Как ты?

— Как ты?       В крови Ориона находилось три бутылки лучшего вина запасов Блэков. Однако это никак не мешало его дикции — он с поразительной чёткостью произнёс свой вопрос, глядя прямо в глаза Регулусу. Только спрашивал он не его. Он обращался сейчас к своему несыну.       Регулус это понял. Поэтому промолчал, сжав в кармане безделушку — медальон со змеёй. Он ничего не скажет своему отцу, решил про себя Регулус. Он молча уйдёт и вернëтся, если повезёт.

***

— Как ты? Рудольфус единственный кто осмелился у неё это спросить. Остальные струсили. Жалкие трусы. Жалкие трусы испугались злой тëти Беллы. — Я в полном порядке, сейчас вернется Повелитель и мы убьëм Поттеров! — Белла, Повелитель не вернется, — сказал Рудольфус. — Это проигрыш. Надо признать поражение и бежать в Тибет. — Не смей так говорить, поганая скотина, — Беллатриса приставила свою палочку к самому горлу супруга. У того вздулась артерия на шее. — Мы сейчас же пойдём искать Повелителя! Долгопупсы знают, что с ним случилось. А если не скажут нам, то я лично их убью.

***

— Как ты? Дора, милая Дора. Она заслужила адекватную мать. А не психопатку. — Нормально, — слова дались Андромеде с трудом. — Когда допрос? — Через пару часов, тебя ждёт Кингсли. Ты уверена, что сможешь туда пойти? — Конечно, я хочу туда пойти. Очень сильно хочу. Я хочу, чтобы все увидели, что я не имею никого отношения к ним. Я другая! Я ДРУГАЯ!!! А орала как они. Все они Блэки сумасшедшие, даже если и притворяются безобидными Тонксами. Не хватало только засмеяться. Но вместо смеха Меда только горько зарыдала, опустившись на пол и закрыв свое лицо руками. — Мама, мамочка, — Дора подскочила к маме, не зная как её успокоить. — Что же ты так расстраиваешься. Все же итак понимают, что ты не такая как они. — Никто этого не понимает, — сквозь слёзы прошептала Меда. — Никто. У меня Блэковская рожа, Блэковские глаза и эти чёртовы Блэковские зубы… Причем здесь зубы Нимфадора не поняла. Но промолчала лишь успокаивающе поглаживая спину матери, которая всё никак не хотела успокаиваться. — Давай я выкину газету, — предложила Дора и для подтверждения своих намерений потянулась за номером «Ежедневного пророка». — Нет! — Меда вырвала листок из рук дочери и разгладила смятеный в комок снимок. «Блэк всё ещё на свободе!!!» — Это будет мне уроком.

***

— Как ты? Почему Лунатик решил спросить именно этот вопрос Сириус не знал. Может он так погано выглядит? — Лучше всех, — с сарказмом выплевывает Блэк. Ему захотелось сказать правду другу: «Плохо, больно и мерзко». Слова уже были готовы сорваться с языка: — Хм, — Молли презрительно хмыкнула. Может это и не было презрительным? Тогда что же это? Высокомерие, чванливость или наглость? Сириус недовольно на неё покосился. Она хозяйничала на его кухне, готовила ужин для членов Ордена. Вдруг кто-то и вправду захочет есть в этом гадюшнике? Римус же пропустил смешок женщины мимо ушей. Он все также с беспокойством глядел на Сириуса. На щеке Люпина всё ещё виднелся шрам — подарок Крэбба после сегодняшнего дежурства. Бедный. Молли обработала ему рану наилучшим образом, но след всё равно остался. Римус встал, пробормотав что-то насчёт переодевания в чистую одежду, направился к двери, оставив перед Сириусом две упаковки жвачки. От запаха перегара. — Хм, — снова неодобрительно прокашлялась Молли. В её глазах он был алкашем, которому наплевать на всех. И ей было невдомек, что вчера вся страна отмечала Хэллоуин, а он — годовщину смерти Джеймса.

***

— Как ты? Не считая мужа, Северус был единственным кому Нарцисса могла доверять. Она доверила бы ему всё. — Всё хорошо, — настоящий леди положено вести себя подобающе. Вежливо и воспитанно. — Спасибо, а ты как? — Нормально, — милая светская беседа. Кто в ней усмотрит сговор? — Как в целом дела? Как в Хогвартсе? — Всё хорошо. Помогаю ученикам побеждать боггортов. Далее беседа пошла своим чередом. Но Нарцисса оказалась удовлетворенна. Помогаю ученикам. Завтра, когда Пожиратели ворвутся в Хогвартс Драко не останется один.