Гидра: Последствия

— Я, Эйгон Таргариен, король андалов и первых людей, владыка семи королевств и хранитель государства, выношу тебе смертный приговор, — произнёс Эйгон, стоя над, казалось, всё ещё не верящим в происходящее Ланнистером. Спустя мгновение над шеей льва был занесён длинный коготь и, не ощутив какого-либо сопротивления, клинок молниеносно отделил голову Джейме Ланнистера от тела. На всё это с болью смотрел ощутивший себя вдруг очень одиноким карлик, не знающий, как разобраться в той буре эмоций, происходящей у него в душе. Никак не улучшали ситуацию и стоящие вокруг места казни северные лорды, испытывающие удовлетворение от увиденного и совершенно не собирающиеся скрывать свои ухмылки, что ещё сильнее било по ощущению нереальности происходящего. Он никогда не представлял, что будет стоять на площади во время казни своего родного брата и при этом являться союзником тех, кто лишает жизни самого дорогого его сердцу человека на свете. Это словно убило что-то внутри него, и находящийся по правую сторону от своего приятеля Варис видел это своими глазами, размышляя о том, что ждёт его коллегу дальше. Эта казнь произошла ближе к вечеру, в день окончания битвы. Сам Джейме, узнав о победе, хоть и был обрадован этой новостью, но складывать голову за свои грехи без боя был не намерен. Поэтому, воспользовавшись всеобщим счастьем и атмосферой неверия, что победа над врагом далась столь малыми жертвами, выбрался наружу с помощью заранее заготовленного с братом плана. Никто не ограничивал родственников в общении, поэтому Тирион, успевший побродить по стенам замка, нашёл несколько вариантов, где можно было закрепить верёвку и, будучи почти в слепой зоне позиций лучников, спуститься вниз. Уйдя от территории Винтерфелла почти на полтора километра и уже немного расслабившись, Ланнистер с удивлением обнаружил пред собой силуэт мужчины, представившегося ранее полубогом, а после с непониманием осматривал возникшую из ниоткуда камеру северного замка, даже не заметив своего перемещения порталом. После этого, взятые с собой клинок и кинжал с помощью мистической силы были вырваны из-за пояса и из единственной целой руки сына Тайвина, и тому осталось лишь в течение нескольких часов размышлять о своей судьбе и будущей казни, ведь безупречным было плевать на все слова однорукого льва. В последние минуты своей жизни, идя к плахе, он, припомнив, как окончился отказ склониться перед Дейенерис у представителей дома Тарли, испытал облегчение и отметил, что в будущем правителе Вестероса, в чём после увиденного в эту ночь он не сомневался, больше крови Волка, чем Дракона. За время подготовки к казни был произведён подсчёт убитых и сбор запасов для пира, который после великой победы над Иными точно был нужен войску Севера и Бурерождённой. И хоть половина её воинства, бывшая ранее рабами, не демонстрировала свои яркие чувства, но те всё равно ощущали скрытый трепет и другие, пробивающиеся из-под груди обломков, бывшими ранее полноценным сознанием, эмоции и чувства, не способные не проявиться, когда пред тобой творится по истине мифическая битва, о которой раньше можно было лишь слышать в легендах, да и то мало какая история из древности могла посоперничать в значимости и зрелищности с тем, что случилось в ту ночь. Поэтому всем хотелось хоть немного, но расслабиться душой и телом, распробовать вкус победы над врагом из сказаний и чем-то, что было выше их понимания, павшим от рук полубога и их будущего короля. В тот вечер также чествовали и королеву, ведь каждый помнил её силуэт на спине Дрогона, не дающий вихтам прорваться за стены замка и охраняющий жизни готовых к битве солдат. Многие не слишком положительно относящиеся к вернувшейся наследнице безумца лорды и простые северные солдаты кардинально поменяли свои взгляды на дочерь дома драконов во время решающей битвы. И только одним одичалым было плевать на бывшие разборки и вражду у поклонников: они одинаково радовались и спасшему их Джону Сноу, не желая заучивать новое имя, на которое тот и откликался-то в лучшем случае с третьего раза, и пепельноволосой красотке на драконе, сжигающей мёртвых сотнями и отлично смотрящейся в более лёгких нарядах, которые теперь приходилось носить жителям замка из-за сильно повысившейся температуры вокруг. Некоторые из одичалых даже думали украсть так и не взятую Джоном правильным образом королеву, но образ летающего вне замка дракона и огненной, явно чем-то схожей с Иными, формы Старка довольно быстро стирали такие мысли в зародыше, тем более лидеры народа за Стеной довольно больно и даже жёстко втолковывали своим людям неправоту в попытках красть чужих жён, даже если те не были добыты их мужьями собственными навыками, а лишь постояли с ними в храме несколько минут под бубнёж нудных дедов. *** На следующий день самые трезвые и вышестоящие участники битвы с Королём ночи собрались, чтобы обсудить дальнейшие планы. — Где лорд Тирион? — задала вопрос нахмурившаяся Дейенерис. — Моя королева, прошу простить милорду Тириону столь грубое поведение, он после вчерашнего всё ещё не пришёл в себя, — произнёс стоящий напротив вновь приковавшего к себе внимание стола с картой евнух. — Я пропущу сегодняшний случай, учитывая случившееся, но передайте ему, что если мой… наш десница начнёт на постоянной основе пропускать важные собрания, я задумаюсь о нахождении более ответственного человека на эту должность, — предупредила Вариса Бурерождённая. — Что с численностью войска? — задал важный для будущей тактики вопрос Эйгон. — За день от ран погибло ещё четыре десятка дотракийцев, — с не слишком искренним сожалением произнёс мужчина. — Но, к облегчению, в прошедшей битве потери достигли просто невообразимого минимума, — произнёс паук, убирая небольшие фигурки с карты Севера. — Сейчас в Вашем распоряжении восемь тысяч дотракийцев, девять тысяч безупречных и семь тысяч северян. По информации от моих пташек, армия в двадцать тысяч золотых мечей недавно прибыла в королевскую гавань, благодаря флоту Грейджоев. Из-за защиты со стороны моря Серсея также смогла собрать пять тысяч воинов с западных земель. Итого двадцать пять тысяч наземных войск и около трёх сотен кораблей железного флота против двадцати четырёх тысяч солдат с нашей стороны и двух драконов, — подвёл не слишком радостный, но и не печальный итог стоящий над картой евнух. — Наёмники не будут сражаться до самого конца. Если погибнет половина золотых мечей, то они, скорее всего, отступят и, возможно, попытаются покинуть Вестерос, направив свои мечи на доставившие их сюда корабли, — произнесла стоящая в тени королевы Миссандея. — Согласен. Как бы ни кичились мечи своей честью и верностью, при угрозе полного истребления наёмники всегда выберут жизнь взамен звона золотых монет, — произнёс задумчиво Давос. — Но придётся ли нам вообще проливать кровь? — повернув голову в сторону Одинсона, задала волнующий её вопрос Матерь драконов, всё ещё помня обещание полубога. — Можете забыть о железном флоте и направляться в столицу. У меня как раз намечаются дела в том направлении, и я должен буду освободиться к подходу войска к стенам Королевской гавани, — произнёс Пирс, убирая с карты фигуры, обозначающие флот кракена. — Вы не ответили на мой вопрос, — всё ещё ожидая подтверждение ранее сказанным словам мага, произнесла Бурерождённая. — Твоё с Эйгоном вхождение на престол будет максимально бескровным. Не будет ни битвы армий, ни горящих городов, как любили ваши предки. А если удастся воплотить одну мою задумку, то золотые мечи сами направят своё оружие на Серсею и впустят вашу армию в город, — подбрасывая фигурку кракена в руке, загадочно произнёс Пирс. — Есть ли какие-то хорошие вести? — спросил Джон, смотря на путь до столицы, который займёт у него как минимум три с половиной недели. — Есть. Яра Грейджой смогла отбить железные острова во имя дома Таргариенов. Также новый принц Дорна обещает поддержку, — озвучил благие вести бывший мастер над шептунами. — Дорн неприступен, и никому не удавалось его покорить своей силой, но отнюдь не из-за доблести его войск. Пустыня — главный источник проблем для захватчиков этого королевства, сами же воины Дорна не столь сильны в прямой схватке с армиями других королевств, — отметил Давос Сиворт, не слишком радуясь поддержке железнорождённой, почти не имеющей никакого флота и песчаных змей, которые неизвестно когда в последний раз за три сотни лет показывались за границами своего королевства и вступали в полномасштабные сражения. — Значит, нам нет особого смысла медлить. Дадим дотракийцам отдохнуть пару дней и выдвинемся по королевскому тракту к Королевской гавани, — произнёс Эйгон, начиная распространять вокруг себя властность и неосязаемую угрозу. Всё сильнее постигая свои силы, Старк мог непроизвольно выпускать частички своей ауры наружу, тем самым заставляя всех ощущать подсознательную опаску и страх, как будто они находятся в одной комнате с опасным диким зверем. — Напоследок перед недолгим расставанием советую не подлетать на драконах к столице. Серсея смогла приблизить к себе довольно занимательного мейстера, который балуется некромантией и в свободное время мастерит разное техническое вооружение. Сейчас половина флота Кракена и, скорее всего, почти вся королевская гавань забита скорпионами, способными сбивать драконов не хуже копий Короля ночи, — открывая перед собой портал, произнёс смотрящий на Дейенерис Бранд. — Точно, чуть не забыл, — остановившись на полпути, обернулся к окружающим Одинсон. — Так каково твоё решение, юный Старк и, как я понимаю, будущий хранитель Севера? — перевёл взгляд на подростка в коляске Пирс, не обращая внимание на вспыхнувшее в глазах Сансы недовольство, быстро сменившееся волнением от ответа брата, которому она желала скорейшего исцеления, даже понимая, что так она потеряет единственную возможность на получение контроля над землями своего дома и вновь вернётся к роли важного, но, по большей части, нужного лишь для заключения союзов члена семьи. — Я хочу вернуть возможность ходить, — ответил Бран, мимолётно переведя взгляд на Эйгона. — Я рад это слышать, — улыбнулся Раин. После ответа Старка Пирс подошёл вплотную к юному волку и, прислонив ладонь к его телу, начал создавать внутри на месте травмы своеобразную заплатку из энергии, которая будет питаться силами варга и позволит физической оболочке второго и последнего для этого мира Трёхглазого ворона нормально функционировать. — Чувствуешь? — задал вопрос Пирс, смотря за действием своего детища, ища ошибки или недочёты. — Да, и это очень странно, — задумавшись, ответил подросток, попытавшись войти в состояние варга и, как будто оказавшись запертым в своём теле, но вскоре неприятное чувство было вытеснено ощущением возвращающихся чувств в конечностях, и, поскольку Раин незаметно использовал на подростке исцеление, тот уже через несколько минут смог при поддержке Джона встать на ноги, чем вызвал искренние улыбки у всей своей семьи и вновь взволнованные взгляды от окружающих, увидевших новое чудо в исполнении полубога. Единственным, кто не выказал никакой реакции, а внутри даже желал оказаться подальше от этого места, был Варис, всё ещё помнящий свой опыт знакомства с колдунами и даже после победы и сохранения большей части войска, благодаря помощи Одинсона, не желающий сближаться или хоть как-то разговаривать с владельцем данных сил. Мастер над шептунами сам понимал всю глупость своих действий и важность установления контактов с таким созданием, но порой даже самые искусные из людей подвержены глупым и даже иррациональным всплескам чувств и давним обидам. — Как и было обещано, силы варга взамен на возможность вновь стоять на своих двоих, — после чего, уже готовясь отключить истинный взор, Пирс мимолётно взглянул на окружающих и с удивлением застыл на месте, а через несколько секунд его губы расплылись в хитрой усмешке. — Кстати, поздравляю с пополнением в семье… обеих, — бросил напоследок перед закрытием портала Бранд, переводя взгляд от живота Дейенерис до юной безликой, обнимающей своего брата и недоумённо поймавшей его взор, плавно опустивший на уровень её талии. *** В то же время, когда в зале собраний начался шквал поздравлений шокированных будущих матерей и одного из отцов потомства, в одинокой таверне, давно уже опустевшей после пьянки и оплаченной карликом для выпивания в гордом одиночестве, возник новый силуэт. — Да, не думал, что моя работа будет выполнена и без моего участия. Ты там как, жив ещё хоть? — легонько попинал тело лежавшего в блевотине карлика мужчина с арбалетом, ожидая реакции Тириона на свои действия. — Б-брон? — подавая признаки жизни и ещё почти ничего не соображая, Ланнистер открыл глаза и смог опознать зависнувший над ним силуэт знакомого наёмника.