Последнее желание

Ариэн ушла утром, оставив после себя воспоминания о самой безумной и страстной ночи. Двигаться не хотелось и Феанарион полулежал расслабленный и немного счастливый, вспоминая детали прошедшей ночи. Ариэн была дерзкой и смелой, а Морифинвэ показывал все, на что был способен. После такого и на казнь идти не страшно. Милостивая Айну даже чашу с вином подала, прежде, чем уйти. — Даже жаль, что у нас нет больше времени, — сказала Ариэн. — Да, — ответил нолдо. Он хотел еще что-то сказать, но майэ закрыла ему рот поцелуем, а затем обернулась птицей и улетела. Но потом все впечатление испортил зашедший в покои… Арафинвэ. — Какого орка ты портишь мне настроение своей кислой физиономией? — подниматься и разговаривать нолдо особо не хотелось, поэтому нолдо так и остался в постели. — Я пришел сообщить тебе радостную новость! — воодушевленно сказал полудядя, — Я выпросил прощение и милость для рода моего старшего брата Феанаро. Его род не должен прерваться так бесславно, поэтому вас не казнят. Вы должны будете восстановить Альквалондэ и привести в мир детей. И тогда вы сможете жить в Тирионе… Сказанное моментально стряхнуло с Морифинвэ полудрему и воспоминания о проведенном времени. — Выйди и закрой двери с другой стороны, — прервал он его восторженную речь. Сперва эльда замешкался, но потом строго произнес: — Нет уж, выслушай меня до конца. — Ты портишь мне настроение. Я провел прекрасную ночь с огненной майэ и был готов расстаться с жизнью и уйти к отцу и братьям, твоя милость мне не нужна! — Но ты будешь жить! — искренне изумляясь речам племянника, произнес Арафинвэ. — Такая жизнь, которую ты описал, мне не нужна! Я лучше уйду пешком в Средиземье, чем еще раз увижу физиономию Ольвэ. И уж тем более я не стану восстанавливать ему дом! — прошипел Феанарион, готовый вскочить с постели и наброситься на Арафинвэ. — Тебя заставят, — произнес младший Финвион смущенно и виновато. Морифинвэ он всегда почему-то боялся, хотя и не общался с ним особо часто. — Пусть попробуют. — Морифинвэ, не упрямься, пожалуйста. Я сделал это ради вашего же блага! Карнистир боролся с желанием запустить в эту благостную физиономию что-нибудь потяжелей, но он лишь допил вино, встал с кровати и грохнул чашу на прикроватный столик, посмотрел на Финвиона и произнес мрачно: — Тебя. Никто. Не просил. Заступаться за меня. Какого орка ты сунулся не в свое дело, дубина? Арафинвэ отступил к двери, готовый спасаться бегством. — Я просил пощады ради своего брата и племянников, которых искренне любил! И ради оставшихся в живых последователей Феанаро! — Ты все сказал? — Куруфинвэ согласился с условиями. Он сейчас с Махтаном. И… — Пошел прочь, — перебил его Феанарион, — Ты испортил мне настроение.

***

      Обиженный в лучших чувствах Арафинвэ ушел. Карнистир прошелся по комнате, умылся, посидел с мрачным видом в кресле, а затем вернулся в постель и уснул от огорчения. Проснулся сын Феанаро от горячих женских поцелуев. Открыв глаза, он встретился с томным взглядом… Ильмарэ. — Какого… — но прислужница Варды закрыла ему рот рукой. — Я — самая красивая майэ, — жарко произнесла она. — Меня больше не хотят казнить, — убрав ее руку, ответил нолдо. — Тебя уже казнили. То, что тебе предписывают сделать, жизнью не назовешь, Феанарион. Так что наслаждайся ласками самой красивой майэ на свете.       Феанарион улыбнулся. Да, пожалуй, такое утешение его устраивало более чем. И, наверняка придаст ему сил для борьбы. Потому что земля, где он родился, рос и воспитывался, стала для него ловушкой. Больше нет отца, братьев и соратников. Он один против всех, кого когда-либо знал.