Секрет Полишинеля

И он снова осталась у неё на ночь. Вялое тело валялось сзади неё, немного сопя. Малфой уже давно уснул, а она сидела, сжав чёртову футболку, которую он любил надевать по выходным. Ей нравилось ощущать, как его запах заполонял легкие. Что-то терпкое и колючее, как он сам. Сродни кактусу, убирающему шипы, как только ему что-то понадобиться. Если бы она не встала с неудобного дивана, девушка бы продолжала находиться у него в объятиях. Таких тёплых и чистых. Словно он не трогал ими каждую на потоке, вдалбливаясь в них от скуки. Однако она не могла. Рыдания становились заметнее. Ей не хотелось будить единственного интересующего её человека в магическом мире. Скука была его главным мотиватором. Его матерью, указывающей, как правильно делать. Пару часов назад первичной целью было затащить старосту школы к себе в постель, заставляя её страдать. Чтобы она снова убиваться по этому беспринципному болвану, который даже на занятия никогда не являлся. Как же вкусно он пах. Его футболка стала мокрой от её слез. Она никогда не будет кем-то, кто без сопротивления внутри сможет надеть эту тряпку. Носить её, расхаживая по мэнору, нелепо поправляя носки, дойдя до кухни. Она знала, что ему просто была нужна помощь по домашней работе. Слизеринец никогда не разговаривал с ней просто так. Всегда была цель. Но ведь она могла закрыть на это глаза хотя бы на пару дней. Просто объесться пеленой во сласть, чтобы притвориться, что всё взаправду. Как он там говорил? Секрет Полишинеля. Он бы мог разобраться сам. Его мозги работали на сотню кпд, что она не переставала удивляться, как его чуть не отчислили в первом семестре. Но он был единственным, кто видел, какая она вне чертовых учебников и постоянной зубрёжки. Человек, ищущий свободы. Томная в кромешной темноте пещеры змея, которая никак не могла найти выходит наружу. Тот день, когда он трахнул её в кабинете трансфигурации, был самым лучшим в её жизни. Казалось, он не был удивлён, что был первым. Просто спросил, всё ли в порядке. А она ответила без единой толики раздумья - да. И она знала, что завтра он не посмотрит ей в глаза, станет пользоваться другими. Но пока она сидела с ебаным куском ткани в руках, сминая её от грузящей кости боли - было хорошо. Он был рядом. Совсем домашний. Почти её.