Неспокойная ночь

Ночь в доме Белогора в Санкт-Петербурге выдалась на удивление тихой. Однако Эстер лежала в своей постели и не могла заснуть уже который час. Фамильяр, свернувшись калачиком, делал вид, что спит. Хотя Эстер понимала: пока она в сознании, ему это не дано, и он просто позволяет ей побыть наедине со своими мыслями. Лихорадка уже отпустила Эстер после экспериментального зелья Ордена по подавлению сил, а вот переживания о своих откровениях с Вороном — нет. Она помнила его слова про собственное бессмертие и его желание быть с ней, пока она жива. Как и свои мысли на этот счёт. Всё её нутро тянулось к верховному ведьмаку. Она желала ещё раз оказаться в его успокаивающих объятиях. Почувствовать, как он приглаживает ей волосы в очередном приступе жара. Позволить себе украдкой залюбоваться им, как в тот раз, когда она проснулась и обнаружила, что он до сих пор рядом. А ещё Эстер хотела набраться смелости и поговорить обо всём, что случилось. Ведь днём после той мучительной ночи у неё не нашлось на это сил. Ворон, как истинный джентльмен, сам не заводил разговор. Так она хотела думать. Но в то же время её грызло сомнение: а, может быть, он передумал? Может, пожалел о словах, что сказал? Всё это сводило ведьму с ума. Ещё несколько раз перевернувшись с боку на бок, Эстер поняла, что сна ни в одном глазу, и решила спуститься вниз попить воды. Ведьма решила не надевать что-то поверх ночной сорочки. Уже глубокая ночь, в доме кроме неё и Ворона никого нет. А Верховный Ведьмак наверняка уже давно спит, поэтому её променад по дому в исподнем останется незамеченным. А если он всё же встретит её в таком виде, чего ей страшиться? Он переодевал её и видел уже больше, чем Эстер могла кому кому-либо позволить. И в глубине души ведьма хотела ещё раз увидеть тот его взгляд, когда он впервые коснулся её без перчаток. От подобной мысли её щёки зарделись, а по телу пробежала приятная волна дрожи. Они ещё даже не целовались в привычном понимании этого действия, и она до сих пор не видела его лица. Но от одного воспоминания про касание его пальцев к своей коже, в ней пробуждалось желание повторить подобный опыт. Фамильяр по-прежнему делал вид, что спит. Взглянув на него, Эстер усмехнулась. Он наверняка копит остроты, ведь слышит все её мысли. И ей придётся краснеть, когда он даст себе волю. А в том, что это случится рано или поздно, Эстер не сомневалась. Но была безгранично благодарна, что сейчас у неё есть минуты тишины. Ведьма добралась до кухни, наполнила стакан прохладной водой, сделала несколько больших глотков. Эти манипуляции не уняли её тревоги, но всё же стало немного легче. Вылив оставшуюся воду и убрав стакан на место, Эстер поднялась наверх в надежде, что, может, теперь ей удастся заснуть. Уже около двери своей спальни она услышала странный шум, словно что-то упало. Ведьма замерла, затаив дыхание. Неужели кто-то обошёл охранное заклинание и пробрался в дом? Если это так, то тот, кто это сделал, опасен. Она призвала свою магию, проверяя, не нарушена ли защита. Всё оказалось в порядке. Эстер нахмурила брови. Может, ей почудилось? Всё же она пережила похищение, вот воспаленный разум и сыграл с ней злую шутку под покровом ночи. Она уже потянулась к дверной ручке, как раздался протяжный мужской стон. «Ворон», — пронеслось в мыслях у Эстер. В следующее мгновение она уже бежала к его спальне. Проигнорировать охватившее её беспокойство за мужчину она не могла, хоть и не понимала, что будет делать, когда окажется около двери. Путь не был долгим, но сердце ведьмы сбилось с привычного ритма. Она попыталась усмирить учащенное дыхание и прислушаться к звукам вокруг. Стон из-за двери повторился. Она не ошиблась, с Вороном что-то не так. Несколько секунд Эстер сомневалась, застыв с протянутой к ручке двери рукой. Может ли она войти? Не сочтёт ли такое её поведение Верховный Ведьмак недопустимым? Может быть, он там вообще не один, и она нарушит его личные границы? Третий стон, стал для Эстер последней каплей. Корить за содеянное она будет себя потом, а сейчас ей нужно убедиться, что с Вороном всё в порядке. Она дернула ручку двери и смело шагнула в чужую спальню. Картина, что открылась её взору, заставила сердце сжаться до боли. Ворон метался по кровати, явно охваченный кошмаром, от которого все никак не мог проснуться. Она не знала, что ему снилось, не видела эмоций на лице за маской, но уловила дрожь его тела и услышала тихий умоляющий шёпот на незнакомом языке. Что бы ни было в кошмаре, это мучило Ворона. Эстер, отбросив оцепенение и робость, бросилась к нему и принялась трясти, призывая проснуться. Прошло около минуты, попытка разбудить Верховного Ведьмака, казалось, не возымела эффекта. Эстер начала нервничать ещё сильнее, её руки дрожали, но она не прекращала просить его проснуться. Ворон резко распахнул глаза, делая глубокий вдох. А уже в следующее мгновение схватил Эстер, рывком повалил на кровать, оказавшись сверху над ней. Ведьма замерла, забыв как дышать. В голубых глазах, что смотрели на неё, горела угроза. Ворон моргнул пару раз и, кажется, только сейчас рассмотрел, кто оказался под ним. — Эстер… Что ты тут делаешь? — Я услышала шум. Пошла на него. Потом услышала стон. Осмелилась войти. Вам… тебе снился кошмар. Я решила разбудить, — постоянно запинаясь, чуть слышно ответила ведьма. Ворон, поняв, что до сих пор силой удерживает её, немедленно отстранился. Ведьмак сел на кровать, тихое ругательство на незнакомом языке слетело с его губ. Эстер, получив свободу, вскочила с кровати. Теперь ей стало жутко неловко. Она обхватила себя за обнажённые плечи, опустила взгляд в пол, не в силах посмотреть на Ворона. — Прости… — За что ты извиняешься? — привычный спокойный тон. — Зашла без разрешения в спальню. Начала будить, потому что испугалась. Нарушила все границы дозволенного. — Тебе не за что извиняться. Я рад, что проснулся и кошмар закончился. — Что тебе снилось? — вопрос вырвался прежде, чем Эстер успела подумать, что это не деликатно. Ворон молчал. Долго. Хотя, может быть, Эстер так казалось, потому как каждая секунда нахождения в его спальне в одной лишь ночной рубашке вгоняла её в сильное смущение. Она до сих пор не решалась посмотреть на него. А он всё это время не сводил с неё глаз. В свете луны её хрупкая фигура смотрелась завораживающе. Почти нагая, смущенная, но такая прекрасная, она стояла у него в комнате. Переживала за него так сильно, что не смогла не разбудить от ночного кошмара. Наверняка сейчас ругала себя последними словами и за вопрос, на который он до сих пор не дал ответ. А он просто не мог оторвать взгляда, в открытую любовался ею. Эстер восприняла его молчание по-своему. Не в силах больше терпеть тишину, не поднимая головы, зашагала к двери. Ещё немного, и она расплачется от переизбытка эмоций. А этого ей не хотелось. Слишком часто в последнее время она плакала у него на глазах. — Мне лучше уйти. Она уже опустила дверную ручку вниз, готовая юркнуть в ночной коридор и убежать к себе в спальню, как почувствовала его ладонь на своём запястье. — Эстер, подожди, останься. Ведьма замерла ошутив тепло ладони, а не привычную прохладу ткани перчаток. Нежная просьба, после долгого молчания. Дыхание её участилось. Он хочет, чтобы она задержалась, а не гонит. Только для чего? Хотя какая разница? Она сама желает побыть с ним рядом, хоть вслух произнести этого не может. Эстер повернула голову в его сторону. Встретилась взглядом с его пронзительными голубыми глазами. Дышать стало ещё тяжелее. Неосознанно она облизала пересохшие губы. Почему она так нервничает в его присутствии? Ворон уловил её волнение, разорвал зрительный контакт и убрал свою руку, отступив назад. — Ты напугана? — Не тобой, а из-за тебя, — заставила она себя признаться. Это была чистая правда. Беспокойство за Ворона сподвигло её на этот поступок. Был бы за дверью кто-то другой, она бы никогда не позволила себе войти. Побежала бы искать помощи, воззвала бы к магии. Но когда дело касалось его, здраво рассуждать она не могла и действовала импульсивно. — Мне снилось прошлое, гроза и ночь… — Ворон запнулся. Эстер не надо было видеть выражение его лица, чтобы понять — тема, на которую он заговорил, очень болезненная. Но ей было уже достаточно, что он не промолчал, не оставил её вопрос без ответа. Она ему небезразлична, в ином бы случае он позволил ей уйти. — Не нужно вспоминать свой кошмар. Я не хочу, чтобы тебе снова стало больно, — остановила его Эстер. Сейчас ей было важно, что он больше не во власти дурного сна. Что тени прошлого не мучают его. Пусть он расскажет ей о том, что видел, когда или если по-настоящему будет к этому готов. А не из-за беспокойства, что оставил её вопрос без ответа и мог обидеть. — Мне достаточно знать, что сейчас ты в порядке. Ты ведь в порядке? Печаль в его глазах сменилась чем-то совсем другим. Эстер ещё не успела для себя понять, что за эмоцию она уловила, когда Ворон подошёл к ней непозволительно близко. Она не отшатнулась от него. Ему она была готова дать дозволение нарушать свои границы снова и снова. — Ещё нет, но скоро буду. Позволишь мне сделать то, чего хочу? — Позволю, — дала она свое согласие на что бы то ни было. — Закрой глаза, Эстер. И обещай не открывать, что бы ни случилось, пока я не скажу, что можно. — Обещаю, — сорвался шёпот с её губ. После этих слов она послушно прикрыла веки. Сердце в груди отстукивало бешеный ритм. Эстер не знала, чего ожидать. Но она не боялась. Только не его. Он не причинит ей вред. Никогда. Она прислушалась, пытаясь понять, что будет дальше. Но не смогла ничего уловить. Было так тихо, и лишь её дыхание нарушало покой комнаты. Совсем неожиданно мягкие губы коснулись её щёки. Она вздрогнула. Зажмурилась ещё сильнее. — Умница… — его шёпот рядом с ухом. Мурашки по всему телу. Новый поцелуй пришёлся на скулу. Эстер шумно выдохнула. Она чувствует его губы. Он снял маску, чтобы целовать её. Она не может увидеть его, но может чувствовать, и этого больше, чем достаточно. Столько нежности и трепета было в этих поцелуях. Почти невесомые, как взмах крыла бабочки, они касались ее чувствительной кожи. Душа ведьмы наполнилась счастьем. Ей казалось, что ещё немного и она начнёт сиять, как настоящая звезда. Непередаваемый восторг наполнил каждую клеточку её тела. Ворон мазнул губами у уголка губ Эстер. Она не сдержала стона, приоткрывая губы. С закрытыми глазами все ощущения обострились, каждое прикосновение током проходилось по всему телу. Внизу живота появилась приятная тяжесть. Эстер свела ноги плотнее, но сделала лишь хуже. — Такая нежная… — шёпот у другого уха, и поглаживание кончиками пальцев чуть выше колена, через ткань ночной рубашки. Новый стон девушки, уже громче. Она горела от его прикосновений и поцелуев. Эта томительная пытка была самой прекрасной в её жизни. Она желала коснуться его в ответ, но лишь сжала пальцами ткань ночнушки, продолжая стоять смирно. Его ладонь накрыла её. Мягкое поглаживание, чтобы она ослабила хватку. — Можешь коснуться, только не открывай глаза. Эстер кивнула. Её пальцы дрожали, когда она тянулась к его лицу. Он помог отыскать себя. Положил её ладони на свои щёки. Она очень нежно начала исследовать его профиль. Очертила скулы, подбородок. Коснулась губ, носа, добралась до лба. Рисуя в своём воображении его образ без маски. И он представился ей так чётко, словно она сейчас не была лишена зрения. Юное лицо без морщин, мягкие скулы, нос с горбинкой и самые красивые, но такие печальные голубые глаза, что смотрели прямо в душу. В них была вся тоска, боль, усталость от пережитого, и именно они выдавали его истинный возраст. Сердце ведьмы щемило от этого взгляда. Хотелось согреть его, подарить искру надежды, поделиться частичкой того светлого чувства, что он вызывал у неё. — Красивый… — на выдохе произнесла Эстер. Ворон улыбнулся, она поняла это, уловив движение. Её ладони перестали блуждать по его лицу, вновь остановились на его щеках. Эстер подалась навстречу, ища его губы своими. И нашла их. Потому как и Ворон более не хотел томить её в ожидании. Долгий поцелуй. Сначала одними губами. Медленно, смакуя каждую секунду. Но вскоре уже смелее. Разомкнув губы. Сплетаясь языками в танце разгорающейся страсти. Постанывая в чужие губы. Прижимаясь теснее. Желая быть как можно ближе. Отбросив всё стеснение. Позволяя себе делать то, о чём так давно желали. До того, как разрастающееся желание вышло из-под контроля, Ворон разорвал поцелуй. Они соприкоснулись лбами, пытаясь отдышаться. Когда дыхание обоих пришло в норму, Ведьмак отстранился полностью. Через несколько секунд Эстер услышала его слова. — Можешь открывать глаза. Ведьма послушно распахнула веки. Взглянула на Ворона, что уже был в маске. Только вот для неё она уже не имела никакого значения. Её очертания стёрлись. И вместо холодного металла, ведьма видела его лицо, — то, которое нарисовала у себя в воображении. Может быть, он помог ей с помощью магии увидеть себя настоящего? Потому как в душе она точно знала, что образ, который она увидела, был именно таким, каким и был Ворон на самом деле. Пришло время проститься. Они и так позволили себе куда больше, чем каждый мог желать. Эстер покинула спальню Ворона, пожелав ему доброй ночи. И для верховного ведьмака её остаток был именно таким. Ему не снилось кошмаров. Ему снилась она. Такая чуткая, утонченная, нежная. Его и только его Эстер Кроу…