Тактический гений

— Добро пожаловать, коммандер! — сказал бармен. — Как обычно? Я перевел взгляд на его собеседника, грузно навалившегося на стойку. Это был высокий, начинающий седеть мужчина старше сорока с уже оформившимся брюшком, но еще не утративший военной выправки. Выразительное обветренное лицо мало изменилось за три года с того момента, как впервые появилось в ленте новостей, и мне не составило труда узнать его. Память на лица у меня безупречная, а здесь к тому же совершенно особый случай. Найти его оказалось совсем несложно. — Один Теннеси, — буркнул мужчина в ответ и не глядя протянул руку, в которую бармен тут же сунул стакан с подвижной темно-янтарной жидкостью. Дождавшись своей очереди, я взял полкружки Миллера и неторопливо побрел к столику в углу, куда удалился предмет моего интереса. Вообще-то у меня не было намерений напиться: к спиртному у меня отношение скорей негативное. Босс тоже уверял, что алкоголь снижает остроту восприятия, а для людей моей профессии восприятие — чертовски важная штука. Важней даже интеллекта и памяти. Что толку с твоей соображаловки, если ты прохлопал все самое главное? Но еще важнее — умение разговорить собеседника, и для этого иногда приходится заложить за воротник. — Журналист? Блогер? — не удостоив меня взглядом, спросил он, когда я, изображая отсутствие интереса, подобрался ближе. Я неплохо разбираюсь в людях: это еще одно профессиональное требование. Иногда строить из себя «просто прохожего» — хорошая идея. Но только не здесь. Параноиков я вижу за версту: эта братия всегда придерживается наименее вероятной гипотезы. Грохнув кружкой, я плюхнулся на стул напротив и сказал: — Вас не проведешь, мистер… — Сандерс. Сет Сандерс. Но ты и так отлично знаешь, приятель. И давай без формальностей, лады? — Конечно, — просто ответил я. — Пришел смотреть, как я тут надираюсь, а? Позубоскалить в своем вшивом бложике на тему опустившегося психа? Так давай. Возьмешь мне еще выпивки — могу и на столе сплясать, чтобы картинку тебе сделать. Мне теперь все пофиг. Пусть эта долбаная цивилизация сгорит — я вдоволь пролил за нее крови. — Слушай, Сет, — осторожно начал я, — я тут услышал, что мужик за стойкой назвал тебя коммандером. Это псевдоним или я чего-то не знаю? — Да все ты знаешь, парень. Сет Сандерс, коммандер X-COM. Можно подумать, ты не видел всех этих публикаций. — Без подробностей. Но про твой X-COM наслышан. И, скажу правду, я не по собственной инициативе сюда пришел. Толика честности иногда не помешает. Он громко икнул, отодвинул стакан и окинул меня презрительным взглядом. — Тебя как звать-то, блогер? — спросил он. — Хэнк вообще-то. А насчет X-COM… Что это такое на самом деле? — Продолжаешь дурочка строить, Хэнк? Ладно, дело твое. X-COM — чертовски крутая организация. Ну, в теории. А на практике нас круто обломали — те самые ребята, которые были у нас под защитой. — В каком это смысле? — В буквальном. Для них будто ничего и не было. Не было вторжения, атаки на Манхэттен и разрушения статуи Свободы. Криссалиды не сожрали пять тысяч человек на побережье Ньюфаундленда. Не было ни массовой резни в Беллингтоне, ни бомбардировки Токио, ни похищений в Ухани. Их долбанный транспортник не рухнул в центре Москвы. Представляешь, парень? Ни-че-го не было! Так что я пас. Я даже отшатнулся от его гневной речи. А вдруг он захмелел достаточно, чтобы свернуть мне челюсть? Вон какие кулаки, каждый — немногим меньше кружки, из которой я до сих пор не сделал ни глотка. — Разве можно скрыть факт войны? — невинно поинтересовался я. Он расхохотался громким пьяным смехом, довольно хрюкнул и поднял указательный палец, нацелив его мне в лицо. — В точку, парень! — провозгласил Сет. — Мы все тоже думали, что это немыслимо. А оказалось, что для большей части населения не имеет никакого значения, что происходит на самом деле. Значение имеет картинка, которую покажут на экране. Да что там население… Даже прямым свидетелям плевать на правду, если им доходчиво объяснить, что на самом деле они видели. Чего это ты бровку поднял, а? Хочешь сказать, не ваша журналистская братия сделала мир таким? — Признаться, я еще не встречал… — замялся я. — Так я тебе сейчас расскажу.

***

В роли старшего советника Международной кризисной группы Сет Сандерс не впервые присутствовал на заседании такого уровня. Он не испытывал никакого пиетета: Генеральная ассамблея ООН — по большей части просто место сбора болтунов, и занимаются они там своим любимым делом — чешут языками. Беда в том, что их решения все еще имеют силу и вес в нынешнем мире. Хорошая новость в том, что его, Сандерса, экспертные оценки были в силах повлиять на тех, кто принимает решения. Получалось не всегда. Порой не так, как он надеялся. Но все-таки это был шанс, а Сандерс не упускал шансов. Собравшиеся пришли задолго до начала заседания, и он не мог припомнить, чтобы когда-либо этот зал был заполнен до такой степени. Не меньше полутора тысяч — и это не считая прессы, которая перегрызлась за право присутствовать еще неделей раньше. Сандерса это не удивляло: в конце концов, не на каждом заседании присутствует хренов сектоид. Конвой официального представителя пришельцев остался за дверьми. Пустая формальность — Сандерсу ли не знать об этом? Сектоиду даже не понадобится звать их вслух: хватит ментального приказа, и взвод мутонов с тяжелыми плазменными винтовками превратит здание Генеральной ассамблеи в гигантский склеп. Он видел записи с камер наблюдения в Беллингтоне и знал, как это бывает. Сандерс прослушал официальное начало заседания: он не отрывал пристального взгляда от пришельца, без движения сидевшего за специально спроектированным для него столом. Выделенное сектоиду место располагалось на возвышении, чтобы почетный гость не чувствовал себя униженным из-за своего невеликого роста. Сандерс смотрел в черные немигающие глаза и не мог даже представить, в чью светлую голову вообще могла прийти подобная идея. Мышление сектоида понять непросто, но в нем уж точно нет такой категории, как униженность. Сектоиды — рабы от рождения, генетически детерминированные и безропотные. Рабы, управляющие другими рабами. Массивный череп сектоида, обтянутый серой, без единой морщинки, кожей, качнулся к микрофону, и динамики отозвались скрежетом, тут же перебитым автоматическим переводом: — Дорогие друзья с планеты Земля! Будучи скромным представителем Объединения мыслящих, я приветствую вас и благодарю за гостеприимство. Члены миссии Оумуамуа, как ее назвали ваши почтенные исследователи, чувствуют себя как дома на вашей прекрасной планете и выражают надежду на дальнейшее развитие плодотворного сотрудничества наших цивилизаций, а также, при обоюдном желании, на включение Земли в состав Объединения. В то же время не могу обойти вниманием ряд вызывающих обеспокоенность трагических инцидентов, имевших место в период нашего пребывания… Что-что, а уж тяжеловесный канцелярский стиль официальных речей пришельцы освоили в совершенстве. Сандерс не считал это какой-то заслугой: ритуальный язык земных дипломатов и задолго до появления пришельцев, еще в его бытность капитаном ВВС, казался ему на редкость тупым изобретением, призванным лишь скрывать смысл сказанного. — …В их подготовке и реализации, несомненно, принимала участие земная экстремистская организация неофашистского толка, известная под названием X-COM и ведомая идеями видового расизма, — продолжал сектоид. — Предвосхищая возможные вопросы, сразу заверю, что руководство миссии Оумуамуа не возлагает вину за эти злодеяния на официальные власти Земли, несмотря на обилие циркулирующих в обществе слухов о том, что правительства ряда государств напрямую финансируют деятельность организации, координируют их террористические акты и сотрудничают с ней как в военной, так и в научно-технологической сферах. Мы все надеемся, что вооруженные силы государств Земли смогут в кратчайшие сроки прекратить деятельность названной организации, а все виновные понесут заслуженное наказание. Сандерс скрипнул зубами. Чертов сектоид пошел с козырей, де факто задав планку обсуждения. Теперь львиная доля заседания будет посвящена не ответственности пришельцев, а связям официальных властей с X-COM. Он сделал глубокий вдох и с силой вдавил кнопку, требуя слова. Не факт, что ему его предоставят: оставаясь в статусе наблюдателя, он вообще мало на что мог тут рассчитывать, тем более — против псионика. Но попытка — не пытка. К его удивлению, слово ему предоставили немедленно. Свет в зале замерцал, когда сектоид поднял на него пустой взгляд огромных глаз. Пытается оказать давление? Не на того напал. — Я выражаю протест, — быстро сказал Сандерс, наклонившись к мирофону. — Господин представитель Объединения! Вы, несомненно, видели множество видеозаписей из Беллингтона, на которых зафиксированы действия членов миссии Оумуамуа, истребляющих мирное население… — Это не так, господин Сет Сандерс, — ровно отозвался сектоид. — В действительности немногие из членов миссии были вынуждены применить оружие в рамках законной самозащиты, когда подверглись массированному нападению… — Женщин и стариков? — перебил его Сандерс. — Сожалею, но большинство членов миссии недостаточно хорошо осведомлены о фенотипических признаках пола и возраста у представителей вашего биологического вида. Мы также допускаем, что во время этого вызывающего наше искреннее сожаление инцидента, имела место трагическая гибель непричастных лиц, которых агенты X-COM использовали в качестве живого щита. Нам не хочется думать плохо о землянах, но вынужден напомнить, что тактика X-COM с самого начала подразумевала боевые столкновения в густо населенных районах, таких как город Токио… — Который подвергся массированному обстрелу вашего линкора! Шесть тысяч погибших и пятнадцать тысяч тяжело раненых — как вы это объясните, господин официальный представитель? — выплюнул Сандерс, уже не сдерживая эмоций. Лицо представителя Японии оставалось спокойным, но по его взгляду Сандерс понял, что как минимум один союзник в этом зале у него есть. — Я осведомлен об этом инциденте, — как ни в чем не бывало заявил сектоид. — в котором имело место трагическое недоразумение. Наш мирный исследовательский корабль подвергся ракетной атаке, едва войдя в атмосферу. В результате сработала автоматическая система отражения агрессии, и ракетная установка, размещенная террористами в городской черте, была уничтожена. К сожалению, был также причинен и небольшой сопутствующий ущерб, который миссия обязательно возместит в ближайшее… — Небольшой?! — Вы должны понимать, господин Сандерс, что, будь у экипажа злые намерения, город был бы разрушен до основания. В то же время мы не можем оставлять свои корабли вообще без защиты. Мы все помним, как в результате атаки истребителей X-COM над территорией Российской Федерации наш транспортный корабль потерпел крушение в центре другого большого города — Москвы. В результате погибло гораздо больше ни в чем не повинных землян, включая президента и полный состав правительства этой замечательной страны. Больше того, по нашим данным, выжившие в последовавшем наземном бою члены экипажа были захвачены в плен агентами X-COM, после чего подверглись инвазивному лабораторному исследованию, которое привело к их смерти. Такого рода действия содержат все признаки военных преступлений и напрямую нарушают Вторую и Третью женевские конвенции. — Которые на вас не распространяются. И вы, господин официальный представитель, забыли упомянуть, что большинство погибших в Москве — жертвы ваших криссалидов. Как и в том поселении на Ньюфаундленде. Как и… — Господин Сандерс, мы не можем нести ответственность за нападение на наш корабль, перевозивший опасных существ. Думаю, официальный представитель Российской Федерации полностью согласится с этим вердиктом. Сандерс перевел взгляд на круглое, одутловатое лицо российского представителя, который даже не делал попытки утереть капли пота, обильно сбегавшие по красной лысине. В остановившемся взгляде дипломата застыл страх, и не нужно было иметь псионические способности, чтобы догадаться, под чьим давлением сейчас находится его разум. Сандерс снова наклонился к микрофону, но в этот момент индикатор погас, и в динамиках послышался умиротворяющий голос Председателя, возвещающего, что слово предоставляется официальному правителю Соединенных Штатов.

***

— Подожди-ка, Сет, — прервал я рассказ. — Ты хочешь сказать, что на стороне Земли войну вела единственная организация? Но это абсурд! Где были земные армии? Сандерс поморщился и отхлебнул из стакана. — Да нигде. Продолжали, как ни в чем не бывало, стоять на страже мира от воображаемой угрозы со стороны очередных голодранцев. Пришельцы не объявляли нам войну, они просто делали, что хотели. — Но почему сама Земля не вступила в войну? — А ты не очень сообразителен, Хэнк, верно? — усмехнулся он. — Потому что боялись, вот почему. — Но ведь де факто… — Слушай, вот не смеши меня, де факто. Я гляжу, ты вырос в приличной семье, а? Холеное личико, ни одного шрама. И, наверное, в подростковом возрасте тебе доводилось забрести в не самый благополучный райончик. В Нью-Йорке таких полно, сам знаешь. Было же такое, я прав? — Ну… да, — проговорил я, копаясь в памяти. — Вот и смотри. Обступила тебя компания крепких ребят с горящими от азарта глазами. А тебе бежать-то и некуда, позади тебя — стена дома. И вот один вытаскивает у тебя из кармана мобильник — «просто посмотреть». А другой сбивает тебя с ног — «ой, извини, я начаянно». И тебе отлично известно, чего они хотят и чем все закончится. Ты знаешь, что в любом случае уйдешь домой грязный, избитый, без денег и мобилы, но все равно не пытаешься дать сдачи. Почему? Потому что боишься, что так будет только хуже. Что на каждую твою попытку врезать в ответ тебя будут минуту пинать по ребрам ногами. Верно? Вот то-то же. А потом такие как ты вырастают, избираются в правительство и всю жизнь только и делают, что трясутся от слова «эскалация». — Да, но приглашать врага на заседание Генеральной ассамблеи… Он снова хохотнул и отодвинул опустевший стакан. — Это я еще не рассказал самое худшее, приятель. По результатам того заседания пришельцы получили постоянное членство в ООН. Я хмыкнул и покачал головой. — Вот потому, Сет, тебе никто и не верил, — сказал я. — Такого просто не могло случиться. — Если бы. А потом страны, финансировавшие X-COM, стали одна за другой выходить из проекта. И чаще всего обходилось безо всякого псионического контроля. Хватало страха и постоянных обещаний пришельцев поделиться передовыми технологиями. Кончилось тем, что нас попросту предали. Сдали с потрохами на съедение. Произошло это в день, объявленный ООН Днем инопланетной культуры. Доволен, Хэнк? Или еще по одной? Мне хотелось услышать продолжение, и вскоре перед Сандерсом стоял еще один стакан с его огненной жижей. — Во всем, что ты рассказываешь, Сет, — задушевно начал я, — есть одна беда. Насколько я знаю, ничего такого не происходило. Я никогда не слышал о вторжении пришельцев, ничего не знаю ни о каких сектоидах, и уверяю тебя, статуя Свободы была на своем законном месте еще полчаса назад. У тебя есть объяснение этому? — А как же, есть, — с готовностью кивнул он. — Только оно тебе не понравится. Ты ведь до сих пор не спросил, каким чудесным образом единственной военизированной организации удавалось сражаться там, где пасовали целые государства с их армиями. Хочешь знать ответ?

***

Залп лазерных винтовок — оглушающий и ослепляющий. Сощурившись от жгучего света, озарившего каждый уголок просторного командного центра, коммандер Сандерс едва разглядел контур левитирующего диска у входа в грузовую шахту. Опыт войны в Ираке, будь она неладна, пошел впрок: не задумываясь, он нырнул за стальное ограждение и вскинул оружие, пытаясь прицелиться в парящую металлическую дрянь. Кибердиск на мгновение застыл и немедленно ощетинился частоколом плазменных орудий. Сандерс выстрелил. — Сэр, немедленно уходите! — рявнул в ухо Брэдфорд. — Они уже в машинном отделе! Сгусток плазмы ударил в стену рядом, обрушив на них брызги расплавленного песчаника. Брэдфорд отскочил и зарычал от боли: на его правой щеке алел свежий ожог. — Некуда уходить, — сказал Сандерс и снова нажал спусковой крючок. Массивный лазерный пистолет в его руке за секунду стал горячим, отправляя мегаджоули лучистой энергии в разверстое чрево кибердиска. Зашипела система охлаждения, жар схлынул и рукоять пистолета перестала жечь ладонь. Кибердиск развернулся в его сторону, орудия полыхнули плазмой. Под ноги упало тело молодого лейтенанта из технической группы: бронежилет разворочен, обугленные лохмотья формы — в пятнах запекшейся крови. Над головами просвистел реактивный снаряд, и кибердиск утонул в завихрениях пламени. Покореженный дрон из его свиты, бешено вращаясь, ударился о стену и, оставив выщербину, рухнул вниз. Брэдфорд опустил лазерную винтовку и шумно выдохнул. — А теперь идите, коммандер, — уже спокойным голосом сказал он, — пока не прибыло подкрепление. Вторая резервная шахта свободна. — База… — К черту базу. Вы важнее. Вы можете построить хоть десять баз, если останетесь в живых. — Брэдфорд, я прежде всего солдат. — Простите, сэр, но вы прежде всего — оружие. Идите. Я прикрою… Взрыва, который разнес ограждение, Сандерс не услышал. Вспышка, резкая боль в ушах и звенящая тишина. Залитый кровью Брэдфорд у его ног, кусок металла торчит из его грудной клетки. Темный силуэт заслонил чудом уцелевшую люминесцентную лампу. Чертов мутон опустил плазменную винтовку и с рыком кинулся навстречу, вытянув мясистые пальцы… Сандерс судорожно дернулся и наваждение схлынуло. Сердце лихорадочно колотилось, как всегда после видения. Брэдфорд орал ему в ухо, что нельзя медлить. Не говоря ни слова, Сандерс схватил его за лямку бронежилета и потащил за собой в направлении резервной шахты. — Коммандер… — запротестовал тот было. — Сейчас тут будет десант мутонов, — сказал Сандерс. — Не удержим. Объявляйте всеобщую эвакуацию. Брэдфорд покосился на него, коротко кивнул и поднял к губам рацию. Он давно в курсе, что позволяло им побеждать против технологически превосходящего противника все это время. Если коммандер говорит о том, что скоро произойдет, значит так и будет.

***

— Я правильно понял? — перебил я его. — Ты говоришь, что можешь видеть будущее? Он ответил насмешливым взглядом, поцеживая виски, потом мотнул головой и сказал: — В некотором роде. Я вижу ближайшие катастрофы. Свою смерть, например. Чаще — смерть своих людей. Словом, что-то очень хреновое, что произойдет скоро. Свет в баре замерцал и на секунду погас. Сандерс хитро подмигнул мне и расплылся в улыбке, знатно отдававшей безумием. По полу пронеслась мгновенная вибрация, от которой свело зубы. — И ты… можешь это мне продемонстрировать? — нерешительно спросил я. — Ну, если ты попробуешь меня прикончить, я увижу это заранее, — сказал он и сделал мощный глоток, опустошивший половину стакана. — Наверное. Но если просто сделаешь вид — не сработает. Ограничишься тем, что сломаешь мне нос — тоже не сработает. Только настоящая катастрофа, приятель, никак не меньше. И нет, я не знаю, как это объяснить. Скорей всего, я тоже псионик — на свой лад. Того, что он сказал, было достаточно. Но я все еще не получил ответа на главный вопрос. — Ладно, Сет, — сказал я. — Допустим. Но ты пока так и не рассказал, каким образом мир ухитрился не заметить твоей войны с пришельцами. — Ошибаешься, парень. Мир ее заметил, — усмехнулся он. — Еще как заметил.

***

Силы были неравны — и это еще мягко сказано. Их буквально смели. Первый рубеж обороны был уничтожен за считанные секунды, после чего любое сопротивление было лишь актом отчаяния. Пришельцы отлично подготовились, а когда Сандерс смог увидеть, что надвигается, уже не осталось времени, чтобы предотвратить катастрофу. Над головой что-то грохнуло, и туннель погрузился в темноту. Через секунду под потолком загорелись красные лампы аварийного освещения. За спиной в наступившей мертвой тишине послышалось быстрое дыхание с присвистом. Дохляки. Тщедушные, но смертоносные, когда их много. Брэдфорд тоже услышал: не прекращая бега, он развернулся всем корпусом, и туннель озарился вспышками лазерной винтовки. Сандерс бежал, не оборачиваясь, но предсмертный хрип и звук упавшего тела говорили сами за себя. — Быстрее, сэр! Брэдфорд подтолкнул его в спину и, уже не оборачиваясь, снова выстрелил. Раскрытые двери лифта были в нескольких шагах. Не замечая опустившейся тишины, Сандерс забежал в лифт первым и только тогда обернулся. Брэдфорд, покачиваясь, стоял в паре футов от двери. Винтовка в его безвольно повисшей руке смотрела в пол. В конце полутемного коридора парил эфириал. — Брэдфорд! — гаркнул Сандерс и попытался втащить офицера в лифт. Тот развернулся, поднял мутный взгляд широко раскрытых глаз и, не говоря ни слова, ударил Сандерса прикладом в лицо. Что-то хрустнуло, перед глазами полыхнуло красным. Выронив пистолет, коммандер повалился на пол — резонирующий где-то на грани с инфразвуком. Немногие из оперативников, которым посчастливилось увидеть эфириала вблизи и выжить, рассказывали о том же самом — и волнах вибрации, проносящихся про окружающим предметам в присутствии этого псионического кошмара. Сандерс сплюнул кровью и поднял голову, встретившись взглядом с врагом… Видение схлынуло. — Быстрее, сэр! — вновь услышал он. Брэдфорд попытался подтолкнуть его, но Сандерс перехватил руку офицера и крикнул: — Не задерживаться! Немедленно в лифт! — Сэр… — Это приказ, офицер Брэдфорд! Пол под ним завибрировал. Эфириал. Брэдфорд вбежал в лифт и обернулся, вскидывая винтовку. Коммандер вбежал следом и наотмашь ударил по кнопке. Еще до того, как створки сомкнулись, Сандерс успел увидеть взгляд офицера — мутный, бессмысленный, несфокусированный. Не меняя выражения лица, Брэдфорд поднял руку и с силой толкнул его в грудь. Двери закрылись перед носом, и двигатели взвыли, унося Брэдфорда к спасительной поверхности. Сандерс напрягся, ожидая смертельной атаки, но ее не последовало. Ни потоков плазмы, ни одуряющей волны псионического удара — ничего. Коммандер медленно обернулся. Эфириал внимательно смотрел на него, паря в нескольких дюймах над полом. Конечно, его глаз не было видно, но впечатление было именно таким. Эфириал знал. Сандерса бросило в жар. Только что под носом у врага он применил свою способность к предвидению, и проклятый эфириал каким-то образом понял это. Вот почему он не стал атаковать: чтобы Сандерс не применил это снова. Время шло, и горизонт предвидения стремительно приближался. Еще минута-другая, и пришелец спокойно сможет его убить — что толку видеть будущее, если, вернувшись, он обнаружит себя все тем же истуканом под носом у врага? Сандерс выхватил пистолет и выстрелил. Эфириал молниеносно выставил псионический щит, и луч рассеялся в его мерцающей оболочке. Еще один выстрел — с тем же результатом. Видит ли он сквозь собственный щит? Сандерс выстрелил в третий раз, уже с трудом удерживая раскаленную рукоять лазерного пистолета и, не дожидаясь исчезновения щита, левой рукой швырнул гранату под ноги эфириалу. Щит рассеялся, и в этот момент граната взорвалась. Сандерса отбросило, и эфириал с громким стрекотом ударился о стену, источая капли светящейся вязкой жижи. Коммандер подскочил и поднял пистолет, целясь в уродливую голову твари… Что-то с силой ударило его в бок, и он кубарем покатился по залитому солнцем асфальту под пронзительный визг тормозов. Помятая дверца Приуса распахнулась, и наружу выскочила темнокожая девица в шортах. — Идиот! — завопила она. — Откуда ты, мать твою, взялся? Сандерс с трудом поднялся на ноги. Ребра слева хрустнули так, что, наверное, услышала даже она. — Ты живой вообще? — спросила она уже другим тоном. — Вот же черт…

***

Голова шла кругом. — Ты вконец меня запутал, Сет, — сказал я. — Значит, ты хочешь сказать, все все это было лишь видением? Ты пробыл в грезах больше года, переходя дорогу? — Похоже на то. Или нет. Может быть, никакие это не видения. Может, я на самом деле возвращаюсь в прошлое из смертельного для меня будущего. Обычно это от силы несколько минут, но в этот раз оказалось намного, намного дольше. Может быть, из-за того, что рядом был подыхающий эфириал. Мы почти ничего не знаем об их способностях, но это сущие дьяволы во плоти. — Однако, прошло три года, а вторжение так не состоялось. Уж прости меня, Сет, но ты не думаешь, что все это было… ну, что-то вроде галлюцинации? — Тебе решать. Можешь считать меня психом, как все прочие. Я все равно тебе все рассказал, да и выпивка закончилась, — равнодушно отозвался он, демонстрируя пустой стакан. — Хочешь тут сидеть дальше — дело твое, но лично я намерен посетить отхожее место. Да, кстати… Я сейчас не в форме, но через пару дней — почему нет? Захочешь тиснуть в бложике захватывающие истории про битвы с пришельцами — обращайся. И не забудь купить выпивки, приятель! Пошатываясь, Сет Сандерс выбрался из-за стола, сунул мне пластиковую визитку и скрылся за дверью туалета. Проводив его взглядом, я выждал еще минутку, а потом неторопливо покинул бар. На сверкавшей белым пластиком карточке в моих руках чернела крупная надпись: «Сет Сандерс, коммандер X-COM». Чуть ниже буквами помельче был записан адрес почты, номер телефона и логины для пары мессенджеров. Никакого домашнего адреса. Я пожал плечами и запихал визитку в нагрудный карман пиджака. Услышанное заставило задуматься. Человек, способный откатить назад любую краткосрочную катастрофу, со стороны воспринимается гением тактики. Если же его откат на длинную дистанцию — не случайность, а проявившаяся в критической ситуации способность, то стратегия против него тоже бессильна. Босс не обрадуется этим новостям, конечно. С другой стороны, некогда грозный противник, похоже, утратил всякую волю к победе и теперь топит свой бесценный дар в алкоголе. Еще немного, и он вряд ли сможет сделать хоть что-то. Я хмыкнул и, покачав головой, направился к парковке.

***

Офис располагался на семидесятом этаже. Я привычно миновал три поста охраны, на которых знавшие меня в лицо сотрудники проверили мои документы, обыскали, протащили через магнитный сканер и напоследок обработали каким-то вонючим аэрозолем, от которого еще минут пять слезятся глаза и першит в горле. Вибрацию пола и стен я стал ощущать еще этажей за двадцать, а свет в лифте замерцал. Гадкая работа. Однако с такой зарплатой — грех жаловаться, не говоря уже о гарантиях безопасности для меня и моей семьи. Безопасность — самая ценная валюта в непростом будущем, которое нас всех ожидает. С комком в горле и тяжело бухающим сердцем я миновал пустой коридор и сделал глубокий вдох перед дверью офиса. К ним невозможно привыкнуть. К сектоидам, мутонам, дохлякам, даже к этим кошмарным криссалидам, словно пришедшим из фильма «Чужие», — можно. Эфириалы — нечто совсем иное. Нечто за пределами человеческого мышления. Я давно оставил попытки понять их цели и ценности. Я просто делал свою работу. Сенсорная панель озарилась зеленым светом под моими пальцами. Дверь с тихим шелестом скользнула в стену, освобождая проход в комнату без окон, заполненную оборудованием. Я увидел его еще до того, как вошел внутрь — и поверьте, каждый шаг был пыткой. Как можно противостоять им? Как можно надеяться победить таких, как они? Холодные пальцы проникли в мой мозг, и я почти лишился сознания, пока мой разум кромсали, раскладывали на части и собирали вновь. — Мы предполагали, — услышал я резонирующий шепот внутри. — У нашего врага опасный дар. — Да, — простонал я. — Он видит будущее. Но он уже сломлен и больше не хочет сражаться… Ледяная хватка сжала мое сознание, выдавливая по каплям остатки жизни. Я распластался по стене, сотрясаясь всем телом, под тяжелым, как скала, взглядом эфириала. — Глупец, — донесся до меня голос эфириала. — Ничтожный примат. Видеть будущее — не дар. Все могут видеть будущее. Наш враг имеет то, чего лишен ты. Я не стал спрашивать, что имеет враг. Задавать вопросы эфириалу бессмысленно, и мне было безразлично, какие еще сверхспособности делали опасным коммандера Сандерса, кроме, быть может, способности надираться с утра. Я хотел жить и оттого молчал, пока бесплотные пальцы с температурой льда копались в моих внутренностях, раскладывая их перед взором пришельца, как на анатомическом стенде. Такова доля всех предателей, вы скажете? А я скажу, что такова доля всех живущих — кому повезет остаться в живых. Эфириал подплыл ближе, и давление на разум усилилось в разы. Кажется я захрипел и забился в конвульсиях, но не был в том уверен. Что-то темное скользнуло на большом экране за его спиной. — Сет Сандерс не сломлен, — сказал эфириал, и каждое его слово выворачивало меня наизнанку. — Мы не зря отложили полномасштабную операцию на несколько лет. Он не остановится. Он… Стена с рядом экранов разлетелась тысячами обломков, и по ушам болезненно ударил грохот взрыва. Вспыхнувший псионический щит эфириала уберег меня от осколков, и в огромном проломе позади пришельца я увидел застывший в воздухе самолет, поддерживаемый направленными вниз реактивными струями. Эфириал развернулся, вскидывая тонкие узловатые руки. Комната озарилась слепящей вспышкой, и пришельца швырнуло в стену рядом со мной. Псионический щит лопнул, болезненно ударив по сознанию предсмертной отдачей. В глазах у меня потемнело, и, лишившись сил, я мешком рухнул на пол. В неподвижном теле эфириала, казавшемся столь жалким, изломанным после смерти могущественного разума, зияла рваная дыра. По залитой его светящейся кровью стене сползали фрагменты внутренностей. Оглушенный и ослепленный, я тупо смотрел, как в пролом один за другим врываются вооруженные люди в экипировке. — Центр, мы внутри, — сказал один, вероятно, командир взвода. — Высший эфириал ликвидирован. Коллаборант жив… Так точно! В пролом скользнул еще один. В полном обмундировании Сет Сандерс совершенно не выглядел опустившимся пьяницей, и, едва встретившись с ним взглядом, я понял, насколько переоценивал свое знание людей. Он не был пьян. Его заросшее многодневной щетиной лицо светилось решительностью на грани с фанатизмом. И еще он не боялся — ни капли. — Мутоны в коридоре через полминуты, — бросил он своим людям, не оборачиваясь, а затем подошел ближе и склонился надо мной. Оружия у меня не было — к боссу с ним никого не пускают. И даже будь оно, в чем смысл? Меня прикончили бы раньше, чем я успел бы нажать на спусковой крючок. Сет Сандерс протянул руку и вытащил визитку из моего кармана. — Спасибо, что пронес сюда маяк, Хэнк, — сказал он. — Мы должны были удостовериться, что эта тварь здесь. Теперь можно заняться флотом вторжения, который сейчас на орбите Меркурия — там его тяжелей обнаружить. — Ты… специально привлек к себе внимание? — спросил я. — Чтобы они отправили кого-нибудь вроде меня? Сандерс только криво ухмыльнулся, но ничего не ответил. В коридоре послышался рев и шипение тяжелых лазерных винтовок. Отряд X-COM вступил в сражение с мутонами. — У тебя нет шансов, — сказал я. — Ты не представляешь, какие силы на их стороне. — Материнский корабль Оумуамуа уже покидает Солнечную систему, а их флот вторжения не бесконечен. Мы с ним покончим и успеем подготовиться ко второй волне, — спокойно ответил он и нахмурился, прислушиваясь к кому-то говорящему через систему связи. — Принял. Готовьте второй отряд, офицер Брэдфорд. — Ты просто не знаешь… — покачал я головой. — Их силы непреодолимы. Их звездолеты способны испепелить планету. Их войскам нет числа. В правительствах всех стран есть их агенты. Вы обречены, а теперь и я вместе с вами. Сет Сандерс улыбнулся, и в этой улыбке не было ни безумия, ни обреченности — только непрошибаемая, железобетонная уверенность. — У нас до хрена работы впереди, верно, Хэнк? — спросил он.