«Космоолухи: рядом. Том 2. Первое слово»
Стрелок гордился приемным сыном больше, чем иные отцы — родными. Умный, честный, ответственный, ищущий свою дорогу в жизни, а не лениво плетущийся по заботливо расчищенной старшим поколением. Но, черт побери, как же иногда хочется вернуть себе «пульт управления» и отправить паршивца в угол подумать над своим поведением!«Карма»
Таймлайн — «Космоолухи: рядом. Том 1. Отпусти». Продолжение финальной сцены. Стрелок перевел удивленный взгляд с Кая на рыбок. Потом обратно. И так еще несколько раз, пока до него, наконец, не дошло. Пересаживать добычу в аквариум он спровадил Кая почти машинально, занятый по большей части сумасшедшим роем скачущих в голове мыслей. Отпустившие было страх и возмущение разгорелись с новой силой, заставляя сжимать и разжимать руки на подлокотниках инвалидного кресла. Думать о том, что Кай чудом избежал смерти, пытаясь от него, Стрелка, сбежать, было больно, но, увы, закономерно. А вот осознание, что вся эта идиотская эскапада имела целью как раз угодить опекуну и загладить свою вину, выбивало из колеи. И вызывало все большее желание схватить мелкого паршивца за ухо и повторить все уже сказанное в двойном размере и с двойной экспрессией. То ли Кай решил подойти к переселению рыбок в аквариум со всей ответственностью, то ли чувствовал, что разговор не закончен и намеренно тянул время, но из ванной он вышел только через полчаса, когда опекун подуспокоился. К счастью киборга, тот уже не метал молнии взглядом, но, к его же несчастью, успел принять решение. — Кай, иди ко мне, — голос звучал непривычно строго, заставив «рыболова» настороженно смотреть на опекуна из-под безнадежно растрепавшихся и упавших на глаза светлых прядей. Однако он безропотно подошел и замер напротив кресла, привычно повернув голову чуть вбок. — Давай раз и навсегда. Я готов смотреть сквозь пальцы на твою «адаптацию», пока она вредит только вещам. Черт с ними с летающими столами, затопленными санузлами и битыми тарелками. Но вот чего я не планирую тебе спускать с рук — так это бессмысленного риска. Я… понимаю и ценю твой порыв. Более того, я рад, что ты проявил инициативу. Но мне категорически не нравится выбранный тобой способ. Запомни: первое, чем ты должен руководствоваться, принимая самостоятельные решения — это соображения личной безопасности. Затем безопасность окружающих, это тоже важно, но для начала научись думать о том, чем конкретный поступок грозит тебе лично. — Информация сохранена, — чуть опасливо подтвердил киборг. — Это хорошо, что сохранена. А теперь будем закреплять. Помнишь, что я обещал тебе, если не научишься отличать невинные шалости от больших проблем? Строго говоря, обещанием это назвать было сложно. Просто во время последнего разноса посреди разоренного и затопленного блока Стрелок не удержался и со всей выразительностью на сутки лишенного воды и еды человека сообщил юному киборгу, что за такие шутки в их детстве детей пороли. И что поднимать руку на разумных киборгов, разумеется, нельзя, но для одной конкретной балбесины очень даже можно сделать исключение. И это исключение обязательно будет сделано, если упомянутая балбесина не начнет отличать вредность и мелкое хулиганство от чего-то действительно опасного. А балбесина возьми и ляпни: «Информация сохранена». Ну, сохранена так сохранена, разубеждать ходячее безобразие было некогда и незачем. А теперь стало и не нужно. Телесные наказания Стрелок не то чтобы отрицал, но не одобрял и считал последним средством. Тем более, если речь шла о детях. В каком-то смысле Кай действительно был ребенком, хоть в ОЗК будущего опекуна честно предупредили, что психологический возраст подопечного скорее всего сильно занижен и не поддается четкому определению. Поди там что-то определи, когда этот паршивец намеренно и последовательно прикидывается неразумным болванчиком. В любом случае, бить Кая всерьез Стрелку не пришло бы в голову, даже если бы тот в следующий раз вместо потопа устроил пожар и сжег половину станции. Но в этом не было и необходимости. По большому счету оставался только вопрос чисто технический. Как отдать приказ, чтобы не оставить Каю вариантов для очередной «оригинальной» интерпретации? И что делать, если тот начнет сопротивляться? Мэй предупреждала, что бывает, когда киборг пытается противиться приказу и сражаться с имплантами: те самым буквальным образом начинают рвать мышечные волокна, к которым прикреплены. Да и сам Стрелок уже видел сетку кровоподтеков на пальцах Кая, «развлекающегося» битьем тарелок наперекор программе. Для киборга такие повреждения незначительны, но это, по словам испытавших, чертовски больно. Пару шлепков обнаглевший мальчишка заслужил, серьезной боли от имплантов — определенно нет. Пауза затягивалась, Кай опасливо наблюдал за опекуном, кажется, всерьез размышляя, не дать ли деру. Нового приказа не покидать квартиру не было, с него станется… Стрелок представил, как гоняется за ним на инвалидном кресле по всей станции и с трудом проглотил смешок. Не было у бабы хлопот, купила баба… киборга! Но надо было решаться и Стрелок, вздохнув, крепко взял Кая за запястье. Был риск, что тот заупрямится и все же придется давать устные пояснения, но киборг вел себя на удивление покладисто, позволив подвести себя к кровати. Это обнадеживало. Нет приказа — нет и необходимости бороться с процессором. Левой рукой Стрелок медленно, но настойчиво потянул Кая за чуть напрягшуюся руку, пока та не коснулась ладонью низкой кровати, правой же надавил на спину, намекая, что следует согнуться и податься вперед, а не падать носом в пол. Падать киборг и не пытался, подозрительно послушно позволяя поставить себя в на редкость неудобную позу: кресло Стрелка находилось между ним и кроватью, причем на некотором расстоянии от последней, так что сгибаться пришлось над его коленями, да еще тянуться вперед, встав на мыски, будто он то ли собирается на эти самые колени лечь животом, то ли начать очень нетехнично отжиматься от кровати. В идеале, стоило и правда не мучиться и уложить паршивца поперек колен. Гравикресло легко выдержало бы дополнительный вес, а ногам уже все равно, однако Стрелок решил не рисковать. Одного полета из кресла по вине киборга ему за глаза хватило. — Отключи импланты, — внешне почти ничего не изменилось, Кай сдвинулся всего на пару миллиметров, перенося больше веса на руки. Физическая форма киборга должна была позволить удерживать такую позу довольно долго исключительно силами собственных мышц. С куда меньшим комфортом, разумеется, ну да это ему только на пользу. — А теперь вернемся к нашему разговору. Ты понимаешь, чем я недоволен? Кай замешкался, но, к удивлению Стрелка, ответил: — Ответ положительный. — И чем? — интересно, правда понимает — или издевается и готовит новую каверзу? — Был выбран недопустимый алгоритм действий для достижения поставленной цели, — Кай говорил медленно, с трудом облекая смысл сказанного опекуном в машинные формулировки. А еще он нервничал и это было заметно даже сквозь непрошибаемый барьер. — В будущем необходимо понизить уровень опасности выполняемого задания до минимального. — Умница, — искренне похвалил Стрелок, размышляя, что, может и не стоит его шлепать, раз и так все понимает? Но на всякий случай все же уточнил. — И почему ты должен думать о своей безопасности? — В случае поломки оборудования хозяин будет вправе расторгнуть договор и вернуть оборудование в центр ОЗК. Не стоит, ага… От такого ответа рука взлетела быстрее, чем сам Стрелок это осознал. Несмотря на ткань комбинезона, шлепок прозвучал на удивление звонко. Кай не то чтобы вздрогнул — скорее попытался податься вперед, повинуясь рефлексу уклонения, но тут же заставил себя вернуться в позицию. Силы в руке бывшего МЧСовца хватало, Стрелок не сомневался, что под комбезом киборга тут же вспыхнул алый след. — А теперь послушай меня, — новый шлепок симметрично обжег вторую ягодицу. — В первую очередь ты должен заботиться о своей безопасности потому, что это ТВОЯ безопасность, — еще четыре быстрых удара. — Это твоя жизнь. Которая принадлежит тебе. Не мне. Не ОЗК. Не кому-то еще. И беречь ее ты должен ради себя! Хочешь показывать характер, ломая вещи и распугивая всех вокруг? Показывай. Все дети ведут себя так, когда их самих что-то пугает и тревожит, я не злюсь на тебя за это. Но даже не надейся, что я буду просто качать головой и спускать тебе глупые попытки убиться. — Информация сохранена, — голос киборга почти не дрогнул, однако Стрелок заметил, что не прекращающиеся шлепки свое дело делали. Пару раз Кай практически незаметно переступил с ноги на ногу и еще сильнее подался вперед, невольно пытаясь уйти от источника слабой, но навязчивой боли. — Сохраняй-сохраняй, и понадежнее, — то ли похвалил, то ли пригрозил Стрелок, не прекращая внушения. Собственная рука уже тоже побаливала, а жар от кожи киборга теперь ощущался даже через одежду. — И плевать, что Мэй мне скажет о гуманном отношении к детям. Во-первых, что бы там ни насчитали психологи, я ни за что не поверю, что ты настолько маленький и действительно не понимаешь, что творишь. Во-вторых, нравится тебе или нет, теперь ты не просто какой-то ребенок, теперь ты мой ребенок. И даже не думай, что я верну тебя в ОЗК, если ты меня допечешь. Максимум, до чего ты можешь довыделываться — это снова оказаться в таком положении! Подкрепив последнюю фразу последней же парой шлепков, Стрелок тяжело вздохнул. И, присмотревшись, заметил, что плечи и руки Кая не сильно, но различимо дрожат. Это напугало. Первой глупой мыслью было, что киборг плачет, второй — что пытается бороться с имплантами. Не мог же он, в конце-концов, так испугаться, чтобы дрожать?! — Кай, ты в порядке? — Значительных повреждений не обнаружено, — голос парня звучал как-то напряженно, что в случае с Каем можно было считать крайне выраженной эмоциональной реакцией. Но еще больше Стрелок удивился, когда киборг после небольшой паузы, добавил очевидно просящим тоном. — Запрашивается разрешение на смену положения или включение имплантов для уменьшения энергорасхода. От облегчения Стрелок чуть не рассмеялся, осознавая себя той самой пуганой вороной, которая теперь боится не только кустов, но и водорослей. В банке! Навоображал себе невесть чего, а мальчишка дрожит потому, что привыкшие к имплантам руки попросту устали удерживать неудобную позу. — Разрешу, как только уверюсь, что ты меня наконец понял. Прямым вопросом это не было, так что спрятаться за программу, требующую немедленно отвечать хозяину, шанса у паршивца не было. Ну а что, никто никуда не спешит. Хочешь быть хорошим киборгом, который не проявляет инициативу и не отвечает на вопросы, которые ему не задали — будь. Ноющие мышцы и наверняка саднящие ягодицы — это ведь такая мелочь для DEXa. Упрямства Каю хватило еще на пару минут. Когда подрагивать начали и ноги, он сдался и пробурчал: — Информация сохранена: угроза насильного изменения дислокации отсутствует, операция передачи оборудования в центр ОЗК и третьим лицам невозможна. — Можешь встать, — не стал придираться Стрелок. Кай тоже предпочел не заметить, что вместо приказа поспешно выполнил предложение, на которое раньше принципиально не отреагировал бы. Можно было, конечно, подержать Кая еще немного и добиться пары умных мыслей по поводу безопасности, раз уж ему так хорошо думается кверху задницей, но глупое умиление оказалось сильнее. Давно ли возвращение в ОЗК стало угрозой, а не целью? Нахохленный и встрепанный киборг умиления явно не разделял, но и на жаждущую мщения машину смерти похож не был. Стоял Кай как обычно неподвижно. Однако, отъезжая в сторону кухни, Стрелок все же заметил, как переставшая дрожать рука украдкой тянется за спину, чтобы потереть отшлепанное место. — Если хочешь, можешь включить импланты, — сжалился опекун, гремя чайником. Краснота от шлепков ладонью и так должна была спасть очень быстро, но можно в виде исключения позволить охладить кожу искусственно. — Я сделаю чаю и разогрею завтрак, а ты, пожалуйста, подмети пол. А то мало того, что остались без посуды, так еще и подошвы обуви порежем. — Приказ принят к исполнению, — пробурчал Кай, плетясь за веником. И словно случайно подцепляя со стола единственную выжившую печеньку. Выяснять, предназначается она новой партии рыбок или для залечивания душевной раны невинно обиженного киборга, Стрелок не стал.