крис. Он имел дела с тварями, пострашнее недовольного подростка.       — Но мы не можем рисковать, — твёрдо сказал он, выдерживая полыхающий взгляд. — Я бы мог выпустить его под свою ответственность, но это не значит, что на вас не откроют охоту другие подразделения или сторонники биотерроризма. Ты это прекрасно знаешь, Розмари. Ты сама оказывалась в такой ситуации.       — Я буду не одна. И он будет не один. Я прослежу за всем, — снова предприняла попытку уговорить его девушка, но она и сама понимала, что фальшивит.       Крис покачал головой. Роза потупила взгляд, ресницы быстро затрепетали, смаргивая слёзы. Белёсые разводы спрятались обратно под кожу. Она сжала ладони в кулаки, царапнув столешницу ногтями, раздражённо сбросила папку со своими документами со стола, а после резко развернулась и вылетела за дверь, не забыв на последок хлопнуть ею. Крис молча проследил взглядом за медленно опускающимися на пол листами, потёр переносицу и опустился обратно в кресло.       В коридоре у изолятора к нему подлетели недовольные учёные, сразу же начавшие голосить наперебой. Из повторяющихся реплик Крис таки смог понять главное - Розмари ворвалась в смотровую комнату, соседствующую с камерой содержания, выгнала наблюдавших за проведением эксперимента учёных и заперлась там с матерью. Он сказал, что разберётся. У двери Редфилд открыл замок своей ключ-карточкой высшего доступа, оставил недовольных деятелей науки в коридоре и зашёл внутрь. Роза с Мией сидели за креслами, предназначенными для наблюдателей, открыв при этом внутреннюю связь и спокойно разговаривая с запертым Итаном.       Тот стоял вплотную к стеклу, держал на нём руки и улыбался, смотря на пару по эту сторону. Очевидно, Редфилд прервал добрый семейный разговор, потому как с его появлением атмосфера из непринуждённой тут же стала враждебной. Роза зыркнула на него хмурым взглядом из-под лобья и показательно отвернулась. Мия поднялась, встала рядом с дочерью, положила одну руку ей на плечо, так же недовольно смотря на мужчину. Итан повернул голову в его сторону, внимательно оглядывая его с той стороны.       Крис тяжело вздохнул, дошёл до двери в камеру содержания и молча приложил ключ-карточку к замку под удивлённые взгляды троицы. Тот пиликнул, считывая информацию и уровень допуска, и створка отъехала в сторону, выпуская Уинтерса на свободу. Тот неспеша вышел, позволяя осмотреть себя. В серых штанах и такой же тунике, в простых медицинских тапочках, мужчина совсем не походил на опасное биооружие. Мимо Криса тут же пролетели Мия с Розой, крепко обнимая Итана и едва не валя его с ног. Уинтерс устоял, прижал обеих к себе.       Крис увидел, как проступает плесень; у Итана - чёрная, захватывающая верхнюю половину лица, а у Розы - белая, поднимающаяся по рукам и шее. При нём всегда было табельное оружие, но рука даже не дёрнулась в сторону пистолета. Он видел, как отец и дочь переглядываются, вспомнил погибший образец мегамицелия в закрытой лаборатории. Вспомнил так же и всезнающий взгляд Розы в их первую встречу после того инцидента. Соотнёс то, что видел тогда, с допросом Итана, с его рассказом про мысли и воспоминания в мире плесени, где хранятся личности и сознания погибших. Но ничего не сказал, хотя и понял, что Роза была причастна к смерти образца мегамицелия.       — Итан, Итан! — Мия жалась к мужу, вытирая слёзы о его тунику, а Итан только улыбался, поглаживая её по плечу.       — Я не дам вам больше недели, — прервал идиллию Крис, заставив всех Уинтерсов посмотреть на себя. — Как и полную конфиденциальность и безопасность обещать не могу.       Роза благодарно кивнула ему, крепко сжимая руку отца. На секунду черные и белые прожилки плесени одновременно запульсировали, а после поспешили спрятаться вглубь своих носителей.       Крис в очередной раз подумал, что принял неверное решение. Он следил, как машина с Уинтерсами покидает парковку, стараясь не обращать внимание на недовольные взгляды учёных и военных, уже представлял, как ему проедают голову звонками высшего начальства, как его отчитывают, обвиняют в государственной измене и приговаривают к трибуналу.       — Крис... — Пёс неуверенно окликнул бывшего командира, но тот прервал его жестом.       — На машине стоит маячок. Следите.       А после Редфилд развернулся и направился в свой кабинет, разговаривать с вышестоящими лицами и, наконец, принять таблетку от головы.

***

      Снять домик в сельской глуши оказалось не трудно, особенно с нынешними связями Мии. Небольшой, аккуратный, словно бы кукольный двухэтажный дом с ухоженным участком был в их распоряжении на ближайший месяц. Лето, лес за забором, речка недалеко, тишина и свежий воздух - пожалуй, то, что нужно для воссоединения семьи. Посовещавшись, Уинтерсы решили, что надолго бронировать дом не было смысла. У них была всего неделя спокойной жизни, обещанная Крисом, а после спецслужбы и всякого рода террористические организации начнут их искать. Они специально уехали как можно дальше от населённых пунктов, чтобы больше никто не пострадал, если начнётся пальба.       За продуктами ездить было далеко, это правда, но большой холодильник и камеры хранения в кладовке позволяли закупиться едой на много дней вперёд и ни о чём не переживать. В магазин ездили Роза с Мией: было решено, что Итану пока опасно разгуливать по улицам, вдруг кто его увидит и узнает? Потому глава семейства отсиживался дома, пока жена и дочь не вернутся. Он почти всё время читал новости, узнавал о событиях, которые произошли в мире, пока его не было.       А потом, после очередного выезда за продуктами, Мия привезла несколько альбомов: старые, где они вдвоём с Итаном и иногда с их друзьями отдыхают на вылазках, ходят в парки и рестораны, и новые, где прослеживалась жизнь маленькой Розы. Они сидели в гостиной, - Итан посередине, Мия и Роза по бокам, - и листали детский альбом с маленькой девочкой.       — Вот это первый день в школе, — сказала Мия, показывая на фото.       На нём Розмари была низкой девочкой в розовом платье, с двумя задорными хвостиками и с красивым рюкзачком в руках. Она гордо держала его перед собой и улыбалась в камеру. Её глаза горели незамутнённым, детским восторгом от предстоящего дня. Итан растянул губы в грустной улыбке: он и без слов Мии знал, какого пришлось его дочери в школе. Эвелина так злорадствовала, что весь стратум дрожал от её насмешек. Злобные крики детей, издевающихся над странностями Розы вновь зазвучали в его ушах.       Итан глянул на дочь. Розмари, казалось, давно отпустила события тех дней, спокойно смотрела на фотографию. Даже если не до конца простив своих одноклассников, но явно перестав так переживать из-за своего дара, особенно после их путешествия в мире мегамицелия. Он невольно сравнил девочку с фотографии с тем образом, что предстал перед ним, и гордость расплылась по его венам. Итан взял Розу за руку, крепко сжал, заставив девушку посмотреть на себя. Она улыбнулась ему, радуясь, что отец рядом с ней, придвинулась ближе и положила голову на тёплое плечо, обнимая его предплечье руками.       Вечером того же дня они распили две бутылки вина, после чего разошлись по комнатам. Роза уснула практически сразу же: алкоголь она не употребляла вообще и два бокала стали для неё неожиданным испытанием. От красного сладкого её быстро унесло в дрёму ещё на диване в гостиной, а после того, как Итан отнёс её в спальню, она отключилась, едва её голова дотронулась до подушки. Мужчина ещё какое-то время сидел около неё на краю кровати, не до конца веря в то, что он вновь жив и всё происходящее - не обман воображения.       Пришедшая за ним Мия развеяла все сомнения поцелуем. Он не мог оторваться от неё всю дорогу до их комнаты, на ходу раздевал жену, бросая одежду прямо на пол. Мия негромко смеялась, цеплялась за него руками и лезла целоваться. Уже на постели она на миг смутилась - за шестнадцать лет она стала совсем взрослой женщиной, с первыми седыми волосками на голове, тонкой едва видной сеточкой морщин у глаз и лишней складкой на животе. Но Итан никаких изменений в ней не видел, покрывал поцелуями всё её тело и не переставал твердить, как она прекрасна. Мия жалась к нему, в ответ скользя губами по его лицу и шее и обнимая мужа за широкие плечи.       На утро Роза страдала от лёгкого головокружения, а Итан и Мия счастливо обнимались, стоя у плиты и следя, чтобы их завтрак не сгорел.       И всё у них, несмотря на прожитый ужас, было хорошо.