«Help me out before I die Save me now before I give up Help me out before I drown 'Cause I just need some space
Помоги мне, иначе я погибну.
Спаси меня, прежде чем я сдамся.
Помоги мне, иначе я утону.
Мне просто нужно немного места…»
RÜFÜS DU SOL — Underwater
Утром Панси проспала. Впрочем, не в первый раз. Она не позволяла никому себя будить. И как ни странно проснулась она уже без желания умереть, что в ее случае было лучшим из благ. Спальня пуста и Панси второпях бежит в душ, натягивает форму, красит ресницы. Уже выбегая из гостиной, она достает из сумки тинт — бальзам для губ и наносит его пальцем на ходу и без зеркала. Только каре лежит безупречно, потому что уложено с помощью магии. На прорицания можно и опоздать, это не смертельно. Но в коридоре по дороге к кабинету, прямо под портретом безумного алхимика ее встречает Гарри Поттер. Снова он. Панси напускает слегка безразличный вид, сама не понимая зачем. — Рубашку я не верну, Поттер, говорю сразу. Просто прими это как факт. — Идем, Паркинсон, ты все равно уже пол пары пропустила, нужно поговорить. Уже прогуляем ее до конца, — отвечает Гарри. Он кладет руку ей на плечо, смотрит в немного тусклые сегодня глаза. Они цвета прозрачного лесного озера. — Рубашку дарю. Можешь оставить себе и в ней спать. — Ты понимаешь, что мне не нужно твое разрешение. Она понравилась мне и я ее забираю. — Да, Паркинсон. я понимаю, что ты избалованная девка, которой не нужно ничье разрешение, которая берет. что хочет и не знает слово нет. Я в курсе этого. — Ну и славно, золотой мальчик, — Панси бросает это и рассматривает Поттера с головы до ног. — Удиви меня. — Удивлю, язва. Идем пока нас не встретил Филч. Вижу тебе немного лучше, я рад. Панси в ответ только сверкает глазами из-под густых ресниц и пытается спрятать улыбку. Ей правда лучше. Что-то начало происходить. Поттер ведет ее в один из самых укромных внутренних двориков, где много деревьев и который не видно из окон замка. Так они достоверно защитятся от лишних глаз. Они присаживаются на угловую скамейку еще более неприступную, скрытую густыми кустами калины. На скамейке их ждут два бумажных стаканчика с кофе. Один из них поттер протягивает Паркинсон. — Двойной американо с корицей и колотым тростниковым сахаром, все верно? — Ты нашел его в Хогвартсе? — она прищуривается ища подвох. — В Хогсмиде. Она тут же выхватывает у него стаканчик, прикрывает глаза и с наслаждением делает первый глоток утреннего кофе, самый вкусный и целительный. — Разузнал у кого-то про мой любимый кофе, отправился за ним рано утром в Хогсмид. Я все правильно поняла? — Этот кофе, чтоб задобрить тебя, — Поттер тяжело вздыхает. — я рассказал Малфою о том, что случилось с тобой в конце лета, и что было сегодня ночью. — Прости, Поттер, здесь такой ветер, я не расслышала, что ты сделал? — Насколько я понимаю, он явно близкий для тебя человек. Ты не справляешься сама, а он знает тебя гораздо лучше, значит он лучше знает, как тебе помочь. — Ты не имел никакого права. Это не твое дело. — низко прошипела Паркинсон. — С сегодняшней ночи уже мое, — не успевает Поттер договорить, как Панси плескает в него своим кофе. — Блять, Паркинсон, ты сдурела? — он снимает очки и вытирает рукой лицо. — Это ты сдурел, какого хрена, Поттер, я тебя ни о чем не просила, я блять поделилась с тобой и… и все. — Ты идиотка, Паркинсон, — зло шепчет, Гарри, — это тебе не заваленный экзамен, как ты любишь, или сломанный каблук. Он бросает взгляд на ее черные бархатные лодочки. — Это твоя жизнь. — Да, плевать мне Поттер, я тебя ненавижу. Она толкает его в плечи и Гарри никак не реагирует. От этого она злится сильнее и начинает колотить его, по груди и плечам, куда дотягиваются руки. Наверное с пол минуты Поттер позволяет ей это, а потом хватает за запястья, заставляя остановиться и замереть. Его хватка железная и безжалостная, Панси даже немного больно от его рук. Гарри смотрит ей в глаза и молчит. И через пару секунд он видит, как зеленая листва ее радужек погружается в прозрачную воду. Он видит как ее глаза наполняются слезами, она моргает и два кристалла скатываются к губам и подбородку. Две блестящие дорожки на на ее фарфоровых слегка поцелованных розовыми румянами щеках. Нос и глаза Панси тут же слегка краснеют, ресницы склеиваются иголочками и она становится похожа на куклу. Поттер отпускает ее руки и стирает двумя большими пальцами дорожки от слез. Эти прикосновения к ее лицу абсолютно невесомы. После каменной хватки на своих запястьях это кажется ее еще более удивительным и нереальным. — Ты не должен был меня спасать. — тихо и хрипловато произносит Паркинсон. — Ты совсем мозгами тронулась, не неси чушь. Я еще даже не начинал тебя спасать. — Это невыносимо Поттер, ты невыносим, — Панси шумно и возмущенно выдыхает через нос. Гарри тем временем избавляется от остатков кофе очищающим заклинанием. Паркинсон же достает из своей черное крокодиловой Биркин пачку сигарет и закуривает. И тогда Гарри протягивает ей свой кофе. — Тут чистый американо, все же лучше, чем ничего. И я бы на твоем месте не стал проверять, что будет, если ты обольешь меня еще раз. — Вот об этом я и говорю, это невыносимо. — она все-таки берет от Поттера второй кофе, делает пару глотков и думает о том, что он касался стаканчика своими губами в том же месте. Пока Панси курит и пьет его кофе, Гарри достает из кармана школьных брюк визитку и протягивает ей. — Что это, Поттер, твой мобильный? — Нет, это контакты моего психотерапевта. Она принимает в Хогсмиде. Думаю тебе стоит походить к ней хоть немного. — Черт, — это все, что может выдавить из себя Панси. От его заботы у нее что-то сжимается в груди и становиться слишком неловко, слишком не по себе. Это не те чувства, которые Панси привыкла испытывать. — В общем мы с Малфоем обменялись информацией. Я ему — что ты втайне сошла с ума и решила покончить с собой, он мне — твой любимый кофе. — Блять. Поттер тебе просто повезло, что у меня сейчас слишком мало сил для того чтобы разбираться с тобой. — Не переживай, принцесса. Я спокойно, подожду, когда к тебе вернуться силы и ты сможешь поквитаться со мной. Поверь, мне очень страшно, — смеется в ответ Гарри. — И еще кое что. Естественно я думал о том, что произошло с тобой, и это подняло много моих собственных воспоминаний. Я имею в виду твоего отца. Может ты знаешь, мои родители погибли, когда я был совсем маленьким. — Панси кивает, ощущая болезненное сочувствие. Она хорошо знает историю родителей Гарри, все ее знают. Он единственный, кто выжил в теракте, в котором в числе многих погибли и его родители. — Так вот, — продолжает Поттер. — Я остался с тетей, дядей и кузеном. Они любили меня и очень старались. И сейчас любят. Моя комната была больше чем у Дадли, а игрушки дороже. Но это нисколько не помогало. Потому что я видел как они любили Дадли. Это ни с чем несравнимо. Это неподдельно. У них есть эта особая связь любящих родителей с родным ребенком. То, как они смотрели на него. Как радовались ему. Гарри берет со скамейки сигареты Паркинсон, прикуривает от своей палочки и делает глубокую затяжку. — Так вот. Что я пытаюсь тебе сказать. Вы с отцом провели много времени. У вас было много счастливых лет. И этому ты можешь порадоваться. Тебе есть за что быть благодарной. Есть этот букет воспоминаний, который будет согревать тебя в самые темные вечера. — Да, это чистая правда, Поттер. Гарри поднимает на нее свой темно зеленые взгляд и кладет свою большую теплую ладонь на острую белую коленку Панси. Это дружеский жест поддержки. Но тепло его ладони поднимается по бедру Панси и отзывается легким толчком где-то в самом низу живота. — Это легкая сигарета. Почему-то я думал, что слизеринская вампирша будет курить что-то ядовитое и термоядерное. — Поттер произносит это. И тут же на его лице вырисовывается улыбка от такого незначительного и забавного по его мнению открытия. И эта улыбка стирает гримасу боли от старых воспоминаний с его лица. — Я не такая крепкая, как кажусь Поттер. И видимо теперь ты знаешь это лучше всех. Поэтому тебе не жить, — Паркинсон притворно пытается задушить его, при этом как бы случайно сбрасывая ладонь Гарри, потому что ее тепло становится невыносимым. Панси в шутку впивается черными стилетами ногтей в крепкую загорелую шею. Когда он смеется, она убирает руки и чувствует под пальцами мягкую, горячую кожу и несколько ударов пульса. Паркинсон знает, что под плотным слоем тоналки ничего не видно, но чувствует как краснеет, потому что на секунду ей хочется прикоснуться губами к этой пульсирующей вене на шее Поттера. Поэтому она заставляет себя думать о том, что у Поттера есть девушка, и в конце концов, это же Поттер, Мерлин. Спортсмен и медалист гриффиндора. Это не её типаж. Это не её лига. В любом случае находится рядом с ним в этот момент стало слишком эмоционально остро и Панси резко вскакивает. — Все нормально? Это беспокойство в его голосе. — Да, Поттер, все прекрасно. Но ты не наседка, и я не цыпленок. Спасибо за кофе и разговор и не спасибо за все остальное. Тема того, что ты все растрепал, еще не закрыта. — Растрепал твоему другу. Или кем вы там друг-другу приходитесь. — Лучшему другу, да, но все же. — Панси обязательно хочет, чтоб Поттер знал, что они с Малфоем именно друзья. Просто друзья. Какого черта с ней происходит? — Продолжим тогда эту тему как только скажешь. — Гарри подмигивает ей, подхватывает свою сумку с учебниками и уходит первым. А Панси думает только о том, какой действительно серьезный разговор сейчас предстоит ей с Малфоем.